Конкуренция в условиях саморегулирующегося рынка: синтез классической теории и вызовов цифровой экономики

Актуальность и цели исследования

В классической экономической теории рыночная система идеализируется как саморегулирующийся механизм, способный достигать оптимального распределения ресурсов и максимального общественного благосостояния исключительно благодаря силам конкуренции. Однако практика показывает, что отход от идеала совершенной конкуренции и усиление процессов олигополизации, особенно в условиях стремительной цифровой трансформации, требуют пересмотра роли конкуренции и границ государственного вмешательства.

Актуальность темы обусловлена двумя ключевыми факторами. Во-первых, технологический прогресс породил новые формы рыночной власти (глобальные цифровые платформы), чья стратегия часто заключается в поглощении, а не в созидании, что ставит под угрозу принцип свободной конкуренции. Во-вторых, в условиях высокой концентрации капитала и ужесточения антимонопольного надзора (как показывает опыт ФАС России), необходимо четко определить, где заканчивается эффективная саморегуляция и начинается необходимость корректирующего государственного вмешательства. Признание этих ограничений критически важно для формирования устойчивой экономической политики.

Целью настоящего исследования является структурирование теоретической базы конкуренции и саморегулирующегося рынка, а также анализ современных механизмов рыночной саморегуляции и ее ограничений в контексте вызовов цифровой экономики.

Для достижения поставленной цели были сформулированы следующие задачи:

1. Раскрыть сущность саморегулирующегося рынка через классическую концепцию «Невидимой руки» А. Смита.
2. Детально рассмотреть теоретико-игровые модели несовершенной конкуренции (Курно, Штакельберг) и концепцию «Созидательного разрушения» Й. Шумпетера.
3. Проанализировать доминирующие методы неценовой конкуренции на зрелых рынках.
4. Оценить влияние цифровизации, сетевого эффекта и политики ФАС на трансформацию конкурентной среды в России.

Теоретико-концептуальные основы саморегулирующегося рынка

Понятие конкуренции и механизм «Невидимой руки» Адама Смита

Фундамент современной рыночной экономики заложен в представлениях о свободной конкуренции и саморегуляции.

Конкуренция (лат. concurrentia — сбегаться, сталкиваться) определяется как соперничество между участниками рыночного хозяйства за наиболее выгодные условия производства и реализации товаров, а также борьба между экономическими субъектами за максимально эффективное использование ограниченных факторов производства при единых и прозрачных правилах для всех.

Саморегулирующийся рынок (рыночная экономика) — это экономическая система, основанная на принципах свободного предпринимательства, многообразия форм собственности, рыночного ценообразования, договорных отношений и ограниченного вмешательства государства.

Ключевым столпом теории саморегуляции является принцип «Невидимой руки», введенный Адамом Смитом в его фундаментальном труде «Исследование о природе и причинах богатства народов» (1776 г.). Согласно этой концепции, индивидуальные действия экономических субъектов, направленные на достижение личной выгоды (эгоизм), спонтанно приводят к общественной пользе через механизм свободного ценообразования и конкуренции. Конкуренция выступает здесь как катализатор: производители, стремясь максимизировать свою прибыль, вынуждены повышать качество, снижать издержки и внедрять инновации, тем самым наилучшим образом удовлетворяя потребности потребителей.

Однако важно помнить, что даже Смит, будучи апологетом свободы, признавал ограничения чистой саморегуляции. Он сформулировал три основные обязанности государя (государства), которые необходимы для функционирования рынка, но не могут быть обеспечены частными лицами:

1. Обязанность по обеспечению военной безопасности и защите общества от внешнего вторжения.
2. Обязанность установления точного отправления правосудия для защиты собственности и каждого члена общества от несправедливости.
3. Обязанность по созданию и содержанию общественных сооружений и учреждений (общественных благ), которые не могут быть выгодны отдельным лицам или небольшим группам.

Таким образом, саморегулирующийся рынок никогда не предполагал полного отсутствия государства, а лишь ограниченное и строго очерченное его вмешательство, фокусирующееся на создании фундаментальных условий для честной игры.

Условия рыночного равновесия и идеализированная модель совершенной конкуренции

Функционирование саморегулирующегося рынка стремится к достижению рыночного равновесия. Рыночное равновесие — это точка, в которой количество предлагаемых товаров или услуг (Q_{предложения}) равняется количеству спроса (Q_спроса), что приводит к стабильной равновесной цене (P_{равновесная}).

Условие рыночного равновесия формулируется как:

QD(P) = QS(P)

Идеализированной моделью, в которой рыночное равновесие достигается максимально эффективно, является совершенная конкуренция. Она характеризуется следующими чертами:

• Множество мелких фирм, ни одна из которых не может влиять на цену.
• Однородность (стандартизация) продукта.
• Отсутствие контроля над ценообразованием (фирмы являются ценополучателями).
• Беспрепятственный вход и выход с рынка.

В условиях совершенной конкуренции, если фирмы получают положительную экономическую прибыль, это привлекает новых игроков. Рост предложения снижает цену, и прибыль в долгосрочном периоде возвращается к нормальной (нулевой экономической прибыли), что обеспечивает максимальную эффективность производства и распределения.

Фундаментальные модели несовершенной конкуренции в теории отраслевых рынков

В реальной экономике совершенная конкуренция — это, скорее, теоретический идеал. Большинство рынков функционируют в условиях несовершенной конкуренции (монополистическая конкуренция, олигополия, монополия), что требует более сложных аналитических моделей.

Монополистическая конкуренция характеризуется дифференциацией продукта при относительно низких барьерах входа.

Олигополия — самый распространенный и сложный тип рынка, где доминируют несколько крупных фирм. Здесь решения одной фирмы критически влияют на прибыль конкурентов, что требует применения теоретико-игровых подходов.

Модели олигополии: Курно, Штакельберг и конкуренция по объему

В отличие от монополистической конкуренции, где фирмы принимают решения независимо, олигополия требует учета стратегического взаимодействия. Классическими моделями, описывающими некооперативную олигополию, являются модели Курно и Штакельберга.

Модель Курно

Модель Курно (разработана А. Курно в 1838 г.) является теоретико-игровой моделью конкуренции по количеству (объему выпуска). В этой модели две или более фирмы одновременно принимают решение о производстве, максимизируя свою прибыль исходя из ожидаемого объема выпуска конкурента.

Ключевой принцип: Каждая фирма предполагает, что ее конкурент не изменит свой объем выпуска в ответ на ее собственные изменения. Равновесие Курно — это точка, в которой ни одной фирме не выгодно менять свой объем, учитывая объемы, выбранные другими.

Модель Штакельберга

Модель Штакельберга, также описывающая конкуренцию по количеству, вводит важное усложнение — информационную асимметрию и последовательность ходов. На рынке появляется фирма-лидер и фирма-последователь. В таком случае, разве не становится очевидным преимущество того, кто действует первым?

Ключевой принцип: Фирма-лидер, делающая первый ход, заранее знает, как фирма-последователь отреагирует на ее решение. Лидер выбирает объем выпуска, максимизирующий его прибыль, учитывая функцию реакции последователя. Фирма-лидер получает стратегическое преимущество, что делает эту модель более реалистичной для рынков с четко выраженными крупными игроками.

Критерий	Модель Курно	Модель Штакельберга
Параметр конкуренции	Объем выпуска (Количество)	Объем выпуска (Количество)
Стратегия принятия решений	Одновременная, без учета реакции конкурента	Последовательная (лидер — последователь)
Информационная асимметрия	Отсутствует (симметричное знание)	Присутствует (лидер знает реакцию последователя)
Результат	Промежуточный объем между монополией и совершенной конкуренцией	Лидер получает большую прибыль и рыночную долю

Концепция «Созидательного разрушения» Й. Шумпетера

Если классические модели описывают равновесие, то концепция Йозефа Шумпетера объясняет динамику капитализма. В своей работе «Капитализм, социализм и демократия» (1942 г.) Шумпетер описал конкуренцию не как ценовое соперничество, а как непрерывный, революционизирующий процесс, который он назвал «Созидательное разрушение» (Creative Destruction).

Суть процесса в том, что инновации (новые продукты, методы производства, источники сырья, организационные формы) постоянно устаревают и разрушают старые, менее эффективные структуры. Это вынужденная инновация, при которой фирмы сталкиваются с дилеммой: либо постепенно уйти с рынка, либо пойти на быстрое разрушение старого, высокорентабельного бизнеса, чтобы занять лидирующие позиции в новом. Этот процесс гарантирует, что даже временные монополии, созданные за счет инноваций, будут в конечном итоге разрушены следующей волной технологического прорыва.

Шумпетер утверждал, что именно крупные монополистические или олигополистические структуры, обладающие достаточными ресурсами для инвестирования в НИОКР, являются основными двигателями этого процесса. В этом смысле несовершенная конкуренция, стимулирующая инновации, может быть более эффективной для долгосрочного развития, чем статичная совершенная конкуренция.

Неценовая конкуренция как доминирующая стратегия на зрелых рынках

По мере того как рынки насыщаются и продукты становятся более однородными, чистая ценовая конкуренция приводит к снижению маржинальности и угрожает существованию компаний. В этих условиях на первый план выходит неценовая конкуренция — метод, основанный на улучшении потребительских свойств товара, а не на снижении цены.

Сущность неценовой конкуренции: достижение более высокого качества, технического уровня, технологического совершенства, лучших потребительских свойств или уникального сервиса, которые делают продукт предпочтительным для потребителя, независимо от его цены.

На зрелых рынках неценовые стратегии являются ключом к долгосрочной устойчивости. Применение неценовой конкуренции (например, за счет инвестиций в бренд и сервис) позволяет компаниям формировать более устойчивую потребительскую лояльность, которая может обеспечить до 30–40% более высокую маржинальность по сравнению с чистой ценовой конкуренцией.

Основные направления неценовой конкуренции систематизированы следующим образом:

1. Дифференциация продукта: Повышение качества, долговечности, функциональности, уникальный дизайн, привлекательное оформление и упаковка. Цель — создать уникальное восприятие товара.
   • Пример: Разница между стандартным смартфоном и премиальной моделью с уникальными функциями камеры и корпуса.
2. Сервисная конкуренция: Улучшение клиентского и гарантийного обслуживания, предоставление выгодных условий сотрудничества, длительная гарантия, последующее техническое обслуживание и поддержка.
   • Пример: Бесплатная пожизненная техническая поддержка, доставка и установка, круглосуточная горячая линия.
3. Коммуникативная/Инновационная конкуренция: Масштабные рекламные кампании, PR-активности, формирование сильного бренда (Brand Equity), внедрение инновационных программ лояльности и персонализации предложений.
   • Пример: Эксклюзивные предложения для участников закрытого клуба лояльности, многомиллионные рекламные кампании.

Неценовая конкуренция позволяет малым и средним компаниям соперничать с крупными игроками, используя нишевые рынки и высокую лояльность, не вступая в разрушительную ценовую войну.

Трансформация и ограничения саморегуляции в условиях цифровизации и глобальных платформ

Современная экономика сталкивается с вызовом, который трансформирует само понятие конкуренции. Цифровизация и усиление роли мегакорпораций приводят к олигополии и монополизации данных, что создает серьезную угрозу для свободной конкуренции и эффективности саморегулирующегося рынка.

Новые факторы конкурентоспособности цифровых платформ

На цифровых рынках традиционные показатели конкурентоспособности (производственные издержки, качество сырья) уступают место новым, нерыночным факторам:

1. Сетевой эффект (Network Effect): Ценность платформы для каждого нового пользователя растет по мере увеличения общего числа пользователей. Это создает естественные монополии, так как переход к конкуренту становится невыгодным, а барьеры входа для новых игроков — непреодолимыми.
2. Масштабируемость: Цифровые продукты могут обслуживать миллионы пользователей практически без дополнительных предельных издержек.
3. Большие данные и ИИ: Использование алгоритмов и обработки огромных массивов данных позволяет цифровым гигантам персонализировать предложения, прогнозировать спрос и, что критично, эффективно вытеснять конкурентов.

Выигрышной стратегией для цифровых гигантов, таких как глобальные маркетплейсы, становится не постоянное улучшение товара, а покупка или вытеснение конкурента путем агрессивного демпинга цен или копирования продукта. На высококонцентрированных рынках (включая российский) одна или несколько крупных платформ устанавливают коммерческие условия со значительной автономией.

Ярким примером концентрации является российский рынок электронной коммерции. Доля двух крупнейших маркетплейсов — Wildberries и Ozon — составляет 80% сегмента маркетплейсов. Учитывая, что общий объем рынка розничной интернет-торговли в России по итогам 2024 года составил 11,2 трлн рублей, такая концентрация власти в руках доминирующих платформ требует пристального антимонопольного надзора.

Концентрация рынка в России: Антимонопольный надзор ФАС (2024 год)

В условиях, когда саморегуляция рынка ограничена стремлением крупных игроков к монополии, важнейшей задачей государства становится реализация эффективной антимонопольной политики, направленной на создание равных условий для всех субъектов предпринимательства.

Федеральная антимонопольная служба (ФАС) России активно противодействует процессам концентрации в ключевых отраслях.

1. Финансовые рынки

В России наблюдается усиление концентрации на финансовых рынках. Доля трех крупнейших участников страхового рынка увеличилась с 34% (2023 г.) до 42% (2024 г.). В целом, доля топ-10 крупнейших страховщиков выросла с 71% до 74%.

В ответ на это ФАС России с 1 сентября 2025 года ввела дополнительный контроль за сделками экономической концентрации крупных финансовых организаций (например, страховщиков с активами свыше 300 млрд руб.) в отношении своих конкурентов, чтобы предотвратить дальнейшее доминирование.

2. Розничный рынок (Ретейл)

Розничные торговые сети обладают огромной рыночной властью, что позволяет им диктовать условия поставщикам. ФАС классифицировала 32 торговые сети с признаками доминирующего положения (доля 35–50%) и 30 сетей с доминирующим положением (доля свыше 50%).

Особое внимание уделяется закону, устанавливающему ограничение на долю торговой сети в размере 25% на рынке продовольственных товаров в пределах муниципального района. ФАС выявила признаки нарушения этого законодательного ограничения со стороны крупнейших ретейлеров, таких как ООО «Корпоративный центр Икс 5» (X5 Group), АО «Тандер» (Магнит) и ООО «Лента», в 41 регионе России по итогам анализа данных за 2022 год. В отношении сетей, контролирующих более 25% рынка, установлен особый контроль, включающий проверку соблюдения запрета на приобретение/аренду дополнительных торговых площадей.

Таким образом, антимонопольное регулирование выступает в роли «корректирующей руки», которая обеспечивает необходимые условия (Смитовские «общественные сооружения») для того, чтобы конкуренция могла выполнять свою функцию двигателя саморегуляции.

Заключение

Конкуренция остается краеугольным камнем саморегулирующегося рынка, обеспечивая эффективность распределения ресурсов и стимулируя прогресс. Классические экономические теории, от механизма «Невидимой руки» Адама Смита до идеала совершенной конкуренции, заложили основу для понимания того, как личный интерес может служить общественной пользе.

Однако в условиях несовершенной конкуренции динамика рынка управляется более сложными механизмами, такими как стратегическое взаимодействие олигополистов (модели Курно и Штакельберга) и революционный процесс «Созидательного разрушения» Йозефа Шумпетера. Именно Шумпетер показал, что инновации, а не только цена, являются главным источником конкурентного преимущества и двигателем капитализма.

Современные вызовы, связанные с цифровизацией и ростом глобальных платформ, демонстрируют, что рыночная саморегуляция имеет критические ограничения. Сетевой эффект и монополия данных приводят к стремительной концентрации капитала, угрожая свободе конкуренции. Что же остается делать малому бизнесу в условиях, когда гиганты контролируют основные каналы сбыта?

Таким образом, эффективный саморегулирующийся рынок сегодня — это не чистая «невидимая рука», а сложный баланс:

1. Инновационный потенциал несовершенной конкуренции, способствующий технологическому прогрессу.
2. Активное антимонопольное регулирование (на примере ФАС России), направленное на противодействие монополизации в цифровой экономике, ограничение рыночной власти ретейлеров и поддержание равных условий для всех участников рынка.

Для обеспечения экономической эффективности и социальной справедливости государство должно выступать не как препятствие, а как гарант условий, при которых конкуренция может выполнять свою ключевую роль, особенно в отраслях, характеризующихся высоким уровнем концентрации и сетевыми эффектами.

Список использованной литературы

1. Воронов А. Конкуренция в XXI веке // Маркетинг. 2001. № 5. С. 16–24.
2. Власти планируют поменять социальные нормы оплаты энергопотребления: как ФАС подарит россиянам европейскую жизнь [Электронный ресурс] // 9111.ru. URL: https://9111.ru/ (дата обращения: 30.10.2025).
3. Глобальные цифровые платформы как фактор трансформации мировых рынков [Электронный ресурс] // 1economic.ru. URL: http://1economic.ru/ (дата обращения: 30.10.2025).
4. КОНЦЕПЦИЯ НЕВИДИМОЙ РУКИ В ЭКОНОМИКЕ: ПОНЯТИЕ ПРИНЦИПА И ЕГО СУТЬ [Электронный ресурс] // Cyberleninka.ru. URL: https://cyberleninka.ru/ (дата обращения: 30.10.2025).
5. Лифиц И. М. Формирование и оценка конкурентоспособности товара и услуг. М.: Юрайт-Издат, 2004. 335 с.
6. Мансуров Р.Е. Об экономической сущности понятий «конкурентоспособность предприятия» и «управление конкурентоспособностью предприятия» // Маркетинг в России и за рубежом. 2006. № 2 (25). С. 91–94.
7. Международная конкурентоспособность глобальных цифровых платформ: анализ ключевых факторов и современных трендов [Электронный ресурс] // guu.ru. URL: https://guu.ru/ (дата обращения: 30.10.2025).
8. Можарова Е.Е. Совершенствование организационно-экономического механизма управления конкурентоспособностью предприятия // Вестник университета (Государственный университет управления). 2009. № 13. С. 297–302.
9. ОСОБЕННОСТИ НЕДОБРОСОВЕСТНОЙ КОНКУРЕНЦИИ ЦИФРОВЫХ ПЛАТФОРМ [Электронный ресурс] // Cyberleninka.ru. URL: https://cyberleninka.ru/ (дата обращения: 30.10.2025).
10. Ольга Сергеева, ФАС России: концентрация на страховом рынке усиливается [Электронный ресурс] // asn-news.ru. URL: https://asn-news.ru/ (дата обращения: 30.10.2025).
11. Смит А. Исследование о природе и причинах богатства народов. М.: Соцэкгиз, 1962. 333 с.
12. Управление конфликтными ситуациями в сфере науки и инноваций [Электронный ресурс] // nntu.ru. URL: https://nntu.ru/ (дата обращения: 30.10.2025).
13. ФАС ужесточает надзор за крупными ретейлерами [Электронный ресурс] // monocle.ru. 30 октября 2025. URL: https://monocle.ru/ (дата обращения: 30.10.2025).
14. Фатхутдинов Р. А. Конкурентоспособность организации. М.: Инфра, 2004. 456 с.
15. ЦИФРОВАЯ ЭКОНОМИКА КАК УГРОЗА РЫНКА СВОБОДНОЙ КОНКУРЕНЦИИ [Электронный ресурс] // elibrary.ru. URL: https://elibrary.ru/ (дата обращения: 30.10.2025).
16. Wildberries и Ozon вошли в топ-50 крупнейших компаний России [Электронный ресурс] // profashion.ru. URL: https://profashion.ru/ (дата обращения: 30.10.2025).