Вымогательство ренты по Макчисни: экономические издержки, институциональные предпосылки и механизмы ограничения в контексте российской практики

Ежегодно, согласно оценкам, мировая экономика теряет миллиарды долларов из-за непроизводительного перераспределения ресурсов, большая часть которых приходится на различные формы рентоориентированного поведения. В этом контексте, концепция вымогательства ренты, разработанная Робертом Д. Макчисни, представляет собой критически важное развитие теории общественного выбора, проливающее свет на более агрессивные и деструктивные аспекты взаимодействия между государством и экономическими агентами. Если традиционное рентоискательство акцентирует внимание на усилиях частных лиц и компаний получить выгоду от государства, то Макчисни переворачивает эту парадигму, показывая, как само государство, в лице своих представителей, может выступать активным «вымогателем», создавая угрозы и затем предлагая их устранение в обмен на платежи.

Цель настоящего реферата — не только представить ключевые положения этой концепции, но и глубоко проанализировать её экономические и социальные издержки для общества, определить институциональные и правовые предпосылки её возникновения, а также систематизировать механизмы ограничения подобных злоупотреблений. Особое внимание будет уделено применению теории Макчисни к российской экономической и правовой практике, что позволит выявить специфические проявления вымогательства ренты в условиях трансформационной экономики и ресурсной зависимости. Понимание этих механизмов имеет принципиальное значение для студентов, аспирантов и исследователей, поскольку позволяет глубже осмыслить феномены коррупции, неэффективности государственного управления и неравномерности распределения богатства, открывая пути для формирования более справедливых и продуктивных социально-экономических систем, свободных от политического давления.

Концепция вымогательства ренты Р. Д. Макчисни: основы и ключевые отличия

Истоки и основные положения концепции

Идея о том, что государство не всегда является нейтральным арбитром или благодетелем, а может выступать активным игроком на рынке влияния, не нова. Однако американский юрист и экономист Фред С. Макчисни (Fred S. McChesney) в своём эссе 1987 года «Rent Extraction and Rent Creation in the Economic Theory of Regulation» и позднее в фундаментальной книге 1997 года «Money for Nothing: Politicians, Rent Extraction, and Political Extortion» представил концепцию вымогательства ренты (rent extraction), которая перевернула традиционное понимание рентоориентированного поведения.

В отличие от классического рентоискательства (rent seeking), где группы интересов лоббируют государство для получения субсидий, монопольных привилегий или других выгод, концепция Макчисни описывает ситуацию, когда политические деятели или регулирующие органы активно используют свою власть, чтобы создать угрозу для частного богатства или бизнеса, а затем предлагают «решение» этой угрозы в обмен на определённые платежи. Суть феномена заключается в том, что политики не просто пассивно реагируют на лоббистские запросы, а проактивно создают проблемы или угрозы, которые затем могут быть «отменены» за плату. Эти «платы» могут принимать различные формы: от прямых денежных взносов в избирательные кампании до предоставления выгодных должностей после отставки.

Вымогательство ренты vs. традиционное рентоискательство: принципиальные различия

Ключевое отличие концепции Макчисни от традиционной теории рентоискательства, сформулированной Гордоном Таллоком, состоит в активной роли политиков. Если в рентоискательстве инициатива исходит от частного сектора, стремящегося к получению ренты, то в вымогательстве ренты — от политиков, которые выступают в роли «предпринимателей» или «вымогателей». Они не ждут, пока лоббисты предложат им выгоды, а сами создают условия для их получения.

Макчисни блестяще иллюстрирует это различие с помощью метафоры «грязевого фермерства», изображённого в рассказе Уильяма Фолкнера. В этой истории фермеры намеренно портили дорогу, чтобы затем вымогать плату за помощь проезжающим, создавая проблему для последующего получения выгоды. Подобно этим фермерам, политики могут угрожать введением новых, обременительных регуляций, повышением налогов или отзывом лицензий, тем самым «портя дорогу» для бизнеса. Затем они предлагают отказаться от этих мер в обмен на «плату», которая может быть представлена в виде спонсорских взносов, политической поддержки или других форм компенсации. Таким образом, вымогательство ренты — это не получение выгод за создание богатства, а получение платежей за обещание не отнимать или не уничтожать уже существующее частное богатство.

Механизмы вымогательства и формы получаемых выгод

Политики, как «предприимчивые вымогатели», располагают широким арсеналом инструментов для создания угроз и последующего извлечения ренты. Среди наиболее распространённых механизмов можно выделить следующие:

1. Угроза введения новых или ужесточения существующих регуляций: Это может касаться экологических стандартов, требований безопасности труда, санитарных норм или ценового регулирования. Например, угроза снижения цен в регулируемой отрасли может вынудить компании платить за сохранение текущего уровня цен.
2. Угроза отзыва лицензий или разрешений: Для многих видов деятельности требуется государственная лицензия. Угроза её отзыва или невыдачи новой становится мощным инструментом давления.
3. Подрыв инвестиций в бренд или активы: Политики могут угрожать субсидированием конкурентов, введением новых правил, подрывающих ценность специфических инвестиций фирмы (например, в бренд или технологии).
4. Введение обязательных сборов или услуг: Например, Макчисни упоминает введение военной обязательной службы с возможностью «откупа» как форму вымогательства.
5. Изменение налогового или тарифного законодательства: Угроза повышения налогов или введения новых пошлин может стимулировать бизнес к «переговорам» с политиками.

Получаемые выгоды далеко не всегда сводятся к прямым денежным платежам. Политики могут извлекать ренту в различных формах:

• Взносы в избирательные кампании: Это наиболее очевидная форма. Компании и группы интересов финансируют кампании, чтобы обеспечить лояльность или отсутствие враждебных действий со стороны политиков.
• Высокооплачиваемые должности после отставки: Многие политики после ухода с государственных постов занимают руководящие позиции в крупных корпорациях или лоббистских фирмах, что является своего рода отложенной компенсацией за их «лояльность» или «бездействие» во время пребывания у власти.
• Нематериальные выгоды: Поддержка политической повестки, благоприятное освещение в СМИ, «связи» и административный ресурс.

В качестве конкретных современных примеров Макчисни приводит инициативы по реформе здравоохранения, предложенные администрацией Клинтона, и угрозы регулирования табачной индустрии, которые вынуждали крупные корпорации идти на уступки и платежи, чтобы избежать ещё более жёсткого государственного вмешательства. Эти примеры наглядно демонстрируют, как политики могут использовать свой регуляторный потенциал для создания рент и последующего их вымогательства. В конечном итоге, именно этот механизм и становится причиной серьёзных экономических искажений и потерь для всего общества.

Экономические и социальные издержки вымогательства ренты для общества

Снижение экономической эффективности и чистые потери благосостояния

Вымогательство ренты, как и любые формы рентоориентированного поведения, является одной из наиболее деструктивных сил для экономической эффективности. Вместо того чтобы направлять ресурсы на создание новых товаров, услуг, инноваций или повышение производительности, экономические агенты вынуждены тратить их на непродуктивные цели: лоббирование, дачу взяток, юридические баталии или финансирование политических кампаний, чтобы избежать регуляторного давления или уничтожения их богатства.

Исторические исследования показывают, насколько значительными могут быть эти потери. Например, расчёты потерь от рентоориентированного поведения для США в 1981 году, выполненные в 1984 году, составляли от 22% до 25% ВВП. Для частных корпораций в США эти потери оценивались в 13% от «валового корпоративного продукта» в период 1963–1966 годов, а в Великобритании в 1968–1969 годах — в 7%. Эти цифры наглядно демонстрируют, что речь идёт не о маргинальных потерях, а о существенной части национального богатства, которая могла бы быть направлена на развитие.

Традиционная экономическая теория долгое время недооценивала истинные социальные издержки монополий, фокусируясь лишь на «мёртвых потерях» (deadweight loss) — чистых потерях благосостояния, возникающих из-за неэффективного распределения ресурсов, когда монополия ограничивает объём производства и устанавливает более высокие цены. Однако исследования, такие как работы Р. Познера, показали, что реальные потери общества значительно выше, поскольку они включают в себя и издержки, связанные с рентоискательством и вымогательством ренты. Монопольная власть, возникающая вследствие государственного регулирования, может приводить к ещё большим потерям, чем монополия в условиях отсутствия государственного вмешательства, так как она стимулирует затраты на политическое влияние, искажая рыночные механизмы и подрывая основу для здоровой конкуренции.

Влияние на неравенство доходов и искажение рынков

Вымогательство ренты не только снижает общую эффективность, но и усугубляет социальное неравенство. Механизм здесь достаточно прост: рентьеры — те, кто успешно извлекает ренту из политического процесса, — присваивают выгоды от роста производительности, что подавляет рост заработной платы работников и расширяет разрыв между богатыми и бедными. Исследования показывают, что природные ресурсные ренты, например, могут увеличивать индекс Джини — показатель экономического неравенства. Более того, новые возможности для извлечения ренты, как правило, возникают на верхних уровнях классовой структуры, что ещё больше увеличивает доходы уже привилегированных групп и усугубляет неравенство. Это создаёт своего рода «порочный круг», где власть и богатство концентрируются в руках немногих, а остальные слои общества лишаются возможности в полной мере пользоваться плодами экономического роста.

Кроме того, вымогательство ренты приводит к существенным искажениям рынка. Создавая принудительные монополии или предоставляя преимущества «избранным» компаниям в обмен на «плату», политики искажают конкурентную среду. Честные конкуренты, которые не готовы или не могут участвовать в рентном торге, оказываются в невыгодном положении, что подрывает принципы свободного рынка и ведёт к неэффективному распределению ресурсов. Рынок перестаёт быть механизмом, вознаграждающим за инновации и эффективность, превращаясь в поле для политического манипулирования.

Подрыв инновационного развития и долгосрочного роста

Один из наиболее серьёзных долгосрочных негативных эффектов вымогательства ренты — это подрыв инновационного развития и, как следствие, снижение темпов общего экономического роста. Если компании могут обеспечить себе прибыль не за счёт создания новых продуктов или улучшения качества, а за счёт манипулирования регуляциями и политического влияния, то стимулы к инновациям ослабевают. Зачем инвестировать в дорогостоящие исследования и разработки, если можно просто «заплатить» за ограничение конкуренции или получение эксклюзивных прав?

Защита существующих прибылей достигается путём создания барьеров для входа на рынок, что препятствует появлению новых игроков с новыми идеями и технологиями. В результате, общая факторная производительность, которая является ключевым драйвером долгосрочного экономического роста, снижается. Рентоориентированные стимулы могут даже смещать приоритеты местных органов власти, отвлекая инвестиции от инноваций и подрывая основу для высококачественных корпоративных инноваций. В такой среде доминируют те, кто лучше умеет «договариваться» с властью, а не те, кто способен создавать реальную ценность.

Угрозы финансовой стабильности и снижение общественного доверия

Вымогательство ренты имеет и более глубокие, системные последствия, влияя на финансовую стабильность и социальное единство. Примером может служить то, как это явление способствует увеличению долговой нагрузки и возникновению финансовых кризисов. Спекулятивные пузыри на рынках активов часто подпитываются долговыми обязательствами, которые, в свою очередь, могут быть результатом благоприятных регуляторных условий, полученных через рентное поведение. Когда политики создают искусственные выгоды для определённых игроков, это может приводить к искажению инвестиционных решений, чрезмерным рискам и, в конечном итоге, к финансовой нестабильности. Неужели мы можем игнорировать эти риски, когда речь идёт о долгосрочном благополучии общества?

Ещё одним разрушительным последствием является снижение общественного доверия к институтам. Если граждане и бизнес видят, что решения принимаются не в интересах общества, а ради извлечения личной выгоды политиками, это подрывает веру в справедливость и эффективность государственных структур. Коррупция и взяточничество, являющиеся прямыми проявлениями вымогательства ренты, негативно сказываются на доверии к государственным институтам, судебной системе и правоохранительным органам. Это, в свою очередь, может способствовать общей социальной деградации, росту недовольства и апатии, что затрудняет проведение необходимых реформ и строительство устойчивого общества.

В конечном итоге, вымогательство ренты — это не просто экономическая проблема, это системный вызов, который подрывает основы благосостояния, справедливости и стабильности общества.

Институциональные и правовые предпосылки возникновения вымогательства ренты

Полномочия государства и уязвимость групп интересов

В основе возникновения вымогательства ренты лежит фундаментальная институциональная предпосылка: наличие у политиков и регулирующих органов широких полномочий, позволяющих им влиять на распределение богатства и принимать решения, способные как создать, так и уничтожить частную собственность. Это могут быть полномочия по введению налогов, лицензированию, квотированию, ценовому регулированию, а также по изменению правил игры на рынках. Чем шире дискреционные (то есть принимаемые по усмотрению) полномочия чиновников, тем больше возможностей для вымогательства. Государство в этом контексте рассматривается не как монолитный, единый актор, действующий в интересах всего общества, а как сложная сеть индивидов, каждый из которых стремится максимизировать свои собственные интересы.

Успешность вымогательства ренты значительно повышается, если группы интересов осуществили специфические капитальные инвестиции. Это инвестиции в долгосрочные проекты, уникальную инфраструктуру, специфические технологии или бренды, которые трудно перепрофилировать или переместить. Такие инвестиции делают компании крайне уязвимыми к экспроприации или регуляторному давлению, поскольку издержки выхода из отрасли или перестройки бизнеса будут чрезвычайно высоки. Например, если компания инвестировала миллиарды в строительство нефтеперерабатывающего завода в конкретном регионе, угроза ужесточения экологических норм или повышения налогов в этом регионе становится для неё гораздо более серьёзной, чем для компании, которая может легко перенести свои активы. Именно эта уязвимость создаёт рычаги для политического вымогательства. Дискреционные полномочия в регулировании и управлении государственной собственностью являются взаимозаменяемыми механизмами, которые предоставляют чиновникам широкие возможности для вымогательства. Это позволяет им получать взятки или другие выгоды за применение властных полномочий по собственному усмотрению, создавая преференции для одних и препятствия для других.

«Институциональные ловушки» как фактор вымогательства ренты

Особую роль в сохранении и распространении коррупции, а значит, и вымогательства ренты, играют так называемые «институциональные ловушки». Это неэффективные, но устойчивые нормы или институты, которые возникают из-за несогласованности реформ, недостаточной координации или адаптации к новым условиям. По сути, институциональная ловушка — это равновесие, которое приносит выгоду некоторым агентам (например, чиновникам-вымогателям), но наносит ущерб обществу в целом, и из которого крайне сложно выйти без скоординированных действий.

Примеры таких ловушек, особенно актуальные для российской экономики переходного периода, включают:

• Массовый бартерный обмен: В 1990-е годы доля бартера в выручке российских предприятий достигала 30–55%. Это было адаптацией к гиперинфляции и неразвитости ��инансовой системы, но создавало колоссальные возможности для теневых схем, уклонения от налогов и коррупции.
• Система неплатежей: Задолженности предприятий друг перед другом и перед бюджетом, ставшие нормой, порождали неформальные отношения и стимулировали поиск «административного ресурса» для выбивания долгов или отсрочек.
• Масштабное уклонение от налогов: Слабость налоговой системы и высокий уровень налоговой нагрузки в сочетании с низким доверием к государству стимулировали массовое уклонение от уплаты налогов, создавая почву для коррупционных сделок с налоговыми органами.
• Коррупция: Сама коррупция является институциональной ловушкой, поскольку каждый отдельный чиновник или бизнесмен может рассматривать её как рациональную стратегию в условиях, когда «все так делают», и риски быть пойманным низки, а выгоды высоки.

Эти ловушки могут быть результатом резких изменений макроэкономических условий (например, либерализации цен при неразвитой банковской системе), недостаточного государственного контроля или макроэкономической политики, направленной на подавление инфляции «любой ценой», что, например, привело к ловушке неплатежей при неразвитой системе безналичных расчётов и отсутствии рынка капитала. Они создают среду, в которой вымогательство ренты становится не исключением, а частью повседневной практики.

Несовершенство политической конкуренции и государственного регулирования

Периодическая смена политиков после выборов, вместо того чтобы быть механизмом подотчётности, может парадоксальным образом стимулировать вымогательство ренты. Новые должностные лица, приходящие к власти, могут не соблюдать договорённости, достигнутые с их предшественниками. Это мотивирует частные компании неоднократно «инвестировать» в новых политиков, чтобы сохранить благоприятные условия для своего бизнеса. Каждый новый политический цикл становится возможностью для нового раунда «переговоров» и платежей.

Кроме того, государственное регулирование часто создаёт высокие входные барьеры для новых компаний, например, через сложные и дорогостоящие процедуры лицензирования, сертификации или квотирования. Это приводит к формированию монопольной или олигопольной власти для укоренившихся компаний, которые, в свою очередь, становятся привлекательными объектами для вымогательства ренты. Политики могут извлекать платежи за воздержание от дерегулирующих мер, которые могли бы привести к усилению конкуренции и снижению монопольной ренты. Таким образом, регуляторные барьеры, призванные защищать интересы общества, на деле могут превращаться в инструмент для создания и извлечения политических рент.

Пути и механизмы ограничения вымогательства ренты: комплексный подход

Повышение прозрачности и конкурентности институциональной среды

Ограничение вымогательства ренты является одной из наиболее сложных задач государственного управления, поскольку требует разрешения фундаментальной дилеммы: как создать государство, достаточно сильное для защиты прав собственности, но в то же время ограниченное в своих возможностях по их экспроприации. Ключевым направлением здесь является повышение прозрачности и конкурентности институциональной среды. Прозрачность и чёткость правил чрезвычайно важны: необходимо устанавливать ясные и понятные процедуры принятия решений, а также обеспечивать доступность информации о них. Это включает в себя упрощение механизмов проверки деклараций доходов чиновников и кандидатов на государственные должности, что делает эти оценки более прозрачными и эффективными. Чем меньше «серых зон» и возможностей для дискреционных решений, тем сложнее политикам вымогать ренту.

• Сокращение числа государственных функций: Особенно тех, результативность которых трудноизмерима при существующих методах контроля. Это снижает пространство для злоупотреблений.
• Повышение конкурентоспособности процессов: Введение конкурентных процедур в сферах, традиционно подверженных рентоискательству (например, государственные закупки). Реформа системы государственных закупок в России, направленная на стимулирование конкуренции, показала, что даже при наличии рисков недобросовестного поведения со стороны заказчиков, конкурентные процедуры могут снижать возможности для недобросовестного поведения поставщиков, и наоборот. Это доказывает, что повышение конкуренции уменьшает выгоды от непроизводительных затрат на влияние на государственные решения.

Развитие системы прав собственности и снижение трансакционных издержек

Основой для эффективной борьбы с вымогательством ренты является хорошо определённая и эффективно приводимая в исполнение система прав собственности. Если собственность защищена законом, а её экспроприация или ущерб чётко наказываются, у политиков снижается стимул угрожать частному богатству.

• Чёткое определение прав собственности: Это минимизирует неопределённость и снижает трансакционные издержки, которые агенты иначе тратили бы на защиту своей собственности. Когда каждый знает свои права и обязанности, уменьшается количество спорных ситуаций, которые могут быть использованы для вымогательства.
• Снижение трансакционных издержек: Развитие институциональной структуры общества, создание юридической основы для организации агентов в широкие структуры (например, бизнес-ассоциации, профсоюзы) и сокращение количества необходимых переговоров способствуют снижению издержек. Чем проще и дешевле договориться и проверить соблюдение договорённостей, тем меньше возможностей для недобросовестных практик.

Развитие национальных идеологий и систем ценностей через образование и средства массовой информации также может способствовать уменьшению издержек переговоров и обмена информацией, формируя общественный консенсус против коррупции и вымогательства.

Антикоррупционная политика и институциональные реформы

Комплексная антикоррупционная политика является краеугольным камнем в борьбе с вымогательством ренты. Она требует скоординированных действий по изменению действующих институтов и норм.

• Законодательные меры: В России таким основополагающим документом является Федеральный закон «О противодействии коррупции» от 25.12.2008 N 273-ФЗ, который устанавливает основные принципы и организационные основы борьбы с коррупцией, включая предупреждение коррупции и минимизацию её последствий.
• Эффективные механизмы: К ним относятся строгая регламентация действий чиновников, упрощение бюрократических процедур, надзор за соблюдением этических стандартов и создание автономных органов для расследования коррупции. Опыт Сингапура, где такие меры были реализованы, демонстрирует их высокую эффективность. Уменьшение дискреционных полномочий чиновников и автоматизация процессов выдачи разрешений также значительно снижают возможности для вымогательства.
• Изменение правил политической конкуренции: Реформы, направленные на повышение прозрачности финансирования политических кампаний, ограничение лоббистской деятельности и обеспечение равного доступа к СМИ, могут снизить стимулы для вымогательства ренты.

Роль гражданского общества и общественного контроля

Институты гражданского общества играют незаменимую роль в общественном контроле за деятельностью органов власти и управленцев. Они действуют как «сторожевые псы», выявляя коррупционные риски, которые могут не квалифицироваться как правонарушения государством, но негативно воспринимаются обществом.

• Выявление и обнародование: Такие организации, как Автономная некоммерческая организация «Центр антикоррупционных исследований и инициатив «Трансперенси Интернешнл Россия»», проводят исследования, публикуют доклады и привлекают внимание к случаям коррупции и вымогательства.
• Общественный мониторинг: Опросы предпринимателей, проводимые Торгово-промышленными палатами (например, «Бизнес-Барометр Коррупции»), позволяют собрать ценные данные о масштабах и формах коррупции, что помогает формулировать эффективную политику.
• Формирование нетерпимости: Решительная реакция общественности на любые проявления коррупции создаёт мощный сдерживающий фактор для потенциальных вымогателей. Когда общественное мнение осуждает и активно борется с такими явлениями, это меняет «правила игры» и делает вымогательство менее привлекательным и более рискованным.

Таким образом, борьба с вымогательством ренты требует многогранного подхода, сочетающего законодательные, институциональные, экономические и общественные меры.

Применение концепции Макчисни к анализу российской экономической и правовой практики

Ресурсные ренты и «неформальные налоги» в России

Российская экономика, особенно её нефтегазовый сектор, характеризуется высоким уровнем ресурсных рент. Контроль над этими рентами является ключевым источником политической и экономической власти, что создаёт благодатную почву для вымогательства. Когда государство получает значительные доходы от продажи природных ресурсов, оно становится менее зависимым от налоговых поступлений от бизнеса и населения, что ослабляет механизмы подотчётности и усиливает дискреционные полномочия чиновников.

Например, снижение цен на нефть и высокий курс рубля могут приводить к уменьшению платежей в секторе добычи полезных ископаемых, что напрямую влияет на доходную часть федерального бюджета. За 9 месяцев 2025 года доля налогов в федеральный бюджет составила 65% от всех платежей, что подчёркивает зависимость от ресурсных доходов. В таких условиях, угроза изменения налогового режима для сырьевых компаний или введения новых сборов становится мощным инструментом для политического вымогательства.

В российской практике также широко распространены «неформальные налоги». Это не прямые государственные поборы, а различные формы платежей, которые предприятия вынуждены осуществлять государственным чиновникам или аффилированным структурам для решения проблем, получения разрешений или избежания административного давления. Эти платежи могут принимать форму взяток, финансирования «социальных программ» или благотворительных фондов, связанных с чиновниками. По сути, это форма извлечения ренты из прибыли предприятий. Исследования, как, например, анализ Института социологии РАН в 2002 году, выявляют распространённость неформальных платежей за медицинскую помощь, выступающих как адаптация врачей и пациентов к переходным условиям. Этот феномен выходит за рамки классического рентоискательства, поскольку часто инициатива исходит от «вымогателя», который создаёт проблему (например, затягивание процесса, создание бюрократических препятствий), а затем предлагает её «решение» за плату.

Феномен «административной ренты» и сознательная неэффективность

Концепция Макчисни особенно актуальна для анализа феномена «административной ренты» в российской экономике. Административная рента возникает, когда чиновники используют свои властные полномочия (например, по выдаче разрешений, проведению проверок, согласованию проектов) не для выполнения своих прямых функций, а для получения необоснованных выгод. Они могут угрожать предпринимателям обременительными проверками, отказами в выдаче необходимых разрешений или созданием искусственных бюрократических препятствий, вынуждая бизнес платить за беспрепятственное ведение деятельности. При этом административная рента в российской экономике может иметь как положительные, так и отрицательные эффекты, в зависимости от контекста и механизмов её извлечения, но в целом её наличие свидетельствует о неэффективности государственного управления и искажении экономических стимулов.

Более того, неэффективность в некоторых отраслях может быть не только результатом некомпетентности или отсутствия ресурсов, но и следствием сознательного выбора, направленного на создание возможностей для извлечения ренты. Например, выбор более дорогостоящих методов транспортировки или использование устаревшего оборудования, если это позволяет определённым чиновникам или аффилированным структурам получать «откаты» или контролировать потоки ресурсов. Способность государства собирать и перераспределять ресурсные доходы критически важна для поддержания власти политических лидеров в странах, экспортирующих природные ресурсы, что также создаёт стимулы для поддержания таких форм неэффективности, которые позволяют извлекать ренту.

Таким образом, концепция вымогательства ренты Макчисни предлагает мощный аналитический инструментарий для понимания специфических форм коррупции, неэффективности и неформальных практик, характерных для российской экономической и правовой среды.

Заключение: Перспективы борьбы с вымогательством ренты в современном обществе

Концепция вымогательства ренты, разработанная Робертом Д. Макчисни, значительно углубляет наше понимание непроизводительных аспектов взаимодействия государства и рынка. Она переводит фокус с пассивного рентоискательства на активное вымогательство ренты политиками, которые используют угрозу введения регуляций или уничтожения частного богатства как средство для получения личных выгод. Это фундаментальное отличие имеет критическое значение для анализа экономических и социальных процессов, поскольку оно раскрывает более коварные и системные механизмы коррупции и неэффективности.

Проведённый анализ показал, что экономические издержки вымогательства ренты колоссальны. Они проявляются в снижении экономической эффективности, перераспределении ресурсов из продуктивных сфер в непродуктивные, что выражается в многомиллиардных потерях ВВП и искажении рынков. Социальные последствия не менее разрушительны: рост неравенства доходов, подрыв инновационного развития, угрозы финансовой стабильности и, что особенно важно, эрозия общественного доверия к институтам. Эти издержки значительно превосходят традиционные оценки потерь от монополии, поскольку учитывают все «грязевые фермерские» издержки, которые бизнес вынужден нести, чтобы просто «остаться на плаву».

Институциональные предпосылки для вымогательства ренты коренятся в широких дискреционных полномочиях государственных органов, уязвимости групп интересов со специфическими капитальными инвестициями, а также в феномене «институциональных ловушек», которые закрепляют неэффективные, но выгодные для определённых групп нормы. Российская экономическая и правовая практика, с её ресурсными рентами, «неформальными налогами» и проявлениями «административной ренты», является ярким примером среды, где концепция Макчисни находит широкое подтверждение.

Эффективная борьба с вымогательством ренты требует комплексного подхода, охватывающего повышение прозрачности и конкурентности институциональной среды, создание хорошо определённой и защищённой системы прав собственности, а также решительную антикоррупционную политику. Важнейшая роль в этом процессе отводится институтам гражданского общества, которые выступают в качестве контролёров и катализаторов общественных изменений, формируя нетерпимость к коррупции и вымогательству. Перспективы дальнейших исследований включают более глубокий анализ количественной оценки потерь от вымогательства ренты в различных секторах экономики, разработку более тонких инструментов для выявления и измерения «неформальных налогов» и административной ренты, а также сравнительный анализ эффективности антикоррупционных стратегий в разных странах с учётом специфики их институциональной среды. Практические шаги по минимизации вымогательства ренты должны включать постоянное совершенствование законодательства, упрощение бюрократических процедур, цифровизацию государственных услуг и активное вовлечение гражданского общества. Только через такие скоординированные усилия возможно построение устойчивого, справедливого и продуктивного социально-экономического развития, свободного от разрушительного влияния политического вымогательства.

Список использованной литературы

1. Заостровцев, А. П. Концепция «извлечения ренты»: экономическая теория политического вымогательства и российская практика // Известия Санкт-Петербургского университета экономики и финансов. — 2000. — № 3. — С. 48-63.
2. Заостровцев, А. П. Теория общественного выбора: экономический анализ поиска ренты, бюрократии и диктатур / А. П. Заостровцев. — Санкт-Петербург : Изд-во Санкт-Петербургского гос. ун-та экономики и финансов, 2009. — 220 с.
3. Капогузов, Е. А. Теория общественного выбора как теоретический фундамент реформ государственного управления / Е. А. Капогузов // Вестник Новосибирского государственного университета. Серия: Социально-экономические науки. — 2012. — Т. 12. — № 2. — С. 21-30.
4. Олейник, А. Н. Институциональная экономика : учебное пособие / А. Н. Олейник. — Москва : ИНФРА-М, 2012. — 414 с.
5. Таллок, Г. Общественные блага, перераспределение и поиск ренты / Г. Таллок; пер. с англ. Л. Гончаровой. — Москва : Изд-во Ин-та Гайдара, 2011. — 220 с.
6. Тамбовцев, В. Л. Теории государственного регулирования экономики : учебное пособие / В. Л. Тамбовцев. — Москва : ИНФРА-М, 2009. — 156 с.
7. Money for Nothing: Politicians, Rent Extraction, and Political Extortion / Independent Institute. URL: https://www.independent.org/publications/tir/article.asp?id=516 (дата обращения: 27.10.2025).
8. Money for Nothing: Politicians, Rent Extraction, and Political Extortion by Fred McChesney / The Ludwig von Mises Institute. URL: https://mises.org/library/money-nothing-politicians-rent-extraction-and-political-extortion-fred-mcchesney (дата обращения: 27.10.2025).
9. Rent Extraction and Rent Creation in the Economic Theory of Regulation / ResearchGate. URL: https://www.researchgate.net/publication/228189578_Rent_Extraction_and_Rent_Creation_in_the_Economic_Theory_of_Regulation (дата обращения: 27.10.2025).
10. The Political Economy of Rent Creation and Rent Extraction / Professor Roger Congleton. URL: https://publicchoice.gmu.edu/uploads/files/ThePoliticalEconomyofRentCreationandRentExtraction.pdf (дата обращения: 27.10.2025).
11. The Welfare Loss from Monopoly Re-visited: Rent Seeking and Protectionism / International Journal of Business and Economics Research. URL: https://www.researchgate.net/publication/356889759_The_Welfare_Loss_from_Monopoly_Re-visited_Rent_Seeking_and_Protectionism (дата обращения: 27.10.2025).
12. Rent Seeking: The Social Cost of Contestable Benefits / The Oxford Handbook of Public Choice, Volume 1. URL: https://oxfordhandbooks.com/display/10.1093/oxfordhb/9780190463420.001.0001/oxfordhb-9780190463420-e-5 (дата обращения: 27.10.2025).
13. Mapping modern economic rents: the good, the bad, and the grey areas / Oxford Academic. URL: https://academic.oup.com/oxford-handbooks/book/40964/chapter-abstract/352140417?redirectedFrom=fulltext (дата обращения: 27.10.2025).
14. How Rent-Seeking Wrecks the Soul of Enterprise / The Daily Economy. URL: https://thedailyeconomy.com/2024/07/26/how-rent-seeking-wrecks-the-soul-of-enterprise/ (дата обращения: 27.10.2025).
15. Рентоориентированное поведение: потери для обществ… / Вопросы экономики. URL: https://www.volnc.ru/lib/item/rentoorientirovannoe-povedenie-poteri-dlya-obshchestv (дата обращения: 27.10.2025).
16. Основные модели рентоориентированного поведения в современной экономике / КиберЛенинка. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/osnovnye-modeli-rentoorientirovannogo-povedeniya-v-sovremennoy-ekonomike (дата обращения: 27.10.2025).
17. ИНСТИТУЦИОНАЛЬНЫЕ ЛОВУШКИ: СОВРЕМЕННЫЙ ПОДХОД / КиберЛенинка. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/institutsionalnye-lovushki-sovremennyy-podhod (дата обращения: 27.10.2025).
18. ИНСТИТУЦИОНАЛЬНЫЕ ЛОВУШКИ И ЭКОНОМИЧЕСКИЕ РЕФОРМЫ / Лаборатория математической экономики ЦЭМИ РАН. URL: http://www.cemi.rssi.ru/publication/evolution/polterovich/polterov-lovoch.pdf (дата обращения: 27.10.2025).
19. КАК ВОЗНИКАЮТ ИНСТИТУЦИОНАЛЬНЫЕ ЛОВУШКИ: ПРИМЕРЫ РЕАЛЬНОЙ ЭКОНОМИКИ / КиберЛенинка. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/kak-voznikayut-institutsionalnye-lovushki-primery-realnoy-ekonomiki (дата обращения: 27.10.2025).
20. Методы снижения трансакционных издержек в современных условиях / КиберЛенинка. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/metody-snizheniya-transaktsionnyh-izderzhek-v-sovremennyh-usloviyah (дата обращения: 27.10.2025).
21. Антикоррупционная политика / ИСЗФ СО РАН. URL: http://iszf.irk.ru/anticorruption_policy (дата обращения: 27.10.2025).
22. ГРАЖДАНСКОЕ ОБЩЕСТВО И КОРРУПЦИЯ: РОЛЬ И ПРОБЛЕМЫ / КиберЛенинка. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/grazhdanskoe-obschestvo-i-korruptsiya-rol-i-problemy (дата обращения: 27.10.2025).
23. Роль институтов гражданского общества в борьбе с коррупцией / КиберЛенинка. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/rol-institutov-grazhdanskogo-obschestva-v-borbe-s-korruptsiey (дата обращения: 27.10.2025).
24. Участие институтов гражданского общества в борьбе с коррупцией / Антикоррупционный дайджест Узбекистана. URL: https://journal.anticorruption.uz/index.php/acd/article/view/10 (дата обращения: 27.10.2025).
25. Институты гражданского общества как субъект антикоррупционной политики / КиберЛенинка. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/instituty-grazhdanskogo-obschestva-kak-sub-ekt-antikkoruptsionnoy-politiki (дата обращения: 27.10.2025).
26. Resource Rents and the Russian Economy / Brookings Institution. URL: https://www.brookings.edu/wp-content/uploads/2016/07/200703gaddy.pdf (дата обращения: 27.10.2025).
27. The pitfalls of rent-seeking: Alternative mechanisms of resource rent collection in Russia and Venezuela / ResearchGate. URL: https://www.researchgate.net/publication/362590740_The_pitfalls_of_rent-seeking_Alternative_mechanisms_of_resource_rent_collection_in_Russia_and_Venezuela (дата обращения: 27.10.2025).