Культурная и церковная политика советского государства в 1920-1930-е годы: деконструкция идеологии, механизмов и последствий

Введение: Актуальность, историографический контекст и методология исследования

Накануне 1917 года, по данным Всероссийской сельскохозяйственной и поземельной переписи, среди населения Российской империи в возрасте 8 лет и старше доля неграмотных составляла 69%. Эта ошеломляющая цифра стала одним из ключевых аргументов для большевиков, обосновывающих необходимость кардинальных культурных преобразований, что, по их мнению, оправдывало радикальность предстоящих мер.

Период 1920-1930-х годов в истории Советского Союза — это не просто десятилетия становления нового государства, но и эпоха беспрецедентной по своим масштабам и глубине трансформации общества. Культурная и церковная политика этого времени стали краеугольным камнем в формировании тоталитарного режима, который стремился перекроить не только политическую и экономическую, но и духовную, ценностную основу нации. Изучение этих процессов позволяет не только понять корни советской цивилизации, но и выявить универсальные механизмы воздействия государства на сознание и идентичность человека.

Актуальность данной темы для современного понимания истории России ХХ века неизменно высока. Она позволяет проследить, как на практике реализовывались амбициозные идеологические установки, какие были издержки и какие — неочевидные, порой парадоксальные, последствия. Необходимость критического переосмысления существующих историографических подходов обусловлена как открытием новых архивных документов, так и изменением методологических парадигм, позволяющих взглянуть на известные события под иным углом, что обогащает наше понимание прошлого.

Настоящая работа ставит своей целью не просто изложение фактов, но глубокий аналитический разбор культурной и церковной политики советского государства в указанный период. Мы сфокусируемся на деконструкции идеологических основ, детальном исследовании механизмов реализации и анализе последствий этих политик для общества. В центре нашего внимания будут следующие исследовательские вопросы:

• Каковы были идеологические основы и цели культурной политики советского государства, и как они трансформировались в условиях становления тоталитаризма?
• Какие конкретные механизмы и институты использовались для формирования «советской культуры» и подавления альтернативных культурных проявлений?
• Как эволюционировали отношения между советским государством и Русской православной церковью (а также другими конфессиями)?
• Каковы были основные формы и масштабы антирелигиозных кампаний, репрессий против духовенства и верующих, и к каким непосредственным и долгосрочным последствиям это привело?
• Каким образом культурная политика и антирелигиозная кампания влияли на повседневную жизнь, мировоззрение и самосознание различных слоев советского общества?
• Существовали ли внутрипартийные дискуссии и разногласия по вопросам культурной и церковной политики, и как они отражались на принятии решений?
• Какова была роль личности И.В. Сталина в формировании и реализации культурной и церковной политики в обозначенный период?

Структура работы выстроена таким образом, чтобы последовательно, от общих идеологических установок к конкретным проявлениям и их последствиям, раскрыть всю сложность и многогранность изучаемых процессов. Мы будем использовать комплексный подход, сочетающий исторический, культурологический и религиоведческий анализы, опираясь на широкий круг научных монографий, статей из ведущих рецензируемых журналов, архивных документов и диссертационных исследований. Это позволит создать объемную картину, лишенную упрощений и предвзятых оценок, отвечающую самым высоким академическим требованиям.

Идеологические основы и цели «культурной революции» в Советском государстве

Понятие «культурная революция» не было изобретением большевиков, но именно в их руках оно приобрело радикальный, всеобъемлющий характер, обозначая коренной переворот в духовной жизни общества. Это была не просто модернизация или просвещение, а целенаправленное конструирование нового мира, нового человека, нового сознания.

Концепция «культурной революции» и её ленинские корни

В основе советской культурной политики лежало убеждение большевиков, что социально-политическая революция должна стать фундаментом для быстрых и масштабных культурных преобразований. Считалось, что лишь после захвата власти пролетариатом возможно приступить к созданию принципиально новой культуры — пролетарской, которая призвана была заменить «буржуазные пережитки» и стать опорой для строительства коммунизма.

Идеологические корни этой политики уходят в работу В.И. Ленина «Партийная организация и партийная литература» (1905 г.), где были сформулированы принципы партийности и классовости в искусстве и литературе. Ленинская мысль о том, что литература должна стать «колесиком и винтиком» общепролетарского дела, была экстраполирована на всю сферу культуры, что неизбежно вело к её полной политизации и подчинению государственным целям. Это означало, что культура не могла быть самодостаточной или нейтральной; она должна была служить целям партии и революции, формируя у масс определенное мировоззрение.

Первоначальные цели «культурной революции» были обширны и амбициозны:

• Ликвидация неграмотности: Признавалась одной из ключевых задач для вовлечения широких масс в процесс строительства нового общества.
• Создание системы народного образования: Должна была обеспечить доступность знаний для всех слоев населения, вне зависимости от социального происхождения.
• Формирование кадров новой интеллигенции: Призванных заменить «старую» интеллигенцию, часто нелояльную новому режиму.
• Идейное перевоспитание старой интеллигенции: Интеграция оставшихся специалистов в новую систему ценностей.
• Создание условий для развития литературы, искусства, гуманитарных наук: Но исключительно в рамках пролетарской идеологии.
• Использование научных достижений для социалистических преобразований: Наука должна была стать инструментом строительства нового общества.

Таким образом, «культурная революция» мыслилась как комплексный, системный проект, направленный на полное переформатирование духовной жизни страны под знаменем марксистско-классовой идеологии.

Проблема культурной отсталости России и формирование официальной культуры

Огромная важность задач культурного строительства для большевиков определялась не только их идеологическими установками, но и реальной культурной отсталостью Российской империи. Накануне 1917 года, по данным ряда источников, грамотность населения составляла лишь около 24%. Более того, Всероссийская сельскохозяйственная и поземельная перепись 1917 года показала, что среди населения в возрасте 8 лет и старше доля неграмотных достигала 69%. Этот показатель наглядно демонстрировал глубину проблемы и служил мощным оправданием для радикальных преобразований.

Большевики использовали эту статистику для легитимизации своей культурной политики, представляя ее как освобождение народа от невежества и отсталости. Однако под лозунгами просвещения скрывался процесс формирования жестко централизованной и идеологически выверенной официальной культуры.

Основные черты формирующейся официальной культуры:

• Марксистско-классовая идеология: Все культурные проявления должны были строго соответствовать принципам марксизма-ленинизма, трактуя мир через призму классовой борьбы.
• Коммунистическое воспитание: Культура рассматривалась как инструмент формирования «нового человека» — преданного делу коммунизма, лишенного «буржуазных пережитков».
• Массовость культуры и образования: Культурные и образовательные инициативы должны были охватывать максимально широкие слои населения, обеспечивая их идеологическую обработку.
• Борьба с религиозными пережитками: Первый этап советской культурной политики включал целенаправленное уничтожение обрядов и традиций, воплощавших религиозные символы. Эта борьба проявлялась в создании так называемых «красных» обрядов: «октябрин» (замена крещения), «красных свадеб», «звездин» и «ленинских уголков», которые должны были вытеснить традиционные религиозные праздники и ритуалы из повседневной жизни советского человека.

Таким образом, «культурная революция» в СССР была не просто программой ликбеза и развития образования, а масштабным проектом по созданию новой цивилизационной парадигмы, в которой культура становилась мощным инструментом идеологического контроля и формирования тоталитарного государства.

Механизмы и институты формирования «советской культуры» и подавления альтернативных проявлений

С самого начала своего существования советское государство осознавало огромную роль культуры в формировании общественного сознания. Поэтому с 1918 года культура в СССР оказалась под строгим и всеобъемлющим контролем государства, которое выстраивало сложные механизмы для централизованного управления, формирования единомыслия и беспощадного подавления любых проявлений инакомыслия, что, несомненно, стало одним из самых ярких проявлений тоталитаризма.

Государственный контроль и цензура

Первостепенным шагом в установлении контроля стало создание централизованной системы управления. Народный комиссариат просвещения (Наркомпрос) стал основным органом, ответственным за реализацию культурной политики, однако его деятельность все больше дополнялась и корректировалась идеологическими указаниями партии.

Ключевыми механизмами контроля стали:

• Национализация и монополизация: Были закрыты частные издательства. В 1919 году было создано Государственное издательство (Госиздат), ставшее монополистом в публикации учебной литературы, сочинений русских классиков и других материалов. Аналогичные процессы произошли с частными художественными собраниями, театрами, предприятиями фото- и кинопромышленности, которые были национализированы и перешли под государственный контроль. Государственные музеи, такие как Эрмитаж, Третьяковская галерея, Музей изящных искусств, были объявлены национальными достояниями, что также означало их подчинение единой идеологической линии.
• Установление жесткой цензуры: Создание Главлита (Главного управления по делам литературы и издательств) в 1922 году стало институциональным закреплением цензуры, которая охватывала все сферы культурного производства — от книг и газет до театральных постановок и кинофильмов. Цель цензуры заключалась не только в предотвращении распространения антисоветских идей, но и в активном формировании желаемого идеологического контента.
• Культурное замещение: Государство не только запрещало старое, но и активно внедряло новое. Как отмечалось ранее, борьба с религиозными пережитками выражалась в создании «красных» обрядов, призванных заменить традиционные ритуалы.

Трансформация системы образования и её социальные последствия

Система образования стала одним из главных полигонов для «культурной революции», пережив радикальные преобразования и эксперименты.

• Доступность образования: Для подготовки рабочих и беднейших крестьян к поступлению в вузы в 1919 году создавались рабочие факультеты (рабфаки), которые давали необходимый минимум знаний. С 1930/31 учебного года вводилось обязательное начальное образование, что стало важным шагом в ликвидации неграмотности и создании базовой системы всеобщего образования.
• Педагогические эксперименты 1920-х годов: В первое десятилетие советской власти школа подвергалась многочисленным экспериментам. История как учебный предмет была временно исключена из программы. С 1921 года преподавание истории было исключено из школьной программы, а в 1923 году был принят новый учебный план, который окончательно закрепил ее отсутствие. Были отменены домашние задания, отметки и даже классно-урочная система. Целью было создание «свободной» школы, но на практике это привело к снижению качества образования и методологической неразберихе.
• Возвращение к традиционным формам и социальное расслоение в 1930-е годы: В 1930-е годы советская школа постепенно отошла от многих не оправдавших себя революционных нововведений. В 1934 году история была восстановлена как отдельный предмет, вернулись классно-урочная система и оценки. Одновременно с этим, с середины 1920-х годов, углубляясь с начала 1930-х, началось социальное расслоение в системе образования. Постановление ЦК ВКП(б) от 5 сентября 1931 года «О начальной и средней школе» и последующие указы были направлены на унификацию учебных программ и восстановление дисциплины, но также способствовали формированию элитарных школ и специализированных учебных заведений. Это привело к отходу от изначального идеала воспитания «нового человека» к подготовке человека-профессионала, что усилило социальное расслоение, разделяя систему на «рабочий люд» и «элиту».
• Рост числа учебных заведений: За период с 1928 по 1932 год количество высших учебных заведений в СССР увеличилось более чем в два раза: с 148 до 450. Число студентов возросло с 169 тысяч до 457 тысяч человек, что свидетельствовало о масштабной подготовке инженерно-технических, сельскохозяйственных и педагогических кадров, необходимых для индустриализации страны.

Консолидация творческих сил и унификация искусства

С наступлением 1930-х годов процесс государственного контроля над культурой достиг своего апогея, положив конец относительному плюрализму 1920-х годов.

• Ликвидация группировок и создание единых союзов: В начале 1930-х гг. был положен конец существованию многочисленных литературных и художественных группировок, таких как РАПП, ЛЕФ и др. Принятое в 1932 году Постановление ЦК ВКП(б) «О перестройке литературно-художественных организаций» предписывало их ликвидацию и создание единых творческих союзов: Союза писателей (создан в 1934 году на Первом Всесоюзном съезде советских писателей), Союза художников, Союза архитекторов, Союза композиторов. Это стало ключевым шагом в консолидации культурных сил, стягивая всю культуру в один тугой узел, политически контролируемый и жестко управляемый партией и государством.
• Утверждение социалистического реализма: Социалистический реализм стал не просто одним из направлений, а доминирующим и единственно разрешенным стилем в искусстве. Он требовал изображения реальности в ее революционном развитии, прославления коммунистических идеалов и партийных лидеров. Наступил период унифицирования и шаблонизации творчества в заданных идейно-политических границах.
• Репрессии в общественных науках: После XV съезда ВКП(б) в декабре 1927 года, когда культурологические интерпретации художественных явлений часто влекли за собой обвинение в «вульгарном социологизме», начались репрессии в общественных науках, включая искусствознание. До этого момента гуманитарии обладали относительной степенью интеллектуальной свободы, но с этого момента любые отклонения от партийной линии становились опасными.

Репрессии против интеллигенции и уничтожение культурного наследия

Борьба с инакомыслием не ограничивалась идеологическим давлением, но переходила в прямые репрессии.

• Высылка и репрессии интеллигенции: Велась борьба с любыми проявлениями инакомыслия. В 1922 году из страны были высланы более 160 представителей интеллигенции, включая философов Николая Бердяева, Сергея Булгакова, Николая Лосского, Семена Франка, а также писателей Ивана Бунина, Александра Куприна, Дмитрия Мережковского и других. Это событие вошло в историю как «философский пароход». Многие оставшиеся представители интеллигенции подвергались массовым репрессиям, арестам, ссылкам и расстрелам, что значительно ослабило интеллектуальный потенциал страны.
• Уничтожение памятников архитектуры: В 1930-е гг. в СССР происходило целенаправленное разрушение памятников архитектуры, имеющих культурное и историческое значение, но не вписывающихся в новую идеологическую парадигму. Среди них — Сухарева башня, Храм Христа Спасителя, Чудов монастырь в Кремле, Красные ворота. Это было не просто «сносом старого», а символическим актом разрыва с дореволюционным прошлым и утверждением нового мировоззрения.

Таким образом, механизмы формирования «советской культуры» были крайне жесткими и многосторонними, охватывая все сферы жизни — от образования до искусства, и оставляя мало места для альтернативных проявлений.

Эволюция государственно-церковных отношений и антирелигиозные кампании

Отношения между советским государством и религиозными организациями, в первую очередь Русской православной церковью (РПЦ), представляют собой одну из самых драматических страниц в истории 1920-1930-х годов. Этот период характеризуется последовательным и планомерным наступлением н�� религию, которая рассматривалась как идеологический противник и пережиток прошлого, подлежащий искоренению.

Отделение церкви от государства и первые репрессивные меры

Первым и самым значимым шагом в определении нового статуса церкви стал Декрет от 20 января (2 февраля) 1918 года «О свободе совести и религиозных обществах». Этот документ, декларируя свободу совести, на деле значительно урезал права религиозных организаций. Он отверг предложение Поместного собора 1917–1918 гг. о конституционном соглашении, которое могло бы обеспечить церкви определенную автономию. Вместо этого, Декрет лишил религиозные организации статуса юридического лица, национализировал все церковное имущество и вытеснил церковь из общественной жизни, запретив преподавание религиозных дисциплин в школах и государственных учреждениях.

РПЦ, лишенная всякой государственной защиты и поддержки после Октябрьской революции, оказалась в крайне уязвимом положении. Стремление Патриарха Тихона оставаться вне политики, дистанцируясь от гражданской войны, было расценено советской властью как отказ от сотрудничества и даже как проявление враждебности.

С первых месяцев советской власти началась активная антирелигиозная политика. Это была не просто идеологическая борьба, а комплекс репрессивных мер, в которых участвовали различные государственные и партийные органы: наркоматы юстиции, финансов, внутренних дел, просвещения, а также партийные и советские органы, включая специально созданную Антирелигиозную комиссию ЦК ВКП(б). Уже в 1921 году ВЧК (Всероссийская чрезвычайная комиссия) приняла решение о вербовке осведомителей среди духовенства, что стало предвестником тотального контроля и инфильтрации.

Кампания по изъятию церковных ценностей и «религиозный НЭП»

Одним из наиболее острых моментов в отношениях государства и церкви стала кампания по изъятию церковных ценностей. 23 февраля 1922 года ВЦИК издал декрет об изъятии церковных ценностей под предлогом помощи голодающим Поволжья. Эта кампания окончательно разрушила последние надежды на возможное согласие между властью и РПЦ. Несмотря на заявленную благотворительную цель, изъятия сопровождались ожесточенными столкновениями, которые зачастую подавлялись силой.

В.И. Ленин в своем письме к членам Политбюро от 19 марта 1922 года открыто выразил свою позицию, написав:

«Чем большее число представителей реакционного духовенства и реакционной буржуазии удастся нам по этому поводу расстрелять, тем лучше»

. Эти слова стали прямым указанием к беспощадным репрессиям, которые последовали за кампанией.

Важным институциональным изменением стало создание в 1922 году IV церковного отдела секретного отдела ГПУ (Государственного политического управления, преобразованного из ВЧК), который взял все религиозные организации под тотальный контроль, осуществляя наблюдение, провокации и репрессии.

Тем не менее, во взаимоотношениях РПЦ и большевистского государства можно выделить периоды:

1. 1922-1927 годы: Этот период характеризуется попыткой власти раздробить Церковь изнутри, поддерживая обновленческие движения и добиваясь лояльности от отдельных частей духовенства. Это был так называемый «религиозный НЭП» (1923-1929 годы), когда государство временно ослабило прямое давление на Церковь, пытаясь использовать внутренние расколы и лояльные к власти обновленческие движения для ее ослабления и подчинения.
2. 1927-1940 годы: С конца 1920-х годов начинается новый, гораздо более жесткий этап, связанный с массовым террором, уничтожением духовенства и целенаправленным отходом населения от религии.

Усиление антирелигиозной пропаганды и создание «безбожных» организаций

Параллельно с репрессиями усиливалась и антирелигиозная пропаганда. В 1920-е годы она стала мощным инструментом идеологической борьбы.

• «Безбожник» и «Союз воинствующих безбожников» (СВБ): Газета «Безбожник» начала выходить в 1922 году, а журнал «Безбожник» — в 1923 году. Эти издания активно публиковали антирелигиозные материалы, высмеивая церковь и духовенство, пропагандируя атеизм. В 1925 году был учрежден «Союз воинствующих безбожников» (СВБ) во главе с Емельяном Ярославским, который стал передовым отрядом атаки государства на Церковь. СВБ получал колоссальную государственную поддержку, располагал собственным издательством «Атеист», выпускал газету «Безбожник» (тираж которой к концу 1920-х годов достигал 500 тыс. экземпляров) и журнал «Антирелигиозник».
• Законодательный запрет религиозной пропаганды: Конституция СССР 1924 года гарантировала свободу только антирелигиозной пропаганды, в то время как религиозная пропаганда была строго запрещена. Это создавало правовую основу для односторонней борьбы с религией.

«Безбожная пятилетка» и правовая основа погрома Церкви

Кульминацией антирелигиозной политики стало ужесточение законодательства и объявление «безбожной пятилетки».

• Постановление ВЦИК 1929 года «О религиозных объединениях»: Этот документ от 8 апреля 1929 года стал решающим шагом к подведению правовой основы под погром Церкви. Оно отрицало права РПЦ как юридического лица, лишая ее возможности владеть собственностью, заниматься благотворительностью, образовательной деятельностью. Вводилась обязательная государственная регистрация всех религиозных объединений, что давало государству полный контроль над их существованием. В 1929 году сфера легальной церковной жизни была резко сужена, а нелегальная церковная жизнь становилась поводом для жесточайших репрессий.
• «Безбожная пятилетка»: В 1932 году Союз воинствующих безбожников озвучил лозунг «безбожной пятилетки», целью которой было «забыть имя Бога» в СССР к 1 мая 1937 года. Это был амбициозный план по полному искоренению религии, который предполагал массовое закрытие храмов, уничтожение духовенства и усиление атеистической пропаганды.

Таким образом, государственно-церковные отношения в 1920-1930-е годы прошли путь от декларирования свободы совести до тотального контроля, систематических репрессий и попыток полного искоренения религии из общественной жизни.

Масштабы репрессий против духовенства и верующих, и их неочевидные последствия

Период 1920-1930-х годов стал для Русской православной церкви и других конфессий временем беспрецедентных гонений, которые по своим масштабам и жестокости превосходят любые преследования в дореволюционной истории. Репрессии против духовенства были неотъемлемой частью общей репрессивной политики советского государства, рассматривавшего священнослужителей как «социально-чуждые» элементы и носителей враждебной идеологии.

Хронология и масштабы репрессий

Уничтожение духовенства было для большевиков необходимым условием ликвидации Церкви и «религиозных пережитков». 1920-е годы были временем разгула воинствующего атеизма: священников арестовывали, расстреливали, храмы закрывали. К концу 1924 года около половины российского епископата (66 архиереев) побывало в тюрьмах и лагерях.

Таблица 1. Масштабы репрессий против церковных деятелей (1921-1923 гг.)

Категория репрессированных	Количество
Общее число	10 000
Расстреляно	~2 000

Однако настоящий пик репрессий пришелся на 1937-1938 годы, период так называемого «Большого террора». По данным Н.И. Ежова, только с августа по ноябрь 1937 года было арестовано 31 359 «церковников и сектантов».

Правительственная комиссия по реабилитации жертв политических репрессий в 1990-х гг. представила более полную картину, отражающую масштабы уничтожения духовенства:

Таблица 2. Количество арестованных и расстрелянных православных священников (1937-1941 гг.)

Год	Арестовано	Расстреляно
1937	136 900	85 300
1938	28 300	21 500
1939	1 500	900
1940	5 100	1 100
1941	4 000	1 900

Точное число репрессированных в 1937–1938 годах остается неизвестным, но масштабы трагедии поражают. Только на одном Бутовском полигоне под Москвой было расстреляно 20 761 человек, среди которых было множество священнослужителей. Историк Д.В. Поспеловский оценивает, что в период с 1931 по 1941 годы «было ликвидировано или арестовано от 80 до 85 % священников, то есть более 45 тысяч».

К октябрю 1941 года в СССР осталось всего семеро официально действующих архиепископов, что свидетельствует о почти полном институциональном уничтожении церковной иерархии.

Уничтожение храмов и институциональный крах Церкви

Параллельно с физическим уничтожением духовенства происходило массовое закрытие и разрушение храмов, что являлось частью политики «безбожной пятилетки». Этот процесс был особенно интенсивен в конце 1930-х годов:

Таблица 3. Количество закрытых храмов (1935-1938 гг.)

Период	Количество закрытых храмов
1935-1936 гг.	~10 000
1937 г.	~8 000
1938 г.	>6 000

Общим результатом политики СССР в отношении церкви в 1920-30-е годы стало закрытие и уничтожение значительной части храмовых сооружений. По современным данным, из тысяч дореволюционных российских церквей к началу Великой Отечественной войны действовало примерно 350-400, что говорит о почти полном институциональном крахе Русской Православной Церкви как публичной организации. В свете этих данных, можно ли говорить о выживании Церкви или скорее о её глубочайшей трансформации и уходе в подполье?

Устойчивость религиозности: Анализ результатов переписи 1937 года

Несмотря на беспрецедентные масштабы репрессий и антирелигиозной пропаганды, глубокие корни религиозных убеждений в обществе оказались гораздо прочнее, чем предполагала советская власть. Это стало очевидно по результатам всесоюзной неанонимной переписи населения 1937 года.

Общая численность населения СССР на момент переписи составляла 162 039 470 человек. Из 98,4 млн жителей, которым был задан вопрос о вероисповедании (граждане старше 16 лет), 55,3 млн человек назвали себя верующими. Этот показатель был шокирующим для руководства страны, которое ожидало подтверждения массового отхода от религии.

Более того, детальный анализ показал, что из 30 млн неграмотных граждан СССР старше 16 лет 84% признали себя верующими. Среди 68,5 млн грамотных граждан старше 16 лет верующими назвали себя 45%. Эти цифры прямо противоречили официальной пропаганде, которая связывала религиозность с неграмотностью и отсталостью. Они убедительно демонстрировали, что даже массовое просвещение не смогло искоренить глубоко укоренившиеся духовные убеждения.

Результаты переписи, показавшие столь большое количество верующих, были скрыты и признаны «вредительскими», а сама перепись была объявлена недействительной. Многие из тех, кто проводил перепись и анализировал ее данные, подверглись репрессиям. Этот эпизод является ярким свидетельством не только пределов государственного контроля над сознанием граждан, но и глубокой живучести религиозных убеждений в народе, даже перед лицом жесточайших гонений. Это неочевидное последствие демонстрирует, что, несмотря на все усилия, «новый человек» не был полностью лишен духовной базы, отличной от официальной идеологии.

Влияние культурной и антирелигиозной политики на повседневную жизнь и мировоззрение общества

Культурная и антирелигиозная политика советского государства в 1920-1930-е годы имела колоссальное, всепроникающее влияние на повседневную жизнь, мировоззрение и самосознание каждого человека. Это был не просто набор директив, а системная попытка переформатировать саму ткань общества, его ценности, память и культурные коды.

«Красные обряды» как инструмент культурного замещения

Одной из наиболее наглядных стратегий государства по вытеснению «старых обрядов» стало активное внедрение так называемой социалистической культуры, в частности — создание и пропаганда «красных обрядов». Большевики понимали, что невозможно просто запретить укоренившиеся традиции; необходимо было предложить им идеологически приемлемую замену.

• «Октябрины» вместо крещения: Вместо традиционного крещения новорожденным предлагалось проходить «октябрины» — ритуал, во время которого ребенку давали советское имя, зачитывали торжественные речи о его будущем строителя коммунизма, а затем регистрировали в органах ЗАГС.
• «Красные свадьбы» вместо венчания: Традиционное церковное венчание заменялось «красными свадьбами», которые проводились в домах культуры или клубах, сопровождались торжественными выступлениями, клятвами верности революционным идеалам и вручением советских документов.
• «Звездины» и «ленинские уголки»: Эти и другие «красные обряды» (например, «звездины» как форма празднования получения паспорта или дня рождения) создавались для того, чтобы заполнить вакуум, образовавшийся после искоренения церковных праздников и ритуалов. «Ленинские уголки», создаваемые в жилищах, на предприятиях и в школах, должны были стать светской заменой «красным углам» с иконами.

Эти инициативы были целенаправленной попыткой формирования новой советской идентичности, основанной на атеистических и коммунистических ценностях. Государство стремилось не столько напрямую искоренить традиции, сколько вытеснить их, постепенно замещая одни символы и ритуалы другими.

Подавление духовной базы и формирование «нового человека»

Последствия этой политики для русской культуры и духовной базы народа были разрушительны:

• Уничтожение и притеснение интеллигенции: Высылка более 160 представителей интеллигенции в 1922 году, известная как «философский пароход», стала символом государственного неприятия интеллектуальной свободы и инакомыслия. Те, кто остался, подвергались постоянному давлению, репрессиям, вынуждены были приспосабливаться или уходить из общественной жизни. Это привело к значительному ослаблению научной и культурной элиты, потере преемственности поколений и обеднению интеллектуальной среды.
• Подрыв исторического прошлого: Отрицание дореволюционного исторического прошлого, переписывание истории, разрушение памятников архитектуры (Сухарева башня, Храм Христа Спасителя, Чудов монастырь в Кремле, Красные ворота в 1930-е гг.) — все это наносило удар по коллективной памяти народа, лишая его корней и исторической идентичности.
• Насильственный атеизм и репрессии против РПЦ: Масштабные антирелигиозные кампании, закрытие и уничтожение храмов, аресты и расстрелы духовенства, о которых говорилось выше, подрывали духовную основу общества, которая веками формировалась на православных традициях.
• Формирование «нового человека»: В конечном итоге, все эти усилия были направлены на формирование «нового человека» — преданного идеям коммунизма, атеистически настроенного, лишенного «буржуазных предрассудков» и полностью подчиненного государству. Однако, как показали результаты переписи 1937 года, этот процесс был гораздо сложнее и противоречивее, чем предполагали идеологи. Значительная часть населения сохранила свои религиозные убеждения, приспосабливаясь к новым условиям или уходя в подполье.

Несмотря на тяжелейший удар по русской культуре и духовной жизни, были и позитивные результаты, связанные с массовым просвещением:

• Рост грамотности: Грамотность населения РСФСР возросла с 38% в 1916 году до 62,6% в 1931 году, а к 1939 году доля грамотного населения в РСФСР составила 89%. Это был значительный прорыв в образовании.
• Развитие системы образования: Было введено всеобщее начальное образование (Постановление ЦИК и СНК СССР от 14 августа 1930 года «О всеобщем обязательном начальном обучении»), что положило начало советской системе образования.
• Развитие музейного дела и реставрация: В период с 1918 по 1923 годы возникло 250 новых музеев, а к 1924 году было отреставрировано 227 историко-художественных памятников. Это демонстрирует не только разрушительную, но и созидательную сторону культурной политики, направленную на сохранение определенного пласта наследия.

Таким образом, влияние культурной и антирелигиозной политики было двойственным: с одной стороны, оно несло просвещение и модернизацию, с другой — разрушение традиций, подавление индивидуальности и жесткую идеологическую унификацию, оставляя глубокие шрамы на теле русского общества.

Роль И.В. Сталина и внутрипартийные дискуссии в формировании и трансформации политики

Культурная и церковная политика советского государства в 1920-1930-е годы не была монолитной и прямолинейной. Она формировалась в ходе внутрипартийных дискуссий, эволюционировала под влиянием меняющихся обстоятельств, а также несла на себе явный отпечаток личности Иосифа Сталина, чья роль в ужесточении и частичных изменениях курса становилась все более определяющей.

Сталин: от фрагментарного участия к ужесточению политики

До 1917 года обращение Сталина к религиозному вопросу было фрагментарным и не имело систематического характера. В ранний период советской власти, будучи наркомом по делам национальностей, он даже ориентировал на гибкий подход к верующим-мусульманам, представляя их как жертв царского угнетения, что демонстрировало прагматизм и тактическую гибкость в национальной политике.

Однако с начала 1920-х годов, после того к��к Сталин занял пост генерального секретаря партии, его роль в формировании антирелигиозной политики стала возрастать, проявляясь в усилении контроля за деятельностью религиозных организаций и репрессиях против духовенства.

• Участие в кампании по изъятию церковных ценностей (1922 г.): Сталин был активным участником и сторонником этой кампании, направленной на ослабление церкви и получение материальных ресурсов.
• «Дело» Патриарха Тихона: Его влияние прослеживается и в так называемом «деле» Патриарха Тихона, направленном на дискредитацию и подчинение главы Русской православной церкви.
• Ужесточение антирелигиозной политики с 1923 г.: В 1923 году на XII съезде РКП(б) Сталин подчеркнул важность борьбы с религией как «опиумом для народа», что стало программным заявлением для дальнейшего ужесточения курса. Исследователи отмечают, что именно с этого времени Сталин активно инициировал закрытие церквей и аресты религиозного характера.
• Письмо «Головокружение от успехов» (1930 г.): Парадоксальным образом, Сталин мог и временно корректировать курс. В 1930 году его письмо «Головокружение от успехов» было направлено против «перегибов» в коллективизации, но также привело к постановлению, обязывавшему прекратить практику массового закрытия церквей. Это было тактическое отступление, вызванное чрезмерным сопротивлением населения, но общая тенденция в отношениях государства и церкви в 1930-х годах не изменилась, а лишь приняла более скрытые формы.

Таким образом, роль Сталина эволюционировала от прагматичного использования религиозного вопроса до одного из главных архитекторов и проводников жесточайшей антирелигиозной политики, способного, однако, к временным тактическим маневрам.

Внутрипартийные разногласия и «откаты» в политике

Несмотря на внешнюю монолитность, культурное строительство и антирелигиозная политика не были лишены внутренних дискуссий и «откатов». Историки выделяют три периода культурного строительства, демонстрирующие эту нелинейность:

1. Период «военного коммунизма» и «ликбеза» (после революции): Характеризовался чрезвычайными, часто насильственными методами культурных преобразований.
2. Период НЭПа (1920-е гг.): Отмечен определенным плюрализмом в культурной политике, отказом от чрезвычайных методов. Именно в это время наблюдалась относительная интеллектуальная свобода гуманитариев, которая длилась до декабря 1927 года.
3. Возвращение к чрезвычайным методам (с конца 1920-х гг.): С началом индустриализации и коллективизации происходит ужесточение курса, утверждение тоталитарных методов управления культурой.

Политика безбожной власти в отношении Русской православной церкви также имела свои «откаты» и «наступления», определяемые позицией церковной иерархии и высшего руководства страны:

• «Религиозный НЭП» (1923-1929 гг.): Этот период является ярким примером «отката» в антицерковной политике. Государство временно ослабило прямое давление на Церковь, пытаясь использовать внутренние расколы (например, поддерживая обновленческое движение) и ища лояльные к власти элементы для ослабления Церкви изнутри. Это было скорее тактическое маневрирование, чем принципиальное изменение курса.
• Репрессии в общественных науках после XV съезда ВКП(б) (декабрь 1927 г.): После этого съезда, который ознаменовал окончательную победу Сталина над оппозицией, начались репрессии в общественных науках. Культурологические интерпретации художественных явлений, ранее допускаемые, стали часто влекут за собой обвинения в «вульгарном социологизме», что свидетельствовало о завершении периода относительной интеллектуальной свободы и установлении полного идеологического контроля.

Эти внутрипартийные дискуссии и «откаты» демонстрируют, что, хотя общая тенденция была к ужесточению контроля и репрессиям, путь к тоталитарной культурной и церковной политике не был абсолютно прямым. Он включал в себя периоды экспериментов, тактических уступок и внутренних разногласий, которые, однако, в конечном итоге, были подавлены волей высшего руководства, во главе которого стоял И.В. Сталин.

Заключение: Итоги культурной и церковной политики и их историческое значение

Культурная и церковная политика советского государства в 1920-1930-е годы представляет собой уникальный, драматичный и глубоко противоречивый период в истории России. Это было время радикальных преобразований, целью которых было не просто модернизировать страну, но и перекроить ее духовную и ценностную основу, создав «нового человека» и «новую культуру» на принципах марксистско-ленинской идеологии.

Основные выводы исследования:

1. Идеологическая обусловленность: Культурная политика была неотъемлемой частью революционного проекта, направленного на строительство социализма. Под лозунгом «культурной революции» скрывалась целенаправленная программа по формированию пролетарской культуры, ликвидации неграмотности и воспитанию коммунистического мировоззрения, основанная на ленинских принципах партийности.
2. Тотальный контроль и унификация: Государство выстроило разветвленную систему контроля над всеми сферами культурной жизни — от образования и издательского дела до искусства и архитектуры. Национализация, жесткая цензура (Главлит), ликвидация независимых творческих группировок и создание единых союзов, а также утверждение социалистического реализма как единственно допустимого стиля привели к унификации и шаблонизации творчества, подавляя любое инакомыслие.
3. Беспрецедентные гонения на религию: Государственно-церковные отношения характеризовались последовательным наступлением на РПЦ и другие конфессии. Декрет 1918 года, кампания по изъятию церковных ценностей, создание «Союза воинствующих безбожников» и принятие Постановления 1929 года резко сузили сферу легальной церковной жизни, создав правовую основу для массовых репрессий. «Безбожная пятилетка» стала кульминацией этой политики.
4. Масштабы репрессий и уничтожения: Духовенство и верующие стали одной из главных мишеней репрессивной машины. Тысячи священнослужителей были арестованы, расстреляны, отправлены в лагеря, особенно в пиковый период 1937-1938 годов. Массовое закрытие и уничтожение храмов привело к почти полному институциональному краху Церкви к началу Великой Отечественной войны.
5. Парадоксальная устойчивость религиозности: Несмотря на десятилетия жесточайших преследований и пропаганды, результаты переписи населения 1937 года показали значительное число верующих граждан (более 55 миллионов человек), что явилось мощным свидетельством живучести религиозных убеждений и пределов государственного контроля над сознанием. Этот факт, скрытый властями, подчеркивает сложность и противоречивость процессов.
6. Влияние на общество и духовную базу: Культурная и антирелигиозная политика нанесла тяжелейший удар по русской культуре, выразившийся в уничтожении и высылке интеллигенции («философский пароход»), подрыве исторического прошлого и насильственном атеизме. Одновременно с этим, были достигнуты значительные успехи в ликвидации неграмотности и развитии системы образования, что, однако, сопровождалось социальным расслоением и идеологическим давлением.
7. Роль Сталина и нелинейность политики: Личная роль И.В. Сталина в ужесточении антирелигиозной и культурной политики была определяющей, хотя и включала в себя периоды тактических «откатов» (например, «религиозный НЭП», письмо «Головокружение от успехов»), демонстрирующие сложность и нелинейность государственного курса, формировавшегося в ходе внутрипартийных дискуссий.

Историческое значение:

Долгосрочные последствия культурной и церковной политики 1920-1930-х годов ощущаются до сих пор. Они привели к глубоким изменениям в ментальности советского человека, формированию уникального культурного кода, сочетающего в себе элементы просвещения и тоталитарного контроля. Для Русской православной церкви этот период стал временем величайших испытаний, но и проявил ее внутреннюю силу и способность к выживанию в условиях жесточайших гонений. Что же из этого следует для современного понимания роли государства в формировании культуры и духовности?

Критический историографический подход к данному периоду позволяет не только избежать идеализации или демонизации, но и понять глубинные механизмы формирования и функционирования тоталитарного государства, его способность к переформатированию общества и пределы этой способности. Изучение этих страниц истории является ключевым для осмысления пути России в ХХ веке и выработки уроков для будущего.

Список использованной литературы

1. Буллок А. Гитлер и Сталин. Жизнь и власть: сравнительное жизнеописание: в 2 т. Т. 1. Смоленск: Русич, 1994. 528 с.
2. Власов В. И. История судебной власти в России. Книга вторая, 1917–2003 годы. М.: Компания Спутник, 2009. 390 с.
3. Каар Э. История Советской России. Большевистская революция 1917-1923 гг. М., 1995. 480 с.
4. Краснов Ю.К. История государства и права России. М.: Российское педагогическое агентство, 2007. 364 с.
5. Платонов С.Ф. Лекции по русской истории. М.: Высшая школа, 2003. 464 с.
6. Поляк Г.Б. История России: учебник для студентов вузов. М.: ЮНИТИ-ДАНА, 2009. 687 с.
7. Тепляков А. Г. Эпоха репрессий: субъекты и объекты / Между канунами. Исторические исследования в России за последние 25 лет; под ред. Г. А. Бордюгова. М.: АИРО-ХХI, 2013. 331 с.
8. Хлевнюк О. В. Хозяин. Сталин и утверждение сталинской диктатуры. М.: РОССПЭН, 2010. 156 с.
9. «Культурная революция» в СССР: идеология, практика, результаты (1920-1930-е годы) [Электронный ресурс] // CyberLeninka. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/kulturnaya-revolyutsiya-v-sssr-ideologiya-praktika-rezultaty-1920-1930-e-gody/viewer (дата обращения: 09.10.2025).
10. Идеологические основы советского общества и культура в 1920-1930-х гг. «Культурная революция». Ликвидация неграмотности, создание системы образования [Электронный ресурс] // IstoriaTV. URL: https://istoriatv.ru/2018/01/22/ideologicheskie-osnovy-sovetskogo-obshhestva-i-kultura-v-1920-1930-h-gg-kulturnaya-revolyutsiya-likvidatsiya-negramotnosti-sozdanie-sistemy-obrazovaniya/ (дата обращения: 09.10.2025).
11. Русская Православная Церковь (РПЦ) в 1920-1990-е годы [Электронный ресурс] // Akrateia. URL: https://akrateia.ru/analitika/istoriya-russkoy-pravoslavnoy-tserkvi-v-hh-veke/ (дата обращения: 09.10.2025).
12. Беглов А. Л. В поисках «безгрешных катакомб». Церковное подполье в СССР. Часть 1. Советское государство и церковное подполье. 1920–1930 годы [Электронный ресурс] // Азбука веры. URL: https://azbyka.ru/otechnik/Aleksandr_Beglov/v-poiskah-bezgreshnyh-katakomb-tserkovnoe-podpole-v-sssr/1_1 (дата обращения: 09.10.2025).
13. Худобородов А. Л., Яшина М. А. Репрессивная политика советского государства в отношении Русской православной церкви (1920-1930-е гг.) [Электронный ресурс] // CyberLeninka. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/repressivnaya-politika-sovetskogo-gosudarstva-v-otnoshenii-russkoy-pravoslavnoy-tserkvi-1920-1930-e-gg/viewer (дата обращения: 09.10.2025).
14. Митрополит Волоколамский Иларион. Репрессии против Церкви в 1920-е и 30-е годы [Электронный ресурс] // Jesus-Portal. URL: https://jesus-portal.ru/history/repressii-protiv-cerkvi-v-1920-e-i-30-e-gody/ (дата обращения: 09.10.2025).
15. Юнак И. Советское искусство в 1920-1930-е годы [Электронный ресурс] // HistoriaCard. URL: https://historiacard.ru/sovetskoe-iskusstvo-v-1920-1930-e-gody/ (дата обращения: 09.10.2025).
16. Табейкина Е. К. Культурная политика советской власти в 1920-1930 гг. [Электронный ресурс] // CyberLeninka. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/kulturnaya-politika-sovetskoy-vlasti-v-1920-1930-gg/viewer (дата обращения: 09.10.2025).
17. Дудич С.В. Правовое обеспечение репрессий против священнослужителей в 1920–1930-е гг. [Электронный ресурс] // Академия права и общество. URL: https://www.a-i-o.ru/archive/61/12 (дата обращения: 09.10.2025).
18. Музей Фелицына. 75 — летие возрождения Патриаршества в СССР [Электронный ресурс] // Музей Фелицына. URL: https://felicina.ru/news/75-letie-vozrozhdeniya-patriarshestva-v-sssr/ (дата обращения: 09.10.2025).
19. «Сталин и иерархи Церкви» [Электронный ресурс] // Веб-Камертон. URL: https://webkamerton.ru/2023/09/stalin-i-ierarhi-cerkvi (дата обращения: 09.10.2025).
20. Церковь в СССР. Подавление, сопротивление и адаптирование [Электронный ресурс] // Православие.ru. URL: https://pravoslavie.ru/144675.html (дата обращения: 09.10.2025).
21. Орлов И. Б. Советское государство и Церковь в 1920-е годы: проблемы и перспективы сотрудничества [Электронный ресурс] // Высшая школа экономики. URL: https://publications.hse.ru/books/78544976 (дата обращения: 09.10.2025).
22. Кузьмина В.В. Советская культурная политика и традиционные обряды народов Поволжья [Электронный ресурс] // Научный электронный журнал «Национальная история России». URL: https://n-hir.ru/index.php/nhr/article/view/176/163 (дата обращения: 09.10.2025).
23. 80 лет назад в СССР началась «безбожная пятилетка» [Электронный ресурс] // Православие.ru. URL: https://pravoslavie.ru/53330.html (дата обращения: 09.10.2025).
24. Лаврова С.В. У истоков прерванной традиции: методологические поиски в советском историческом музыкознании 1920-х годов [Электронный ресурс] // CyberLeninka. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/u-istokov-prervannoy-traditsii-metodologicheskie-poiski-v-sovetskom-istoricheskom-muzykoznanii-1920-h-godov/viewer (дата обращения: 09.10.2025).
25. Православная амнистия, или как Сталин возродил Церковь [Электронный ресурс] // История.РФ. URL: https://histrf.ru/read/articles/pravoslavnaia-amnistia-ili-kak-stalin-vozrodil-tserkov (дата обращения: 09.10.2025).
26. Курляндский И. А. Сталин и религиозный вопрос в политике большевистской власти (1917-1923 гг.) [Электронный ресурс] // Православный Свято-Тихоновский гуманитарный университет. URL: https://pstgu.ru/download/1349887050.pdf (дата обращения: 09.10.2025).