Методологические дискуссии о позитивизме и феноменологии в психологии: всесторонний анализ статьи А.В. Юревича и откликов на нее

Еще в 2000 году, когда академический ландшафт психологии казался относительно стабильным, Андрей Владиславович Юревич опубликовал свою статью «Психология и методология», которая не просто обозначила существующие проблемы, но и стала искрой для бурной методологической дискуссии. Сегодня, 25 лет спустя, ее эхо продолжает отзываться в умах исследователей, подтверждая, что вопрос о «правильном» пути познания в психологии остается одним из самых острых. Эта дискуссия, словно камертон, настроила научное сообщество на поиск глубоких ответов, затронув фундаментальные вопросы о природе знания, методах исследования и, в конечном итоге, о самой идентичности психологии как науки. Данный реферат ставит своей целью не просто пересказать содержание этой дискуссии, но и провести глубокий аналитический разбор ключевых концепций, аргументов и их историко-философских корней, чтобы понять, как позитивизм и феноменология, находясь на разных полюсах методологического спектра, формируют современное представление о психологической науке. Мы последовательно рассмотрим определения базовых понятий, исторический генезис этих направлений, основные тезисы Юревича и контраргументы его оппонентов, а также выявим практические и теоретические импликации всего этого методологического диалога.

Введение: Методологический ландшафт современной психологии и актуальность дискуссии

Современная психология представляет собой многогранное и динамично развивающееся поле, однако ее развитие не обходится без серьезных методологических вызовов. Как отметил А.В. Юревич в своей знаковой статье «Психология и методология» (2000 г.), методология научного исследования, зачастую воспринимаемая как совокупность объективных правил познания, на самом деле глубоко пронизана социально-психологическими факторами, что оказывает значительное влияние на траекторию развития всей науки. Это осознание стало отправной точкой для масштабной дискуссии, которая обнажила глубокие противоречия между различными подходами к научному познанию в психологии. Отсутствие единой, общепринятой методологической платформы, обилие конкурирующих школ и концепций, а также стремление к созданию «новых» психологий (вроде христианской или даже «магической») — все это лишь симптомы более глубокого методологического кризиса, требующего осмысления.

В этом контексте, противопоставление позитивизма и феноменологии становится центральной темой, поскольку они олицетворяют два принципиально разных способа постижения реальности, каждый из которых предлагает свое видение места и роли субъекта в познавательном процессе, а также свои критерии научности. Анализ статьи А.В. Юревича и откликов на нее — от В.И. Моросановой и Т.Д. Марцинковской до К.И. Алексеева, В.М. Аллахвердова, И.О. Александрова и З.Е. Максимовой — позволяет не только глубже понять суть этих подходов, но и выявить их «слепые зоны», а также определить перспективы синтеза. Цель данного реферата — систематизировать эти методологические дискуссии, представить их в максимально развернутом и объективном виде, чтобы продемонстрировать их актуальность для формирования будущих поколений психологов и развития самой науки.

Фундаментальные понятия: Основы позитивизма, феноменологии и методологии науки

Для глубокого понимания методологических дискуссий в психологии крайне важно иметь четкое представление о базовых терминах, вокруг которых строится вся полемика. Отсутствие ясности в дефинициях может привести к поверхностному анализу и искаженным выводам. Поэтому, прежде чем погружаться в специфику позиций и аргументов, необходимо заложить прочный фундамент из общепринятых определений.

Методология науки и эпистемология

Начать следует с определения самого понятия, задающего рамки всей дискуссии: методология науки. Это не просто набор правил или техник; это целая область науковедения, которая занимается исследованием структуры научного знания, а также тех средств, методов и приемов, с помощью которых это знание приобретается, обосновывается и развивается. Главная цель методологии науки заключается в выявлении и артикуляции конструктивных способов действия по построению научных знаний, максимально приближаясь к реальной практике исследовательской деятельности. Исторически, как самостоятельная рефлексивная дисциплина, методология науки начала формироваться в позитивистских и неокантианских концепциях второй половины XIX века, акцентируя внимание на анализе исторического опыта научного познания.

Тесно связанной, но отличающейся дисциплиной является эпистемология. Это философско-методологическая дисциплина, чья задача — исследование знания как такового: его строения, структуры, функционирования и развития. В отличие от гносеологии, которая фокусируется на отношении «субъект-объект» (процессе познания), эпистемология смещает акценты на отношение «объект-знание», задаваясь вопросом: как возможно знание и как оно устроено. Неклассическая эпистемология, например, отошла от традиционного субъектоцентризма, выдвинув на передний план проблему происхождения индивидуального сознания. Таким образом, методология науки предлагает инструментарий для построения знания, а эпистемология — философское осмысление самой природы этого знания.

Позитивизм: Идеи, принципы и догмы

Позитивизм в методологии науки — это мощное и влиятельное направление, которое провозглашает эмпирические исследования единственным источником истинного, действительного знания. При этом оно категорически отрицает познавательную ценность философского исследования, рассматривая его как спекулятивное и ненаучное. Основной тезис позитивизма заключается в том, что все подлинное, или «позитивное», знание представляет собой совокупный результат специализированных наук.

Позитивизм базируется на нескольких ключевых догмах:

1. Методологический монизм: Это убеждение в существовании единого, универсального научного метода, который применим ко всем областям исследования, независимо от их специфики. Считается, что научное познание должно быть унифицировано.
2. Идеал точных естественных наук: Согласно позитивизму, точные естественные науки, особенно математическая физика, служат методологическим идеалом или стандартом для всех других наук, включая гуманитарные и социальные. Предполагается, что другие дисциплины должны стремиться к такой же строгости, измеримости и объективности.
3. Каузальное объяснение: Позитивистское понимание научного объяснения сводится к каузальному принципу. Это означает, что научное объяснение заключается в подведении индивидуальных случаев под общие гипотетические законы природы, то есть в поиске причинно-следственных связей.
4. Императив бессубъектности научного познания: Этот принцип требует исключения особенностей познающего субъекта из процесса исследования. Научное знание должно быть объективным, свободным от личных предубеждений, ценностей и переживаний исследователя.

Таким образом, позитивизм стремится к максимальной объективизации, измеримости и универсальности научного знания, видя в естественных науках образец для подражания. Из этого следует, что любое исследование, не соответствующее этим критериям, рискует быть отвергнутым как ненаучное, что может ограничивать область применимости его методологии в таких сложных сферах, как психология.

Феноменология: Сущность, интенциональность и редукция

Феноменология — это принципиально иное направление в философии XX века, которое ставит своей задачей беспредпосылочное описание опыта познающего сознания (того, что воспринимается как квалиа) и выделение в нём сущностных черт. В отличие от позитивизма, феноменология не стремится к объективной бессубъектности, а, напротив, фокусируется на субъективности переживания.

Ключевые идеи феноменологии:

1. Обращение к первичному опыту познающего сознания: Сознание здесь понимается не как эмпирический объект изучения психологии (что было бы «психологизмом»), а как «трансцендентальное Я» и «чистое смыслообразование».
2. Интенциональность: Это центральное понятие в феноменологии, означающее направленность сознания на предмет. Сознание всегда «о чем-то», оно всегда переживает что-то. Интенциональность описывает свойство сознания «переживать» и быть «осознанным о чем-то».
3. «Назад, к самим вещам!»: Этот знаменитый призыв означает отказ от построения дедуктивных философских систем и редукции вещей и сознания к каузальным связям, изучаемым науками. Вместо этого, феноменология призывает к непосредственному, непредвзятому восприятию феноменов, так, как они даны в сознании.
4. Феноменологическая редукция (эпохэ): Это методический прием, который требует «вынесения за скобки» суждений о существовании вещественного мира. Это не отрицание существования мира, а временное воздержание от суждений о нем, чтобы сосредоточиться на чистом опыте сознания, свободном от эмпирических и метафизических допущений. Феноменология требует предварительной критики натурализма (сведение всего к природе), психологизма (сведение всего к психике) и платонизма (идеалистическое понимание идей).

Таким образом, феноменология предлагает метод, который позволяет исследовать субъективный мир человека, его переживания и смыслы, стремясь к глубине понимания, а не к внешнему объяснению причин. Она открывает путь для исследования уникального человеческого опыта, который позитивизм зачастую игнорирует или редуцирует к измеряемым параметрам. При этом важно понимать, что эпохэ не является отказом от реальности, а лишь изменением способа её рассмотрения, чтобы выявить её чистую феноменальную структуру.

Историко-философские корни позитивизма и феноменологии в психологии

Понимание методологических дискуссий в современной психологии невозможно без глубокого погружения в историко-философские корни позитивизма и феноменологии. Эти два мощных течения формировались в ответ на определенные вызовы своей эпохи, и их влияние на становление и развитие психологической науки было фундаментальным, заложив основы для многих современных споров.

Истоки позитивизма: О. Конт и влияние на бихевиоризм

Позитивизм, как самостоятельное философское направление, обязан своим появлением французскому философу Огюсту Конту, который ввел этот термин в 30-х годах XIX века. Конт предложил концепцию «трех стадий» развития человечества: теологической, метафизической и научной (позитивной). Согласно этой концепции, каждая последующая стадия знаменует собой прогресс, освобождение от предрассудков и приближение к более рациональному и основанному на фактах знанию. На теологической стадии мир объясняется божественными силами, на метафизической – абстрактными сущностями, а на научной – наблюдаемыми фактами и законами.

Основная задача науки, по Конту, заключалась в описании, прогнозировании и контроле явлений, начиная с точного описания наблюдаемых событий. Исключались любые метафизические рассуждения о сущности вещей, фокусировка была исключительно на том, что доступно эмпирическому наблюдению.

В психологии позитивизм оказал колоссальное влияние, став идейной основой для становления бихевиоризма. Психологи-позитивисты, следуя заветам Конта, стремились исключить из научной психологии все ссылки на «разум», «сознание» или «внутренний мир», рассматривая эти понятия как ненаучные и недоступные прямому наблюдению. Вместо этого, они фокусировались исключительно на наблюдаемом поведении, стремясь его описать, прогнозировать и контролировать. Это привело к развитию операционализма – подхода, где психологические понятия определяются через процедуры их измерения.

Однако, как это часто бывает, крайности приводят к кризисам. Новые открытия в физике и психологии в XX веке, особенно в области квантовой механики и гештальт-психологии, выявили ограничения классического позитивизма, показав, что не все явления можно редуцировать к простым наблюдаемым фактам. Это послужило толчком к возникновению новых форм позитивизма, таких как эмпириокритицизм и неопозитивизм (или логический позитивизм), которые пытались преодолеть некоторые изначальные догмы, сохраняя при этом основной вектор на эмпирическую верификацию.

Зарождение феноменологии: Э. Гуссерль, Ф. Брентано и борьба с психологизмом

Феноменология, в отличие от позитивизма, предлагает совершенно иной подход к познанию, уделяя центральное внимание субъективному опыту и сознанию. Как философское течение, она была основана Эдмундом Гуссерлем в его фундаментальных «Логических исследованиях» (1900–1901 гг.), которые стали манифестом нового способа философствования.

Формирование философских взглядов Гуссерля происходило под значительным влиянием его учителей, в частности, Бернардо Больцано и Франца Брентано. Именно от Брентано Гуссерль заимствовал ключевую идею интенциональности – фундаментального свойства сознания быть всегда направленным на что-то, быть «сознанием о чем-то». Эта идея стала краеугольным камнем феноменологии.

Одним из центральных мотивов Гуссерля было стремление очистить познавательный процесс от «психологизма». В его время психологизм представлял собой тенденцию сводить логические и эпистемологические истины к эмпирическим фактам психологии, утверждая, что законы мышления – это просто законы психики. Гуссерль категорически не соглашался с такой редукцией, настаивая, что истины могут существовать независимо от их выражения в индивидуальном сознании. Он полагал, что феноменология должна стать новым, дескриптивным (описательным) философским методом, способным обеспечить надежную основу как для строгой эмпирической психологии, так и для универсальной философии.

Для Гуссерля феноменология была не просто новой теорией, а именно новым методом исследования, способным открыть доступ к «самим вещам» без каких-либо предварительных предпосылок. Он подчеркивал, что феноменологическое направление возникло в острой борьбе философии и психологии за строго научный метод исследования. При этом возникает вопрос, насколько современная психология смогла усвоить этот метод, не скатившись в чистое описание без системного анализа?

В условиях кризиса позитивистских концепций, которые не могли дать удовлетворительного объяснения субъективности и смысла, феноменология стала весьма заманчивой перспективой. Она обещала сохранить достоверность источников познания, обоснованность методов, общезначимость и объективную истинность научных результатов, опираясь на опыт, но при этом избегая редукции к чисто материальным или наблюдаемым фактам.

Дальнейшее развитие идеи феноменологии получили в различных философских и психологических течениях, таких как экзистенциализм, персонализм, философия жизни и герменевтика. Все они, так или иначе, опирались на феноменологический метод для исследования человеческого бытия, свободы, ответственности и смысла, демонстрируя глубокое и многогранное влияние этого направления на гуманитарную мысль.

Позиция А.В. Юревича в статье «Психология и методология» как катализатор дискуссии

В 2000 году, когда академический мир готовился к новому тысячелетию, Андрей Владиславович Юревич выступил с проницательной статьей «Психология и методология», которая не только обозначила назревшие проблемы в науке, но и стала отправной точкой для оживленной дискуссии, продолжающейся и по сей день. В этой работе Юревич не ограничивается общими рассуждениями, а глубоко проникает в суть методологических оснований психологии, одновременно рассматривая и психологические составляющие общей методологии науки.

Анализ кризиса рационалистической психологии

Центральное место в статье Юревича занимает анализ кризиса рационалистической психологии. Он не просто констатирует его наличие, а детально описывает его симптомы, которые свидетельствуют о глубоком неблагополучии в дисциплине. Ключевыми из них являются:

• Все большее удаление исследовательской и практической психологии друг от друга: Разрыв между академическими исследованиями и потребностями практики приводил к тому, что научные изыскания становились все более оторванными от реальных проблем, а практика — все менее обоснованной научно.
• Обособление гуманистической психологии: Несмотря на свою значимость, гуманистическое направление, по мнению Юревича, слишком сильно отделилось от основного «магистрального» русла науки, что указывало на фрагментацию дисциплины.
• Попытки создания систем знания, таких как христианская психология или психология души: Эти явления, хотя и имеют свою ценность в определенных контекстах, с точки зрения Юревича, сигнализируют о потере единых критериев научности и стремлении к формированию «альтернативных» психологий, что подрывает ее статус как строгой науки.
• Значительное расширение влияния парапсихологии и «психологов-магов»: Рост популярности эзотерических и ненаучных практик в массовом сознан��и и даже в профессиональной среде Юревич рассматривал как наиболее тревожный симптом кризиса, свидетельствующий о потере авторитета академической психологии.

Но Юревич не останавливается на симптомах, а стремится выявить три основные причины этого кризиса:

1. «Иррационализация всей общественной жизни» (дополненная иррационализацией российской жизни): Юревич полагает, что общемировые тенденции к отказу от рациональных объяснений и поиску иррациональных решений в социуме нашли свое отражение и в психологии. В российском контексте это усугублялось специфическими социокультурными трансформациями.
2. Отсутствие у психологии твердой и адекватной методологии: Эта причина, по мнению автора, является одной из ключевых. Психология, будучи молодой наукой, так и не смогла выработать единую, прочную методологическую базу, способную интегрировать различные подходы и обеспечить консенсус в научном сообществе.
3. «Позитивистское перенапряжение», порождающее разочарование в позитивизме и рационализме в целом: Юревич утверждает, что чрезмерное следование позитивистским принципам (измеримость, объективность, редукционизм) привело к тому, что психология стала терять из виду уникальность человеческого опыта и феноменов сознания, которые невозможно свести к простым наблюдаемым фактам. Это «перенапряжение» вызвало естественную реакцию отторжения и поиск альтернативных путей.

Концепция «методологического либерализма»

В поисках выхода из обозначенного кризиса А.В. Юревич выдвигает смелое предложение: для решения основных методологических проблем психологии необходимо выработать новую парадигму, которая не была бы ни чисто позитивистской, ни чисто феноменологической. Он видит тупик в догматическом следовании одному из этих направлений и призывает к более гибкому и инклюзивному подходу.

Именно в этом контексте Юревич формулирует концепцию «методологического либерализма». Это не просто призыв к вседозволенности, а способ «примирения» конфликтующих исследовательских подходов и теорий в психологии. Он отмечает, что дефицит общеразделяемого знания и обилие конфликтующих школ и концепций являются ключевыми методологическими проблемами психологической науки. «Методологический либерализм», по его мнению, мог бы стать своего рода зонтичной парадигмой, которая позволит различным методологиям сосуществовать и взаимообогащаться, признавая их ограниченность и одновременно ценность каждой в определенном контексте. Это не отказ от методологии, а признание множественности путей к познанию, при условии их внутренней логичности и соответствия предмету исследования. Таким образом, Юревич призывает к диалогу, а не к конфронтации, к синтезу, а не к эксклюзивности.

Ключевые отклики и аргументы участников дискуссии: Детализированный анализ

Статья А.В. Юревича «Психология и методология» не осталась незамеченной и вызвала значительный резонанс в научном сообществе, спровоцировав серию откликов и контраргументов. Эти ответы не только позволили глубже проработать поднятые Юревичем проблемы, но и выявили спектр методологических позиций ведущих отечественных психологов.

Критика И.О. Александрова и З.Е. Максимовой: Причины кризиса и стиль изложения

Одним из наиболее прямых и детализированных откликов на статью Юревича стала публикация И.О. Александрова и З.Е. Максимовой «Заметки психологов-исследователей о позиции методолога» (2002 г.) в «Психологическом журнале». Эти авторы, известные своими исследованиями в области психофизиологии, организации и формирования психологических структур, а также структуры индивидуального знания, подходят к проблеме с позиций глубокого эмпиризма и системно-эволюционного анализа.

Александров и Максимова соглашаются с А.В. Юревичем относительно существования кризиса в современной психологии. Однако, несмотря на это согласие по факту наличия проблемы, они оспаривают его интерпретацию причин этого кризиса. В частности, им не близки такие объяснения, как «усталость сообщества от рационализма» и «позитивистское перенапряжение». Они видят причины кризиса в более фундаментальных эпистемологических и методологических ошибках, а не в некой «усталости» от того, что, по их мнению, является основой научного познания.

Особое внимание Александров и Максимова уделяют критике стиля изложения Юревича. Они указывают, что Юревич «избегал точных определений основных понятий, пользовался метафорами, использовал ссылки на публицистику, научно-популярную и художественную литературу». По их мнению, такой подход, хоть и делает текст более читабельным, затрудняет строгое обоснование его точки зрения и мешает академической дискуссии. Для них, как для представителей эмпирического и системного подхода, четкость терминологии и строгость аргументации являются фундаментальными принципами научности.

По мнению Александрова и Максимовой, интерпретация Юревича положения дел в психологической науке проистекает из «неточного или слишком общего понимания рационализма, позитивизма (и как философской доктрины, и как системы исследовательских нормативов); из ‘вневременного’ и ‘внешнего’ взгляда на психологию как научную дисциплину». Это указывает на глубокое расхождение в базовых представлениях о рациональности и позитивизме. Александров и Максимова, вероятно, видят в позитивизме не «перенапряжение», а скорее недоработку или неполное освоение его принципов, тогда как Юревич склонен критиковать его сущность. Их позиция отражает приверженность более строгим, верифицируемым методам исследования, характерным для психофизиологии и когнитивной психологии.

В.М. Аллахвердов: Методологический монизм против либерализма

В.М. Аллахвердов, известный своими работами по концепции «психологики» и исследованиям сознания как логического аппарата, занимает четкую позицию методологического монизма, которая в корне расходится с «методологическим либерализмом» А.В. Юревича. Аллахвердов активно участвовал в дискуссии «В поисках методологических ориентиров» в «Психология. Журнал Высшей школы экономики» в 2005 году, где его позиция получила дальнейшее развитие.

Аллахвердов критикует ожидания революций и призывы к полному пересмотру психологических знаний, полагая, что такие настроения могут привести к отказу от ранее развитых предпосылок и потере накопленного опыта. Он противопоставляет свой методологический монизм идее Юревича о множественности истин и критериев демаркации, которые, по Юревичу, могут основываться на социальных признаках (диплом, звание). Для Аллахвердова «деятельность научна, если она направлена на поиск истины», и эта истина должна быть единой, а не множественной и контекстуальной.

Он выделяет три подхода к истине в методологии:

1. Методологический монизм (классический): Утверждает существование единой, объективной истины и единого метода ее познания.
2. Плюрализм (или методологический анархизм): Допускает множество истин и методов, часто отрицая универсальные критерии научности.
3. Либерализм: Представляет собой позицию, которую Аллахвердов приписывает Юревичу, где «истин много, они для разных моментов применяются, для разных ситуаций».

Для Аллахвердова такой «либерализм» размывает границы научности, поскольку если истин много и они относительны, то теряется смысл поиска универсальных законов и объективного знания. В рамках его концепции «психологики», сознание рассматривается как логический аппарат принятия решений, составления гипотез об окружающем мире и их проверки. Этот взгляд предполагает высокую степень рациональности и системности в познавательном процессе, что делает его несовместимым с идеей методологической всеядности. Таким образом, Аллахвердов отстаивает строгость, последовательность и поиск единой, объективной истины в психологии.

К.И. Алексеев: Отклик на статью Юревича

К.И. Алексеев также принял активное участие в методологической дискуссии, опубликовав статью «Психология в трех измерениях (по поводу статьи А. В. Юревича)» в 2001 году, которая является прямым откликом на работу Юревича. Хотя детализация его конкретных аргументов в доступных источниках может быть ограничена, сам факт публикации указывает на его принципиальное несогласие или желание дополнить позицию Юревича.

Из названия статьи «Психология в трех измерениях» можно предположить, что Алексеев предлагает более сложную, многомерную модель психологической науки, нежели та, что описывалась Юревичем. Вероятно, он стремится к интеграции различных аспектов или уровней анализа, выходя за рамки бинарного противопоставления позитивизма и феноменологии, или же предлагает свои собственные критерии для оценки состояния психологии.

Без прямого доступа к полному тексту статьи сложно представить детали его критических замечаний и аргументов. Однако, учитывая контекст дискуссии, можно предположить, что Алексеев мог оспаривать как причины кризиса, так и предлагаемые Юревичем пути его преодоления, возможно, предлагая альтернативные методологические решения или более тонкие подходы к пониманию методологической проблематики психологии. Его вклад, вероятно, направлен на углубление понимания сложности психологического знания и его методологических оснований.

Методологические взгляды Т.Д. Марцинковской в контексте дискуссии

Татьяна Дмитриевна Марцинковская, видный специалист в области методологии и истории психологии, хотя и не опубликовала прямого «ответа» на статью А.В. Юревича в той же манере, что и Александров с Максимовой, ее общие методологические работы и выступления формируют определенную позицию в контексте данной дискуссии. Она постоянно подчеркивает важность междисциплинарности и необходимость расширения системы понятий в психологии за счет категорий других научных школ и подходов. Этот подход отличается от жесткого монизма и ближе к идеям Юревича о необходимости преодоления догматизма, но при этом Марцинковская акцентирует внимание на интеграции, а не на простом сосуществовании.

Марцинковская утверждает, что понимание прогресса как качественно лучшего нового знания возможно в технике, но не в гуманитарной науке. Она указывает, что «плоды духовной деятельности психологов и философов Древней Греции или Рима были не менее значительными или интересными, чем труды наших современников». Это высказывание напрямую касается одного из скрытых допущений позитивизма – линейного прогресса в науке. Для Марцинковской развитие гуманитарных наук, включая психологию, имеет более цикличный или спиралевидный характер, где старые идеи не «устаревают», а переосмысливаются и обретают новую актуальность. Это может быть воспринято как косвенная критика «позитивистского перенапряжения» и одномерного взгляда на развитие науки, который мог бы быть присущ чрезмерно рационалистическим подходам.

Она также отмечает, что методологическая работа, которой она занималась с А.В. Юревичем и М.Г. Ярошевским, остается актуальной, и студентам необходима прочная методологическая база для понимания различий между теорией и методологией. Это указывает на ее согласие с Юревичем в вопросе о дефиците адекватной методологии, но ее подход к решению этой проблемы, вероятно, более сфокусирован на глубоком историко-культурном анализе и синтезе, нежели на «либеральном» сосуществовании.

В.И. Моросанова: Концепция осознанной саморегуляции и ее методологические импликации

Валерия Ивановна Моросанова, известный исследователь в области психологии саморегуляции, не публиковала прямого критического отклика на статью А.В. Юревича. Однако ее научные работы и развиваемая ею концепция осознанной саморегуляции произвольной активности человека имеют важные методологические импликации, которые позволяют соотнести ее позицию с общей канвой дискуссии.

Моросанова разработала концепцию осознанной саморегуляции, которая стала краеугольным камнем ее исследований. Она сформулировала понятие «индивидуальный стиль саморегуляции», показав, что психическая саморегуляция — это не просто набор адаптивных механизмов, а активный, осознанный процесс, позволяющий человеку эффективно достигать поставленных целей.

Ее исследования, выполненные в неклассической парадигме, позволили выделить феномен осознанной психической саморегуляции и раскрыть функциональные звенья целостного процесса саморегуляции (например, планирование, моделирование значимых условий, программирование действий, оценка результатов). Моросанова подчеркивает, что осознанная саморегуляция является метаресурсом, который организует ресурсы индивидуальности на достижение различных целей.

С методологической точки зрения, работы Моросановой демонстрируют возможность и плодотворность исследования сложных, субъективных феноменов (таких как осознанность, саморегуляция, индивидуальный стиль) с использованием строгих, но не редукционистских научных методов. Ее подход не сводится к чисто позитивистскому измерению внешнего поведения, но и не является исключительно феноменологическим описанием. Он, скорее, стремится к интеграции объективного измерения с пониманием субъективного опыта, что может быть расценено как пример той самой «новой парадигмы», к которой призывает Юревич.

В то время как Юревич говорит о «позитивистском перенапряжении», Моросанова, возможно, предлагает ответ на него, демонстрируя, как можно выйти за рамки узкого позитивизма, не скатываясь при этом в чистую иррациональность или нестрогую феноменологию. Ее исследования показывают, что можно изучать внутренние, осознанные процессы, используя эмпирически обоснованные методы, но при этом сохраняя их уникальность и сложность.

Сравнительный анализ позитивистского и феноменологического подходов: Различия, точки соприкосновения и преодоление «слепых зон»

Методологические дискуссии, инициированные статьей А.В. Юревича, ярко высветили глубинные различия между позитивистским и феноменологическим подходами в психологии, одновременно указывая на возможные точки их соприкосновения и необходимость преодоления «слепых зон» каждого из них. Эти два направления, хоть и стремятся к научному познанию, предлагают кардинально разные пути его осуществления.

Фундаментальные различия: Бессубъектность vs. Субъективность, Монизм vs. Особенный метод

Центральное различие между позитивизмом и феноменологией кроется в их отношении к субъекту познания и природе исследуемых явлений.

• Бессубъектность vs. Субъективность: Позитивизм стремится к бессубъектности научного познания, требуя исключения особенностей познающего субъекта из процесса исследования. Цель — достичь объективного знания, свободного от личных предубеждений, ценностей и переживаний исследователя. В идеале, научный факт должен быть верифицируем любым наблюдателем, что подразумевает его независимость от индивидуального сознания. Напротив, феноменология фокусируется на первичном опыте познающего сознания и его субъективности. Она утверждает, что сознание всегда интенционально, то есть направлено на что-то, и именно этот непосредственный, переживаемый опыт является основой для понимания феноменов. Для феноменологии игнорирование субъективности означает потерю доступа к самой сути человеческого бытия и сознания.
• Монизм vs. Особенный метод: Позитивизм исходит из идеи методологического монизма — убеждения в единообразном научном методе, применимом ко всем областям исследования. Точные естественные науки (физика, математика) рассматриваются как методологический идеал, и все остальные науки должны стремиться к такому же уровню строгости, измеримости и формализации. Феноменология, напротив, настаивает на особом методе, соответствующем уникальной природе феноменов сознания, которые принципиально отличаются от объектов естественных наук. Она утверждает, что попытка применить методы естественных наук к изучению сознания неизбежно приведет к редукции и искажению исследуемого предмета, поскольку сознание не является просто «вещью» в мире, а способом, которым мир является для нас.

Интерпретация объяснения: Каузальность vs. Описание «как»

Еще одно фундаментальное различие проявляется в способах объяснения и интерпретации:

• Каузальность: Позитивистское объяснение является каузальным. Оно направлено на установление причинно-следственных связей, подведение индивидуальных случаев под общие законы и принципы. Наука, с этой точки зрения, объясняет «почему» что-то происходит, выявляя предшествующие причины. Цель — предсказывать и контролировать явления.
• Описание «как»: Феноменологический подход фокусируется на описании «как» объекты даны в переживании, а не на их интерпретации или объяснении причин. Он стремится понять, как феномен проявляется в сознании, каковы его сущностные характеристики и как он переживается субъектом. Важно не объективное положение вещей, а то, что уникальный человек при этом чувствует, видит и думает; не собственно поведение, а стоящие за ним переживания, планы и намерения. Феноменология призывает отказаться от любых нетематизируемых предпосылок и готовых мнений, стремясь «назад к изначальному опыту, к самим вещам», то есть к их непосредственному явлению в сознании.

Точки соприкосновения и поиск синтеза: «Методологический либерализм» в свете критики

Несмотря на эти глубокие различия, и позитивизм, и феноменология в своей истории стремились к построению психологии как строгой науки, хотя и разными путями. Позитивизм видел строгость в эмпирической верифицируемости и математической точности, феноменология — в беспредпосылочном описании и понимании сущностей.

Дискуссии, подобные той, что развернулась вокруг статьи А.В. Юревича, показывают не просто конфликт, а поиск адекватной методологии, способной преодолеть кризисные явления в науке. Именно в этом контексте Юревич предлагает концепцию «методологического либерализма» как способ примирения конфликтующих исследовательских подходов. Эта идея подразумевает, что ни чисто позитивистская, ни чисто феноменологическая парадигма не являются достаточными для охвата всей сложности психической реальности.

Однако, как показала критика В.М. Аллахвердова, такой «либерализм» сам по себе может быть проблематичен, если он ведет к размыванию критериев истины и научности. Аллахвердов, со своим методологическим монизмом, настаивает на поиске единой истины. Это подчеркивает, что синтез не должен быть простой «всеядностью», а должен представлять собой продуманную интеграцию, которая сохраняет строгость и обоснованность. Возможно, речь идет о «методологическом плюрализме», который допускает разнообразие методов, но подчиняет их общей эпистемологической рамке, где каждый метод применяется к своему адекватному предмету.

Роль дискуссии в выявлении «слепых зон» методологии

Дискуссия вокруг статьи Юревича имеет критическое значение, поскольку она высвечивает неполноту как чисто позитивистских, так и чисто феноменологических подходов для современной психологии.

• «Слепая зона» позитивизма: Чрезмерное акцентирование на объективности и измеримости часто приводит к игнорированию или редукции богатого внутреннего мира человека, его субъективных переживаний, смыслов и ценностей. Это делает психологию слепой к тому, что составляет суть человеческого опыта.
• «Слепая зона» феноменологии: Отказ от каузальных объяснений и акцент на описании, хотя и позволяет глубоко проникнуть в субъективность, может затруднить построение общезначимых теорий, прогнозирование и практическое воздействие на психические процессы в широком масштабе. Риск заключается в уходе в чистую идеографию, где каждое явление уникально и неповторимо, что затрудняет генерализацию и создание универсального знания.

Таким образом, дискуссия не просто противопоставляет два подхода, а стимулирует поиск более адекватных методологических решений, способных интегрировать строгость и эмпирическую обоснованность с глубиной понимания субъективного опыта. Это подталкивает психологию к разработке сложных, многоуровневых методологий, которые могут учитывать как объективные, так и субъективные аспекты психической реальности, преодолевая ограничения одномерных подходов.

Последствия методологических дискуссий для современной психологической науки и практики

Методологические дискуссии о позитивизме и феноменологии, оживленные статьей А.В. Юревича и последующими откликами, не являются чисто академическими упражнениями. Их последствия глубоко проникают как в теоретические основы, так и в практическое применение психологии, формируя пути ее дальнейшего развития. От понимания этих последствий зависит, сможет ли психология эффективно отвечать на вызовы современности и сохранять свой статус как научно обоснованной дисциплины.

Применение феноменологического подхода в практической психологии

Несмотря на сложности его применения в рамках «строгой» позитивистской науки, феноменологический подход находит широкое и успешное применение в практической психологии, особенно в психотерапии. Здесь, где объективность часто уступает место уникальности клиентского опыта, феноменология становится незаменимым инструментом.

Примеры такого применения включают:

• Гештальт-терапия: В основе гештальт-терапии лежит феноменологический принцип «здесь и сейчас». Терапевт фокусируется на том, как клиент переживает свой опыт в данный момент, без интерпретаций и предварительных суждений. Цель — помочь клиенту осознать свои чувства, мысли и телесные ощущения, чтобы он мог полностью принять и ассимилировать свой опыт. Применение феноменологического метода в гештальт-терапии означает попытку очистить мысли от предположений и теорий, чтобы испытать феномен в его реальной целостности, что является установкой открытости и готовности слушать.
• Гуманистический подход: Такие направления, как клиентоцентрированная терапия Карла Роджерса, глубоко укоренены в феноменологической традиции. Акцент делается на субъективности восприятия мира клиентом, его уникальной «феноменальной реальности». Терапевт стремится к эмпатическому пониманию внутреннего мира клиента, безусловному принятию и конгруэнтности, создавая условия для самоактуализации.
• Психосинтез: Этот подход Роберто Ассаджиоли, хотя и шире феноменологии, также включает ее элементы, особенно в работе с внутренними образами и символами, где важен не их «объективный» смысл, а то, как они переживаются и интерпретируются индивидом.

В этих направлениях ценятся такие феноменологические принципы, как:

• Субъективность восприятия мира: Признание того, что каждый человек конструирует свою уникальную реальность, и для понимания его проблем необходимо проникнуть в эту субъективную картину.
• Осознанность: Развитие способности клиента осознавать свои мысли, чувства, ощущения и мотивы в текущий момент.
• Ответственность: Фокус на способности клиента принимать ответственность за свой опыт и выбор.

Феноменологическая психология нередко рассматривается как составляющая часть экзистенциальной и гуманистической психологии, формируя их методологический каркас для работы с личностью, смыслом и бытием.

Влияние на теоретические исследования и новые парадигмы

Методологические дискуссии, выходящие за рамки простого противопоставления, стимулируют развитие новых теоретических моделей и подходов, стремящихся преодолеть ограничения традиционных методологий. Призыв Юревича к «методологическому либерализму» (пусть и подвергшийся критике) отражает общее стремление к интеграции и поиску более гибких решений.

• Развитие смешанных методов исследования: Современные психологические исследования все чаще используют комбинации количественных (позитивистских) и качественных (близких к феноменологии) методов. Например, количественные данные могут быть использованы для выявления общих закономерностей, а качественные — для глубокого понимания индивидуального опыта и переживаний, стоящих за этими закономерностями. Это позволяет получить более полное и многогранное представление о психических явлениях.
• Обогащение категориального аппарата: Под влиянием феноменологии и герменевтики в психологию активно входят такие понятия, как «смысл», «переживание», «интенциональность», «жизненный мир». Эти категории, ранее игнорировавшиеся строгим позитивизмом, теперь признаются важными для полноценного описания и анализа психической реальности.
• Формирование трансдисциплинарных подходов: Дискуссии подчеркивают необходимость выходить за рамки одной дисциплины. Психология все активнее взаимодействует с философией, социологией, нейронауками, антропологией, создавая новые, гибридные исследовательские поля. Это позволяет применять более широкий спектр методологий и взглядов на изучаемые проблемы.
• Поиск «строгой» субъективности: Работы, подобные исследованиям В.И. Моросановой по осознанной саморегуляции, показывают, что можно изучать сложные внутренние, субъективные процессы, используя эмпирически обоснованные методы, но при этом сохраняя их уникальность и не редуцируя их к простым физиологическим или поведенческим показателям. Это демонстрирует возможность построения «неклассической парадигмы», способной сочетать научную строгость с глубиной понимания субъективного.

Таким образом, методологические дискуссии стимулируют постоянное переосмысление психологии как науки, подталкивая ее к поиску более адекватных, комплексных и интегрированных подходов, способных охватить все богатство человеческого опыта без потери научности. Это динамичный процесс, который обеспечивает жизнеспособность и развитие дисциплины.

Заключение

Методологические дискуссии о позитивизме и феноменологии в психологии, катализатором которых послужила статья А.В. Юревича «Психология и методология» в 2000 году, продемонстрировали глубокие и фундаментальные противоречия, лежащие в основе современного научного познания. Как мы убедились, эти два направления представляют собой не просто разные школы мысли, а кардинально отличные эпистемологические парадигмы, каждая со своей историей, своими принципами и своими «слепыми зонами».

Позитивизм, с его стремлением к бессубъектности, методологическому монизму и каузальному объяснению, оказал огромное влияние на становление психологии как объективной науки, особенно в лице бихевиоризма. Однако его «перенапряжение», как метко отметил Юревич, привело к игнорированию или редукции сложного внутреннего мира человека. Феноменология, напротив, с ее акцентом на субъективность, интенциональность и беспредпосылочное описание опыта сознания, предложила путь к постижению уникальности человеческого бытия, но столкнулась с вызовами в области создания общезначимого и верифицируемого знания.

Отклики на статью Юревича, представленные И.О. Александровым и З.Е. Максимовой, В.М. Аллахвердовым, К.И. Алексеевым, Т.Д. Марцинковской и В.И. Моросановой, не просто подтвердили наличие методологического кризиса, но и выявили спектр возможных решений. От критики стиля изложения и причин кризиса до отстаивания методологического монизма против «либерализма» и демонстрации плодотворности неклассических парадигм — каждый голос внес свою лепту в углубление понимания проблемы.

Идея А.В. Юревича о «методологическом либерализме» как попытке примирения подходов, хоть и вызвала критику за потенциальное размывание критериев научности, отражает назревшую потребность в синтезе. Современная психология, сталкиваясь со все более сложными объектами исследования, уже не может позволить себе ограничиваться одной догматической парадигмой. Практическое применение феноменологии в гуманистических и экзистенциальных направлениях психотерапии демонстрирует ее несомненную ценность для понимания уникального клиентского опыта. Одновременно с этим, теоретические исследования и новые парадигмы стремятся к интеграции, используя смешанные методы и обогащая категориальный аппарат, чтобы охватить всю сложность психической реальности.

Таким образом, методологический диалог, запущенный статьей Юревича, является не просто историческим фактом, а постоянно развивающимся процессом, который жизненно важен для будущего психологии. Он подталкивает научное сообщество к поиску гибких, многомерных подходов, способных сочетать эмпирическую строгость с глубиной понимания субъективного, тем самым преодолевая «слепые зоны» и создавая более адекватную и всеобъемлющую картину человеческой психики. Продолжение этого диалога — залог развития психологии как зрелой и целостной науки.

Список использованной литературы

1. Александров И. О., Максимова З. Е. Заметки психологов-исследователей о позиции методолога // Психологический журнал. 2002. № 1. С. 124–132.
2. Алексеев К. И. Психология в трех измерениях (по поводу статьи А. В. Юревича) // Психологический журнал. 2001. № 6. С. 104–106.
3. Аллахвердов В. М. Пришла методологическая пора — психология, отворяй ворота // Вопросы психологии. 2002. № 4. С. 154–158.
4. Гербарт И. Ф. Психология. М.: Территория будущего, 2007. 288 с.
5. Марцинковская Т. Д. Позитивизм умер, да здравствует …? // Психологический журнал. 2001. № 5. С. 105–106.
6. Моросанова В. И. Нужна ли смена методологических парадигм в психологии? (по поводу статьи А.В.Юревича) // Психологический журнал. 2001. № 5. С. 103–104.
7. Юревич А. В. Психология и методология // Психологический журнал. 2000. № 5. С. 35–47.
8. Методология науки – часть науковедения // CyberLeninka. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/metodologiya-nauki-chast-naukovedeniya (дата обращения: 01.11.2025).
9. Методология науки // Гуманитарный портал. URL: https://gtmarket.ru/concepts/7200 (дата обращения: 01.11.2025).
10. Что такое методология науки? // Философия науки: Словарь основных терминов. URL: https://dic.academic.ru/dic.nsf/enc_philosophy/686/%D0%9C%D0%95%D0%A2%D0%9E%D0%94%D0%9E%D0%9B%D0%9E%D0%93%D0%98%D0%AF (дата обращения: 01.11.2025).
11. Позитивизм в психологии // CyberLeninka. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/pozitivizm-v-psihologii (дата обращения: 01.11.2025).
12. Александров Игорь Олегович // Институт психологии РАН. URL: https://www.ipras.ru/aleksandrov-igor-olegovich.html (дата обращения: 01.11.2025).
13. Аллахвердов Виктор Михайлович — Публикации // PsyJournals.ru. URL: https://psyjournals.ru/authors/a883.shtml (дата обращения: 01.11.2025).
14. Психология и методология © 2000 г. А. В. Юревич // CyberLeninka. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/psihologiya-i-metodologiya (дата обращения: 01.11.2025).
15. Позитивизм // Тренинг-Центр Синтон. URL: https://www.sinton.ru/library/article_full.php?id=3775 (дата обращения: 01.11.2025).
16. Аллахвердов В. М. Книги онлайн // KOOB.ru. URL: https://www.koob.ru/allakhverdov_v_m/ (дата обращения: 01.11.2025).
17. Что такое Эпистемология психологическая (epistemology psychological)? // Словари и энциклопедии на Академике. URL: https://dic.academic.ru/dic.nsf/psihologic/2004 (дата обращения: 01.11.2025).
18. Феноменология // Википедия. URL: https://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%A4%D0%B5%D0%BD%D0%BE%D0%BC%D0%B5%D0%BD%D0%BE%D0%BB%D0%BE%D0%B3%D0%B8%D1%8F (дата обращения: 01.11.2025).
19. Позитивизм // Психологос. URL: https://www.psychologos.ru/articles/view/pozitivizm (дата обращения: 01.11.2025).
20. Феноменологическая психология // Википедия. URL: https://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%A4%D0%B5%D0%BD%D0%BE%D0%BC%D0%B5%D0%BD%D0%BE%D0%BB%D0%BE%D0%B3%D0%B8%D1%87%D0%B5%D1%81%D0%BA%D0%B0%D1%8F_%D0%BF%D1%81%D0%B8%D1%85%D0%BE%D0%BB%D0%BE%D0%B3%D0%B8%D1%8F (дата обращения: 01.11.2025).
21. Общая характеристика позитивизма как методологии современной психологии // CyberLeninka. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/obschaya-harakteristika-pozitivizma-kak-metodologii-sovremennoy-psihologii (дата обращения: 01.11.2025).
22. Позитивизм // Википедия. URL: https://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%9F%D0%BE%D0%B7%D0%B8%D1%82%D0%B8%D0%B2%D0%B8%D0%B7%D0%BC (дата обращения: 01.11.2025).
23. Психология и методология — А. В. Юревич // litres.ru. URL: https://www.litres.ru/andrey-yurevich/psihologiya-i-metodologiya/ (дата обращения: 01.11.2025).
24. Феноменология // Philosophy.ru. URL: http://www.philosophy.ru/edu/ref/phenom.html (дата обращения: 01.11.2025).
25. Феноменологический подход в практической психологии // Психологос. URL: https://www.psychologos.ru/articles/view/fenomenologicheskiy-podhod-v-prakticheskoy-psihologii (дата обращения: 01.11.2025).
26. ФЕНОМЕНОЛОГИЧЕСКАЯ ПСИХОЛОГИЯ Э. ГУССЕРЛЯ* // CyberLeninka. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/fenomenologicheskaya-psihologiya-e-gusserlya (дата обращения: 01.11.2025).
27. Феноменология Эдмунда Гуссерля // Мудрый Философ. URL: https://wise-philosopher.ru/fenomenologiya-edmunda-gusserlya/ (дата обращения: 01.11.2025).
28. Эпистемология // Гуманитарный портал. URL: https://gtmarket.ru/concepts/6873 (дата обращения: 01.11.2025).
29. ФЕНОМЕНОЛОГИЧЕСКИЙ МЕТОД ИССЛЕДОВАНИЯ // docplayer.com. URL: https://docplayer.com/49527014-Fenomenologicheskiy-metod-issledovaniya.html (дата обращения: 01.11.2025).
30. ПОЗИТИВИЗМ // Электронная библиотека Института философии РАН. URL: https://iphlib.ru/library/collection/newphilenc/document/HASH88c1c4943f650454313f88 (дата обращения: 01.11.2025).
31. Феноменологический подход в гештальт-терапии // МИГАС. URL: https://migas.su/fenomenologicheskij-podhod-v-geshtalt-terapii/ (дата обращения: 01.11.2025).
32. ФенОМенОлОГия в ПсихОлОГии и ПсихОтераПии: ПрОяснение неОтчетливых // Портал психологических изданий PsyJournals.ru. URL: https://psyjournals.ru/mpj/2009/n2/Ulanovskiy.shtml (дата обращения: 01.11.2025).
33. Эпистемология // Википедия. URL: https://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%AD%D0%BF%D0%B8%D1%81%D1%82%D0%B5%D0%BC%D0%BE%D0%BB%D0%BE%D0%B3%D0%B8%D1%8F (дата обращения: 01.11.2025).
34. Эпистемология: предмет изучения, основные проблемы и концепции // CyberLeninka. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/epistemologiya-predmet-izucheniya-osnovnye-problemy-i-kontseptsii (дата обращения: 01.11.2025).
35. Применение феноменологического метода в психотерапии // Магистерия. URL: https://magisteria.ru/course/fenomenologicheskaya-psihologiya/5-1primenenie-fenomenologicheskogo-metoda-v-psihoterapii (дата обращения: 01.11.2025).
36. Юревич Андрей Владиславович — Публикации // PsyJournals.ru. URL: https://psyjournals.ru/authors/a117.shtml (дата обращения: 01.11.2025).
37. Алексеев К. И. — Психологический журнал // journals.ipras.ru. URL: https://journals.ipras.ru/psiholog/articles/avtor-alekseev-k-i (дата обращения: 01.11.2025).
38. Три подхода к истине: методологический монизм, плюрализм и либерализм // psy.su. URL: https://psy.su/feed/9796/ (дата обращения: 01.11.2025).
39. Марцинковская Т. Д. Методология современной психологии: смена парадигм?! // Психологические исследования. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/metodologiya-sovremennoy-psihologii-smena-paradigm (дата обращения: 01.11.2025).
40. Психология в трех измерениях (по поводу статьи А. В. Юревича) // journals.ipras.ru. URL: https://journals.ipras.ru/psiholog/article/view/2691 (дата обращения: 01.11.2025).
41. Психология саморегуляции в XXI веке by В.И. Моросанова // Goodreads. URL: https://www.goodreads.com/book/show/13358999 (дата обращения: 01.11.2025).
42. Методологические проблемы психологии // Психологические проблемы русских эмигрантов в Германии. СПб.: СПбГУ, 2001. С. 215-216. URL: https://psyjournals.ru/authors/a883.shtml (дата обращения: 01.11.2025).
43. Игорь Олегович Александров // Психологическая газета. URL: https://psy.su/persons/570-aleksandrov_igor_olegovich/ (дата обращения: 01.11.2025).
44. Моросанова В. И. Индивидуальные особенности осознанной саморегуляции произвольной активности человека // CyberLeninka. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/individualnye-osobennosti-osoznannoy-samoregulyatsii-proizvolnoy-aktivnosti-cheloveka (дата обращения: 01.11.2025).
45. Моросанова В. И. Саморегуляция как ресурс достижения целей в условиях цифровизации образования // Психологическая газета. URL: https://psy.su/feed/11100/ (дата обращения: 01.11.2025).
46. Теория и методы психической саморегуляции // Pure. URL: https://www.pure.mpg.de/pubman/item/escidoc:2654388/component/escidoc:2654389/TEORIJA_I_METODY_PSIHICHESKOI_SAMOREGULYaTsII.pdf (дата обращения: 01.11.2025).
47. Публикации // Научная группа В. М. Аллахвердова. URL: http://allakhverdov.com/publications/ (дата обращения: 01.11.2025).
48. От «методологического одичания» психологов к светлому теоретическому будущему» // CyberLeninka. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/ot-metodologicheskogo-odichaniya-psihologov-k-svetlom-teoreticheskomu-buduschemu (дата обращения: 01.11.2025).
49. Марцинковская Т. Д. — Психологический журнал // journals.ipras.ru. URL: https://journals.ipras.ru/psiholog/articles/avtor-martsinkovskaya-t-d (дата обращения: 01.11.2025).
50. Сквозь методологические тернии к светлому теоретическому будущему // CyberLeninka. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/skvoz-metodologicheskie-ternii-k-svetlom-teoreticheskomu-buduschemu (дата обращения: 01.11.2025).
51. Марцинковская Т. История психологии онлайн библиотека психологии скачать книги // psychlib.ru. URL: https://psychlib.ru/mgppu/MTs/MTc-001.HTM (дата обращения: 01.11.2025).
52. Высшее образование Т. Учебник истории психологии Т.Д. Марцинковской // РЖД лицей № 12. URL: https://www.lic12.ru/docs/uchebnik-istoriya-psihologii-tdmarcinkovskoy.pdf (дата обращения: 01.11.2025).
53. Методологический кризис и типы научных парадигм в современной психологии // CyberLeninka. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/metodologicheskiy-krizis-i-tipy-nauchnyh-paradigm-v-sovremennoy-psihologii (дата обращения: 01.11.2025).
54. Развитие российской психологии накануне и после русской революции 1917 года: тенденции, научные школы, персоналии: сборник статей участников // Арзамасский филиал ННГУ. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/razvitie-rossiyskoy-psihologii-nakanune-i-posle-russkoy-revolyutsii-1917-goda-tendentsii-nauchnye-shkoly-personali (дата обращения: 01.11.2025).