Биоэтические, моральные и правовые дилеммы трансплантации органов и тканей человека в России и мире

В 2024 году в Российской Федерации было выполнено 3307 трансплантаций органов – это максимальное количество за всю историю отечественной медицины. Эта цифра, казалось бы, однозначно свидетельствует о триумфе науки и бесценном даре жизни, возвращенном тысячам пациентов. Однако за каждым успешно пересаженным органом стоит не только мастерство хирургов и достижения фармакологии, но и сложный клубок моральных, этических и правовых дилемм, глубоко укорененных в самых основах человеческого бытия, достоинства и справедливости. Трансплантология – это не просто медицинская процедура; это сфера, где сталкиваются вопросы жизни и смерти, альтруизма и корысти, индивидуальных прав и общественных потребностей, научных амбиций и древних верований. А что из этого следует? Подобное столкновение ценностей и амбиций постоянно ставит перед обществом вопросы, не имеющие однозначных ответов, требуя глубокого осмысления и поиска компромиссов, способных сохранить гуманность в условиях технологического прогресса.

Данная работа ставит своей целью провести комплексное и глубокое исследование этих многогранных проблем, превращая каждый тезис в детально проработанную главу. Мы погрузимся в мир биоэтики, медицинского права и философии, чтобы рассмотреть трансплантацию не только как технологический прорыв, но и как зеркало, отражающее ценности современного общества. Структура работы выстроена таким образом, чтобы последовательно раскрыть этические основы, особенности различных видов донорства (живого, посмертного, фетального, ксенотрансплантации), проблемы распределения ресурсов, влияние религиозных и культурных факторов, а также текущее состояние и перспективы законодательного регулирования в Российской Федерации. Каждый раздел будет углубляться в нюансы темы, предлагая не просто факты, но и их аналитическую интерпретацию.

Для начала определимся с ключевыми понятиями. Трансплантация – это сложнейшая медицинская процедура, представляющая собой перенесение (пересадка) живого биологического материала (клеток, тканей, органов) в пределах того же организма (аутотрансплантация) или другому реципиенту (аллотрансплантация, ксенотрансплантация). Её основная цель – спасение жизни и восстановление здоровья граждан, что подтверждено законодательством Российской Федерации и международными гуманитарными принципами. Донорство – это процесс добровольного предоставления своих органов или тканей для трансплантации другим лицам. Оно может быть как прижизненным, так и посмертным. Вся эта область находится под пристальным вниманием биоэтики – относительно молодой, но стремительно развивающейся дисциплины на стыке этики, медицины, философии, права и социологии. Биоэтика занимается изучением моральных и нравственных проблем, возникающих в процессе развития биомедицинских технологий, и стремится сформировать этические нормы и правила поведения для всех участников этих процессов, поддерживая моральный престиж профессиональных групп и обеспечивая уважение к человеческому достоинству.

Фундаментальные этические основы трансплантологии

Трансплантология, как одна из самых новаторских и сложных областей медицины, не может существовать вне строгого этического каркаса, предоставляющего набор инструментов для анализа моральных дилемм, которые неизбежно возникают на каждом этапе – от принятия решения о донорстве до распределения органов. В основе этого анализа лежат как универсальные этические принципы, так и более объемные философские теории, предлагающие разные подходы к оценке моральности действий.

Основные принципы биоэтики: автономия, благодеяние, не навреди, справедливость

В 1970-х годах американские философы Том Бичамп и Джеймс Чилдресс предложили четыре основополагающих принципа, которые стали краеугольным камнем современной биоэтики. Эти принципы – уважение автономии личности, не навреди (non-maleficence), делай благо (beneficence) и справедливость (justice) – служат моральным компасом для медицинских работников, исследователей и законодателей.

• Уважение автономии личности: Этот принцип утверждает, что каждый человек имеет право на самоопределение и принятие решений, касающихся его собственного тела и здоровья, при условии, что он компетентен, информирован и свободен от внешнего принуждения. В контексте трансплантации это означает, что как донор, так и реципиент должны дать добровольное, информированное согласие на все процедуры. Их выбор должен быть преднамеренным, совершаться с полным пониманием происходящего и без какого-либо давления. Нарушение автономии, например, через принуждение к донорству, является серьезным этическим и правовым преступлением.
• Не навреди (Non-maleficence): Этот древний медицинский принцип, выраженный в латинской фразе «primum non nocere» (прежде всего, не навреди), обязывает врачей избегать причинения вреда пациенту. В трансплантологии его применение наиболее остро проявляется в случаях живого донорства. Если для реципиента трансплантация – это спасение, то для живого донора – это всегда инвазивная операция, сопряженная с хирургическими рисками, болью, возможными осложнениями и долгосрочными последствиями для здоровья. Полное соблюдение принципа «не навреди» в этом контексте практически невозможно, что создает этическое напряжение и требует тщательного взвешивания потенциальной пользы для реципиента и вреда для донора. Законодательство, например, Закон РФ «О трансплантации органов и (или) тканей человека», прямо запрещает пересадку органа, если заведомо известно, что операция нанесет необратимый вред донору.
• Делай благо (Beneficence): Этот принцип обязывает медицинских работников действовать в интересах пациента, стремясь принести ему максимальную пользу. В трансплантологии он напрямую связан со спасением жизни реципиента и улучшением качества его существования. Однако принцип «делай благо» не может быть реализован за счет нарушения принципа «не навреди» для донора. Этика требует, чтобы помощь больному-реципиенту не наносила чрезмерного или необратимого вреда донору. Этот баланс является центральной этической задачей.
• Справедливость (Justice): Принцип справедливости в биоэтике касается честного и равноправного распределения медицинских ресурсов, включая доступ к трансплантации. В условиях ограниченности донорских органов проблема справедливости становится одной из самых острых. Как обеспечить равные шансы для всех нуждающихся? Какие критерии должны быть приоритетными при распределении органов? Эти вопросы затрагивают не только медицинскую, но и социальную, экономическую и политическую сферы, требуя формирования прозрачных и этически обоснованных систем распределения.

Этические теории: деонтология и утилитаризм

Помимо принципов, существуют более широкие этические теории, которые предлагают разные методологии для оценки моральности действий. В биоэтике наиболее влиятельными являются деонтология и утилитаризм.

Деонтология (деонтологическая этика) – это учение о должном, раздел этики, который фокусируется на правилах и обязанностях. С точки зрения деонтологии, моральная ценность поступка определяется не его последствиями, а соответствием определенным моральным правилам или нормам. Некоторые действия являются inherently правильными или неправильными, независимо от исхода. Например, деонтологический подход может настаивать на строгом соблюдении принципа информированного согласия, даже если это теоретически снижает количество доступных органов. Здесь важны мотивы и намерения действующих лиц: врач обязан соблюдать долг, правила и права пациента, независимо от того, насколько «полезными» окажутся эти действия в глобальном смысле. В трансплантологии деонтология будет акцентировать внимание на безусловном уважении к телу умершего, на неприкосновенности жизни, на праве каждого человека на самоопределение.

Утилитаризм (телеологические теории), напротив, является этической теорией, где моральная оценка поступка определяется его целью и последствиями. Главный принцип утилитаризма – это максимизация общего блага или полезности для наибольшего числа людей. Утилитаризм может быть разделен на утилитаризм действия (оценка моральной ценности по последствиям конкретного акта) и утилитаризм правил (предписание руководствоваться набором правил для достижения максимальной конечной пользы). В контексте трансплантации утилитарный подход мог бы оправдать изъятие органов у умершего человека без явного согласия (презумпция согласия), если это приведет к спасению множества жизней и тем самым максимизирует общественное благо. Здесь акцент делается на конечном результате – на количестве спасенных жизней и улучшении здоровья населения, даже если это может вступать в конфликт с индивидуальными правами или традиционными представлениями.

Конфликт между деонтологией и утилитаризмом особенно ярко проявляется в дискуссиях о посмертном донорстве или распределении дефицитных органов. Деонтолог будет настаивать на уважении к индивидуальной автономии и волеизъявлению, даже если это означает меньшее количество спасенных жизней. Утилитарист же будет искать решения, которые принесут наибольшую пользу обществу в целом, возможно, жертвуя некоторыми индивидуальными правами или традициями. Понимание этих двух подходов позволяет более глубоко анализировать моральные проблемы трансплантологии и искать компромиссные решения, которые учитывают как индивидуальное достоинство, так и общественное благо.

Этико-правовые особенности живого донорства: между самопожертвованием и риском

Живое донорство, когда человек при жизни жертвует часть своего органа или ткань другому, является одним из самых благородных актов человеческого милосердия. Однако за этим актом скрываются глубочайшие этические и правовые сложности, балансирующие на тонкой грани между самопожертвованием, медицинским риском и строгими законодательными рамками, что делает его не просто медицинской процедурой, а сложнейшим социальным и моральным феноменом, требующим тщательного анализа.

Принцип «не навреди» и «твори благо» в живом донорстве

Сердцевиной этической дилеммы живого донорства является неизбежное противоречие между двумя фундаментальными принципами биоэтики: «не навреди» (non-maleficence) и «твори благо» (beneficence). Для реципиента трансплантация органа от живого донора часто является единственным шансом на спасение жизни или значительное улучшение ее качества, что однозначно соответствует принципу «твори благо». Однако для самого донора эта операция всегда сопряжена с причинением вреда его здоровью. Это может быть как временная боль и дискомфорт после операции, так и более серьезные осложнения, включая риск инвалидности или даже летального исхода.

Как же разрешить этот конфликт? Профессиональная врачебная этика требует помочь больному-реципиенту, но не за счет необратимого или чрезмерного вреда здоровью донора. Современное законодательство, в частности Закон РФ «О трансплантации органов и (или) тканей человека» от 22 декабря 1992 года № 4180-I, прямо запрещает пересадку органа, если заведомо известно, что эта операция нанесет необратимый вред донору. Это положение призвано защитить донора от неоправданных рисков и подчеркивает, что даже в стремлении спасти чужую жизнь, нельзя пренебрегать здоровьем того, кто идет на этот благородный шаг. Врачи и этические комитеты обязаны тщательно оценивать потенциальные риски для донора и ожидаемую пользу для реципиента, гарантируя, что польза существенно перевешивает вред. Этот процесс включает в себя глубокое медицинское обследование донора, психологическую оценку его готовности и осознанности решения, а также подробное информирование обо всех возможных последствиях.

Информированное согласие и уголовная ответственность за принуждение

Основополагающим условием для проведения любой трансплантации, и особенно живого донорства, является добровольное информированное согласие. Это означает, что как донор, так и реципиент должны быть полностью проинформированы о всех аспектах предстоящей операции: ее целях, методиках, возможных рисках и альтернативах. Согласие должно быть дано свободно, без какого-либо давления или принуждения. В случаях, когда самостоятельное выражение воли невозможно (например, из-за недееспособности), согласие должны дать члены их семей или законные представители, также полностью осведомленные о ситуации.

Важность этого принципа подчеркивается не только этическими нормами, но и уголовным законодательством. Принуждение живого донора к согласию на изъятие органов и/или тканей является тяжким преступлением и влечет уголовную ответственность по статье 120 Уголовного кодекса Российской Федерации. Согласно этой статье, принуждение к изъятию органов или тканей человека для трансплантации наказывается лишением свободы на срок до четырех лет. Если же такое преступление совершено в отношении лица, заведомо находящегося в беспомощном состоянии или в материальной/иной зависимости от виновного, срок лишения свободы может достигать пяти лет. Эта норма призвана решительно пресекать любые попытки коммерциализации донорства или эксплуатации уязвимых категорий граждан, подтверждая, что человеческие органы не могут быть предметом купли-продажи.

Критерии живого донорства и определение кровных уз

Чтобы стать прижизненным донором органов в Российской Федерации, человек должен соответствовать ряду строгих критериев, установленных законодательством. Во-первых, это должен быть совершеннолетний дееспособный человек, способный полностью осознавать характер и последствия своих действий. Во-вторых, его состояние здоровья должно позволять перенести операцию без критического риска для жизни и без значительного ухудшения качества жизни в будущем. В-третьих, и это ключевой момент, донор должен состоять в кровных узах (генетической связи) с реципиентом.

Определение «кровных уз» в контексте донорства органов четко регламентировано и относится к близким родственникам. К ним относятся:

• Дети (в том числе усыновленные);
• Родители (в том числе усыновители);
• Родные братья и родные сестры;
• Внуки;
• Дедушка и бабушка.

Важно отметить, что супруги не являются кровными родственниками и, следовательно, не могут быть донорами органов друг для друга в рамках действующего российского законодательства. Эта строгая норма направлена на минимизацию рисков коммерциализации донорства, предотвращение принуждения и защиту интересов донора в ситуациях, где могут возникнуть неэтичные мотивы.

Прижизненный донор, чьи органы были использованы для родственной трансплантации, не остается без внимания государства и медицины. Он имеет право на комплексную медицинскую поддержку, включающую диагностику, лечение, медицинскую реабилитацию, а также пожизненное диспансерное наблюдение. Более того, в случае, если ему самому когда-либо потребуется трансплантация органа, он получает преимущество в листе ожидания, что является своего рода моральной и практической компенсацией за его акт самопожертвования. Эти положения подчеркивают стремление законодательства и этических норм создать максимально безопасные и справедливые условия для всех участников процесса живого донорства.

Морально-этические и правовые дилеммы посмертного донорства: концепция смерти и волеизъявление

Посмертное донорство – это основной источник органов для трансплантации во всем мире. Однако этот процесс сопряжен с целым комплексом морально-этических и правовых дилемм, которые затрагивают глубинные представления о жизни, смерти, теле человека и его достоинстве. Центральное место здесь занимают вопросы констатации смерти и волеизъявления умершего или его родственников.

Концепция «смерти мозга» и ее принятие в обществе

Исторически критериями смерти человека считалось необратимое прекращение самостоятельной деятельности дыхательной и сердечной систем. Однако развитие реанимационных технологий, способных поддерживать эти функции искусственно, и, одновременно, прогресс трансплантологии, остро нуждающейся в жизнеспособных органах, привели к появлению и широкому распространению концепции «смерти мозга».

«Смерть мозга» определяется как полная и необратимая утрата всех функций головного мозга, включая ствол мозга, при сохранении сердечной деятельности и дыхания с помощью аппаратов жизнеобеспечения. Эта концепция базируется на понимании смерти человека как необратимой деструкции и/или дисфункции критических систем организма. В подавляющем большинстве стран мира, включая Россию, смерть мозга признана главным юридическим и медицинским критерием смерти человека. Именно этот критерий позволяет врачам констатировать смерть, даже если тело пациента еще выглядит «живым» благодаря искусственной поддержке, и, соответственно, рассматривать возможность изъятия органов для трансплантации.

Однако, несмотря на научную обоснованность, концепция «смерти мозга» не всегда однозначно принимается обществом. Глубоко укоренившиеся т��адиционные представления о сердце как основе жизнедеятельности человека, а также культурные и религиозные верования, часто вызывают недоверие и эмоциональное отторжение. Для многих людей, особенно тех, кто сталкивается с этим впервые, человек на аппаратах выглядит живым, и констатация смерти мозга воспринимается как что-то противоестественное, а иногда и как попытка «ускорить» смерть ради органов. Этот общественный скептицизм и непонимание являются серьезным барьером для развития посмертного донорства и подчеркивают необходимость постоянной просветительской работы.

Для обеспечения этической безупречности процесса установления диагноза смерти мозга необходимо строго соблюдать три принципа:

1. Единый подход: Одинаковые критерии и процедуры определения «смерти мозга» должны применяться ко всем пациентам, независимо от того, планируется ли забор органов.
2. Коллегиальность: Диагноз должен устанавливаться группой независимых специалистов, не участвующих непосредственно в трансплантации.
3. Организационная и финансовая независимость: Бригады, участвующие в констатации смерти мозга, и бригады, осуществляющие забор органов, должны быть независимы друг от друга, чтобы исключить конфликт интересов.

Модели правового регулирования посмертного донорства: презумпция согласия и несогласия

После констатации смерти мозга возникает следующий критический вопрос: как получить право на изъятие органов? В мире существуют три основные модели юридического регулирования посмертного донорства, которые отражают различные этические подходы к автономии человека после смерти:

1. Принцип презумпции согласия (или «испрошенное несогласие»): Эта модель предполагает, что каждый гражданин по умолчанию считается потенциальным донором органов после своей смерти, если при жизни он или его близкие родственники/законные представители не заявили об обратном. То есть, изъятие органов допускается, если учреждение здравоохранения на момент смерти или изъятия не было поставлено в известность о несогласии. Эта система, безусловно, позволяет получить больше донорских органов и применяется во многих странах, включая Испанию (лидера по донорству), Австрию, Бельгию. Закон РФ «О трансплантации органов и (или) тканей человека» (от 22 декабря 1992 г. № 4180-I) основан именно на этом принципе.
2. Принцип презумпции несогласия (или «испрошенное согласие»): В этой модели человек считается потенциальным донором только в том случае, если он при жизни явно выразил свое согласие на донорство (например, подписав специальную карту донора или сделав отметку в документах). Если его волеизъявление неизвестно, то считается, что он был против донорства, и его органы изыматься не будут. В случае отсутствия прижизненного волеизъявления, врач обязан получить согласие у родственников. Эта модель, ориентированная на максимальное уважение индивидуальной автономии, характерна для таких стран, как США, Канада, Франция, Голландия, Украина. Она этически более «мягкая», но неизбежно приводит к меньшему количеству доступных органов.
3. Рутинное изъятие: Исторически существовала и такая модель, когда тело умершего после смерти рассматривалось как собственность государства, и органы могли быть изъяты без какого-либо согласия или учета волеизъявления. Такой подход имел место в России до принятия Закона о трансплантации в 1992 году и сегодня признается этически неприемлемым в большинстве цивилизованных стран.

Правовые коллизии в российском законодательстве

Несмотря на то, что Закон РФ «О трансплантации органов и (или) тканей человека» от 1992 года четко закрепил принцип презумпции согласия, в российском правовом поле существует серьезная и до сих пор не устраненная коллизия, которая подрывает его эффективность и создает морально-этические дилеммы для врачей и родственников.

Статья 8 Закона «О трансплантации» гласит: «Изъятие органов и (или) тканей у трупа не допускается, если учреждение здравоохранения на момент смерти изъятия поставлено в известность о том, что при жизни данное лицо либо его родственники или законный представитель заявили о своем несогласии на изъятие его органов и (или) тканей после смерти для трансплантации реципиенту». Это прямое закрепление презумпции согласия.

Однако Федеральный закон «О погребении и похоронном деле», принятый 12 января 1996 года (№ 8-ФЗ), в статье 5 устанавливает иные правила: в случае отсутствия прижизненного волеизъявления умершего право на разрешение изъятия органов и/или тканей из его тела имеют супруг, близкие родственники (дети, родители, усыновленные, усыновители, родные братья и родные сестры, внуки, дедушка, бабушка). По сути, этот закон вводит элементы презумпции несогласия, требуя фактически получать согласие родственников.

Таким образом, на практике возникает ситуация, когда один закон (о трансплантации) подразумевает, что органы можно изъять, если нет явного отказа, а другой закон (о погребении) требует активного согласия родственников, если умерший не выразил свою волю при жизни. Это противоречие ставит медицинских работников в крайне сложное положение, создавая правовую неопределенность и зачастую приводя к отказам от изъятия органов, даже если пациент потенциально мог бы стать донором. Эта правовая коллизия является одной из ключевых причин, по которой уровень посмертного донорства в России остается ниже потенциально возможного, и требует срочного законодательного решения.

Проблема дефицита донорских органов и этика распределения

Одной из самых острых и глобальных проблем в трансплантологии является катастрофический дефицит донорских органов. Пока медицинская наука демонстрирует все новые успехи в пересадке, тысячи людей по всему миру остаются в листах ожидания, а многие из них так и не доживают до спасительной операции. Эта реальность ставит перед обществом и медициной сложнейшие этические вопросы о справедливости распределения ограниченных ресурсов.

Актуальная статистика донорства и трансплантации в РФ (2023-2024 гг.)

Для понимания масштаба проблемы необходимо обратиться к актуальным данным. В 2024 году Российская Федерация достигла исторического максимума по числу трансплантаций органов – было выполнено 3307 операций. Это значительный рост по сравнению с предыдущими годами: в 2023 году было 3057 трансплантаций (рост на 19,6% к 2022 году), а в 2022 году – 2551 операция (на 235 больше, чем в 2021 году).

Разбивка по видам органов в 2024 году выглядит следующим образом:

• Почка: 1943 пересадки;
• Печень: 894 пересадки;
• Сердце: 426 пересадок;
• Легкие: 33 трансплантации.

Позитивная динамика налицо: Россия поднялась с 47-го на 29-е место в мировом рейтинге по показателям числа доноров органов. Уровень донорской активности в РФ в 2024 году составил 6,7 на 1 млн населения (против 6,3 в 2023 году). Отмечен рост доли мультиорганных изъятий до 78,5% и среднего числа органов, полученных от одного эффективного донора, до 3,0.

Однако эти успехи неоднородны. Москва является локомотивом отечественной трансплантологии, демонстрируя уровень донорства в 2024 году в 31,6 на 1 млн населения (в 2023 году – 29,1). В то же время, в регионах ситуация может быть значительно хуже. Например, в Нижегородской области уровень донорской активности равен всего 2,57 на миллион жителей, и при этом в листе ожидания на почку состоит около 400 человек, а выполнено всего 15 трансплантаций. Это подчеркивает региональные диспропорции и огромный потенциал для роста.

Отдельно стоит отметить успешное удовлетворение потребности в детской трансплантации. В 2024 году потребность детей в пересадках почки (124 операции) и печени (132 операции) в России была удовлетворена полностью, также выполнено 25 трансплантаций сердца пациентам младше 18 лет. Это яркий пример успешной реализации принципа «твори благо» и приоритета спасения молодых жизней.

Тем не менее, дефицит по-прежнему колоссален. Среднее время ожидания пересадки печени в НИИ СП имени Н.В. Склифосовского составляет около 6 месяцев, но может достигать 2-3 лет. На конец 1997 года только в США в листе ожидания числилось 55 789 человек, а сегодня эти цифры значительно выше по всему миру.

Причины отказа от донорства и общественное мнение

Проблема дефицита органов неразрывно связана с общественным мнением и готовностью людей стать донорами. По данным опроса ВЦИОМ от августа 2024 года, 61% россиян положительно относятся к донорству органов, 8% – отрицательно, 26% – нейтрально. При этом, 87% россиян имеют представления о донорстве, что на 8 процентных пунктов больше, чем в 2016 году. Однако, несмотря на в целом позитивное отношение, 61% опрошенных считают неправильным полагать, что каждый человек по умолчанию хочет быть донором органов. Только 24% респондентов понимают донорство органов как добровольное пожертвование или пожертвование с разрешения родственников/по завещанию, а 20% – как пересадку/трансплантацию. Это указывает на существенный дефицит знаний о посмертном донорстве и работе презумпции согласия.

Ключевым преимуществом донорства 50% россиян называют возможность спасти чужую жизнь, что отражает глубоко укорененные альтруистические мотивы. Однако существуют и серьезные барьеры, мешающие людям дать согласие или оставить распоряжение о донорстве. Основные причины отказа включают:

• Иллюзия длящейся жизни: Трудность принять собственную смерть и мысли о посмертном изъятии органов;
• Потребность уважать умершего: Традиционные представления о неприкосновенности тела после смерти;
• Недоверие к официальной медицине и критерию смерти мозга: Страх, что врачи могут «поторопиться» с констатацией смерти ради органов;
• Ощущение, что трансплантация противоестественна: Эмоциональное отторжение идеи вмешательства в тело после смерти;
• Страх обидеть Бога/природу: Религиозные и суеверные убеждения;
• Страх перед «черным рынком»: 18% россиян называют развитие черного рынка ключевым недостатком донорства, что подчеркивает необходимость усиления контроля и прозрачности.

Эти факторы демонстрируют, что для увеличения донорской активности необходима не только законодательная база, но и масштабная санитарно-просветительская работа, направленная на повышение доверия, информированности и развеивание мифов.

Критерии справедливого распределения донорских органов

В условиях дефицита донорских органов проблема их справедливого распределения становится одной из самых острых этических дилемм. Биоэтика рассматривает это как реализацию принципа справедливости. Лист ожидания – это не просто «живая очередь», а регистр пациентов, которым показана трансплантация, и порядок очередности определяется сложным комплексом критериев. Главная цель – обеспечить максимальную пользу и эффективность, сохраняя при этом справедливость.

При распределении донорских органов последовательно применяются следующие биоэтические критерии:

1. Иммунологическая совместимость донор-реципиент: Это первостепенный медицинский критерий, так как несовместимость ведет к отторжению органа. Сюда входят группы крови, тканевая совместимость (HLA-типирование) и другие иммунологические параметры.
2. Степень тяжести состояния реципиента (жизненная важность пересадки): Пациенты в критическом состоянии, для которых трансплантация является вопросом дней или часов (ургентные пациенты), получают приоритет. В листе ожидания есть специальная отметка об ургентности. Например, ургентные пациенты получают совместимую донорскую почку в приоритете.
3. Длительность нахождения в листе ожидания: Этот критерий призван обеспечить справедливость для тех, кто долго ждет свою очередь. Он служит своего рода компенсацией за тяжелый период ожидания.

Однако применение этих критериев не всегда однозначно. Например, насколько сильно должна перевешивать тяжесть состояния над длительностью ожидания? Стоит ли отдавать предпочтение молодым пациентам, у которых потенциально больше лет жизни после трансплантации? Или одинаковые шансы должны быть у всех, независимо от возраста? В России операции по пересадке органов всегда бесплатны для пациентов и выполняются по квотам от государства, что исключает финансовые критерии из процесса распределения и является важным аспектом социальной справедливости. Тем не менее, дискуссии о балансе между различными критериями продолжаются, подчеркивая сложность этического выбора в условиях ограниченных ресурсов.

Специфические этические и правовые проблемы: фетальная трансплантация и ксенотрансплантация

По мере развития трансплантологии, наряду с традиционными видами донорства, возникают и новые, более специфические направления, каждое из которых порождает уникальные моральные, этические и правовые вопросы. Среди них особо выделяются фетальная трансплантация (использование тканей плода) и ксенотрансплантация (использование органов животных). Эти области, несмотря на свой потенциал, сталкиваются с огромными вызовами, затрагивающими саму суть человеческого достоинства и этических границ научного прогресса.

Этические дилеммы фетальной трансплантации

Фетальная трансплантация – это пересадка органов и тканей от плодов, которые подверглись абортированию, будь то самопроизвольный выкидыш или искусственное прерывание беременности. Потенциал фетальных тканей в регенеративной медицине огромен: они обладают высокой пластичностью, незрелой иммунной системой (что снижает риск отторжения) и способностью к дифференцировке. Однако эти преимущества омрачаются глубочайшими этическими проблемами.

Главная моральная проблема заключается в статусе плода. Если плод рассматривается как полноценная человеческая жизнь с момента зачатия (позиция консервативного крыла), то аборт сам по себе является «убийством», а изъятие тканей для трансплантации – разновидностью «каннибализма». С этой точки зрения, трансплантация от живых плодов морально недопустима, поскольку плод, естественно, не может дать добровольного согласия, и изъятие тканей неизбежно приводит к его гибели.

Даже если аборт юридически разрешен, возникают другие острые вопросы:

• Информированное согласие женщины: Эмбриональные ткани, полученные в результате искусственного аборта, не должны быть использованы, если заранее не было получено информированное согласие беременной женщины. Это согласие должно быть абсолютно добровольным и свободным от какого-либо давления или стимулов.
• Независимость решения об аборте: Принципиально важно, чтобы решение женщины об аборте было независимым от намерения врачей использовать ткани плода для пересадки. Существует серьезный этический риск того, что женщины могут быть подвергнуты давлению или даже финансовым стимулам для прерывания беременности с целью получения тканей. Тем более недопустима предварительная договоренность между женщиной и будущим реципиентом, так как это превращает аборт в средство производства «донорского материала».
• Исключение «фабрик плодов»: Этические нормы строго запрещают создание каких-либо систем, которые могли бы стимулировать аборты или преднамеренное производство плодов исключительно для целей трансплантации.

В России фетальная трансплантация регулируется крайне осторожно. Использование фетальных тканей допускается только при условии соблюдения строгих этических норм, исключающих любую коммерциализацию и принуждение.

Ксенотрансплантация: надежды и риски

Ксенотрансплантация (межвидовая трансплантация) – это пересадка органов, тканей и/или клеточных органоидов от организма одного биологического вида в организм или его часть другого биологического вида, например, от животных человеку. С учетом хронического дефицита человеческих органов, ксенотрансплантация представляется одним из наиболее перспективных направлений для решения этой проблемы. Основным кандидатом на роль донора выступает генетически модифицированная свинья, органы которой по размеру и физиологии наиболее близки к человеческим.

Однако, несмотря на научные надежды, ксенотрансплантация является крайне сложной и опасной операцией при нынешнем уровне развития трансплантологии.

• Риск отторжения: Ксенотрансплантат от генетически модифицированной свиньи, даже при всех модификациях, несет высокий риск сверхострой реакции отторжения. Для предотвращения этого реципиентам требуется постоянная и очень сильная иммуносупрессия организма, что делает их крайне уязвимыми для инфекций.
• Ксенозоонозы: По мнению международных экспертов, существует серьезный риск межвидовой передачи вирусов животных человеку (ксенозоонозов), к которым у человека нет естественных механизмов защиты. Это может привести к возникновению новых, непредсказуемых и потенциально катастрофических «рукотворных» пандемий. Этот риск является одним из главных этических и практических аргументов против широкомасштабного внедрения ксенотрансплантации.
• Этические вопросы страдания животных: Кроме биологических рисков, возникают и глубокие этические вопросы о моральном статусе животных. Является ли человек высшей моральной ценностью, во имя которой можно причинять страдание и боль другим живым существам, выращивая их специально для изъятия органов? Эти вопросы затрагивают философию прав животных и поднимают проблему видового неравенства.

Правовое регулирование в РФ: В Росс��йской Федерации ксенотрансплантация (использование донорских органов животных для трансплантации человеку или использование донорских органов человека в целях трансплантации животному) в настоящее время запрещается. Этот запрет был предложен в проекте федерального закона «О донорстве органов человека и их трансплантации» Минздравом России осенью 2014 года. В Европе на несколько лет наложен мораторий на проведение ксенотрансплантаций, что также свидетельствует о высокой степени осторожности и необходимости дальнейших исследований перед ее широким внедрением.

Таким образом, как фетальная трансплантация, так и ксенотрансплантация, несмотря на свой потенциал, требуют чрезвычайно тщательного этического и правового анализа, чтобы избежать неконтролируемых рисков и сохранить человеческое достоинство.

Влияние религиозных, культурных и общественных представлений на трансплантологию

Трансплантация органов – это не только медицинская или правовая проблема, но и глубоко социокультурный феномен. Отношение людей к донорству и трансплантации в значительной степени определяется не столько сухими буквами закона, сколько уровнем доверия общества к врачам и государству, а также многовековыми религиозными, культурными и морально-психологическими представлениями. Эти невидимые, но мощные факторы формируют этический ландшафт трансплантологии, влияя на готовность людей стать донорами и на законодательное регулирование.

Позиции мировых религий к донорству органов

Мировые религии, каждая со своей уникальной доктриной и традициями, имеют весьма разнообразное, а иногда и неоднозначное отношение к донорству органов. Понимание этих позиций критически важно для формирования эффективной политики в области трансплантации.

• Русская Православная Церковь (РПЦ): Официальная позиция РПЦ, изложенная в «Основах социальной концепции Русской Православной Церкви» (2000 год), в целом одобряет добровольное безвозмездное посмертное донорство органов и тканей. Оно рассматривается как проявление любви к ближнему, акт самопожертвования и милосердия. Прижизненное донорство также поощряется, если это добровольное самопожертвование и не угрожает жизни самого донора. Однако РПЦ не поддерживает принцип презумпции согласия, настаивая на необходимости получения явного согласия самого человека при жизни или его родственников после смерти. Это связано с особым отношением к телу человека как храму души и требованием уважения к его посмертной целостности.
• Ислам: В большинстве исламских стран и среди исламских ученых донорство и трансплантация допускаются, если это не противоречит нормам шариата. Ключевые условия включают: медицинскую необходимость, отсутствие вреда для живого донора (если донорство прижизненное) и бескорыстный характер (запрет на куплю-продажу). Совет Исламской академии правоведения в 1988 году принял Постановление №26 (1/4), разрешающее трансплантацию, если ожидаемая польза перевешивает возможный вред. Для посмертного донорства желательны прижизненное завещание донора и срочная необходимость органа для реципиента. Однако некоторые течения могут иметь более строгие ограничения, связанные с представлением о целостности тела после смерти.
• Буддизм: В основном положительно относится к добровольной пересадке органов как к акту сострадания (каруна) и дарения (дана), что является центральными понятиями буддийской этики. Для посмертного донорства требуется согласие близких или умершего при жизни. Некоторые буддийские традиции не рекомендуют вмешиваться в тело в течение трех дней после естественной смерти из-за убеждений о процессе перерождения и необходимости сохранять покой для души. Тем не менее, общее отношение скорее благоприятное.
• Римско-Католическая Церковь: Считает донорство актом милосердия и нравственным долгом, если оно совершается добровольно и безвозмездно. Папа Иоанн Павел II называл донорство актом «великой любви».
• Протестантизм: Большинство протестантских деноминаций признают законность существования реципиента, получившего орган, и поощряют донорство как акт любви к ближнему. Они также осуждают коммерческие сделки с органами.
• Иудаизм: Допускает пересадку от живого донора для спасения жизни (пикуах нефеш), что является высшим приоритетом в иудаизме. Однако посмертная пересадка запрещается, если это ведет к изуродованию тела или нарушению его целостности, что противоречит традициям еврейского погребения. В последнее время некоторые реформистские течения допускают посмертное донорство при определенных условиях.

Общественное доверие и социокультурные барьеры

Помимо религиозных доктрин, на отношение к трансплантации огромное влияние оказывает общий уровень доверия общества к медицинским учреждениям и государству. По данным ВЦИОМ от 2024 года, 87% россиян поделились своими представлениями о донорстве органов. Это говорит о широком распространении информации, но не всегда о ее точности. Существует значительный дефицит знаний о посмертном донорстве, что подчеркивает необходимость санитарно-просветительской работы. Многие люди не знают о принципе презумпции согласия или не понимают критериев смерти мозга.

Общественное мнение о трансплантации неоднозначно: одни называют операции прорывом в будущее, другие – аморальным и антиобщественным деянием. Светская, секулярная точка зрения также признает, что смерть человека не обрывает действенности его воли в отношении того, что ему принадлежит, и любой акт надругательства над телом покойного предосудителен. Особое отношение к мертвому телу присуще как религиозному, так и светскому сознанию, и оно тесно связано с понятиями достоинства, памяти и уважения к ушедшему.

Субъективные причины этического, религиозного, морально-психологического характера влияют на то, что люди редко оставляют распоряжения об использовании своих органов для трансплантации после смерти. Это может быть страх перед неизвестностью, нежелание говорить о смерти, боязнь «осквернения» тела, или просто отсутствие привычки к планированию посмертной воли. Все это создает значительные социокультурные барьеры, преодоление которых требует не только законодательных изменений, но и глубокого, уважительного диалога между государством, медициной, религиозными институтами и обществом в целом. Только так можно построить систему донорства, которая будет не только эффективной, но и этически приемлемой для большинства граждан.

Законодательное регулирование трансплантации в РФ: текущее состояние и перспективы

Правовое регулирование трансплантации в любой стране является краеугольным камнем, обеспечивающим рамки для медицинской практики, защиту прав доноров и реципиентов, а также формирование общественного доверия. В Российской Федерации эта сфера начала формироваться относительно недавно, но активно развивается, адаптируясь к вызовам времени и международным стандартам.

Закон РФ «О трансплантации органов и (или) тканей человека» (1992 г.)

Ключевым законодательным актом, регулирующим трансплантацию в России, стал Закон РФ № 4180-I от 22 декабря 1992 года «О трансплантации органов и (или) тканей человека». Принятие этого закона стало прорывным моментом, поскольку до 1992 года правовое поле в этой области практически отсутствовало. Закон 4180-I определил условия и порядок трансплантации, опираясь на современные достижения науки и медицинской практики, а также учитывая рекомендации Всемирной Организации Здравоохранения (ВОЗ).

Основные положения этого закона включают:

• Утверждение критерия мозговой смерти: Закон законодательно закрепил «смерть мозга» как критерий констатации смерти человека, что дало врачам право забора органов от лиц, находящихся в этом состоянии, при условии соблюдения строгих процедур.
• Принцип презумпции согласия: В основу закона положен принцип презумпции согласия (или «испрошенного несогласия»). Согласно статье 8, изъятие органов и/или тканей у трупа допускается, если учреждение здравоохранения на момент смерти или изъятия не было поставлено в известность о несогласии умершего либо его родственников или законного представителя.
• Запрет на куплю-продажу органов: Статья 15 Закона категорически запрещает куплю-продажу органов и/или тканей человека, устанавливая за это уголовную ответственность. Этот принцип призван бороться с коммерциализацией и эксплуатацией, поддерживая этические нормы альтруистического донорства.
• Условие медицинской необходимости: Трансплантация органов и/или тканей от живого донора или трупа может быть применена только в случае, если другие медицинские средства не могут гарантировать сохранения жизни больного (реципиента) либо восстановления его здоровья. Это подчеркивает, что трансплантация – это крайняя мера.

Другие нормативные акты и будущие изменения

Помимо основного Закона о трансплантации, регулирование этой сферы осуществляется и другими нормативными актами:

• Констатация смерти мозга: В настоящее время действует Инструкция по констатации смерти человека на основании диагноза смерти мозга, утвержденная Приказом МЗ РФ от 20 декабря 2001 года № 460. Этот документ детализирует медицинские процедуры, необходимые для точной и этически корректной констатации смерти мозга.
• Перечень объектов трансплантации: Перечень органов и/или тканей человека, являющихся объектами трансплантации, определяется совместным приказом Министерства здравоохранения Российской Федерации и Российской академии наук. Этот перечень регулярно обновляется, отражая развитие медицинских технологий. Важно отметить, что с 1 сентября 2025 года вступает в силу новый перечень объектов трансплантации, утвержденный Приказом Минздрава России и РАН от 25 марта 2025 года № 150н/1, который будет действовать до 1 сентября 2031 года. Этот перечень включает 25 позиций, в том числе амниотическую оболочку, части глазного яблока (роговица, склера, хрусталик, сетчатка, конъюнктива), кишечник и его фрагменты, почки, печень, сердце, легкие, трахею, поджелудочную железу с 12-перстной кишкой, различные ткани и части конечностей. Это свидетельствует о динамичном развитии трансплантологии и адаптации законодательства к новым возможностям.
• Проект федерального закона «О донорстве органов человека и их трансплантации»: Осенью 2014 года Минздрав России опубликовал проект нового федерального закона, который должен был заменить старый Закон 1992 года. В этом проекте, помимо прочих изменений, предлагается прямой запрет на ксенотрансплантацию. Хотя этот закон до сих пор не принят, его существование указывает на намерение законодателя более детально и комплексно урегулировать всю область донорства и трансплантации, включая такие специфические вопросы, как межвидовая пересадка.
• Противоречия с Законом «О погребении и похоронном деле»: Как было отмечено ранее, существует неразрешенная коллизия между Законом «О трансплантации органов и (или) тканей человека» и Федеральным законом «О погребении и похоронном деле» (1996 г.) относительно волеизъявления умершего и прав родственников. Эта коллизия создает правовую неопределенность и является одним из основных препятствий для увеличения донорской активности в стране. Устранение этого противоречия является одной из наиболее актуальных задач для российских законодателей.

В целом, законодательное регулирование трансплантации в РФ находится в процессе постоянного развития. Оно стремится сочетать гуманистические принципы с передовыми медицинскими технологиями, однако сталкивается с вызовами, связанными с необходимостью адаптации к меняющимся этическим представлениям и общественным ожиданиям. Дальнейшее совершенствование правовой базы, особенно в части устранения внутренних коллизий и четкой регламентации новых направлений, является критически важным для будущего российской трансплантологии.

Статистика трансплантации в РФ

Понимание масштабов и динамики трансплантационной помощи невозможно без анализа статистических данных. Цифры не просто отражают количество проведенных операций, но и позволяют оценить эффективность системы донорства, выявить региональные различия и понять, насколько полно удовлетворяется потребность пациентов в жизненно важных органах.

В последние годы в Российской Федерации наблюдается устойчивый рост числа трансплантаций, что свидетельствует о развитии отечественной трансплантологии и повышении ее доступности.

Общие показатели и динамика

• 2024 год: В Российской Федерации было выполнено 3307 трансплантаций органов, что является абсолютным максимумом за всю историю наблюдений.
• 2023 год: Выполнено 3057 трансплантаций органов. Это число увеличилось на 19,6% по сравнению с 2022 годом.
• 2022 год: Проведена 2551 операция по пересадке донорских органов, что на 235 манипуляций больше, чем в 2021 году.

Эта динамика демонстрирует последовательный и значительный рост, что позволяет России постепенно подниматься в мировом рейтинге по показателям числа доноров органов, с 47-го на 29-е место.

Распределение по видам органов и донорская активность

Детализация статистики по видам органов и показателям донорской активности позволяет глубже взглянуть на текущее состояние системы:

Вид органа	2023 год (количество операций)	2024 год (количество операций)
Почка	1817	1943
Печень	829	894
Сердце	388 (включая 281 детям)	426 (включая 25 детям)
Легкие	—	33
Всего	3057	3307

• Уровень донорской активности в РФ: В 2024 году этот показатель составил 6,7 на 1 млн населения, что является ростом по сравнению с 6,3 на 1 млн населения в 2023 году.
• Мультиорганные изъятия: Доля мультиорганных изъятий в 2024 году достигла 78,5%, а среднее число органов, полученных от одного эффективного донора, составило 3,0. Это говорит об улучшении координации и эффективности процесса донорства.

Региональные особенности и роль ведущих центров

• Москва: Столица является безусловным лидером в отечественной трансплантологии. Уровень донорства в Москве в 2024 году достиг 31,6 эффективных доноров на 1 млн населения (против 29,1 в 2023 году). Это показатель, сопоставимый с некоторыми развитыми европейскими странами.
• НМИЦ ТИО им. ак. В.И. Шумакова: Этот центр и его филиалы играют ключевую роль, выполняя около 27,1%-27,4% от общего числа трансплантаций органов в стране.
• Региональные различия: Однако ситуация в регионах может значительно отличаться. Например, в Нижегородской области уровень донорской активности равен всего 2,57 на миллион жителей, при этом в листе ожидания на почку стоит порядка 400 человек, а выполнено лишь 15 трансплантаций. Это подчеркивает острую необходимость развития донорской службы за пределами ведущих центров.

Трансплантация у детей и время ожидания

• Детская трансплантация: В 2024 году потребность детей в пересадках почки (124 операции) и печени (132 операции) в России была удовлетворена полностью. Также выполнено 25 трансплантаций сердца пациентам младше 18 лет. Это очень важный показатель, свидетельствующий о приоритете детского здоровья.
• Время ожидания: Несмотря на рост числа операций, листы ожидания остаются значительными. Среднее время ожидания пересадки печени в НИИ СП имени Н.В. Склифосовского составляет около 6 месяцев, но в некоторых случаях может достигать 2-3 лет. На конец 2024 года в Нижегородской области в листе ожидания на почку состояло около 400 человек.

В целом, статистика показывает позитивную динамику развития трансплантологии в России. Однако сохраняются вызовы, связанные с дефицитом донорских органов, региональными диспропорциями и необходимостью дальнейшего повышения донорской активности и осведомленности населения. Эти данные служат основой для дальнейшего анализа и планирования стратегий развития отрасли.

Заключение: Перспективы развития трансплантологии в контексте этических вызовов

Трансплантация органов и тканей человека – это одно из величайших достижений современной медицины, подарившее надежду и новую жизнь миллионам людей по всему миру. Однако, как показал наш комплексный анализ, этот прорыв сопровождается не менее значимыми моральными, этическими и правовыми дилеммами, которые требуют постоянного осмысления и поиска сбалансированных решений. Трансплантология, по своей сути, представляет собой область, где медицинские технологии неразрывно связаны с глубочайшими вопросами человеческого достоинства, справедливости, автономии и ценности жизни.

Мы рассмотрели, как фундаментальные этические принципы – уважение автономии, не навреди, делай благо и справедливость – сталкиваются и переплетаются в сложных сценариях живого и посмертного донорства. Особое внимание было уделено тонкой грани между спасением жизни реципиента и потенциальным вредом для живого донора, а также критической важности информированного согласия и уголовной ответственности за его нарушение. В контексте посмертного донорства центральной дилеммой остается концепция «смерти мозга» и различные модели волеизъявления, где российская презумпция согласия вступает в противоречие с Федеральным законом «О погребении и похоронном деле», создавая правовую неопределенность и снижая эффективность донорской системы.

Проблема дефицита донорских органов остается одной из самых острых глобальных задач. Несмотря на впечатляющие успехи российской трансплантологии, выраженные в рекордных цифрах 2023-2024 годов и росте донорской активности, региональные диспропорции и длинные листы ожидания по-прежнему свидетельствуют о нехватке ресурсов. Причины отказа от донорства глубоко укоренены в социокультурных и психологических факторах, включая недоверие к медицине и традиционные представления о теле. Этические критерии распределения органов – совместимость, тяжесть состояния, длительность ожидания – призваны обеспечить справедливость, но их применение всегда сопряжено с непростым моральным выбором.

Отдельные главы нашего анализа были посвящены специфическим вызовам фетальной трансплантации и ксенотрансплантации. Если первая поднимает острые вопросы о статусе плода и этике аборта, то вторая сталкивается с биологическими рисками (отторжение, ксенозоонозы) и глубокими философскими вопросами о моральном статусе животных. Запрет на ксенотрансплантацию в российском законодательстве и европейский мораторий отражают высокий уровень осторожности мирового сообщества.

Нельзя недооценивать роль религиозных, культурных и общественных представлений. Позиции мировых религий, от одобрения РПЦ и Исламом до ограниченности в Иудаизме, формируют сложный мозаичный ландшафт, который законодатели и медицинское сообщество обязаны учитывать. Общественное доверие и уровень информированности являются ключевыми факторами, влияющими на готовность людей к донорству, что подчеркивает необходимость постоянной и эффективной просветительской работы.

Перспективы развития трансплантологии в России и мире неразрывно связаны с углублением этического диалога и совершенствованием правовой базы.

Ключевые направления для будущих исследований и регулирования включают:

1. Устранение правовых коллизий: Необходим пересмотр российского законодательства для разрешения противоречий между Законом о трансплантации и Законом о погребении, чтобы обеспечить четкость и единообразие правоприменительной практики.
2. Повышение информированности и доверия: Масштабные образовательные и просветительские программы для населения о сути донорства, критериях смерти мозга и правовых аспектах могут значительно увеличить донорскую активность.
3. Развитие донорской службы в регионах: Необходимо сокращать региональные диспропорции в уровне донорства через развитие инфраструктуры, подготовку кадров и улучшение координации.
4. Дальнейшая этическая рефлексия: Постоянный диалог между медиками, юристами, философами, теологами и обществом необходим для выработки новых этических подходов к развивающимся технологиям, таким как 3D-печать органов или новые методы иммуносупрессии.
5. Международное сотрудничество: Обмен опытом и унификация подходов к правовому и этическому регулированию на международном уровне могут способствовать более эффективному и справедливому решению глобальной проблемы дефицита органов.

Трансплантология – это не только наука о пересадке органов, но и наука о человечности. Ее будущее зависит от нашей способности не только расширять границы возможного в медицине, но и сохранять верность фундаментальным этическим принципам, уважая жизнь и достоинство каждого человека.

Список использованной литературы

1. Закон РФ от 22.12.1992 N 4180-I «О трансплантации органов и (или) тканей человека» (с изменениями и дополнениями). Документы системы ГАРАНТ. URL: https://base.garant.ru/10100779/ (дата обращения: 04.11.2025).
2. Федеральный закон от 20.07.2012 № 125-ФЗ «О донорстве крови и ее компонентов» (последняя редакция). КонсультантПлюс.
3. Аликова З.Р., Плиева С.К. Основные этические проблемы и правовые противоречия трансплантологии. URL: http://www.sogma.ru/ibmi/vip%208/Alikovf%20and%20Pliyeva.htm.
4. Введение в биоэтику: Учеб. пособие / А.Я. Иванюшкин, В.Н. Игнатьев, Р.В. Коротких и др. М.: Прогресс-Традиция, 1998. 381 с.
5. Дедюлина М.А., Папченко Е.В. Прикладная этика. Учебное пособие. Таганрог: Изд-во Технологического института ЮФУ, 2007. 112 с.
6. Силуянова И.В. Современная медицина и православие. М.: Московское Подворье Свято-Троицкой Сергиевой Лавры, 1998.
7. Трансплантология. Руководство / Под ред. В.И. Шумакова. М., 1995. С. 14.
8. Донорство и трансплантация органов в Российской Федерации в 2024 году. XVII сообщение регистра российского трансплантологического общества. Готье.
9. Ксенотрансплантация. Википедия.
10. Моральные проблемы трансплантации фетальных органов и тканей. URL: https://studfile.net/preview/4279560/page:2/ (дата обращения: 04.11.2025).
11. Проект федерального закона «О донорстве органов человека и их трансплантации». URL: https://www.garant.ru/products/ipo/prime/doc/70701042/ (дата обращения: 04.11.2025).
12. Трансплантация органов в России: итоги 2024 года. RusTransplant. URL: https://rustransplant.ru/transplantaciya-organov-v-rossii-itogi-2024-goda/ (дата обращения: 04.11.2025).
13. Шумаков В.И., Тоневицкий А.Г. Ксенотрансплантация: научные и этические проблемы.
14. Этические, медицинские и правовые проблемы трансплантации органов.
15. Этические аспекты ксенотрансплантации.
16. Этические аспекты трансплантологии. Текст научной статьи по специальности «Прочие медицинские науки». КиберЛенинка.
17. Этические проблемы трансплантологии.
18. Этические проблемы трансплантации органов и тканей. Relga.Ru.