Английская медиаречь в контексте межкультурной коммуникации: комплексный анализ особенностей и стратегий адаптации

В современном мире, где границы информационного пространства стираются благодаря стремительному развитию технологий, роль средств массовой информации (СМИ) приобретает беспрецедентное значение. Глобализация, цифровизация и мгновенная передача данных превратили планету в «глобальную деревню», как предсказывал Маршалл Маклюэн, и в этой деревне английский язык выступает в роли универсального посредника. Однако универсальность языка вовсе не гарантирует универсальность понимания, особенно когда речь идет о межкультурной коммуникации. Способность ведущих мировых вещательных каналов не только донести информацию, но и быть адекватно воспринятыми многонациональной и многокультурной аудиторией, становится краеугольным камнем их эффективности.

Актуальность настоящего исследования обусловлена возрастающей значимостью межкультурной коммуникации для преодоления культурных барьеров и формирования единого, но при этом инклюзивного информационного пространства. В эпоху фейковых новостей и информационных войн, точность, нюансированность и культурная чувствительность медиасообщений играют ключевую роль в поддержании диалога и взаимопонимания между народами. Что из этого следует для современных медиа? Это означает, что СМИ несут особую ответственность за формирование объективной картины мира, а их сообщения должны быть не только информативными, но и способными вызывать доверие и уважение в самых разных культурных контекстах.

Целью данной работы является проведение комплексного анализа особенностей английской медиаречи в контексте межкультурной коммуникации на примере ведущих мировых вещательных каналов. Для достижения этой цели ставятся следующие задачи:

• Анализ теоретических основ межкультурной коммуникации (МКК) и медиалингвистики.
• Исследование лингвистических и стилистических особенностей современной английской медиаречи.
• Определение роли невербальных элементов и визуального контента в межкультурных медиасообщениях.
• Выявление ключевых вызовов и возможностей, возникающих при адаптации медиаконтента для разнообразной глобальной аудитории.

Предметом исследования выступают особенности английской медиаречи, проявляющиеся в ее лексическом, грамматическом, стилистическом и риторическом измерениях. Объектом исследования является межкультурная коммуникация в контексте функционирования современных мировых вещательных каналов, использующих английский язык как основное средство общения с глобальной аудиторией.

Структура работы логически выстроена таким образом, чтобы последовательно раскрыть заявленные темы: от фундаментальных теоретических положений до конкретных языковых и стилистических приемов, а также вопросов адаптации и вызовов современного медиапространства. Каждая глава углубляется в соответствующий аспект, предоставляя читателю всестороннее понимание сложного взаимодействия языка, культуры и медиа.

Теоретические основы изучения межкультурной коммуникации и медиалингвистики

Межкультурная коммуникация и медиалингвистика: основные понятия

Исторически, само понятие межкультурной коммуникации (МКК) возникло в середине XX века, а точнее, в 1954 году, с публикации знаковой книги Э. Холла и Д. Трагера «Culture as Communication». Этот момент стал отправной точкой для формирования новой академической дисциплины, которая сегодня является междисциплинарным научным направлением, расположенным на пересечении лингвистики, культурологии, коммуникативистики и лингводидактики.

В своей основе, межкультурная коммуникация — это связь и общение между представителями различных культур, что предполагает не только личные контакты, но и опосредованные формы, к которым, безусловно, относится и массовая коммуникация. Она описывает любое взаимодействие, происходящее между двумя или более представителями различных культурных групп, будь то международные, межконфессиональные, межэтнические или межрасовые обмены. Это широкий спектр взаимодействий, где культурные особенности каждого участника оказывают существенное влияние на процесс передачи и восприятия информации. Эдвард Холл в своей работе «The Silent Language» (1959) убедительно продемонстрировал эту тесную, неразрывную связь между культурой и коммуникацией, настаивая на необходимости выделения проблемы МКК в самостоятельную учебную дисциплину, что в дальнейшем и произошло.

Параллельно с развитием МКК, в лингвистике оформилось направление, известное как медиалингвистика. Это специализированная область, изучающая функционирование языка в медиасфере, то есть в пространстве современной массовой коммуникации. В России медиалингвистика стала преемницей более ранних лингвистических исследований, которые фокусировались на «языке газеты», «языке радио» и «языке СМИ», расширяя их до комплексного изучения всех аспектов языка, используемого в медиа. Таким образом, медиалингвистика предоставляет инструментарий для анализа того, как язык конструирует и распространяет информацию в культурно разнообразном глобальном пространстве, в то время как МКК объясняет, как эта информация воспринимается и интерпретируется различными культурными группами.

Ведущие теоретические подходы к анализу межкультурной коммуникации

Изучение межкультурной коммуникации — это многогранный процесс, который требует применения различных теоретических подходов, каждый из которых предлагает уникальную оптику для анализа сложных культурных взаимодействий. Среди ключевых подходов выделяются системный, позитивистский, гуманистический, функционалистский и постструктуралистский.

Системный подход рассматривает культуру и коммуникацию как взаимосвязанные системы, где изменение одного элемента влияет на всю структуру. Это позволяет анализировать, как медиасистема в целом взаимодействует с культурным контекстом, формируя и отражая общественные ценности.

Позитивистский подход стремится к объективному, эмпирически проверяемому описанию культурных явлений и коммуникативных процессов, часто используя количественные методы исследования. Он направлен на выявление универсальных законов и закономерностей в межкультурном обмене.

Гуманистический подход, напротив, сфокусирован на субъективном опыте индивида, его самоактуализации и формировании «Я-концепции» (по А. Маслоу, К. Роджерсу) в контексте культурного взаимодействия. В медиа это проявляется в изучении того, как медиаконтент влияет на индивидуальное восприятие мира и формирование личности в условиях культурного разнообразия.

Наибольшее развитие в изучении межкультурной коммуникации получил функционалистский подход, сформировавшийся в 1980-е годы. Он базируется на методах социологии и психологии, утверждая, что культуру любого народа можно описать, измерить и зафиксировать изменения в ней, поскольку культура определяет поведение. В рамках медиаисследований этот подход позволяет анализировать, как медиа выполняют определенные социальные функции в различных культурных контекстах, например, функцию информирования, социализации или развлечения, и как эти функции реализуются языковыми средствами.

В противовес более традиционным подходам, постструктуралистский подход к коммуникации не предлагает готовых решений или предписаний. Вместо этого он деконструирует ошибочность повседневных представлений, открывая новые ракурсы проблематики и выявляя важные черты коммуникации в условиях современных социокультурных изменений. С постмодернистской точки зрения, современные медиа не просто отображают реальность, а активно ее создают, стирая границы между реальностью и ирреальностью, объектом и его образом. Это приводит к формированию «гиперреальности», где симуляции воспринимаются как более реальные, чем то, что они призваны представлять. В контексте медиа, такой подход позволяет исследовать, как средства массовой информации конструируют значения и идентичности, а также как эти конструкции воспринимаются в различных культурных средах, зачастую приводя к «принципиально неизвестному результату» коммуникации.

Понимание того, как медиатехнологии меняют наш мир, невозможно без концепции «Глобальной Деревни», введенной Маршаллом Маклюэном. В своих знаковых трудах «Галактика Гутенберга: Становление человека печатающего» (1962) и «Понимание средств коммуникации: Внешние расширения человека» (1964) Маклюэн утверждал, что электричество как средство мгновенной связи «сжало» земной шар, превратив его в некое подобие «деревни». В этой «деревне» информация передается мгновенно, а события в одном конце света немедленно становятся известны в другом, создавая эффект всеобщей взаимосвязи и сопричастности. Для медиаречи это означает, что любое сообщение, произнесенное в одном культурном контексте, может мгновенно распространиться по всему миру, требуя от создателей контента особой ответственности и культурной чуткости.

Еще один важный вклад в понимание медиакоммуникации внес Пьер Бурдье со своей теорией габитуса. Бурдье определял коммуникацию как социально-исторически обусловленный процесс, исходя из аристотелевского габитуса — системы диспозиций (норм, правил и принципов), которые формируют поведение индивида, генерируются социальными структурами и объективно адаптируют практики к социальным отношениям, на основе которых они возникли. В контексте медиа, Бурдье исследовал, как мнения социальных классов распределяются в политически маркированных газетах и журналах, рассматривая медиа как многоцелевой продукт, который, помимо прочего, предоставляет новости независимо от конкретных политических интересов. Он подчеркивал прямую связь между властью и словом, что имеет колоссальное значение для анализа того, как медиаконтент, создаваемый под влиянием определенных социальных структур, воспринимается различными культурными группами.

Культурные измерения и их влияние на медиапространство

Для более глубокого понимания межкультурной коммуникации и ее влияния на медиапространство незаменимы концепции культурных измерений, предложенные Эдвардом Холлом и Гертом Хофстеде. Эти теории помогают систематизировать культурные различия и предсказать, как они будут проявляться в процессе создания и потребления медиаконтента.

Теория высоко- и низкоконтекстных культур Эдварда Холла имеет фундаментальное значение для журналистики. Холл предположил, что культуры различаются по степени зависимости коммуникации от контекста.

• Высококонтекстные культуры (например, Франция, Испания, Италия, страны Ближнего Востока, Япония, Россия) характеризуются тем, что значительная часть информации передается неявным образом. Здесь акцент делается на общем опыте, социальных нормах, невербальных сигналах и сложившихся отношениях между участниками коммуникации. Эффективность общения в таких культурах во многом зависит от способности улавливать подтекст, читать между строк и понимать подразумеваемое. В журналистике это может проявляться в более косвенной подаче новостей, использовании аллюзий, метафор, а также в меньшей необходимости прямолинейных объяснений, так как предполагается, что аудитория обладает достаточным культурным фоном для интерпретации сообщения.
• Низкоконтекстные культуры (например, США, Канада, Нидерланды, скандинавские страны, Германия), напротив, придают основное значение явной словесной информации. Сообщения здесь, как правило, выражаются ясно, однозначно и прямолинейно, а эффективность коммуникации зависит от точности формулировок и полноты изложения фактов. В медиа таких стран журналистика стремится к максимальной прозрачности, детализации и избеганию двусмысленностей, чтобы исключить любое недопонимание. Теория Холла помогает медиапрофессионалам понять культурные коммуникативные образцы и адаптировать свои сообщения, что часто используется в PR-технологиях при межкультурной коммуникации.

Модель культурных измерений Герта Хофстеде дополняет теорию Холла, предлагая более детализированный инструментарий для анализа культурных особенностей. Разработанная на основе масштабного исследования среди сотрудников IBM в более чем 50 странах в 1960–1970-х годах, эта модель выделяет шесть измерений, которые характеризуют ту или иную культуру:

1. Дистанция власти: Отражает степень, в которой менее влиятельные члены институтов и организаций ожидают и принимают неравномерное распределение власти. В странах с высокой дистанцией власти (например, Россия, Индия, Турция, Китай) характерна централизация, и ожидается неравенство, что может проявляться в медиа через авторитарный тон или акцент на официальных источниках. В странах с низкой дистанцией власти (Нидерланды, скандинавские страны, США) сотрудники проявляют больше инициативы, а медиа могут быть более критичными к власти и поощрять дискуссии.
2. Индивидуализм/Коллективизм: Показывает степень, в которой люди интегрированы в группы. В индивидуалистических культурах (США, Великобритания) ценится личная свобода и достижения, а медиа часто фокусируются на историях успеха отдельных личностей. В коллективистских культурах (Япония, Китай) приоритет отдается интересам группы, и медиа могут подчеркивать социальную гармонию и коллективные достижения.
3. Маскулинность/Феминность: Отражает распределение ролей в обществе. В маскулинных культурах (Япония, Германия) ценится настойчивость, конкуренция и материальный успех, что может проявляться в агрессивной риторике медиа. В феминных культурах (Швеция, Норвегия) акцент делается на сотрудничестве, скромности и качестве жизни, что ведет к более мягкому и эмпатичному тону медиа.
4. Избегание неопределенности: Показывает степень, в которой члены общества чувствуют себя некомфортно в неопределенных или неизвестных ситуациях. В культурах с высоким избеганием неопределенности (Россия, Япония) ценится структура, правила и предсказуемость, а медиа могут стремиться к максимальной ясности и избегать двусмысленности. В культурах с низким избеганием неопределенности (США, Великобритания) люди более открыты к новым идеям и изменениям, и медиа могут предлагать более разнообразные и дискуссионные форматы.
5. Долгосрочная ориентация: Отражает ориентацию общества на будущее (бережливость, настойчивость) или на настоящее и прошлое (уважение к традициям). Это влияет на то, как медиа освещают исторические события, планирование и экономическое развитие.
6. Снисходительность/Сдержанность: Описывает степень, в которой общество позволяет своим членам удовлетворять базовые человеческие потребности и желания, связанные с радостью жизни (снисходительность), или же жестко контролирует эти потребности через социальные нормы (сдержанность). Это может проявляться в выборе тем для медиа, уровне допустимой критики или демонстрации эмоций.

Модель Хофстеде позволяет анализировать, как эти культурные особенности влияют на создание новостей, интерпретацию событий и восприятие групп в разных странах, предоставляя ценный контекст для понимания межкультурных коммуникативных стратегий в медиа.

Лингвистические особенности английской медиаречи и их влияние на межкультурное понимание

Понятие и коммуникативные характеристики медиаречи

Медиаречь представляет собой уникальное лингвистическое явление, сформировавшееся на стыке языка и массовой коммуникации. Она определяется как совокупность всех разновидностей речи, которые представлены и функционируют в коммуникативной среде средств массовой информации. В. И. Коньков, один из видных исследователей медиалингвистики, уточняет, что медиаречь охватывает все формы речевой практики, независимо от того, порождаются ли они непосредственно самими СМИ или заимствуются ими из других сфер общественной жизни. [Коньков В.И. Медиаречь: содержание понятия и принципы анализа // Научный вестник Воронежского государственного архитектурно-строительного университета. Серия: Лингвистика и межкультурная коммуникация. 2016. № 1. С. 106-110.]

По своей сути, медиаречь является функционально-стилевым единством, обладающим гибридным характером. Она объединяет языковые средства различных стилей – прежде всего публицистического, который является ее основой, но также элементы научного, официально-делового и разговорного стилей. Кроме того, медиаречь активно использует нелитературные разновидности языка, такие как жаргон и просторечие. Цель такого синкретизма — максимальное воздействие на адресата, будь то информирование, убеждение, формирование общественного мнения или побуждение к действию.

Ключевые коммуникативные особенности медиаречи, которые отличают ее от других видов речевой практики, включают:

• Утилитарность: Эта характеристика проявляется в практической направленности медиаречи. Она не существует ради искусства слова, а всегда преследует конкретные коммуникативные задачи: донести новость, прокомментировать событие, прорекламировать продукт, мобилизовать аудиторию. Все языковые средства выбираются с учетом их эффективности для достижения этих прагматических целей.
• Актуальность: Медиаречь нера��рывно связана с текущим моментом. Ее содержание оперативно отражает актуальные события, проблемы и интересы общества. Необходимость быть «здесь и сейчас» определяет динамизм и оперативность медиаречи, а также ее способность быстро адаптироваться к изменяющейся повестке дня.
• Перформативность: Эта особенность характеризует способность медиаречи не только информировать, но и совершать действия, оказывать воздействие на аудиторию. Медиаречь формирует мнения и оценки, побуждает к определенным действиям, создает общественные дискуссии. Например, заявление СМИ о проблеме может запустить процесс ее решения, а призыв к участию в акции может привести к массовым мероприятиям. Таким образом, медиаречь не просто описывает реальность, но и активно конструирует ее.

Эти характеристики определяют уникальную природу медиаречи, делая ее мощным инструментом в современном информационном пространстве, особенно в условиях глобальной межкультурной коммуникации.

Глобальный английский (ELF) и лингвокультурный парадокс

В XXI веке английский язык, безусловно, приобрел статус международного языка, или *lingua franca*, что возлагает на него особую ответственность за адаптацию к культуре коммуникантов и прагматическим нормам дискурса. Однако эта универсальность несет в себе как огромные возможности, так и серьезные вызовы для межкультурного понимания.

Одной из заметных тенденций в развитии глобального английского языка (English as a Lingua Franca, ELF) является его упрощение. Часто ELF характеризуется ограниченным словарным запасом и упрощенной грамматикой, напоминая систему Basic English. Это проявляется в снижении использования сложных временных форм и модальных глаголов, предпочтении более простых и частотных слов, а также избегании идиом и фразовых глаголов, которые могут быть непонятны неносителям языка. Цель такого упрощения — достичь максимальной ясности и однозначности в международной коммуникации, где английский служит средством общения между людьми, для которых он не является родным. В медиа это может означать стремление к более прямолинейной и универсальной подаче информации, чтобы быть понятым как можно более широкой аудиторией.

Однако эта кажущаяся универсальность таит в себе лингвокультурный парадокс, который может возникать при общении на английском языке представителей незападных культур. Парадокс заключается в том, что язык используется как инструмент, как средство для передачи информации, но при этом он перестает быть полноценным отражением собственной культуры говорящего. [Стернин И.А. О понятии лингвокультурной специфики языковых явлений // Текст. Дискурс. Картина мира. 2011. Вып. 7. С. 6.]

Лингвокультурная специфика языковых явлений состоит в том, что в семантике языка глубоко отражаются особенности уклада жизни, представления и образа мышления конкретного народа. Язык — это не просто набор слов и правил, это культурный код, который несет в себе историю, ценности и мировоззрение. Безэквивалентная лексика (слова, не имеющие прямых аналогов в других языках) и национально-коннотативная специфика (особые культурные ассоциации, связанные со словами) являются яркими проявлениями этой лингвокультурной специфики.

Когда представители незападных культур, где, например, принят высококонтекстный стиль общения, используют «упрощенный» глобальный английский, они могут столкнуться с трудностями в выражении сложных культурных нюансов, подтекстов, эмоциональных состояний и истинных намерений. Например, в культуре, где прямой отказ считается невежливым, человек может использовать множество косвенных выражений и намеков на английском языке, которые носитель низкоконтекстной культуры может интерпретировать как неуверенность или отсутствие четкой позиции. В результате, даже при отличном владении английским языком, культурные нюансы могут быть искажены или утеряны, что приводит к недопониманиям и затруднениям в межкультурной коммуникации. Насколько глубоко эти культурные особенности влияют на общую картину восприятия? Они могут радикально изменить первоначальный посыл сообщения, создавая ложное впечатление или вызывая непредвиденную реакцию.

Для ведущих мировых вещательных каналов это означает необходимость не только адаптировать язык с точки зрения простоты, но и учитывать культурные особенности восприятия, возможно, используя дополнительные контекстуальные пояснения, визуальные элементы или стилистические приемы, которые могут нивелировать эффект лингвокультурного парадокса и обеспечить более глубокое и точное межкультурное понимание.

Риторические и стилистические стратегии в современной английской медиаречи

Коммуникативные принципы медиадискурса

Современная медиаречь, особенно в условиях глобального вещания, является прежде всего воздействующей речью, которая стремится не только информировать, но и активно формировать мнения, убеждения и даже действия аудитории. Для достижения этой цели медиадискурс опирается на ряд коммуникативных принципов, среди которых особенно выделяются единство стандарта и экспрессии, а также прием диалогизации.

Принцип единства стандарта и экспрессии — это своего рода краеугольный камень эффективной медиакоммуникации. Он предполагает мастерское сочетание нормативного, общепринятого языка (стандарта) с эмоционально окрашенными, выразительными средствами (экспрессией). Стандарт обеспечивает ясность, точность и авторитетность изложения фактов, делая информацию доступной и понятной для широкого круга реципиентов. Это проявляется в использовании корректной грамматики, общепринятой лексики и логичной структуры предложений. Однако только стандарта недостаточно для удержания внимания и оказания воздействия. Именно здесь в игру вступает экспрессия: метафоры, сравнения, эпитеты, эмоционально окрашенная лексика, риторические вопросы и другие стилистические приемы. Они призваны оживить текст, сделать его более ярким, запоминающимся и эмоционально резонирующим, усиливая воздействие на аудиторию и стимулируя ее к осмыслению информации. Например, в новостной статье об экономическом кризисе стандартный язык может описать статистические данные, а экспрессивные средства (например, «цунами безработицы», «экономический шторм») создадут эмоциональный фон и подчеркнут остроту ситуации.

Прием диалогизации направлен на создание иллюзии прямого общения с аудиторией, вовлечение ее в дискуссию, даже если коммуникация по сути является монологом. Этот прием может быть реализован через использование обращений к читателю/зрителю («Как вы считаете…?»), риторических вопросов, которые побуждают к размышлению («Разве это не очевидно?»), а также имитации разговорной речи, что делает контент более близким и доступным. Диалогизация стирает барьер между отправителем и получателем сообщения, создавая ощущение личного присутствия и соучастия. Это особенно важно в межкультурной коммуникации, где установление доверия и создание комфортной атмосферы для восприятия информации могут значительно улучшить ее усвоение. Например, новостная программа может начать репортаж с вопроса, который затрагивает личный опыт зрителя, или использовать комментарии обычных людей, чтобы имитировать «голос народа».

Эти два принципа, взаимодействуя друг с другом, позволяют ведущим мировым вещательным каналам создавать медиаконтент, который не только информирует, но и активно формирует мировоззрение глобальной аудитории, учитывая при этом ее культурное разнообразие.

Тенденции интеллектуализации и демократизации языка СМИ

Современная английская медиаречь находится под влиянием двух, на первый взгляд, противоположных, но на самом деле взаимодополняющих тенденций: интеллектуализации и демократизации. Обе они направлены на установление максимальной близости автора текста к адресату, но достигают этой цели разными путями.

Тенденция к интеллектуализации медиаречи проявляется в стремлении к углублению содержания, обогащению лексики и повышению аналитического уровня подачи информации. Это выражается в нескольких аспектах:

• Популяризация терминов: В условиях быстрого развития науки, технологий и экономики медиа активно вводят в широкий оборот специализированные термины, объясняя их значение. Примерами в английских медиа могут служить такие слова, как «quantum computing» (квантовые вычисления), «gig economy» (гиг-экономика), «blockchain» (блокчейн) или «CRISPR» (инструмент для редактирования генома). Цель — повысить образованность аудитории и дать ей инструменты для понимания сложных современных явлений.
• Освоение новой заимствованной лексики: Глобализация ведет к активному заимствованию слов из других языков или специализированных сфер, обогащая английский язык и отражая мультикультурный характер современного мира. Примером может служить использование таких слов, как «zeitgeist» (дух времени, нем.), «doppelgänger» (двойник, нем.), «chutzpah» (наглость, идиш).
• Употребление общеизвестных слов в новых значениях: Слова, казавшиеся давно устоявшимися, приобретают новые, часто метафорические значения в контексте политических, социальных или культурных дискуссий. Например, слова «woke» (пробудившийся, осознавший социальную несправедливость) или «cancel culture» (культура отмены), изначально имевшие одно значение, теперь активно используются в общественно-политическом дискурсе с новым, более широким смыслом. Это позволяет более тонко выражать сложные идеи и концепции.

Параллельно с интеллектуализацией, наблюдается тенденция к демократизации языка СМИ. Она направлена на снижение формальности и приближение медиаречи к повседневному общению, что делает контент более доступным и понятным для широкой аудитории. Эта тенденция выражается в:

• Использовании разговорно-сниженной, просторечной и жаргонной лексики: В английских СМИ можно часто встретить сокращения, характерные для разговорной речи («gonna» вместо «going to», «wanna» вместо «want to»), а также сленг и жаргонизмы, которые придают тексту неформальность и живость. Примеры включают «buzz» (шумиха, ажиотаж), «clickbait» (кликбейт), «fake news» (фальшивые новости) или «FOMO» (fear of missing out – страх пропустить что-то важное). Использование таких элементов позволяет медиа быть «на одной волне» с аудиторией, особенно молодежной, и создавать ощущение неформального, доверительного общения.

Сочетание этих двух тенденций позволяет ведущим мировым вещательным каналам балансировать между необходимостью предоставлять глубокий, аналитический контент и стремлением быть понятными и близкими для максимально широкой и разнообразной глобальной аудитории. Этот диалектический подход является ключевым для успешной межкультурной коммуникации в современном медиапространстве.

Стилистические приемы и риторические фигуры в медиа

Для эффективного воздействия на глобальную аудиторию ведущие мировые вещательные каналы активно используют богатый арсенал стилистических приемов и риторических фигур. Эти инструменты не просто украшают текст, но и служат мощными механизмами для создания ярких образов, усиления эмоционального воздействия и формирования убедительной аргументации.

Среди наиболее распространенных стилистических приемов в английской медиаречи выделяются:

• Метафоры: Скрытые сравнения, которые переносят свойства одного объекта на другой, создавая новые значения и образность. Например, «war on terror» (война с террором), «economic headwinds» (экономические встречные ветры), «digital frontier» (цифровой рубеж). Метафоры помогают упростить сложные концепции и сделать их более понятными и запоминающимися.
• Сравнения: Явное сопоставление двух объектов с использованием слов-связок (like, as). Например, «The market reacted like a frightened deer» (Рынок отреагировал как испуганный олень).
• Эпитеты: Красочные определения, которые придают выразительность слову и усиливают эмоциональную окраску. «Devastating consequences» (разрушительные последствия), «crucial negotiations» (ключевые переговоры), «fragile peace» (хрупкий мир).
• Риторические вопросы: Вопросы, не требующие ответа, но служащие для привлечения внимания, выражения сомнения, возмущения или для побуждения аудитории к размышлению. «Who benefits from this policy?» (Кому выгодна эта политика?).
• Гиперболы: Преувеличение для усиления впечатления. «Thousands of jobs were wiped out» (Тысячи рабочих мест были уничтожены).
• Литоты: Намеренное преуменьшение для создания особого эффекта, часто с ироническим оттенком. «It’s no small feat» (Это немалый подвиг).
• Аллюзии: Отсылки к известным историческим событиям, литературным произведениям, мифам или общеизвестным фактам, которые обогащают текст смыслом и устанавливают связь с культурным фоном аудитории. Например, «a new Waterloo» (новое Ватерлоо) или «crossing the Rubicon» (перейти Рубикон).
• Прецедентные феномены: Широко известные в данной лингвокультурной общности имена, высказывания, ситуации, тексты, которые используются для создания ассоциаций и экономии языковых средств. Например, цитирование известных политиков или использование популярных мем-фраз (хотя последние чаще встречаются в менее формальных медиа).

Помимо этих, активно используются также:

• Инверсия: Изменение обычного порядка слов в предложении для акцентирования внимания на определенном элементе.
• Параллелизм: Повторение сходных синтаксических конструкций для усиления выразительности и ритмичности текста.

Применение этих приемов требует от медиапрофессионалов не только лингвистического мастерства, но и глубокого понимания культурных особенностей глобальной аудитории. Например, аллюзия, понятная в одной культуре, может быть совершенно незнакома в другой, что может привести к потере смысла или даже к недопониманию. Таким образом, стилистические и риторические стратегии в английской медиаречи постоянно балансируют между универсальностью и культурной спецификой, стремясь быть одновременно выразительными и доступными для каждого члена «глобальной деревни».

Роль невербальных и визуальных элементов в межкультурных медиасообщениях

Классификация и функции невербальных средств коммуникации

В мире, где «картинка» часто говорит больше тысячи слов, невербальные компоненты играют важнейшую роль в англоязычном медийном дискурсе, влияя на восприятие информации и эмоциональное воздействие на аудиторию. Невербальное общение, будучи наиболее древней и базисной формой коммуникации, часто передает сообщения, которые слова не могут выразить, или выражает их с большей искренностью и непосредственностью, поскольку невербальные сигналы спонтанны и бессознательны.

Исследования, в том числе те, что приписываются Альберту Меграбяну, показывают, что слова раскрывают лишь часть смысла сообщения. Важно уточнить, что известное «правило 7-38-55» (7% слов, 38% звуков и интонации, 55% позы и жестов) относится *исключительно* к выражению чувств и отношений, особенно в условиях несовпадения вербальных и невербальных сигналов. В общей же коммуникации, особенно при передаче фактов, влияние вербального компонента значительно выше. Тем не менее, невербалика остается мощным инструментом.

Невербальные средства общения классифицируются по нескольким категориям:

• Кинесика: Эта категория включает в себя все движения тела, выражающие эмоции и намерения. К ней относятся:
  • Мимика: Выражение лица, способное передать широкий спектр эмоций (радость, грусть, гнев, удивление).
  • Взгляд: Контакт глаз, его продолжительность и интенсивность могут сигнализировать о внимании, заинтересованности, доминировании или подчинении.
  • Жесты: Движения рук, головы, тела, которые могут усиливать, дополнять или даже заменять вербальные сообщения.
  • Поза: Положение тела, которое может говорить об уверенности, расслабленности, напряжении или отстраненности.
• Просодика: Относится к голосовым и интонационным средствам, включая:
  • Тембр голоса: Его глубина, звонкость.
  • Высота голоса: Модуляции, которые могут указывать на эмоциональное состояние.
  • Темп речи: Скорость произнесения слов.
  • Громкость: Уровень звука.
  • Интонация: Мелодика речи, ее восходящие и нисходящие движения, выражающие вопрос, утверждение, восклицание.
  • Паузы: Молчание, которое может быть использовано для акцентирования внимания, создания драматического эффекта или обдумывания.
• Такесика: Изучает прикосновения (рукопожатия, объятия, похлопывания), их уместность и значение в различных культурных контекстах.
• Сенсорика: Относится к чувственному восприятию, например, запахам, которые могут быть связаны с определенными культурными ассоциациями.
• Проксемика: Изучает пространственную структуру коммуникации: расстояние между собеседниками, расположение в пространстве, использование личного пространства.
• Хронемика: Анализирует временную структуру коммуникации: пунктуальность, длительность пауз, продолжительность общения.

В медиа, особенно в телерепортажах и интервью, жесты, мимика, интонация и паузы могут значительно усилить или ослабить значение сообщаемого контента, создать атмосферу доверия или недоверия, вызвать эмоциональный отклик у аудитории. Например, уверенная поза спикера и прямой взгляд могут укрепить его авторитет, в то время как нервные жесты или отведение взгляда могут вызвать сомнения в его искренности.

Межкультурная специфика невербальных сигналов и риски недопонимания

Хотя невербальное общени�� интуитивно кажется универсальным, на практике оно является глубоко культурно обусловленным. Неправильное толкование невербальных сигналов, особенно без учета национальных особенностей, может привести к серьезным недоразумениям в межкультурной коммуникации, даже когда вербальное сообщение кажется ясным.

В разных культурах одним и тем же невербальным средствам могут придаваться совершенно разные, порой даже противоположные значения. Эта межкультурная специфика невербальных сигналов представляет особый вызов для мировых вещательных каналов, стремящихся к универсальной понятности.

Рассмотрим несколько ярких примеров:

• Жест «OK»: Кольцо, образуемое большим и указательным пальцами, в США и Великобритании широко используется для выражения одобрения, согласия или того, что все в порядке. Однако в Бразилии, Германии, некоторых странах Ближнего Востока и России этот жест может быть воспринят как оскорбительный или вульгарный, аналогично нецензурному выражению.
• Улыбка: В западных культурах улыбка часто выражает радость, приветствие, вежливость или согласие. Однако в некоторых азиатских культурах улыбка может скрывать смущение, дискомфорт, извинение или даже гнев. Например, японец может улыбаться, сообщая плохие новости, чтобы сохранить лицо и избежать конфронтации.
• Контакт глаз: В западных культурах прямой зрительный контакт часто ассоциируется с искренностью, уверенностью и вниманием. Отсутствие контакта глаз может восприниматься как скрытность или нечестность. В то же время, в некоторых азиатских, латиноамериканских и африканских культурах длительный прямой зрительный контакт, особенно между людьми с разным социальным статусом, может быть воспринят как неуважение, агрессия или вызов.

Эти различия требуют тщательной адаптации визуального контента в медиа. Например, при показе репортажей или интервью из разных стран, редакторы должны быть осведомлены о возможных культурных коннотациях жестов и выражений лиц, чтобы избежать непреднамеренных негативных ассоциаций или потери смысла. В противном случае, даже самые благие намерения могут быть искажены, а сообщение — неправильно понято, что подрывает доверие к медиаисточнику. Какой важный нюанс здесь упускается? Часто невербальные сигналы обрабатываются подсознательно, и их ошибочная интерпретация может привести к мгновенному формированию предвзятого отношения к источнику информации, даже если вербальный контент безупречен.

Поликодовые сообщения в современных медиа

В эпоху цифровых технологий и мультимедийных платформ современные медиа все чаще оперируют так называемыми поликодовыми сообщениями. Это означает, что информация передается не только через вербальные средства (текст, речь), но и через множество невербальных и визуальных компонентов, которые интегрируются в единое целое. Фотографии, рисунки, аудио- и видеоматериалы, инфографика, анимация — все это становится неотъемлемой частью медиасообщения, формируя сложный, многомерный нарратив.

Особенно ярко это проявляется на политических сайтах, в новостных порталах и телевизионных репортажах, где вербальный текст сопровождается визуальным рядом. Например, новостная статья о протестах будет включать не только текстовое описание событий, но и фотографии демонстрантов, видеозаписи столкновений, инфографику с данными о числе участников или их требованиях. Все эти элементы работают синергетически, усиливая воздействие друг на друга.

Функции поликодовых сообщений многообразны:

• Усиление воздействия: Визуальные элементы могут значительно усилить эмоциональный фон сообщения, сделать его более драматичным или, наоборот, успокаивающим.
• Конкретизация информации: Фотографии и видео предоставляют наглядные доказательства описываемых событий, повышая достоверность сообщения. Инфографика позволяет быстро усвоить сложные статистические данные.
• Привлечение внимания: Яркие визуальные образы и динамичное видео способны мгновенно захватить внимание аудитории в условиях информационного перегруза.
• Формирование контекста: Визуальный ряд может задавать тон сообщения, формировать определенные ассоциации и помогать в интерпретации вербального контента. Например, изображение улыбающегося политика на фоне флага своей страны создает один образ, а его же изображение с напряженным выражением лица на фоне разрушенного города — совершенно другой.
• Преодоление языковых барьеров: Некоторые визуальные образы являются универсальными и могут быть поняты независимо от языкового барьера, что особенно ценно в межкультурной коммуникации. Однако, как было отмечено ранее, даже визуальные символы имеют культурную специфику, и их использование требует осторожности.

В контексте межкультурной коммуникации, создание поликодовых сообщений представляет как возможности, так и вызовы. Возможности заключаются в том, чтобы использовать универсальные визуальные коды для эффективной передачи информации через культурные границы. Вызовы же связаны с необходимостью учитывать культурную специфику восприятия изображений, цветов, символов и жестов, чтобы избежать недоразумений и обеспечить адекватное толкование сообщения глобальной аудиторией. Поэтому тщательный подбор и интеграция вербальных и невербальных компонентов в поликодовых сообщениях является критически важным аспектом работы мировых вещательных каналов.

Вызовы и возможности адаптации медиаконтента для глобальной аудитории

Стратегии адаптации контента и роль новых медиа

В условиях глобализации и стремительного развития цифровых технологий адаптация медиаконтента для различных культурных контекстов становится одной из ключевых задач для ведущих мировых вещательных каналов. Это не просто вопрос перевода, но и глубокой культурной локализации, призванной обеспечить релевантность и адекватное восприятие сообщения аудиторией с разнообразными культурными кодами.

Одной из наиболее перспективных стратегий адаптации является смешанная стратегия, которая объединяет передовые технологические решения с незаменимым человеческим фактором. Эта стратегия включает в себя автоматический перевод текста с помощью искусственного интеллекта (ИИ), за которым следует обязательная проверка и корректировка профессиональными переводчиками и редакторами. ИИ способен быстро и эффективно перевести большие объемы текста, обеспечивая базовую передачу смысла. Однако, как показано в исследованиях, например, в контексте казахстанских медиа [Адаптация контента: вызовы и возможности искусственного интеллекта для казахстанских медиа | Кабельщик. 2024.], только человек может добавить культурные нюансы, уловить подтексты, адаптировать идиомы, учесть лингвокультурную специфику и избежать потенциальных недоразумений, которые могут возникнуть из-за буквального перевода. Этот гибридный подход позволяет максимально эффективно использовать преимущества технологий, сохраняя при этом культурную чувствительность и точность, необходимые для межкультурной коммуникации.

Однако межкультурное общение требует постоянного переосмысления в связи с изменениями, которые привносят быстроразвивающиеся новые медиа. Интернет, социальные сети, стриминговые платформы — все это трансформирует представление о коммуникации, создавая новые цифровые теории межкультурных контактов. Новые медиа рассматриваются как квинтэссенция постмодернистского строя, формируя всеохватывающее информационное поле, где границы между реальностью и ирреальностью размываются, а симуляции могут восприниматься как более реальные, чем их прототипы. [СМИ и постмодернистская ментальная модель современной культуры | Амкуаб (Миквабиа) Г. А. // Вестник Адыгейского государственного университета. Серия 2: Филология и искусствоведение. 2010. Вып. 2.]

Влияние концепции «Глобальной Деревни» Маршалла Маклюэна, основанной на мгновенной электронной коммуникации, по-прежнему остается доминирующей в формировании современного медиапроцесса. Новые медиа расширяют эту концепцию, создавая децентрированный, анонимный дискурс, где изменяются механизмы социализации личности и актуализируется восприятие широкого спектра культурных альтернатив. Это открывает новые возможности для:

• Персонализированной адаптации: Алгоритмы могут предлагать контент, адаптированный под индивидуальные культурные предпочтения пользователя, основываясь на его поведении и местоположении.
• Интерактивного межкультурного диалога: Новые медиа позволяют аудитории не только потреблять контент, но и активно участвовать в его создании, комментировать, делиться мнениями, создавая платформы для непосредственного межкультурного обмена.
• Быстрого реагирования на культурные изменения: Медиа могут оперативно отслеживать и адаптироваться к изменяющимся культурным трендам и чувствительностям, что критически важно в быстро меняющемся глобальном ландшафте.

Таким образом, новые медиа выступают не только как каналы передачи информации, но и как мощные факторы адаптации человека к социальным, экономическим и политическим изменениям, способствуя социализации личности в современном информационном обществе. [Медиа как фактор адаптации человека к социальным, экономическим и политическим изменениям: сб. материалов Междунар. науч.-практ. конф. (Екатеринбург, 20–22 апр. 2023 г.) / сост. О. Ф. Автохутдинова ; Урал. федер. ун-т. — Екатеринбург : Изд-во Урал. ун-та, 2023., 40] Они требуют от медиапрофессионалов гибкости, инновационного мышления и глубокого понимания динамики межкультурного взаимодействия в цифровой среде.

Кросс-культурные проблемы в медийных жанрах и восприятии СМИ

Межкультурная коммуникация в медиа не лишена сложностей, особенно когда речь идет о специфических жанрах, таких как телеинтервью, и о различиях в базовом восприятии роли СМИ в разных обществах. Эти факторы могут значительно влиять на эффективность и адекватность передачи сообщения.

Проблемы в телеинтервью часто возникают из-за того, что интервьюер, интервьюируемый и зритель являются носителями разных моделей коммуникации, усвоенных в ходе социализации. [Гурнов А.Б. Кросс-культурная коммуникация в жанре телеинтервью // Коммуникология. 2019. Т. 4. № 1. С. 60-72.] Эти различия могут проявляться на различных уровнях:

• Личное пространство: В некоторых культурах принято более близкое физическое расстояние при общении, чем в других. Нарушение этих норм в телеинтервью может вызвать дискомфорт у одной из сторон и быть неправильно интерпретировано зрителями.
• Прямая/косвенная коммуникация: Западные интервьюеры часто придерживаются прямолинейного, ориентированного на факты стиля. В то время как в восточных или высококонтекстных культурах такой подход может быть воспринят как грубость, агрессия или неуважение, поскольку предпочтение отдается косвенной, гармоничной коммуникации. Интервьюируемый может избегать прямого ответа, используя намеки, что может быть непонятно западному зрителю.
• Темп речи и паузы: В некоторых культурах быстрая речь и минимальные паузы свидетельствуют о компетентности, тогда как в других культурах медленный темп и длительные паузы указывают на обдумывание и взвешенность. Несоответствие может создать впечатление некомпетентности или, наоборот, излишней эмоциональности.
• Невербальные сигналы: Различия в интерпретации контакта глаз, жестов, мимики, о которых говорилось ранее, особенно критичны в телеинтервью, где визуальный ряд играет огромную роль. Например, жест «нет» головой в Индии противоположен западному.
• Восприятие «правды»: В некоторых культурах важнее сохранить гармонию или лицо, чем сообщить «голую правду», что может привести к уклончивым ответам, которые западная аудитория может расценить как неискренность.

Все это может приводить к искажению смысла сообщения и недопониманию между участниками коммуникации, а также между интервьюируемым и глобальной аудиторией.

Кроме того, существуют значительные различия в видении роли СМИ в России и странах западного мира, что непосредственно влияет на подачу новостей и ожидания аудитории.

• В западных странах традиционно подчеркивается роль СМИ как «четвертой власти» — независимого контролера власти, защитника общественных интересов и гаранта свободы слова и плюрализма мнений. Здесь приветствуется критический подход, расследования и широкий спектр точек зрения. Аудитория ожидает от СМИ объективности, непредвзятости и способности подвергать сомнению официальные заявления.
• В России, согласно ряду исследований, существует тенденция к восприятию СМИ как инструмента формирования общественного согласия, поддержки государственной политики и трансляции национальных ценностей. Информационная функция часто переплетается с идеологической. Аудитория может ожидать от СМИ не только фактов, но и определенной интерпретации событий, соответствующей общепринятым нормам или государственной линии.

Эти культурно обусловленные различия влияют на подходы к журналистике, этические нормы, выбор тем, стилистику изложения и, как следствие, на восприятие медиаконтента. Мировые вещательные каналы, стремящиеся к глобальному охвату, должны быть глубоко осведомлены об этих различиях, чтобы не только адаптировать свой контент лингвистически, но и учитывать более глубокие культурные и социополитические ожидания своей аудитории. Только такой комплексный подход может обеспечить эффективную и гармоничную межкультурную коммуникацию в медиапространстве.

Заключение

Анализ особенностей языка СМИ в контексте межкультурной коммуникации на примере современной английской медиаречи ведущих мировых вещательных каналов выявил сложный и многогранный характер этого явления. Мы начали наше исследование с погружения в теоретические основы, где межкультурная коммуникация была определена как междисциплинарное поле, а медиалингвистика — как ключ к пониманию функционирования языка в медиасфере. Были рассмотрены фундаментальные подходы – от системного до постструктуралистского, а также концепции «Глобальной Деревни» Маршалла Маклюэна и теории габитуса Пьера Бурдье, которые позволяют осмыслить как глобальные, так и социально обусловленные аспекты медиакоммуникации. Особое внимание было уделено культурным измерениям Эдварда Холла (высоко- и низкоконтекстные культуры) и Герта Хофстеде, которые предоставляют ценные инструменты для предсказания и анализа культурно обусловленных различий в восприятии медиасообщений.

Далее мы перешли к лингвистическим особенностям английской медиаречи, определив ее как функционально-стилевое единство с присущими ему утилитарностью, актуальностью и перформативностью. Был детально проанализирован феномен глобального английского (ELF) и связанный с ним лингвокультурный парадокс, когда язык, выступая в роли универсального инструмента, может терять свою способность отражать уникальную культурную специфику говорящего, что чревато недопониманиями.

В разделе, посвященном риторическим и стилистическим стратегиям, мы изучили, как ведущие мировые вещательные каналы используют принципы единства стандарта и экспрессии, а также приема диалогизации для максимального воздействия на аудиторию. Были рассмотрены тенденции интеллектуализации и демократизации языка СМИ, проявляющиеся в популяризации терминов, заимствованиях и использовании разговорной лексики, а также арсенал стилистических приемов — от метафор до аллюзий — призванных сделать медиасообщение ярким и убедительным.

Критически важным аспектом исследования стала роль невербальных и визуальных элементов. Была представлена классификация невербальных средств коммуникации (кинесика, просодика, такесика, сенсорика, проксемика, хронемика) и проанализирована их межкультурная специфика, которая при игнорировании может привести к серьезным недоразумениям. Особое внимание уделено поликодовым сообщениям, где вербальный и невербальный контент интегрируются для создания комплексного и воздействующего медианарратива.

Наконец, мы исследовали вызовы и возможности адаптации медиаконтента для глобальной аудитории. Была представлена смешанная стратегия адаптации, сочетающая ИИ-перевод с человеческой корректировкой для учета культурных нюансов. Проанализировано влияние новых медиа и концепции «гиперреальности» на трансформацию межкультурной коммуникации, а также выявлены кросс-культурные проблемы в медийных жанрах, таких как телеинтервью, и различия в восприятии роли СМИ в различных культурных контекстах.

Таким образом, данное исследование достигло поставленных целей и задач, предоставив комплексный анализ особенностей английской медиаречи в контексте межкультурной коммуникации. Было показано, что эффективная коммуникация в глобальном медиапространстве требует не только лингвистического мастерства, но и глубокого понимания культурных кодов, риторических стратегий и невербальных сигналов, а также гибкости в адаптации контента к потребностям разнообразной аудитории.

Перспективы дальнейших исследований в области межкультурной медиалингвистики представляются чрезвычайно широкими. Влияние развивающихся технологий, таких как генеративные модели ИИ, на создание и адаптацию медиаконтента требует нового осмысления. Изменяющиеся культурные парадигмы, появление новых форм онлайн-коммуникации и развитие виртуальной реальности также открывают новые горизонты для изучения того, как язык, культура и медиа будут взаимодействовать в будущем. Дальнейшие исследования могут сосредоточиться на эмпирическом анализе конкретных кейсов адаптации медиаконтента, изучении реакции различных культурных групп на определенные стилистические приемы или на разработке более совершенных моделей межкультурной медиакоммуникации в эпоху повсеместного распространения искусственного интеллекта.

Список использованной литературы

1. Абраменкова В.В. Социальная психология детства: развитие отношений ребенка в детской субкультуре. Москва: Московский психолого-социальный институт; Воронеж: Издательство НПО «МОДЭК», 2000.
2. Захаров Н.Л. Специфика социальной системы России. Ижевск: Изд-во УдГУ, 2000.
3. Кон И.С. Психология ранней юности. Москва: Просвещение, 1989.
4. Мухина В.С. Возрастная психология. Москва: Академия, 1999.
5. Соколов С.В. Социальная философия: Учебное пособие для вузов. Москва: ЮНИТИ-ДАНА, 2003.
6. Коньков В.И. Медиаречь: содержание понятия и принципы анализа // Научный вестник Воронежского государственного архитектурно-строительного университета. Серия: Лингвистика и межкультурная коммуникация. 2016. № 1. С. 106-110. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/mediarech-soderzhanie-ponyatiya-i-printsipy-analiza (дата обращения: 19.10.2025).
7. Стернин И.А. О понятии лингвокультурной специфики языковых явлений // Текст. Дискурс. Картина мира. 2011. Вып. 7. С. 6. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/o-ponyatii-lingvokulturnoy-spetsifiki-yazykovyh-yavleniy (дата обращения: 19.10.2025).
8. Благов Ю.В. СМИ и межкультурная коммуникация // Гуманитарные и юридические исследования. 2021. № 1. С. 98-102. URL: https://elibrary.ru/item.asp?id=45781474 (дата обращения: 19.10.2025).
9. Гурнов А.Б. Кросс-культурная коммуникация в жанре телеинтервью // Коммуникология. 2019. Т. 4. № 1. С. 60-72. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/kross-kulturnaya-kommunikatsiya-v-zhanre-teleintervyu (дата обращения: 19.10.2025).
10. Оленева П.Н., Голоусова Е.С. Кросскультурные стратегии в работе журналиста // Вестник ВолГУ. Серия 2: Языкознание. 2018. Т. 17. № 3. С. 192-198. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/krosskulturnye-strategii-v-rabote-zhurnalista (дата обращения: 19.10.2025).
11. Ерзенкина М.В. Роль и место невербальных компонентов в англоязычном медийном дискурсе // Филологические науки. Вопросы теории и практики. 2024. Т. 17. № 5. С. 24-27. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/rol-i-mesto-neverbalnyh-komponentov-v-angloyazychnom-mediynom-diskurs (дата обращения: 19.10.2025).
12. Корякина А.А., Еремеева Т.Д. Теории межкультурной коммуникации // СМИ (медиа) и массовые коммуникации. 2023. № 1. С. 115-120. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/teorii-mezhkulturnoy-kommunikatsii (дата обращения: 19.10.2025).
13. Красильникова О.С. Модели межкультурной коммуникации: теоретический и практический аспекты // Вестник Чувашского государственного педагогического университета им. И.Я. Яковлева. 2017. № 3. С. 83-88. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/modeli-mezhkulturnoy-kommunikatsii-teoreticheskiy-i-prakticheskiy-aspekty (дата обращения: 19.10.2025).
14. Алжанова Л.К., Турлыбекова Ш.Б., Кабдолданов Р.К. Кросс-культурная коммуникация в международной журналистике: вызовы и пути решения // Известия Национальной академии наук Республики Казахстан. Серия общественных и гуманитарных наук. 2023. № 4. С. 147-156. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/kross-kulturnaya-kommunikatsiya-v-mezhdunarodnoy-zhurnalistike-vyzovy-i-puti-resheniya (дата обращения: 19.10.2025).
15. Абдуллина Г.А. Английский язык и культура межнационального общения // Язык и межкультурная коммуникация. 2018. № 1 (4). С. 17-23. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/angliyskiy-yazyk-i-kultura-mezhnatsionalnogo-obscheniya (дата обращения: 19.10.2025).
16. Кушнир Д.Ю. Роль новых медиа в межкультурной коммуникации // Вестник Российского университета дружбы народов. Серия: Литературоведение, журналистика. 2018. Т. 23. № 3. С. 367-374. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/rol-novyh-media-v-mezhkulturnoy-kommunikatsii (дата обращения: 19.10.2025).
17. Морозова О.Н. Невербальные средства английской политической интернет-рекламы // Вестник Ленинградского государственного университета им. А.С. Пушкина. 2014. № 4-1. С. 126-133. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/neverbalnye-sredstva-angliyskoy-politicheskoy-internet-reklamy (дата обращения: 19.10.2025).
18. Добросклонская Т.Г. Медиалингвистика: системный подход к изучению языка СМИ. Москва, 2008.
19. Садохин А.П. Введение в теорию межкультурной коммуникации: Учебное пособие. Москва: Высшая школа, 2005.
20. Холл Э., Трагер Д. Culture as Communication. New York: Doubleday, 1954.
21. Холл Э. The Silent Language. New York: Doubleday, 1959.
22. Маклюэн М. Галактика Гутенберга: Становление человека печатающего. Москва: Академический Проект, 2005.
23. Маклюэн М. Понимание медиа: Внешние расширения человека. Москва: Кучково поле, 2011.
24. Медиа как фактор адаптации человека к социальным, экономическим и политическим изменениям: сб. материалов Междунар. науч.-практ. конф. (Екатеринбург, 20–22 апр. 2023 г.) / сост. О. Ф. Автохутдинова ; Урал. федер. ун-т. Екатеринбург: Изд-во Урал. ун-та, 2023. URL: https://elib.urfu.ru/bitstream/10995/133005/1/978-5-7996-3653-1_2023.pdf (дата обращения: 19.10.2025).
25. Адаптация контента: вызовы и возможности искусственного интеллекта для казахстанских медиа // Кабельщик. 2024. URL: https://www.cableman.ru/content/adaptaciya-kontenta-vyzovy-i-vozmozhnosti-iskusstvennogo-intellekta-dlya-kazahstanskih-media (дата обращения: 19.10.2025).