Немецкая классическая философия – Полный реферат по теории познания и антиномиям Иммануила Канта

Введение в мир немецкой классической философии

Немецкая классическая философия — это вершина эпохи Просвещения, период, когда человеческий разум попытался постичь собственные пределы и возможности. В центре этой интеллектуальной бури стоит фигура Иммануила Канта (1724–1804), мыслителя, чьи идеи навсегда изменили траекторию философской мысли. До него немецкая философия во многом следовала по пути, проложенному Готфридом Лейбницем и систематизированному Христианом Вольфом, где господствовала вера во всемогущество рационального познания. Однако к середине XVIII века метафизика, некогда «царица наук», зашла в тупик, превратившись в арену бесконечных и бесплодных споров.

Именно Кант предпринял смелую попытку разрешить этот затянувшийся кризис. Он не стал принимать на веру ни одну из существующих доктрин, а задался фундаментальным вопросом: как вообще возможно достоверное знание? Что мы можем знать наверняка, а где пролегают границы наших познавательных способностей? Его философия стала своего рода ревизией самого разума.

Этот реферат ставит своей целью последовательно и ясно изложить суть кантовского переворота. Мы проследим, как философ пришел к своим революционным идеям, и ответим на два ключевых вопроса, которые легли в основу его «критической философии»:

1. Каков механизм человеческого познания и как возможно научное знание о мире?
2. Почему человеческий разум, стремясь к абсолютному знанию, неизбежно впадает в неразрешимые противоречия и как найти выход из этого тупика?

Чтобы понять масштаб кантовской революции, необходимо сначала рассмотреть эволюцию его собственных взглядов.

Два периода творчества как путь к великим открытиям

Философское наследие Иммануила Канта принято делить на два больших этапа: докритический и критический. Этот переход не был внезапным озарением, а стал результатом десятилетий напряженной интеллектуальной работы и постепенного разочарования в возможностях старой, догматической метафизики. В докритический период, который начался с его первой работы в 1746 году, Кант проявлял глубокий интерес к естественным наукам — физике, астрономии, геологии. Он пытался решить конкретные научные проблемы, опираясь на существующие философские методы, но все больше убеждался в их ограниченности.

Поворотной точкой стал трактат «О формах и принципах чувственного и интеллигибельного мира», написанный в 1770 году. В этой работе Кант впервые проводит четкое различие между познанием через чувства и познанием через интеллект. Он приходит к выводу, который станет отправной точкой всей его будущей системы: пространство и время — это не объективные характеристики мира, а априорные (доопытные) формы нашего восприятия. Этот тезис знаменовал переход к критицизму.

С публикации «Критики чистого разума» в 1781 году начинается критический период. В это время Кант создает свои три великие «Критики», каждая из которых отвечает на один фундаментальный вопрос:

• «Критика чистого разума» (1781) — Что я могу знать?
• «Критика практического разума» (1788) — Что я должен делать?
• «Критика способности суждения» (1790) — На что я могу надеяться?

Именно в этих работах Кант излагает свою зрелую философию, которая начинается с идеи, перевернувшей все существовавшие представления о познании.

Суть коперниканской революции в философии

Ключевым сдвигом в философии Канта стал так называемый «коперниканский переворот». Эта метафора, которую использовал сам философ, идеально описывает суть его открытия. До него в философии господствовало убеждение, что процесс познания подобен отражению: наш разум пассивно воспринимает внешний мир, и наши знания должны сообразовываться с объектами, как они есть. Считалось, что истина — это соответствие наших мыслей вещам. Однако такой подход порождал неразрешимую проблему: как мы можем быть уверены, что наши представления действительно соответствуют вещам самим по себе, если мы никогда не можем «выйти» из собственного сознания и сравнить их?

Кант предложил совершить революцию, аналогичную той, что Николай Коперник совершил в астрономии. Коперник, столкнувшись с трудностями в объяснении движения планет при допущении, что Земля находится в центре, предположил, что, возможно, наблюдатель (Земля) сам движется. Точно так же Кант предположил: «А что, если не наши знания сообразуются с объектами, а, наоборот, объекты сообразуются с нашим познанием?»

Это была фундаментально новая идея. Она означала, что человеческий разум — это не пассивный приемник информации, а активный конструктор нашего опыта. Мы не просто видим мир, мы строим его осмысленную картину с помощью врожденных структур нашего сознания. Познание, по Канту, — это не пассивный отпечаток природы, а сложный процесс, в котором субъект играет решающую, формирующую роль. Мир, каким мы его знаем, — это результат синтеза того, что дают нам чувства, и того, как наш разум это упорядочивает. Эта революционная идея потребовала создания новой теории познания, способной описать, как именно разум конструирует реальность.

Главная цель «Критики чистого разума»

Основной труд Канта, «Критика чистого разума», — это не просто абстрактный философский трактат. Это масштабное исследование, предпринятое для решения вполне конкретной задачи: выяснить, может ли метафизика быть наукой. Во времена Канта метафизика находилась в глубоком кризисе, представляя собой, по его выражению, «поле битвы» взаимоисключающих догматических утверждений о Боге, душе и мире как целом. Эти споры длились веками, не приводя ни к какому достоверному результату.

Кант понял, что прежде чем строить метафизические системы, необходимо исследовать сам инструмент познания — человеческий разум. Цель «Критики» — провести «инвентаризацию» разума, чтобы определить его возможности и, что не менее важно, установить его границы. Только так можно было понять, почему разум так успешно строит науку (например, математику и физику) и так безнадежно путается в метафизике.

Для решения этой задачи Кант вводит одно из важнейших различений в своей философии — между миром, каким он нам является, и миром, каков он есть на самом деле. Он называет их:

• Феномены — это мир явлений, единственный мир, который нам доступен. Это объекты, какими мы их воспринимаем и мыслим через структуры нашего разума.
• Ноумены, или «вещи-в-себе», — это реальность, как она существует независимо от нашего сознания. Этот мир для нас принципиально непознаваем, поскольку мы не можем «снять» очки нашего разума и увидеть его «как есть».

Таким образом, «Критика чистого разума» — это попытка начертить демаркационную линию между законным применением разума (в пределах мира феноменов) и его незаконными, иллюзорными попытками проникнуть в мир ноуменов. Кант начинает исследование этой познавательной машины человека с самого базового уровня — с чувственного восприятия.

Трансцендентальная эстетика как учение о формах чувственности

Первая часть «Критики чистого разума» называется «Трансцендентальная эстетика» (от греч. *aisthesis* — «чувственное восприятие»). Здесь Кант исследует самую первую ступень познания — чувствительность, то есть нашу способность получать данные из внешнего мира. Его главный вопрос: как мы вообще можем что-либо воспринять? Ответ на него приводит к одному из самых революционных выводов Канта.

Кант доказывает, что пространство и время не являются ни объективными свойствами самих вещей, ни понятиями, которые мы извлекаем из опыта. Они представляют собой априорные (доопытные) формы нашей чувственности. Это можно представить как «операционную систему» нашего восприятия или встроенные «очки», через которые мы смотрим на мир. Мы не можем их снять и не можем представить себе мир вне их.

Аргументация Канта строится на следующих наблюдениях:

1. Пространство и время — это условия любого опыта. Мы не можем получить понятие пространства из опыта, потому что для того, чтобы воспринять что-то «снаружи», мы уже должны обладать представлением о пространстве. Оно предшествует любому конкретному восприятию.
2. Мы можем мыслить пустое пространство и пустое время, но не можем мыслить объекты вне пространства и времени. Это доказывает, что они являются не свойствами объектов, а фундаментальными структурами нашего сознания, необходимым «холстом», на котором разворачивается любой опыт.

Таким образом, в трансцендентальной эстетике Кант устанавливает, что все, что мы воспринимаем, мы неизбежно воспринимаем в рамках пространства и времени. Это не мир «как он есть», а мир, уже отформатированный нашим воспринимающим аппаратом. Чувственность лишь поставляет «сырой материал» для познания. Чтобы он превратился в осмысленное знание, его должен обработать рассудок.

Трансцендентальная аналитика и категориальный аппарат рассудка

Если трансцендентальная эстетика описывала, как мы воспринимаем мир, то следующая часть «Критики», «Трансцендентальная аналитика», объясняет, как мы его мыслим. Чувства поставляют нам лишь хаотичный поток впечатлений (цвета, звуки, запахи). Чтобы этот поток превратился в осмысленный опыт — в мир упорядоченных объектов и событий, — его должен обработать рассудок.

Кант утверждает, что рассудок, подобно чувствительности, имеет свои собственные априорные (врожденные) структуры. Это не формы восприятия, а чистые понятия, или, как их называет Кант, категории. Категории — это базовые логические «шаблоны», по которым наш разум организует чувственные данные. Всего Кант выделил 12 категорий, среди которых наиболее известными являются:

• Единство и Множество: Мы воспринимаем объекты как единое целое, состоящее из множества частей.
• Субстанция: Мы мыслим мир не как непрерывный поток изменений, а как совокупность постоянных вещей (субстанций), которые меняют свои свойства.
• Причинность: Мы не просто видим, что одно событие следует за другим (например, молния, а затем гром). Мы мыслим их как причинно-следственную связь. Без этой категории мир распался бы на бессвязные моменты.

Категории — это не понятия, которые мы получаем из опыта. Наоборот, они являются условием самой возможности опыта. Это правила, по которым наш рассудок конструирует из сырых чувственных данных упорядоченный и познаваемый мир феноменов. Без этих «инструментов» мышления наш опыт был бы, по словам Канта, «слепым» и хаотичным. Рассудок не извлекает законы из природы, а, скорее, предписывает их ей. Теперь, когда у нас есть два ключевых элемента — чувственные данные и категории рассудка — нужно понять, как они соединяются для создания полноценного знания.

Механизм познания через синтетические априорные суждения

Чтобы объяснить, как возможно достоверное научное знание, Кант вводит фундаментальное различение видов суждений (высказываний). Этот аспект его гносеологии является одним из самых сложных, но и самых важных.

Сначала он делит суждения по их отношению к опыту:

• Апостериорные суждения — их истинность устанавливается только через опыт (например, «этот стол — деревянный»). Они всегда случайны.
• Априорные суждения — их истинность не зависит от опыта, она всеобща и необходима (например, «все тела протяженны»).

Затем он делит их по логической структуре:

• Аналитические суждения — это поясняющие суждения, в которых предикат (сказуемое) уже содержится в субъекте (подлежащем). Они не дают нового знания. Пример: «Все холостяки неженаты».
• Синтетические суждения — это расширяющие суждения, в которых предикат добавляет новую информацию к субъекту. Пример: «Все тела имеют вес».

Традиционная философия знала только три комбинации: аналитические априорные (логика), синтетические апостериорные (опытные науки) и считала синтетические априорные суждения невозможными. Но Кант утверждает, что именно на них и строится вся настоящая наука. Синтетические априорные суждения — это такие высказывания, которые расширяют наше знание (синтетические), но при этом их истинность всеобща, необходима и не зависит от конкретного опыта (априорные).

Классический пример Канта — математика. Суждение «7 + 5 = 12» является синтетическим, потому что понятие «12» не содержится ни в «7», ни в «5». Оно — результат синтеза. В то же время оно априорно — нам не нужно ставить опыты, чтобы убедиться в его истинности. То же самое касается фундаментальных законов физики, например, закона сохранения материи.

Как же они возможны? Кант отвечает: они возможны именно благодаря его «коперниканскому перевороту». Такое знание рождается в тот момент, когда априорные формы нашего сознания (пространство, время и категории рассудка) применяются к апостериорному материалу, поставляемому чувствами. Мы как бы «накладываем» нашу врожденную логическую сетку на хаос ощущений и тем самым создаем упорядоченный, закономерный и познаваемый мир. Итак, мы описали двухступенчатую систему познания. Но у Канта есть и третья, высшая способность, которая стремится выйти за пределы любого возможного опыта.

Три познавательные способности как единая система

В учении Канта структура познания предстает как стройная и иерархическая система, состоящая из трех основных способностей. Каждая из них выполняет свою уникальную и незаменимую функцию, работая в тесной связке с другими.

1. Чувствительность. Это низшая, пассивная способность, фундамент всего познания. Ее функция — воспринимать «сырой материал» из внешнего мира. Она не мыслит и не анализирует, а лишь поставляет данные, заранее организуя их через априорные формы пространства и времени. Без чувствительности наше мышление было бы пустым.
2. Рассудок. Это активная, мыслящая способность, отвечающая за создание научного знания об опытном мире. Его функция — мыслить и упорядочивать данные, полученные от чувствительности. Рассудок делает это с помощью априорных понятий — категорий (таких как причинность, субстанция, единство). Именно рассудок превращает хаос ощущений в связный и закономерный мир явлений (феноменов).
3. Разум. Это высшая познавательная способность. В отличие от рассудка, который всегда связан с опытом, разум стремится к познанию безусловного, абсолютного, того, что лежит за пределами любого возможного опыта. Его предметом являются так называемые «трансцендентальные идеи»: душа (абсолютное единство нашего «я»), мир (абсолютное единство всех явлений) и Бог (абсолютное единство всех вещей вообще).

Эта трехступенчатая система работает как единый механизм. Чувствительность дает материал, рассудок его оформляет в знание, а разум стремится довести это знание до абсолютного завершения. Именно это стремление разума к познанию того, что лежит за гранью опыта, порождает глубочайшие философские противоречия.

Трансцендентальная диалектика и иллюзии чистого разума

Заключительная часть «Критики чистого разума» — «Трансцендентальная диалектика» — посвящена анализу высшей познавательной способности, разума, и его неизбежных заблуждений. Если аналитика была «логикой истины», описывающей правильную работу рассудка, то диалектика — это «логика видимости», которая вскрывает причины философских ошибок.

Проблема, как ее видит Кант, заключается в самой природе разума. Разум по определению стремится к завершенности и безусловности. Он не удовлетворяется цепочкой причин и следствий, которую выстраивает рассудок в мире опыта; он хочет найти самую первую причину, конечную опору для всего знания. Для этого он берет инструменты рассудка — категории (причинность, субстанция и др.), — которые предназначены исключительно для обработки данных опыта (феноменов), и пытается применить их к своим собственным объектам, которые лежат за пределами всякого опыта (к ноуменам: душе, миру как целому, Богу).

Это и есть фундаментальная ошибка, которую Кант называет трансцендентальной иллюзией. Это не случайное заблуждение, а естественная и неизбежная склонность самого разума. Разум пытается познать сверхчувственное теми же методами, какими он познает чувственное. В результате он неизбежно впадает в противоречия с самим собой, порождая метафизические споры, в которых каждая сторона может с одинаковой убедительностью доказать свою правоту. Рассмотрим самые яркие примеры таких противоречий, которые Кант назвал антиномиями чистого разума.

Что такое антиномии и почему они неизбежны

Термин «антиномия» дословно означает «противоречие в законе» (от греч. *anti* — против, *nomos* — закон). Для Канта это не просто логическая ошибка, а глубокое противоречие, заложенное в самой природе человеческого разума, когда он пытается мыслить о мире как о безусловном целом.

Антиномии — это пары взаимоисключающих утверждений, каждое из которых можно доказать с безупречной логической строгостью. Всего Кант насчитал четыре такие антиномии, касающиеся фундаментальных космологических вопросов. Каждая антиномия состоит из двух частей:

• Тезис, который, как правило, отражает позицию догматической метафизики и рационализма (например, у мира есть начало).
• Антитезис, который выражает позицию эмпиризма и скептицизма (например, мир бесконечен).

Самое поразительное заключается в том, что разум, действуя по своим собственным законам, способен построить неопровержимое доказательство как для тезиса, так и для антитезиса. Это значит, что разум сам себя загоняет в тупик, доказывая одновременно два противоположных положения. Возникновение этих антиномий, по Канту, — это не признак слабости разума, а, наоборот, симптом его естественного стремления выйти за пределы опыта и определить абсолютную, безусловную совокупность всех явлений. Это стремление неизбежно, а значит, неизбежны и сами антиномии. Начнем разбор с первой пары антиномий, касающихся устройства мира в целом.

Первая и вторая антиномии о конечности мира и делимости материи

Первые две антиномии Кант называет «математическими», поскольку они касаются количественных характеристик мира — его размеров в пространстве и времени и его состава. В них разум сталкивается с невозможностью мыслить бесконечность.

Первая антиномия: Проблема начала мира

• Тезис: Мир имеет начало во времени и ограничен в пространстве.
  
  Доказательство: Если бы мир не имел начала во времени, то до настоящего момента протекла бы бесконечная последовательность событий. Но бесконечная последовательность не может быть завершена, следовательно, мир должен иметь начало. Аналогично, если бы мир был бесконечен в пространстве, его нельзя было бы мыслить как единое целое, что противоречит понятию мира как совокупности всего сущего.
• Антитезис: Мир не имеет начала во времени и границ в пространстве, он бесконечен.
  
  Доказательство: Если бы у мира было начало, он должен был бы возникнуть из «пустого времени», в котором нет никаких условий для возникновения чего-либо. Это бессмысленно. Точно так же, если бы мир был ограничен в пространстве, он должен был бы находиться в «пустом пространстве», что само по себе является чем-то. Значит, мир должен быть бесконечен.

Вторая антиномия: Проблема делимости материи

• Тезис: Всякая сложная субстанция в мире состоит из простых частей, и нигде не существует ничего, кроме простого или того, что сложено из простого.
  
  Доказательство: Если бы не существовало простых, неделимых частей (атомов), то при мысленном делении сложной субстанции мы бы в итоге не получили ничего, что означало бы, что и сама субстанция есть ничто. Следовательно, должны существовать конечные, простые «кирпичики» бытия.
• Антитезис: Ни одна сложная вещь в мире не состоит из простых частей, и нигде в мире не существует ничего простого.
  
  Доказательство: Любая простая часть должна занимать какое-то пространство. Но все, что занимает пространство, можно мысленно разделить на части (правую и левую, верхнюю и нижнюю). Следовательно, не может быть ничего абсолютно простого и неделимого, и деление материи бесконечно.

Как видно, разум предоставляет одинаково веские аргументы в пользу обеих сторон. Если первые две антиномии касались устройства физического мира, то третья затрагивает фундаментальный вопрос человеческого существования.

Третья антиномия и вечный спор о свободе воли

Третья антиномия, которую Кант относит к «динамическим», является одной из самых важных и влиятельных, поскольку она напрямую затрагивает основы этики, права и человеческой ответственности. Она вскрывает конфликт между всеобщей причинностью законов природы и возможностью человеческой свободы.

Тезис: Причинность по законам природы есть не единственная причинность, из которой можно вывести все явления в мире. Для объяснения явлений необходимо еще допустить свободную причинность (свободу воли).

Аргументация в пользу тезиса апеллирует к необходимости найти первоначало для ряда событий. Если бы все подчинялось только законам природы, где каждое событие является следствием предыдущего, то мы бы имели бесконечную цепь причин, никогда не находящую своего начала. Чтобы объяснить возникновение нового ряда событий (например, осознанного человеческого поступка), мы должны допустить существование свободы — способности самопроизвольно начинать некий ряд явлений, не будучи полностью определенными предшествующими причинами. Без этого понятия моральная ответственность теряет всякий смысл.

Антитезис: Нет никакой свободы, все в мире совершается только по строгим законам природы.

Доказательство антитезиса строится на идее единства и закономерности опыта. Научный взгляд на мир предполагает, что у каждого события есть причина. Допущение «свободной» причинности, которая вмешивается в природный порядок, разрушает эту закономерность и делает научное познание невозможным. Если бы существовала некая беспричинная свобода, она вносила бы в мир хаос, нарушая единство природы. Поэтому все, включая человеческие поступки, должно быть строго детерминировано предшествующими состояниями.

Этот конфликт между детерминизмом и свободой является вечным философским вопросом. Кант показывает, что в рамках чистого разума он неразрешим, так как обе позиции выглядят одинаково убедительно. Последняя антиномия поднимает вопрос о первопричине всего сущего.

Четвертая антиномия и проблема существования высшего бытия

Последняя, четвертая антиномия также является «динамической» и касается метафизической проблемы поиска конечной опоры для всего существующего. Разум, прослеживая цепь причин и следствий в мире, задается вопросом: существует ли некая сущность, которая является абсолютно необходимой и не зависит ни от чего другого?

Тезис: Миру принадлежит некая абсолютно необходимая сущность, существующая или как его часть, или как его причина.

Аргумент в пользу тезиса гласит, что все в мире явлений является случайным (контингентным) — оно существует, но могло бы и не существовать. Цепочка случайных явлений, зависящих друг от друга, должна иметь в своем основании нечто необходимое, что существует само по себе и является конечной причиной всего остального. Иначе вся цепь бытия «повисла» бы в пустоте без фундаментального основания. Эта необходимая сущность и есть то, что обычно называют Богом.

Антитезис: Нигде нет никакой абсолютно необходимой сущности — ни в мире, ни вне мира как его причины.

Доказательство антитезиса строится на том, что понятие «абсолютно необходимой сущности» не находит подтверждения в опыте и противоречит законам рассудка. Если бы такая сущность существовала внутри мира, она должна была бы быть либо началом всей цепи причин (что противоречит бесконечности этой цепи, как доказывалось ранее), либо самой этой цепью, но цепь как целое не является необходимой. Если же она существует вне мира, то ее связь с миром была бы причинной, но тогда она сама попадала бы под действие категории причинности и не могла бы быть абсолютно безусловной. Таким образом, разум не может ни доказать, ни опровергнуть существование такого высшего бытия в рамках познания мира опыта.

Обнаружив эти глубокие противоречия, Кант не мог оставить их неразрешенными. Его решение — ключ ко всей его критической философии.

Решение антиномий через различение двух миров

Показав, что разум неизбежно впадает в противоречия, Кант предлагает элегантное решение, которое является прямым следствием всей его теории познания. Антиномии, по его мнению, возникают не потому, что мир противоречив, а потому, что мы совершаем фундаментальную ошибку: мы применяем законы и понятия, действительные только для мира явлений (феноменов), к миру вещей-в-себе (ноуменов), а также к миру как к целому, который никогда не дан нам в опыте.

Решение антиномий строится на строгом различении этих двух «миров». При этом Кант дает разный ответ для математических и динамических антиномий.

Решение математических антиномий (1-я и 2-я)

В случае с вопросами о конечности мира и делимости материи, и тезис, и антитезис являются ложными. Ошибка здесь в самой постановке вопроса. Мы пытаемся рассуждать о «мире как о целом» (конечен он или бесконечен?), как будто это объект, который мы можем наблюдать. Но мир как целое никогда не дан нам в опыте. Мы имеем дело лишь с бесконечным процессом познания, с рядом явлений, который не имеет ни начала, ни конца. Поэтому применять к нему категории «конечный» или «бесконечный» некорректно. Это все равно что спрашивать, какого цвета добродетель.

Решение динамических антиномий (3-я и 4-я)

Здесь решение Канта еще более тонкое: и тезис, и антитезис могут быть одновременно истинными, если отнести их к разным мирам.

• В мире феноменов, мире природы и науки, безраздельно господствует детерминизм (антитезис). Каждое событие имеет свою причину, и никакой «свободы» в смысле беспричинного вмешательства здесь нет.
• Но человек принадлежит не только миру феноменов (как физическое тело), но и миру ноуменов (как мыслящий, разумный субъект). И в этом ноуменальном измерении, как «вещь-в-себе», он может быть свободен (тезис). Наша свобода не нарушает законов природы, потому что она проявляется не в феноменальном мире, а в умопостигаемом мире как способность нашего разума быть первопричиной наших моральных поступков.

То же самое касается четвертой антиномии: в мире феноменов нет места для необходимой сущности, но мы можем мыслить ее как ноуменальную основу мира. Таким образом, Кант разводит по разным «юрисдикциям» науку и мораль, детерминизм и свободу. Разрешив эти противоречия и установив границы познания, Кант заложил фундамент для всей последующей философии.

Заключение, подводящее итоги кантовской критики

Философия Иммануила Канта представляет собой грандиозную попытку самокритики разума. Проделанный в данном реферате анализ ключевых аспектов его учения позволяет проследить строгую логику его мысли. Все началось с коперниканской революции — переноса фокуса с объекта на познающего субъекта, который активно конструирует опыт. Это потребовало детального анализа самого познавательного аппарата, который Кант провел в учении о трансцендентальной эстетике (формы чувственности: пространство и время) и трансцендентальной аналитике (категории рассудка).

Однако высшая способность разума, стремясь к безусловному знанию, выходит за пределы опыта и, как показала трансцендентальная диалектика, неизбежно порождает антиномии — неразрешимые противоречия. Ключом к их разрешению стало фундаментальное для Канта различение двух миров: феноменального (мира опыта, где царит строгая причинность) и ноуменального (умопостигаемого мира, где возможна свобода).

Таким образом, Кант не уничтожил метафизику, как мог бы сделать простой скептик. Он совершил нечто гораздо более важное: он очертил ее границы и указал ей ее истинное место. Он показал, что разум не может доказать существование Бога, свободы или бессмертия души научными методами, но он также доказал, что наука не может их и опровергнуть. Тем самым он «ограничил знание, чтобы освободить место для веры» — веры, основанной не на догме, а на требованиях практического, морального разума.

Кантовская критика разума завершила эпоху Просвещения и одновременно открыла новую страницу в истории философии. Его идеи оказали фундаментальное влияние на все последующие течения, став отправной точкой для развития немецкого идеализма (Фихте, Шеллинг, Гегель) и сохранив свое непреходящее значение до наших дней.

Список использованной литературы

1. Алексеев П. В., Панин А. В. Философия: Учебник. – 3-е изд.- М.:»Проспект», 2003
2. Гуревич П. С. Основы философии: Учебное пособие. – М.: «Гардарики», 2004
3. Канке В. А. Философия. Исторический и систематический курс: Учебник для вузов.- М.: Из- во «Логос»,2000
4. Невлева И.М. Философия:Учебное пособие.- М., 1997
5. Радугин А. А. Философия: курс лекций. – М. : «Центр» , 1998
6. Спиркин А. Г. Философия: Учебник.- М.: «Гардарики», 1998
7. Философия: Справочник студента / Под ред. Г. Г. Кириленко, проф. Е. В. Шевцова. – М.: Из-во «Слово», 1999
8. Философия: Учебник для вузов/ Под ред. Проф. В. Н. Лавриненко, проф. В. П. Ратникова. – М.: ЮНИТИ, 2000
9. Философия: Часть первая: История философии: Учебное пособие / Под ред. Проф. В. И. Кириллова, проф..С. И. Попова,А. Н. Чумакова.- М.: «Юристь», 1999