Новые формы конкуренции в современной экономике: влияние цифровизации, глобализации и инноваций на рынки и стратегии

Мировая торговля продовольственными товарами, достигнув к 2022 году ошеломляющих 1,6 триллиона долларов США, что в десятки раз превышает показатели 1970-х годов (63,8 миллиарда долларов), является ярким свидетельством беспрецедентной трансформации, охватившей глобальную экономику. Этот феноменальный рост — лишь один из множества индикаторов глубоких изменений, вызванных триединой силой цифровизации, глобализации и инноваций. В XXI веке конкурентный ландшафт не просто эволюционирует; он переживает радикальную перестройку, ломая традиционные парадигмы и формируя новые правила игры. Для студентов и аспирантов экономических, управленческих и бизнес-специальностей понимание этих сдвигов становится не просто актуальным, но и критически важным для формирования адекватной аналитической рамки.

Настоящее исследование ставит своей целью разработку всестороннего и актуального анализа новых форм конкуренции, возникших и развивающихся в современной экономике. Мы углубимся в теоретические основы этих трансформаций, рассмотрим их практические проявления и оценим влияние на рынки и корпоративные стратегии. В работе будут представлены ключевые вопросы: как изменилась природа конкуренции под воздействием указанных факторов; какие новые модели (платформенная, экосистемная, гиперконкуренция) сформировались; какова роль данных, ИИ и сетевых эффектов; какие вызовы возникают для антимонопольного регулирования; каковы специфические проявления этих тенденций на российском рынке; и какие стратегии используют компании для адаптации. Мы стремимся создать не просто обзор, а синтезированное академическое исследование, интегрирующее актуальные теории, эмпирические данные и кейс-стади для полноценного осмысления динамики современной конкуренции.

Теоретические основы и факторы изменения природы конкуренции

Современная экономика переживает период фундаментальных сдвигов, где традиционные представления о конкуренции уступают место новым, более динамичным и многомерным моделям. В основе этих трансформаций лежит мощное взаимодействие трех глобальных сил: цифровизации, глобализации и непрерывных инноваций. Они не просто модифицируют отдельные аспекты рыночной борьбы, но перестраивают саму ее парадигму, создавая условия для возникновения феноменов, ранее немыслимых.

Цифровизация как катализатор трансформаций

Цифровизация, проникая во все сферы экономического взаимодействия, выступает в роли главного катализатора изменений. Ее влияние на международную торговлю трудно переоценить: она не только расширяет географию рынков, позволяя компаниям достигать потребителей по всему миру с невиданной ранее легкостью, но и значительно снижает торговые издержки и сроки доставки. По расчетам экспертов Всемирной торговой организации (ВТО), в период с 2016 по 2030 год широкое применение цифровых технологий способно увеличить среднегодовые темпы роста международной торговли на 1,8–2,0 процентных пункта. Примером может служить значительный рост международной торговли продовольственными товарами, который к 2022 году достиг 1,6 трлн долларов США, во многом благодаря таким технологиям, как Интернет вещей (IoT), искусственный интеллект (ИИ), блокчейн и 3D-печать.

Однако влияние цифровизации не ограничивается торговлей. Она трансформирует производственные процессы, делая их более эффективными и адаптивными. В России, например, производство компьютеров, электронных и оптических изделий демонстрирует впечатляющий рост: в декабре 2024 года оно увеличилось на 27% по сравнению с аналогичным периодом 2023 года, а относительно ноября 2024 года — на 38,9%. Этот рост свидетельствует о глубокой интеграции цифровых технологий в отечественную промышленность. Использование цифровых технологий кардинально меняет структуру современного рыночного пространства, способствуя появлению новых игроков, которые активно используют ресурсы информационной инфраструктуры для повышения своей конкурентоспособности. В эпоху всеобщей глобализации и цифровизации конкурентоспособность продукта или услуги становится не просто желательным параметром, а важнейшим критерием эффективности и востребованности.

Цифровизация имеет двойственный, парадоксальный эффект на конкуренцию. С одной стороны, она провоцирует гиперконкуренцию – состояние рынка, характеризующееся ускорением инновационных циклов и сокращением периода конкурентного преимущества. В цифровой экономике компании сталкиваются с необходимостью постоянно обновлять продукты и услуги, чтобы оставаться на плаву, и это означает, что вчерашние лидеры могут быстро уступить место более гибким и инновационным игрокам. Конкурентное преимущество, которое когда-то основывалось на владении активами или уникальных технологиях, теперь всё чаще смещается к способности компании эффективно взаимодействовать с клиентом через цифровые каналы. Эта связь, поддерживаемая передовыми цифровыми технологиями, становится основой для удержания и привлечения потребителей.

С другой стороны, цифровизация открывает беспрецедентные возможности для компаний, позволяя им достигать эффективности и масштабов, недоступных в доцифровую эпоху. Цифровые технологии позволяют организациям оптимизировать бизнес-процессы, повышать операционную эффективность и, как следствие, наращивать конкурентное преимущество. Хотя окупаемость внедрения может быть не мгновенной из-за дороговизны первоначальных инвестиций, долгосрочные выгоды очевидны. Например, построение цифровых процессов обслуживания и продаж, особенно с использованием речевых технологий на базе ИИ и генеративных нейросетей, доказало свою эффективность в повышении качества и снижении затрат. Развитие цифровой экономики ускоряет получение услуг, создает новые рабочие места и открывает новые возможности для предпринимателей в онлайн-сфере.

Однако на рынке труда цифровизация приводит к глубокой поляризации. С одной стороны, она создает новые высококвалифицированные рабочие места, требующие интеллектуальных и высокотехнологичных навыков. Так, численность занятых в ИТ-отрасли России в 2022 году выросла на 15% по сравнению с предыдущим годом, а в первом полугодии 2025 года превысила 1,1 млн человек, демонстрируя максимальный рост за последние годы. С другой стороны, растет число рабочих мест с низкими требованиями к квалификации, в то время как средние по качеству рабочие места сокращаются из-за автоматизации. По данным McKinsey & Company, к 2030 году от 75 до 375 миллионов работников по всему миру могут столкнуться с необходимостью сменить профессию. В России дефицит квалифицированных и высококвалифицированных рабочих будет наиболее острым, а потребность в специалистах по искусственному интеллекту в промышленности может достичь 2–3 млн человек в ближайшие пять лет.

Автоматизация и роботизация процессов также играют ключевую роль в повышении производительности труда. Переход на роботизированные технологии может увеличить производительность до 40%. Например, грибной комбинат «Биогрин» увеличил производительность на 30% после внедрения системы, разработанной компанией «ИТэра». В России производительность труда в гражданских отраслях растет на 4% ежегодно, и министр экономического развития РФ Максим Решетников поставил цель увеличить ее на 21% в следующие шесть лет. К 2030 году Россия стремится войти в число 25 стран-лидеров по плотности роботизации, увеличив текущее количество промышленных роботов с 29 до 145 штук на 10 тысяч человек. В 2024 году российские предприятия ввели в эксплуатацию более восьми тысяч промышленных роботов, что на 60% больше, чем в 2023 году. В строительстве интеллектуальные системы мониторинга с компьютерным зрением сокращают сроки до 30% и снижают стоимость проектов за счет оптимизации материалов.

Таким образом, цифровизация экономики не только переформатировала рынки, но и сделала неизбежным пересмотр подходов к защите и созданию условий конкуренции. Информационные технологии стали основным инструментом, влияющим на конкурентоспособность товаров, услуг и развитие экономики в целом, формируя новую реальность, в которой скорость, данные и адаптивность становятся решающими факторами успеха.

Глобализация и инновации в контексте конкуренции

Если цифровизация является мощным катализатором, то глобализация и инновации выступают ее неотъемлемыми спутниками и усилителями. Глобализация в XXI веке преодолела чисто экономические рамки и стала всеобъемлющим процессом, связывающим рынки, культуры и технологии по всему миру. Она значительно усиливает динамику конкуренции, устраняя географические и регуляторные барьеры, ранее защищавшие локальные рынки. Компании, которые прежде конкурировали только с местными игроками, теперь сталкиваются с давлением со стороны транснациональных корпораций, способных моментально масштабировать свои операции и продукты на мировом уровне. Этот процесс приводит к унификации потребительских ожиданий в некоторых сегментах, но одновременно и к углублению индивидуализации спроса, поскольку глобальные игроки стремятся адаптировать свои предложения к специфическим потребностям различных регионов.

Инновации являются сердцевиной современного конкурентного процесса. В условиях глобализированной и цифровой экономики, инновации перестали быть просто преимуществом; они стали условием выживания. Речь идет не только о продуктовых или технологических инновациях, но и о бизнес-моделях, процессах, подходах к клиенту и даже организационной структуре. Инновационный цикл резко сократился, требуя от компаний постоянного поиска новых решений и готовности к быстрой адаптации. Неудивительно, что многие компании теперь рассматривают каждую неудачу как ценный урок, поскольку скорость итераций и способность учиться становятся решающими.

Роль инноваций проявляется в нескольких аспектах:

• Создание новых рынков: Инновации не просто улучшают существующие продукты, но и формируют совершенно новые рыночные ниши и отрасли. Например, появление смартфонов и мобильных приложений породило огромную индустрию, которая не существовала 20 лет назад.
• Изменение структуры затрат: Технологические инновации, такие как автоматизация и искусственный интеллект, позволяют радикально снижать издержки производства и предоставления услуг, что дает конкурентное преимущество компаниям, способным их эффективно внедрять.
• Дифференциация продукта: В условиях высокой конкуренции инновации позволяют компаниям создавать уникальные продукты или услуги, которые выделяются на фоне предложений конкурентов, тем самым привлекая и удерживая клиентов.
• Повышение скорости выхода на рынок (Time-to-Market, TTM): Инновационные подходы к разработке и производству, такие как low-code/no-code платформы и ИИ-ассистенты, позволяют значительно сократить TTM, что критически важно в быстро меняющейся среде. Если продукт является первым в своем роде на рынке, он может занять до 70% рыночной доли, тогда как для аналогичного продукта, вышедшего позднее, ожидаемая доля рынка может снизиться до 20%.

В совокупности, цифровизация, глобализация и инновации формируют сложную, многогранную и постоянно меняющуюся конкурентную среду. Компании, которые игнорируют эти факторы, рискуют быть вытесненными с рынка, в то время как те, кто умело их интегрирует в свои стратегии, получают мощные рычаги для достижения успеха и устойчивого развития. Эта динамика требует от всех участников рынка глубокого понимания новых правил игры и готовности к непрерывным трансформациям.

Новые модели конкуренции в цифровой экономике

Экономика XXI века, пронизанная цифровыми технологиями и глобальными связями, породила новые, уникальные модели конкуренции, которые выходят за рамки классических представлений. Эти модели не просто усложняют рыночную борьбу, но и меняют саму ее суть, требуя от компаний принципиально иных стратегий выживания и процветания. Среди наиболее значимых — гиперконкуренция, платформенная экономика и экосистемная конкуренция.

Гиперконкуренция: агрессивная борьба за лидерство

Представьте себе поле битвы, где каждый ход противника предвосхищается, а каждый ваш шаг направлен на моментальное разрушение его преимуществ. Это и есть гиперконкуренция – агрессивная и неустанная борьба, характеризующаяся интенсивными, молниеносными и бескомпромиссными конкурентными действиями. В этой модели выживание напрямую зависит от способности компании не просто адаптироваться, но активно разрушать сложившиеся «стандарты» и диктовать рынку свои новые правила.

Движущие силы гиперконкуренции многообразны:

• Информатизация общества: Стремительный рост доступности и объема данных, а также усиление роли машин и алгоритмов в принятии решений, ускоряют все рыночные процессы. Информация становится оружием, позволяющим мгновенно реагировать на изменения и предвидеть их.
• Глобализация: Как уже отмечалось, глобализация стирает границы рынков, увеличивая число игроков и интенсивность их взаимодействия. Преодоление обособленности рынков означает, что локальные успехи могут быть быстро масштабированы или, наоборот, разрушены глобальными конкурентами.
• Индивидуализация спроса: Повышение требований покупателей к персонализации продуктов и услуг заставляет компании постоянно искать новые способы удовлетворения уникальных потребностей, что подстегивает инновационную активность.

В условиях гиперконкуренции доминирует принцип «победитель забирает все». Это означает, что даже небольшое преимущество может привести к экспоненциальному росту доли рынка для лидера, в то время как отстающие игроки теряют позиции. Фокус смещается с борьбы за долю рынка на борьбу за абсолютное лидерство. Понятие «гиперконкуренция» неразрывно связано с именем профессора Р. Д’Авени, который определил ее как постоянно нарастающее соперничество в форме быстро появляющихся товарных инноваций, сокращения времени на НИОКР, агрессивной ценовой конкуренции, борьбы за компетентности и создания новых подходов к обслуживанию покупательских потребностей.

Инновационная гиперконкуренция обладает ярко выраженными признаками шумпетеровской конкуренции, названной в честь Йозефа Шумпетера. Он считал, что движущей силой экономического развития является «созидательное разрушение» – процесс, в котором инновации постоянно уничтожают старые структуры и создают новые. В гиперконкурентной среде инновации не просто улучшают продукт, а делают его устаревшим, тем самым «разрушая» доминирующие позиции. Гиперконкуренция особенно заметна в странах с высоким технологическим и инновационным развитием, таких как Сингапур, США, Гонконг (КНР) и Нидерланды.

Основными субъектами гиперконкуренции являются транснациональные корпорации (ТНК), которые разрабатывают серийные инновационные товары, услуги и сервисы с глобальной инновационностью и устойчивым спросом. Эти гиганты, такие как Nestle, Vodafone, Philips, BP, Газпром, Citigroup, Microsoft, Exxon Mobil, Google, Boeing, Toyota, LG Group, Samsung Group, Huawei, оперируют практически во всех секторах экономики, с наибольшей концентрацией (около 60%) в производственном секторе. Их способность быстро внедрять инновации, масштабировать операции и адаптироваться к изменяющимся условиям позволяет им доминировать в этой агрессивной среде.

Платформенная экономика и многосторонние рынки

Развитие платформенной экономики стало одним из самых значимых событий в современной конкурентной динамике. Оно фундаментально изменило границы и структуру рынков, переведя фокус с традиционных парных взаимодействий «продавец-покупатель» на обсуждение двусторонних или многосторонних рынков, которые формируются вокруг цифровых платформ.

Цифровая платформа — это, по сути, посредник, который связывает две или более группы пользователей, обеспечивая им взаимодействие и обмен ценностью. Примеры таких платформ включают маркетплейсы (Amazon, Ozon), социальные сети (Facebook, VK), сервисы такси (Uber, Яндекс.Такси) и многие другие. Их главная особенность заключается в создании сетевых эффектов, когда ценность платформы для одного пользователя увеличивается с ростом числа других пользователей.

Платформенная экономика:

• Изменяет структуру рынков: Вместо линейной цепочки создания стоимости, платформы создают экосистемы, где множество участников могут взаимодействовать друг с другом.
• Формирует многосторонние рынки: Платформы одновременно обслуживают несколько категорий пользователей (например, водителей и пассажиров, продавцов и покупателей), чьи взаимодействия взаимозависимы.
• Снижает транзакционные издержки: Цифровые платформы автоматизируют множество процессов, упрощая поиск, сравнение и совершение сделок, что повышает эффективность рынка.
• Обеспечивает масштабируемость: Цифровые технологии позволяют платформам быстро наращивать количество пользователей и услуг, что создает мощное конкурентное преимущество.

Именно цифровизация эффективно продвигает идею бизнес-экосистем и позволяет ее реализовывать через использование цифровых платформ, которые становятся их технологическим ядром.

Экосистемная конкуренция: борьба за клиента и комплексную ценность

Если платформы создают основу для многосторонних взаимодействий, то экосистемы идут дальше, интегрируя широкий спектр продуктов и услуг вокруг клиента. Экосистема – это сложная система взаимодействия компаний-провайдеров услуг, регуляторов и, главное, потребителей, которая включает как элементы сотрудничества, так и конкуренции. В центре этой системы всегда находится клиент, его интересы и потребности. Основная цель экосистемы – предоставить клиенту максимально полный набор решений для удовлетворения его повседневных потребностей в рамках единого, бесшовного опыта.

Экосистемный подход радикально меняет принципы конкуренции. Теперь борьба идет не просто между отдельными компаниями или продуктами, а между целыми бизнес-экосистемами, как во внешней, так и во внутренней среде. По прогнозу McKinsey, к 2025 году на долю цифровых экосистем будет приходиться около 30% доходов, что составит 60 трлн долларов.

Конкуренция экосистем носит сложный, разноуровневый характер:

1. Конкуренция между экосистемами: На этом уровне экосистемы борются за клиента как потребителя совокупного продукта. Главное оружие – широта предлагаемых сервисов и наполненность контентом. Например, «Сбер» конкурирует с «Яндексом» за клиента, предлагая ему не только финансовые услуги, но и доставку еды, такси, стриминговые сервисы и многое другое.
2. Конкуренция отдельных сервисов внутри одного сектора: В рамках одной экосистемы или между различными экосистемами сервисы одного сектора (например, финансовые услуги) могут конкурировать друг с другом.
3. Конкуренция секторальных сервисов с классическими игроками рынка: Сервисы внутри экосистемы конкурируют с традиционными, специализированными компаниями. Например, доставка продуктов от «Яндекса» конкурирует с классическими супермаркетами.

Потребительская ценность в экосистемах формируется за счет комплекса продуктов и услуг, чаще всего объединенных вокруг технологического ядра или цифровой платформы. Одной из ключевых стратегий привлечения и удержания клиентов является предложение продуктов экосистемы на условиях «нулевой цены». Это не означает, что продукт не имеет себестоимости, но для клиента он может быть бесплатен или входить в общую подписку. Примером является технология единого входа (Single Sign-On, SSO) через единую учетную запись, которая позволяет бесшовно пользоваться множеством сервисов, часть из которых может быть бесплатной или предоставляться в рамках подписки.

В России успешно развивают бизнес-экосистемы такие компании, как Сбер, Яндекс, МТС, Тинькофф, VK и 1С. Они стремятся охватить как можно больше повседневных потребностей клиента, предлагая широкий спектр услуг, где некоторые из них могут быть «бесплатными» для привлечения и удержания пользователей в экосистеме.

Наблюдается двусторонний эффект: новая конкуренция заставляет фирмы встраиваться в экосистемы (или создавать их), которые, в свою очередь, изменяют сами рынки. Это создает динамичный цикл, где инновации, масштабирование и клиентоориентированность становятся главными факторами успеха.

Роль данных, искусственного интеллекта и сетевых эффектов в формировании конкурентных преимуществ

В современной экономике, где границы рынков размываются, а инновационные циклы ускоряются, ключевым источником устойчивого конкурентного преимущества становится не просто наличие ресурсов или технологий, а их синергетическое взаимодействие. Особое место в этом процессе занимают Big Data (большие данные), искусственный интеллект (ИИ) и сетевые эффекты. Вместе они формируют мощный комплекс, способный вывести компании на новый уровень эффективности и рыночного доминирования.

Сетевые эффекты и тенденции к монополизации

Сетевые эффекты – это фундаментальное явление в цифровой экономике, при котором ценность продукта или услуги для пользователя возрастает с увеличением числа других пользователей. Эти эффекты бывают двух типов:

• Прямые сетевые эффекты: Каждый новый пользователь напрямую увеличивает ценность сети для существующих пользователей. Классический пример – социальные сети: чем больше людей пользуются платформой, тем ценнее она становится для каждого отдельного пользователя, поскольку расширяются возможности для общения и взаимодействия.
• Косвенные сетевые эффекты: Ценность для одной категории пользователей увеличивается с ростом числа пользователей другой категории. Например, для платформы-маркетплейса: чем больше продавцов, тем шире выбор для покупателей, и чем больше покупателей, тем выгоднее продавцам размещать свои товары.

Мощные сетевые эффекты часто приводят к концентрации национальных и международных рынков и порождают тенденцию к монополизации. Компании, которые первыми достигают критической массы пользователей и создают сильные сетевые эффекты, получают значительное преимущество, которое трудно преодолеть конкурентам. Этот принцип «победитель забирает все» означает, что рынок может быть захвачен одним или несколькими доминирующими игроками, что потенциально ограничивает конкуренцию. При этом, чем больше взаимодополняющих эффектов больших данных и сети в бизнес-модели современной компании, тем выше вероятность формирования устойчивых конкурентных преимуществ. Компании, использующие преимущество сети, основанной на данных, имеют стимулы и возможность выхода на смежные рынки, что может привести к росту конкуренции и на них.

Big Data как фундамент цифрового превосходства

Big Data (большие данные) представляют собой наборы данных огромного объема, которые могут быть как структурированными, так и неструктурированными, собираемые из самых разнообразных источников: интернет, социальные сети, корпоративные системы, датчики Интернета вещей и многое другое. Технология Big Data позволяет не только собирать и хранить эти колоссальные объемы информации, но и эффективно анализировать их для получения ценных инсайтов и повышения эффективности бизнес-процессов.

Big Data является необходимым условием для масштабирования инфраструктуры любой современной информационной системы. Без доступа к большим данным, многие передовые технологии, включая искусственный интеллект, не смогут реализовать свой полный потенциал. Аналитика Big Data позволяет извлекать актуальную информацию из этих наборов данных, поддерживая принятие решений на всех уровнях управления – от оперативного до стратегического.

Искусственный интеллект как ключевой фактор конкурентоспособности

Искусственный интеллект (ИИ) и Big Data неразрывно связаны и обладают огромным потенциалом для реализации. ИИ использует Big Data для обучения своих алгоритмов, выявления скрытых закономерностей, прогнозирования и автоматизации сложных задач. В свою очередь, Big Data становятся еще более ценными благодаря способности ИИ извлекать из них полезную информацию.

Внедрение ИИ становится критически важным для компаний, стремящихся к конкурентному преимуществу. Опытные специалисты в области Big Data и ИИ могут вывести компанию на новый конкурентный уровень, значительно повысив ее финансовую устойчивость и экономический рост.

Актуальные данные подтверждают стремительное внедрение ИИ в российском бизнесе:

• Рост использования: Уровень использования технологий искусственного интеллекта российскими организациями вырос с 20% в 2021 году до 43% в 2024 году.
• Экономический эффект: Подавляющее большинство (97%) организаций, использующих ИИ, получили положительный эффект от его применения. Более того, существенный и многократный экономический эффект от применения ИИ организации стали отмечать в 2,5 раза чаще за последние три года. Это свидетельствует о том, что ИИ перешел из разряда футуристических концепций в категорию критически важных инструментов повышения эффективности для российских компаний.

Применение ИИ в различных сферах:

• Финансовая сфера: Аналитика Big Data и ИИ активно используются для анализа тенденций финансовых рынков, прогнозирования поведения клиентов, обнаружения мошенничества и эффективного управления рисками. Банки, хедж-фонды и инвестиционные компании массово внедряют эти технологии в свои бизнес-процессы.
• Промышленность: ИИ и роботизация повышают производительность труда до 40%. Интеллектуальные системы мониторинга с компьютерным зрением в строительстве позволяют в реальном времени отслеживать соблюдение техники безопасности и оперативно выявлять отклонения от проектных параметров, сокращая сроки строительства до 30% и снижая стоимость проектов.
• Обслуживание клиентов: Речевые технологии на базе ИИ, включая генеративные нейросети, значительно улучшают качество обслуживания и персонализацию предложений.

Таким образом, синергия Big Data, ИИ и сетевых эффектов является мощной триадой, определяющей новые формы конкурентных преимуществ. Компании, способные эффективно интегрировать эти элементы в свою стратегию, получают возможность не только выживать, но и доминировать в быстро меняющемся цифровом ландшафте, формируя новую экономическую реальность.

Вызовы для антимонопольного регулирования и государственной политики в условиях новой конкуренции

Стремительное развитие цифровой экономики, появление глобальных цифровых гигантов и новых моделей конкуренции – таких как платформенная и экосистемная – создают беспрецедентные вызовы для существующих систем антимонопольного регулирования и государственной политики. Традиционные подходы, разработанные для индустриальной экономики, часто оказываются неэффективными в условиях, где данные, сетевые эффекты и скорость инноваций переопределяют рыночную власть.

Деятельность цифровых гигантов и антимонопольные разбирательства

Деятельность глобальных цифровых гигантов является одним из самых острых вызовов для антимонопольных органов во всех странах мира. Компании, подобные Google, Amazon, Apple, Meta, обладают колоссальными ресурсами, доминируют на ключевых цифровых платформах и контролируют огромные объемы данных, что позволяет им оказывать существенное влияние на конкурентную среду.

Примеры антимонопольных разбирательств:

• Google и Европейская комиссия: В 2018 году Google был оштрафован Европейской комиссией на 4,35 млрд евро за злоупотребление доминирующим положением на рынке интернет-поисковиков путем ограничения работы производителей устройств на базе Android. Этот кейс стал знаковым, показав готовность регуляторов применять жесткие меры против цифровых монополий.
• Судебные разбирательства в России: В России также возникают судебные разбирательства с участием крупных зарубежных цифровых компаний. Например, в 2025 году Челябинский завод «Полисорб» не смог уклониться от выплаты 3,658 млн рублей дочерней компании Google из США по ранее заключенным соглашениям. Для российских ИТ-компаний, таких как «Яндекс», «Сбер», VK, Ozon, а также других tech-лидеров, работа с ИИ-решениями и их внедрение является вопросом конкурентоспособности, однако их доминирование также вызывает вопросы регуляторов.

Цифровые платформы приобретают особую значимость и стремительно наращивают долю на рынке. Российский рынок цифровых экосистемных подписок за 2024 год вырос на 74,5% и достиг объема в 195 млрд рублей, что в четыре раза превышает показатель 2021 года. К концу 2024 года общее количество подписчиков экосистемных подписок в России достигло 95,3 млн человек. По состоянию на февраль 2025 года на одного взрослого жителя российских мегаполисов в среднем приходится 1,5 экосистемной подписки. Эти цифры демонстрируют не только рост рынка, но и его консолидацию вокруг нескольких крупных игроков. В 2024 году компания «Яндекс» занимала лидирующую позицию с долей 49% от общей выручки рынка экосистемных подписок, «Сбер» — 19%, а МТС — 15%. Распределение доли подписчиков схоже: «Яндекс» — 41%, «Сбер» — 24%, МТС — 18%. Такое доминирование создает риск ограничения конкуренции и требует пристального внимания регуляторов.

Проблемы адаптации российского антимонопольного законодательства

В условиях цифровой экономики изменяются основные категории антимонопольного регулирования. Становится значительно сложнее определить монопольную цену, поскольку многие цифровые продукты и услуги могут предоставляться бесплатно или по символической цене, монетизируясь через данные или рекламу. Сдвигаются точки приложения регулирования: вместо контроля за традиционными рынками товаров и услуг, антимонопольные органы вынуждены фокусироваться на данных, алгоритмах и экосистемах. Кроме того, сложнее формировать доказательную базу, поскольку нарушения часто носят сложный, неочевидный характер и связаны с внутренними алгоритмами компаний.

Специфические проблемы российского законодательства:

• Отсутствие специальных критериев: Текущая редакция закона о защите конкуренции не содержит специальных критериев для определения доминирующего положения цифровых платформ, что значительно затрудняет рассмотрение антимонопольных дел.
• Оценка добросовестности действий: Антимонопольный орган сталкивается с проблемой оценки добросовестности действий социальных сетей, маркетплейсов и агрегаторов в борьбе за количество пользователей, которое определяет их рыночную власть и доходы, при отсутствии единого подхода к такой оценке.
• Ограничения «Пятого антимонопольного пакета»: Нормы этого пакета распространяются на маркетплейсы и агрегаторы, но не охватывают цифровые экосистемы и сервисы (приложения, облачные хранилища, соцсети), оставляя значительные сегменты цифрового рынка без должного регулирования.
• Отсутствие единства терминологии: Новое понятие «цифровая платформа» в Законе о платформенной экономике (вступит в силу 1 октября 2026 года) шире, чем в Законе о защите конкуренции, но его нормы не применяются к аудиовизуальным сервисам, кредитным/финансовым организациям, а также к распространению товаров/услуг, принадлежащих исключительно владельцам информационных ресурсов. Это отсутствие единства терминологии приводит к необоснованному ограничению субъектного состава запрета злоупотребления доминирующим положением на цифровых рынках.

Новые направления регулирования и инициативы ФАС России

Усложнение условий конкуренции в цифровой экономике требует адаптации антимонопольного законодательства и перехода к решениям, содержащим баланс между регулированием и опережением изменений. Применение традиционного механизма запрета злоупотребления доминирующим положением к операторам цифровых платформ может привести к укреплению их доминирующих позиций, что не всегда соответствует целям антимонопольного регулирования. Современная эпоха ставит большой вызов относительно возможности использования антимонопольного законодательства для регулирования конкуренции в области цифровых алгоритмов и искусственного интеллекта, при этом самостоятельный юридический признак сетевого эффекта сам по себе нецелесообразен.

Инициативы ФАС России и новые направления регулирования:

• Учет международного опыта: При выстраивании системы регулирования цифровой экономики необходимо учитывать международный опыт и содействовать синхронизации антимонопольных законодательств.
• Цифровая трансформация ФАС: ФАС России активно работает над цифровой трансформацией, включая создание системы мониторинга цен в режиме реального времени для предотвращения необоснованного роста цен (уже ведется мониторинг цен на бензин, дизельное топливо, мазут, уголь, битум и газ), а также автоматизацию госзакупок для выявления антиконкурентных соглашений с помощью искусственного интеллекта.
• Цели развития конкуренции в IT-отрасли: Утверждены новые цели развития конкуренции в IT-отрасли, включая:
  • Запуск новых модулей государственной информационной системы по предупреждению, выявлению и пресечению ограничивающих конкуренцию соглашений (ГИС «Антикартель») к январю 2029 года.
  • Утверждение региональных «дорожных карт» по содействию развитию конкуренции на ближайшие пять лет до 1 мая 2026 года.
  • Представление доклада по созданию единого государственного информационного портала о спросе и предложении инновационной, высокотехнологичной продукции ФАС и Минцифры к 9 декабря 2027 года.
• Закон о платформенной экономике: В России принят Закон о платформенной экономике, положения которого вступят в силу 1 октября 2026 года. Он призван создать прозрачную, безопасную и удобную среду на цифровых платформах, определить основные понятия, закрепить принципы правового регулирования и выделить специфические особенности взаимодействия операторов посреднических цифровых платформ с партнерами и пользователями.

Эти меры призваны обеспечить баланс между стимулированием инноваций и предотвращением злоупотреблений доминирующим положением, что является ключевой задачей для поддержания здоровой конкурентной среды в условиях постоянно меняющейся цифровой экономики.

Особенности новых форм конкуренции на российском рынке и стратегии адаптации компаний

Российский рынок, будучи частью глобальной цифровой экономики, демонстрирует как общие, так и спец��фические черты в проявлении новых форм конкуренции. Внедрение передовых технологий и адаптация к быстро меняющемуся ландшафту сопряжены с определенными барьерами, но и открывают значительные перспективы для роста и развития.

Специфика российского рынка: барьеры и перспективы

Несмотря на активное стремление к цифровой трансформации, российский рынок сталкивается с рядом вызовов, особенно в области внедрения Big Data и искусственного интеллекта:

• Нехватка квалифицированных кадров: Это одна из наиболее острых проблем. По оценкам, дефицит специалистов в области ИИ в России составляет 49,9% от числа опрошенных организаций, а нехватка у сотрудников навыков для разработки и применения ИИ — 39,1%. Эта нехватка замедляет процесс цифровизации.
• Необходимость модернизации ИТ-инфраструктуры: Многие предприятия все еще используют устаревшие системы, что затрудняет внедрение новых технологий. Сложность интеграции ИИ в производственные и бизнес-процессы составляет 38,5%.
• Отставание в цифровой зрелости промышленности: Уровень цифровой зрелости российской промышленности существенно отстает от мирового. Например, в автомобилестроении он составляет 2,6 против 3,6 в мире, а в машиностроении — 1,6 против 3,4. Это указывает на необходимость более активных инвестиций и стратегических усилий.
• Обеспечение безопасности данных: В условиях растущего объема данных и киберугроз, вопрос безопасности данных становится критически важным.

Тем не менее, российский рынок демонстрирует значительные перспективы и положительную динамику:

• Рост занятости в ИТ-отрасли: ИТ-отрасль является одним из самых динамичных секторов экономики. Численность занятых в ней в 2022 году выросла на 15% по сравнению с предыдущим годом, а в первом полугодии 2025 года превысила 1,1 млн человек, что является максимальным ростом за последние годы.
• Тренды роботизации: Россия активно наращивает усилия в области роботизации. Текущее количество промышленных роботов составляет 29 штук на 10 тысяч человек (в 2023 году было 19 роботов), при этом целевой показатель к 2030 году — 145 роботов на 10 тысяч работников. Для госкорпораций и компаний с госучастием установлен еще более амбициозный целевой показатель — 230 роботов на 10 тысяч человек. В 2024 году российские предприятия ввели в эксплуатацию более восьми тысяч промышленных роботов, что на 60% превышает показатель 2023 года. Эти инвестиции направлены на повышение производительности труда и сокращение зависимости от человеческого фактора.
• Государственная поддержка и регулирование: Утверждены новые цели развития конкуренции в IT-отрасли, включая запуск ГИС «Антикартель» к январю 2029 года, утверждение региональных «дорожных карт» по содействию развитию конкуренции до 1 мая 2026 года и создание единого государственного информационного портала о спросе и предложении инновационной, высокотехнологичной продукции к 9 декабря 2027 года. Принятие Закона о платформенной экономике (вступает в силу 1 октября 2026 года) также призвано создать более прозрачную и регулируемую среду для цифровых игроков.

Стратегии компаний для достижения успеха в меняющемся ландшафте

В условиях быстро меняющегося конкурентного ландшафта, вызванного цифровизацией и глобализацией, компаниям необходимо адаптировать свои стратегии. Классические конкурентные стратегии по теории М. Портера – минимизация издержек, дифференциация, концентрация – сохраняют свою актуальность, но требуют переосмысления в цифровой среде. Стратегия — это комбинация запланированных действий и быстрых решений для адаптации к новым возможностям и угрозам. Менеджеры должны постоянно реагировать на изменения на рынке, выявлять новые возможности и объединять различные подходы.

Адаптация классических конкурентных стратегий:

• Стратегия минимизации издержек: В цифровой экономике эта стратегия направлена на сокращение расходов на производство и продажу товаров для выпуска продукции по минимальной себестоимости. Цифровизация предоставляет мощные инструменты для достижения этой цели. Например, соглашение между операторами «большой четверки» Т2 («Tele2») и МТС об объединении торговых площадей салонов связи направлено на оптимизацию операционных затрат и повышение эффективности дистрибуции, что позволит сократить капитальные затраты при открытии примерно на треть. Внедрение автоматизации рутинных операций и роботизированной автоматизации процессов (RPA) значительно сокращает время выполнения задач и устраняет человеческий фактор, приводящий к ошибкам.
• Стратегия дифференциации: В цифровой среде дифференциация проявляется в создании уникального ценностного предложения, часто связанного с персонализацией и улучшением клиентского опыта. Компании, такие как банки, внедряют чат-боты на базе ИИ, которые не только предоставляют информационную поддержку, но и создают персонализированные предложения для клиентов, что повышает качество обслуживания и лояльность.
• Стратегия концентрации (фокусирования): Компании могут сфокусироваться на узком сегменте рынка или на специфической потребности, используя цифровые инструменты для глубокого понимания этой ниши и предоставления максимально релевантных решений.

Роль цифровизации в оптимизации и эффективности:

• Оптимизация бизнес-процессов: Цифровизация позволяет предприятиям быстрее приспосабливаться к новым тенденциям и изменениям, отвечать на спрос потребителей, а также рационализировать все бизнес-процессы для оптимизации прибыли. Внедрение B2B-порталов в России, например, привело к увеличению выручки компаний на 25% и прибыли на 68% за 2023 год.
• Сокращение времени выхода продукта на рынок (Time-to-Market, TTM): Скорость выхода продукта на рынок играет решающую роль. Внедрение ИИ может привести к резкому сокращению стоимости разработки функционала и времени вывода продуктов на рынок. Прогноз Gartner предполагает, что к 2030 году около 80% мировых компаний превратят большие штаты разработчиков в маленькие команды с ИИ-поддержкой, а 40% корпоративных приложений будут включать элементы, созданные с помощью ИИ-платформ.
• Клиентоориентированность: Совместное сопровождение клиентов является существенным конкурентным преимуществом, особенно для малого и среднего бизнеса в цифровой среде. Клиентоориентированность, проявляющаяся в индивидуальном подходе, использовании обратной связи и постоянном улучшении сервисов, напрямую влияет на финансовый успех фирмы, поскольку привлечь нового клиента значительно дороже, чем удержать существующего. Для МСБ облачные решения ИИ более доступны, проще в интеграции и позволяют работать с большими моделями без покупки дорогостоящего оборудования, тогда как крупные корпорации чаще выбирают on-premise системы.

После адаптации конкурентной политики к цифровизации экономики приоритет начнет смещаться в сторону функции развития конкуренции, что подразумевает не только регулирование, но и активное стимулирование инноваций и создание благоприятных условий для появления новых игроков.

Влияние ESG-факторов на конкурентную борьбу и корпоративные стратегии

В условиях, когда материальные факторы конкурентной борьбы кажутся практически исчерпанными, а цифровая трансформация достигла беспрецедентных масштабов, внимание компаний и инвесторов все чаще обращается к нематериальным факторам конкуренции. Среди них особое место занимают ESG-принципы (Environmental, Social, Governance) – экологические, социальные и управленческие факторы. Внедрение этих принципов в деятельность современных корпораций, как показывают зарубежные исследования, зачастую приводит к повышению конкурентоспособности, хотя и не всегда является прямой гарантией.

ESG-принципы и их влияние на конкурентоспособность

ESG-повестка набирает популярность не только из-за растущего осознания социальных и экологических проблем, но и как инструмент, помогающий компаниям снизить негативный экологический и социальный след, что, в свою очередь, может улучшить их репутацию и операционную эффективность. Интеграция ESG-факторов в стратегии компаний способствует долгосрочной устойчивости и стабильности, что является мощным конкурентным преимуществом в условиях возрастающей неопределенности.

Однако, как показывают исследования, прямая корреляционная зависимость между ESG-рейтингом компании и ее годовой выручкой не всегда является сильной. Анализ 87 компаний-лидеров ESG-рейтинга из разных отраслей выявил незначительную корреляцию (например, для металлургической отрасли 0.1, нефтегазовых компаний 0.15, машиностроительных компаний 0.4). Это говорит о том, что само по себе внедрение ESG-принципов не является автоматической гарантией повышения конкурентоспособности. Скорее, наиболее объективным стимулом к участию компаний в ESG представляется давление международных государственных и частных институтов, а также инвесторов. Компании на развивающихся рынках (Россия, Китай, Индия) активно внедряют стратегии ESG, чтобы соответствовать новым международным стандартам, привлекать инвестиции и повышать конкурентоспособность на глобальной арене.

Инвесторы, устойчивое развитие и ESG-тренды в России

Значение ESG-факторов для инвесторов растет экспоненциально. Они придают все большее значение нефинансовым результатам компаний, основанным на ESG-показателях.

• Внимание инвесторов: 98% опрошенных институциональных инвесторов строго отслеживают ESG-рейтинг компаний, поскольку существует позитивная связь между ответственным инвестированием и доходностью ценных бумаг, что позволяет избегать компаний с экологическими рисками и крупными финансовыми потерями. 79% инвесторов считают риски ESG важным фактором при принятии инвестиционных решений, а 75% готовы решать проблемы ESG, даже если это снижает прибыльность в краткосрочной перспективе.
• Глобальные инвестиции: Глобальные инвестиции в возобновляемую энергетику, ключевой компонент ESG, выросли на 50% в 2023 году по сравнению с ежегодным объемом в период 2019–2022 годов, достигнув 1,8 трлн долларов США.

Однако на российском рынке динамика ESG-инвестиций имеет свои особенности:

• Рынок ESG-облигаций: В 2023 году объем рынка ESG-облигаций в России вырос на 27% до 489 млрд рублей. Однако в 2024 году рынок продемонстрировал значительное сокращение: всего три эмитента осуществили семь выпусков на общую сумму 52,8 млрд рублей, что в 2,7 раза меньше, чем в 2023 году, и в 4 раза меньше показателя 2021 года (211,9 млрд рублей). Доля ESG-облигаций в совокупном объеме новых облигационных размещений на Московской бирже в 2024 году составила всего 0,63% по сравнению с 3% годом ранее. Это может указывать на период переосмысления и адаптации рынка к новым условиям.
• Мотивация российских компаний: В 2023 году российские компании используют принципы социальной ответственности для получения ESG-рейтингов в основном для поддержания имиджа (34%) или доказательства благонадежности перед банками и инвесторами (26%).

ESG как критически важный фактор:
Внедрение политики устойчивого развития и стратегий ESG стало критически важным для компаний по всему миру для повышения финансовой стабильности, операционной эффективности и получения конкурентного преимущества. ESG привлекает социально ответственных потребителей и инвесторов, что потенциально может привести к увеличению доли рынка и повышению узнаваемости бренда. Компании, учитывающие ESG-аспекты, могут улучшить свои финансовые показатели и репутацию, а также снизить риски, связанные с изменением климата и социальными конфликтами. Потенциальные инвесторы обращают внимание на эффективность управления экологическими и социальными рисками, а также на качество управления регионами в целом. Влияние ESG-факторов на стратегию развития бизнеса становится все более значимым в условиях глобальных изменений и нарастающей экологической и социальной ответственности.

Таким образом, хотя прямая корреляция между ESG-рейтингами и выручкой может быть неочевидной, стратегическое внедрение ESG-принципов является неотъемлемой частью современной конкурентной борьбы, обеспечивая долгосрочную устойчивость, привлекая ответственных инвесторов и потребителей, и способствуя снижению рисков в постоянно меняющемся мире.

Заключение: перманентная трансформация конкуренции и перспективы развития

Современная экономика представляет собой сложный, постоянно меняющийся ландшафт, где природа конкуренции подверглась фундаментальным изменениям под воздействием цифровизации, глобализации и инноваций. Мы стали свидетелями перехода от относительно стабильных рыночных структур к динамичным, зачастую агрессивным моделям, где скорость, адаптивность и способность к созидательному разрушению определяют успех.

Ключевые выводы нашего исследования можно обобщить следующим образом:

1. Цифровизация как главный драйвер: Она не только увеличивает объемы международной торговли и эффективность производства, но и радикально меняет структуру рыночного пространства. Ее двойственный эффект проявляется в ускорении гиперконкуренции и сокращении периода конкурентного преимущества, с одной стороны, и создании беспрецедентных возможностей для роста и эффективности – с другой.
2. Новые модели конкуренции: Гиперконкуренция, платформенная и экосистемная конкуренция стали доминирующими парадигмами. Гиперконкуренция, с ее принципом «победитель забирает все» и связью с шумпетеровским «созидательным разрушением», подталкивает компании к непрерывным инновациям. Платформенная экономика трансформировала рынки в многосторонние взаимодействия, а экосистемная конкуренция сосредоточила борьбу вокруг комплексного удовлетворения потребностей клиента, предлагая широкий спектр услуг, часто по «нулевой цене», и используя технологию единого входа.
3. Синергия данных, ИИ и сетевых эффектов: Эта триада стала основой устойчивого конкурентного преимущества. Мощные сетевые эффекты, как прямые, так и косвенные, приводят к концентрации рынков, а Big Data и искусственный интеллект, неразрывно связанные между собой, обеспечивают компаниям беспрецедентные возможности для анализа, прогнозирования и оптимизации. Активное внедрение ИИ в российских организациях и его ощутимый экономический эффект подтверждают эту тенденцию.
4. Вызовы для регулирования: Деятельность глобальных цифровых гигантов и стремительный рост цифровых платформ создают серьезные вызовы для антимонопольного регулирования. Традиционные методы оказываются неэффективными, требуя адаптации законодательства (например, в России — «Пятый антимонопольный пакет» и Закон о платформенной экономике), учета международного опыта и активного внедрения цифровых инструментов в работу регуляторов (например, инициативы ФАС России по мониторингу цен и автоматизации госзакупок с помощью ИИ).
5. Особенности российского рынка и стратегии адаптации: Российский рынок сталкивается с проблемами нехватки кадров и отставания в цифровой зрелости, но демонстрирует значительный рост ИТ-отрасли и активное стремление к роботизации. Компании адаптируют классические стратегии, используя цифровизацию для минимизации издержек, дифференциации и сокращения времени выхода продукта на рынок, при этом клиентоориентированность становится ключевым фактором успеха.
6. ESG как нематериальный фактор: ESG-факторы приобретают все большее значение как новый нематериальный фактор конкурентоспособности. Хотя прямая корреляция с выручкой может быть не всегда сильной, давление инвесторов и международных институтов, а также стремление к долгосрочной устойчивости делают ESG-повестку неотъемлемой частью корпоративных стратегий.

Таким образом, современная конкуренция – это перманентная трансформация, где успешными становятся те компании и государства, которые способны не только реагировать на изменения, но и проактивно формировать новый конкурентный ландшафт. Ключевую роль здесь играют цифровые технологии, данные и искусственный интеллект, выступающие в качестве фундаментальных драйверов.

Дальнейшие исследования в этой области должны быть сосредоточены на разработке более совершенных моделей оценки рыночной власти в условиях цифровых экосистем, на поиске оптимальных балансов между инновационным стимулированием и антимонопольным регулированием, а также на изучении долгосрочных социально-экономических последствий этих трансформаций, включая влияние на рынок труда и неравенство. Понимание этих сложных динамик является залогом формирования эффективной конкурентной политики и устойчивых бизнес-стратегий в условиях непрерывных изменений.

Список использованной литературы

1. Агаев, Г.С. Конкуренция: анализ, стратегия, практика. Москва: ИНФРА-М, 2008. 384 с.
2. Азоев, Г.Л. Конкуренция: анализ, стратегия и практика. Москва: Центр экономики и маркетинга, 2007. 156 с.
3. Ансофф, И. Стратегическое управление. 2-е изд., перераб. и доп. Москва: Экономика, 2007. 281 с.
4. Балабанов, И.Т. Основы финансового менеджмента: Учебное пособие. Москва: Финансы и статистика, 2008. 480 с.
5. Баранов, В.В. Финансовый менеджмент. Москва: Дело, 2007. 360 с.
6. Виханский, О.С. Стратегическое управление. Москва: Гардарики, 2006. 241 с.
7. Дженстер, П., Хасси, Д. Анализ сильных и слабых сторон компании: определение стратегических возможностей. Москва: Вильямс, 2006. 286 с.
8. Зимин, Р.Н. Менеджмент организации. Москва: ИНФРА-М, 2008. 326 с.
9. Котлер, Ф. Основы маркетинга. Пер. с англ. Москва: Бизнес-книга, ИМА — Кросс. Плюс, 2008. 702 с.
10. Корнеева, И.В. Современный маркетинг: настольная книга по исследованию рынка: Учебное пособие. 2-е изд., перераб. и доп. Москва: Финансы и статистика, 2008. 528 с.
11. Маленков, Ю.А. Стратегический менеджмент: учеб. Москва: ТК Велби, Изд-во Проспект, 2008. 224 с.
12. Основы антикризисного управления предприятием: Учебное пособие / под ред. Н.Н. Кожевникова. Москва: Академия, 2008. 496 с.
13. Портер, М. Конкурентная стратегия: Методика анализа отраслей и конкурентов. Москва: Альпина Бизнес-Букс, 2007. 428 с.
14. Скворцов, И.А. Менеджмент как искусство управления. Москва: Риск, 2008. 198 с.
15. Томсон, А.А., Стрикленд, А.Дж. Стратегический менеджмент. Искусство разработки и реализации стратегии: Учебник для вузов. Москва: Банки и биржи, ЮНИТИ, 2008. 348 с.
16. Фатхутдинов, Р.А. Стратегический менеджмент: Учебное пособие. Москва: ЗАО «Бизнес-школа «Интел-Синтез». 284 с.
17. Царев, В.В. Внутрифирменное планирование. Санкт-Петербург: Питер, 2008. 418 с.
18. ПЕРСПЕКТИВЫ РАЗВИТИЯ БИЗНЕС-ЭКОСИСТЕМ: КОНКУРЕНЦИЯ, СОТРУДНИЧЕСТВО. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/perspektivy-razvitiya-biznes-ekosistem-konkurentsiya-sotrudnichestvo/viewer (дата обращения: 25.10.2025).
19. Цифровые монополии: задачи и перспективы законодательного антимонопольного регулирования. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/tsifrovye-monopolii-zadachi-i-perspektivy-zakonodatelnogo-antimonopolnogo-regulirovaniya/viewer (дата обращения: 25.10.2025).
20. Тема 1. Инновационная экономика как модель современного развития. URL: https://elib.psuti.ru/download/%D0%A2%D0%B5%D0%BC%D0%B0%201.%20%D0%98%D0%BD%D0%BD%D0%BE%D0%B2%D0%B0%D1%86%D0%B8%D0%BE%D0%BD%D0%BD%D0%B0%D1%8F%20%D1%8D%D0%BA%D0%BE%D0%BD%D0%BE%D0%BC%D0%B8%D0%BA%D0%B0%20%D0%BA%D0%B0%D0%BA%20%D0%BC%D0%BE%D0%B4%D0%B5%D0%BB%D1%8C%20%D1%81%D0%BE%D0%B2%D1%80%D0%B5%D0%BC%D0%B5%D0%BD%D0%BD%D0%BE%D0%B3%D0%BE%20%D1%80%D0%B0%D0%B7%D0%B2%D0%B8%D1%82%D0%B8%D1%8F.pdf (дата обращения: 25.10.2025).
21. ВЛИЯНИЕ ESG НА КОНКУРЕНТОСПОСОБНОСТЬ КОМПАНИИ. URL: https://law-journal.mgimo.ru/upload/iblock/c38/c3886f4a8677c73c386ce0598858f700.pdf (дата обращения: 25.10.2025).
22. ГИПЕРКОНКУРЕНЦИЯ: ОСОБЕННОСТИ ПРОЯВЛЕНИЯ. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/giperkonkurentsiya-osobennosti-proyavleniya/viewer (дата обращения: 25.10.2025).
23. Корпоративные стратегии в условиях реализации ESG-принципов. URL: https://resources.today/PDF/17FAOR223.pdf (дата обращения: 25.10.2025).
24. ESG ПОВЕСТКА КАК ФАКТОР КОНКУРЕНТОСПОСОБНОСТИ БИЗНЕСА И РЕГИОНОВ В КОНТЕКСТЕ УСТОЙЧИВОГО РАЗВИТИЯ. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/esg-povestka-kak-faktor-konkurentosposobnosti-biznesa-i-regionov-v-kontekste-ustoychivogo-razvitiya/viewer (дата обращения: 25.10.2025).
25. Настройка инструментария антимонопольного регулирования цифровых рынков как элемент успешной конкурентной политики в условиях глобальных вызовов. URL: https://www.economic-security.ru/article/29969.html (дата обращения: 25.10.2025).
26. Утверждены новые цели развития конкуренции в IT-отрасли. URL: https://digitalrussia.ru/novosti/utverzhdeny-novye-celi-razvitiya-konkurencii-v-it-otrasli/ (дата обращения: 25.10.2025).
27. Проблемы адаптации антимонопольного регулирования к условиям цифровой экономики. URL: https://digital-law.ru/article/11732 (дата обращения: 25.10.2025).
28. ТРЕНДЫ ЦИФРОВИЗАЦИИ КАК ИСТОЧНИК ИЗМЕНЕНИЙ МИРОВОЙ ЭКОНОМИКИ. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/trendy-tsifrovizatsii-kak-istochnik-izmeneniy-mirovoy-ekonomiki/viewer (дата обращения: 25.10.2025).
29. Базовые конкурентные стратегии цифровой экономики. URL: http://www.pm-journal.ru/upload/iblock/d76/d7675f923b7a8a1005b820a22a3639a0.pdf (дата обращения: 25.10.2025).
30. БИЗНЕС-ЭКОСИСТЕМЫ КОМПАНИЙ: КОНКУРЕНЦИЯ ИЛИ СОТРУДНИЧЕСТВО, РАЗВИТИЕ ЦИФРОВЫХ ПОДХОДОВ. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/biznes-ekosistemy-kompaniy-konkurentsiya-ili-sotrudnichestvo-razvitie-tsifrovyh-podhodov/viewer (дата обращения: 25.10.2025).
31. Влияние цифровизации на конкурентные преимущества современных компаний. URL: https://elib.sfu-kras.ru/bitstream/handle/2311/141065/01_Bezyrukov.pdf?sequence=1 (дата обращения: 25.10.2025).
32. Влияние цифровизации на бизнес-процессы и конкурентное поведение международных компаний (на примере конгломератов LVMH, Kering, Richemont). URL: https://www.hse.ru/edu/vkr/897715206 (дата обращения: 25.10.2025).
33. Технологии Big Data на финансовых рынках: практические аспекты. URL: https://www.economic-security.ru/article/30286.html (дата обращения: 25.10.2025).
34. Экономические экосистемы и их классификация. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/ekonomicheskie-ekosistemy-i-ih-klassifikatsiya/viewer (дата обращения: 25.10.2025).
35. Разработка бизнес-стратегии предприятия-производителя морских информационных систем, основанной на достижении конкурентных преимуществ. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/razrabotka-biznes-strategii-predpriyatiya-proizvoditelya-morskih-informatsionnyh-sistem-osnovannoy-na-dostizhenii-konkurentnyh/viewer (дата обращения: 25.10.2025).
36. BIG DATA КАК НАПРАВЛЕНИЕ ИСКУССТВЕННОГО ИНТЕЛЛЕКТА В ЭКОНОМИЧЕСКОМ АНАЛИЗЕ: ВОЗМОЖНОСТИ ИСПОЛЬЗОВАНИЯ. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/big-data-kak-napravlenie-iskusstvennogo-intellekta-v-ekonomicheskom-analize-vozmozhnosti-ispolzovaniya/viewer (дата обращения: 25.10.2025).
37. ЭКОСИСТЕМЫ И НОВАЯ КОНКУРЕНЦИЯ: ФЕНОМЕН «ЯЙЦА И КУРИЦЫ». URL: https://cyberleninka.ru/article/n/ekosistemy-i-novaya-konkurentsiya-fenomen-yaytsa-i-kuritsy/viewer (дата обращения: 25.10.2025).
38. Влияние ESG-факторов на стратегию развития бизнеса / Семенов Дмитрий Але. URL: https://elibrary.ru/item.asp?id=59937171 (дата обращения: 25.10.2025).
39. КОНКУРЕНЦИЯ, СЕТЕВЫЕ ЭФФЕКТЫ И МОНОПОЛИЗМ В УСЛОВИЯХ ЦИФРОВИЗАЦИИ РЫНОЧНОГО ПРОСТРАНСТВА. URL: https://www.researchgate.net/publication/326889218_KONKURENCIA_SETVEVYE_EFFEKTY_I_MONOPOLIZM_V_USLOVIAH_CIFROVIZACII_RYNOCNOGO_PROSTRANSTVA (дата обращения: 25.10.2025).
40. Розанова, Н.М. Конкурентные стратегии современной фирмы. URL: https://urait.ru/bcode/434039 (дата обращения: 25.10.2025).
41. Конкурентные стратегии. URL: http://elib.bsu.by/bitstream/123456789/204271/1/%D0%9C%D0%B0%D1%80%D0%BC%D0%B0%D1%88%D0%BE%D0%B2%D0%B0_%D0%A1.%D0%9F.%20%D0%9A%D0%BE%D0%BD%D0%BA%D1%83%D1%80%D0%B5%D0%BD%D1%82%D0%BD%D1%8B%D0%B5%20%D1%81%D1%82%D1%80%D0%B0%D1%82%D0%B5%D0%B3%D0%B8%D0%B8.pdf (дата обращения: 25.10.2025).
42. РАЗВИТИЕ ФОРМ И МЕТОДОВ КОНКУРЕНТНОЙ ПОЛИТИКИ В УСЛОВИЯХ ЦИФРОВИЗАЦИИ ЭКОНОМИКИ. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/razvitie-form-i-metodov-konkurentnoy-politiki-v-usloviyah-tsifrovizatsii-ekonomiki/viewer (дата обращения: 25.10.2025).
43. Новые правила для конкурентной политики в отношении цифровых платформ: сравнительный анализ (Россия, США, Китай, ЕС). URL: https://publications.hse.ru/articles/421461972 (дата обращения: 25.10.2025).
44. КОНКУРЕНЦИЯ В ЦИФРОВОЙ СРЕДЕ: ОТЕЧЕСТВЕННАЯ МОДЕЛЬ ПРАВОВОГО РЕГУЛИРОВАНИЯ В ЭПОХУ ДЕВАЛЬВАЦИИ ЦЕННОСТЕЙ И ГЛОБАЛЬНЫХ РИСКОВ. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/konkurentsiya-v-tsifrovoy-srede-otechestvennaya-model-pravovogo-regulirovaniya-v-epohu-devalvatsii-tsennostey-i-globalnyh-riskov/viewer (дата обращения: 25.10.2025).
45. По каким правилам будут работать цифровые платформы. URL: https://k-p.ru/article/11831 (дата обращения: 25.10.2025).