Теоретико-методологические подходы и динамика российского среднего класса в период после 2015 года: анализ структуры, роли и факторов риска

Введение: Средний класс как ключевой элемент социальной стратификации

Средний класс, по общепринятому мнению, представляет собой ключевой стабилизирующий элемент любого развитого общества, являясь основным носителем человеческого капитала, инновационного потенциала и главным гарантом политической устойчивости. В контексте социально-экономических трансформаций и геополитических вызовов, с которыми столкнулась Россия после 2015 года (санкции, пандемия COVID-19, инфляционное давление), анализ динамики, структуры и устойчивости этого социального слоя приобретает критическое значение. Именно поэтому его изучение должно быть приоритетом для понимания перспектив долгосрочного экономического развития.

Актуальность исследования обусловлена необходимостью верификации широко распространенного тезиса о становлении среднего класса в России и оценке его способности выполнять свои традиционные функции в условиях повышенной экономической нестабильности. Особый интерес представляет изучение феномена «эрозии ядра» класса, его финансовой хрупкости и трансформации ценностных ориентаций.

Данная работа ставит своей целью изучение теоретико-методологических подходов к определению среднего класса и выявление его современных особенностей, структуры, проблем и роли в социально-экономическом развитии России в период 2015–2025 гг. В рамках работы будут последовательно проанализированы критерии выделения класса, его количественная и профессиональная структура, а также ключевые факторы, определяющие его стабильность и риски дестатусирования.

Эволюция теоретико-методологических критериев среднего класса

Определение среднего класса остаётся одной из наиболее дискуссионных проблем в социологии и экономике. Исторически сложились два основных методологических направления, заложивших фундамент современных исследований: классовая теория и стратификационная теория.

Классическая классовая теория, укорененная в марксистской традиции, рассматривала средние слои как промежуточные или остаточные группы, не имеющие чёткой позиции в системе производственных отношений (например, мелкие собственники, крестьяне, интеллигенция). Этот подход, сфокусированный на отношении к средствам производства, оказывается недостаточным для анализа постиндустриального общества, где ключевое значение приобретают квалификация, знания и доходы, не связанные напрямую с собственностью.

Стратификационный подход, развитый на основе идей М. Вебера и П.А. Сорокина, предложил многомерный взгляд, определяя класс через совокупность классообразующих признаков: уровень дохода, уровень образования и квалификации, престиж профессии и доступ к власти. П.А. Сорокин трактовал стратификацию как непрерывную и многомерную иерархию, где класс — это «кумулятивная» группа, объединяющая профессиональные, имущественные и правовые группировки. Именно этот многомерный подход стал доминирующим в отечественной социологии.

Многомерный (ресурсный) подход: Статус, образование и доход

В российской социологии, в частности в работах Н.Е. Тихоновой и С.В. Мареевой после 2000-х годов, получил широкое распространение комбинированный (ресурсный) подход. Этот подход является наиболее корректным с социологической точки зрения, так как он позволяет выделить не просто группу людей с высокими доходами, но и социальный слой, обладающий достаточным объемом ресурсов для обеспечения устойчивого образа жизни, высокого социального статуса и воспроизводства человеческого капитала.

Ресурсный подход объединяет три ключевых критерия:

1. Высокий социально-профессиональный статус: Включает руководителей разного уровня, высококвалифицированных специалистов и малых/средних предпринимателей.
2. Наличие высшего образования: Рассматривается как индикатор высокого уровня человеческого капитала.
3. Достаточный уровень дохода: Позволяет не только удовлетворять базовые потребности, но и инвестировать в образование, здоровье, обеспечивать сбережения и потребление товаров длительного пользования.

Только сочетание этих трех факторов позволяет говорить о принадлежности к устойчивому «ядру» среднего класса. А что на самом деле отличает ядро от периферии?

Критический анализ критериев дохода и проблема легитимности границ

Критически важным элементом любого исследования среднего класса является определение нижней доходной границы. Использование узко-экономических критериев, основанных только на доходе, может привести к неправомерному размыванию границ класса.

Академическая методика (НИУ ВШЭ):
Согласно наиболее распространенной в российской академической среде методике, нижняя граница среднего класса по доходу определяется как превышение 1,25 медианного дохода на члена домохозяйства. Для проведения расчетов используем данные 2022 года, когда медианный доход на члена домохозяйства составлял 23 300 ₽.

Показатель	Значение (2022 г.)	Формула	Нижняя граница СК
Медианный доход (МедD)	23 300 ₽	Dниж = 1,25 × МедD	29 125 ₽

Таким образом, для соответствия критерию дохода, член домохозяйства должен был иметь доход более 29 125 ₽ в месяц. Этот критерий, будучи применен в комплексе с профессиональным статусом и образованием, позволяет выделить группу, обладающую достаточным объемом ресурсов.

Альтернативные подходы (Всемирный банк):
Некоторые международные или экономические исследования, например, подходы, схожие с методикой Всемирного банка, используют порог в 1,5 раза выше прожиточного минимума (ПМ). Применение этого критерия к российским реалиям приводит к иным результатам.

Используя данные по России на 2024 год, где Прожиточный минимум для трудоспособного населения составляет 16 844 ₽:

Показатель	Значение (2024 г.)	Формула	Нижняя граница СК
Прожиточный минимум (ПМ)	16 844 ₽	Dниж = 1,5 × ПМ	25 266 ₽

Критическое замечание: Если использовать подход, основанный исключительно на доходе (25 266 ₽), в средний класс могут быть включены до двух третей населения. Однако эта группа не обладает необходимым образовательным и профессиональным капиталом, а их доходы часто неустойчивы. Таким образом, узко-экономический критерий неправомерно завышает долю класса, игнорируя качественные характеристики, критически важные для выполнения классом своих стабилизационных функций. Это обосновывает доминирование комбинированного (ресурсного) подхода в академической социологии.

Количественные характеристики и структура российского среднего класса: феномен «эрозии ядра» (2020–2025 гг.)

Динамика численности российского среднего класса после 2015 года демонстрирует противоречивую картину: количественный рост сопровождается структурным ослаблением. По данным НИУ ВШЭ, доля среднего класса в общей структуре населения России в 2022 году достигла 31,7%, что стало максимальным показателем за десятилетие, превысив показатели 2015 года (29,4%) и 2020 года (30,1%).

Год	Доля среднего класса, %
2013	28,3
2015	29,4
2020	30,1
2022	31,7

Этот рост, на первый взгляд, свидетельствует о позитивной социальной динамике. Однако детальный анализ структуры класса выявляет феномен «эрозии ядра».

Ядро и периферия среднего класса: Социально-профессиональный состав

Рост численности среднего класса в последние годы был обеспечен почти исключительно за счет расширения его периферийной части.

Ядро среднего класса — это наиболее устойчивая, высокоресурсная часть, которая соответствует всем трем критериям (высокий статус, высшее образование, высокий доход). В 2022 году на ядро приходилось лишь 9,3% населения. Это даже ниже показателя 2015 года (9,5%). Сокращение доли ядра при общем росте класса указывает на снижение его внутренней устойчивости и потенциала развития.

Представители ядра — это:

• Управленцы высшего и среднего звена.
• Высококвалифицированные профессионалы (инженеры, IT-специалисты, юристы, научные работники).

Периферия среднего класса составляет около двух третей всего класса. Эти представители обладают только двумя из трех квалифицирующих признаков, что делает их положение неустойчивым и подверженным риску дестатусирования в случае экономических шоков.

Представители периферии — это:

• Управленцы низшего звена.
• Специалисты среднего уровня квалификации.
• Административный персонал.
• Рядовые работники сферы торговли и бытового обслуживания, обладающие высоким доходом, но низким статусом или не имеющие высшего образования.

Фактически, рост среднего класса в России — это рост его неустойчивого, периферийного слоя, что ставит под сомнение его способность выступать гарантом стабильности и инновационного развития.

Профессиональная структура и дифференциация доходов

По социально-профессиональной структуре, средний класс России остаётся преимущественно наемным. К типичным представителям городского среднего класса в 2025 году относятся лица в возрасте 25–55 лет, имеющие высшее образование и высокий социально-профессиональный статус.

Структура занятости городского среднего класса (2024 г.):

Сектор занятости	Доля в структуре СК, %
Наемные работники в коммерческом секторе	45%
Наемные работники в бюджетной сфере	21%
Малые предприниматели (собственный бизнес)	15%
Другие	19%

Профессиональная структура среднего класса демонстрирует существенную дифференциацию по уровню доходов, что отражает неравномерность распределения ресурсов в разных секторах экономики. Средний индивидуальный доход представителей городского среднего класса в середине 2024 года составлял около 75 000 ₽ в месяц.

Категория занятости	Средний индивидуальный доход (2024 г.)
Предприниматели	86 000 ₽
Наемные работники (коммерческий сектор)	78 000 ₽
Бюджетники (образование, медицина)	64 000 ₽

Эта дифференциация указывает на уязвимость бюджетного сектора. Несмотря на наличие высокого человеческого капитала (высшее образование), представители бюджетной сферы часто не соответствуют критерию достаточного дохода, что приближает их к периферии класса, а иногда и вовсе выталкивает из него, усиливая дисбаланс, о котором мы говорили ранее в разделе про структуру среднего класса.

Функции и риски: Финансовая хрупкость и ценностные сдвиги как факторы нестабильности

Традиционно средний класс выполняет несколько критически важных функций в обществе: экономическую (потребление, инвестиции), стабилизационную (гарант политической устойчивости), инновационную (носитель человеческого капитала) и идеологическую (воспроизводство ценностей). Однако современные российские реалии подвергают эти функции серьезным испытаниям.

Потребительское поведение и рост долговой нагрузки

Средний класс исторически является основным двигателем внутреннего потребления. Представители этой группы формируют спрос на качественные и высокотехнологичные товары и услуги, а также на инвестиции в человеческий капитал (платное образование, частная медицина). Они воспринимают расходы на образование и здоровье как приоритетные, что подчеркивает их ориентацию на долгосрочное накопление.

Однако экономические шоки последних лет привели к замедлению потребительской активности. В январе-августе 2025 года рост розничного товарооборота составил всего 2,2%, что является четырехкратным замедлением по сравнению с предыдущим годом. Это замедление особенно заметно в сегменте непродовольственных товаров, что прямо указывает на то, что средний класс начал экономить и сокращать необязательные расходы.

Ключевым риском, угрожающим стабильности класса, является его финансовая хрупкость и высокий уровень долговой нагрузки. Анализ показывает, что средние ежемесячные расходы домохозяйств городского среднего класса (по данным 2024 года) составляют 83 000 ₽, в то время как средний индивидуальный доход в этой группе составляет 75 000 ₽.

Дефицит бюджета = Средние расходы домохозяйства - Средний индивидуальный доход

Дефицит бюджета = 83 000 ₽ - 75 000 ₽ = 8 000 ₽

Этот дефицит в 8 000 ₽ (который покрывается за счет кредитов, доходов других членов семьи или сокращения сбережений) демонстрирует, что значительная часть среднего класса живёт «от зарплаты до зарплаты» или находится в зоне повышенного кредитного риска. Высокая долговая нагрузка является прямым фактором риска дестатусирования — потери статуса при первом серьёзном экономическом или личном кризисе (потеря работы, болезнь). Если домохозяйство уже работает на пределе возможностей, любое внешнее потрясение может привести к падению в нижние слои.

Ценностные ориентации и политическая роль

В идеологическом плане средний класс является носителем ценностей индивидуальной ответственности, личных усилий и меритократии. В структуре их ценностных ориентаций доминирует установка на «равенство возможностей» (77% в 2013 г.) в противовес «равенству доходов, положения и условий жизни» (23%).

С точки зрения политической стабильности, средний класс рассматривается как её гарант, поскольку он заинтересован в предсказуемости и сохранении накопленного капитала. Однако для выполнения этой функции требуется, чтобы сам класс воспринимал своё положение как стабильное и справедливое.

После 2014 года, на фоне геополитических изменений и экономического застоя, наблюдаются значительные ценностные сдвиги, связанные с внешнеполитической ориентацией: доля среднего класса, поддерживающая ориентацию страны на «западный путь развития», снизилась с 43% до 33%.

Это свидетельствует о постепенном снижении внешнеполитического либерализма и адаптации даже наиболее прозападно-ориентированной части класса к новым геополитическим реалиям. Тем не менее, растущее разочарование в отношении экономической стабильности и ограниченные возможности для вертикальной мобильности могут создавать потенциальные риски для социальной устойчивости, поскольку активная и образованная часть общества чувствует, что её усилия не приносят ожидаемых результатов.

Влияние инфляции и санкций (2022+)

Влияние экономических вызовов, особенно после 2022 года (усиление санкций и инфляция), ощущалось как своего рода «налог на средний класс». Инфляция, особенно в сегментах импортных товаров, технологий и услуг, которые потребляет средний класс, привела к стагнации их благосостояния. Каковы же были реальные последствия этого «налога» для их кошельков?

Этот эффект подтверждается динамикой покупательной способности. В 2022 году покупательная способность среднедушевых денежных доходов населения (измеренная в потребительских корзинах, 3,05) достигла минимального значения с 2007 года. Это прямое свидетельство того, что, несмотря на номинальный рост доходов в некоторых секторах, реальный уровень жизни и покупательная способность широких слоев населения стагнировали.

Наблюдается сильный дифференцированный эффект инфляции:

• Представители среднего класса, занятые в секторах, связанных с государственным заказом (например, ВПК, нефтегаз), смогли компенсировать потери ростом доходов и премий.
• Представители среднего класса из отраслей, наиболее пострадавших от санкций (например, международный консалтинг, некоторые сегменты IT и сферы услуг), испытали резкое ухудшение положения и снижение реальных доходов.

Таким образом, экономическое давление усиливает внутреннюю гетерогенность среднего класса, делая его более раздробленным и менее способным к консолидированному действию.

Заключение

Анализ теоретико-методологических подходов и современной динамики российского среднего класса в период после 2015 года подтверждает доминирование комбинированного (ресурсного) подхода в отечественной социологии. Этот подход, объединяющий статус, образование и доход, является единственно легитимным для выделения устойчивого социального слоя, способного выполнять стабилизационные функции. Применение исключительно экономических критериев (например, Всемирного банка) приводит к неправомерному завышению численности класса и включению в него групп, не обладающих необходимым человеческим капиталом.

Ключевые выводы исследования:

1. Неустойчивый рост и эрозия ядра: Несмотря на общий рост численности среднего класса (до 31,7% в 2022 г.), этот рост происходит преимущественно за счёт расширения периферии. Одновременное сокращение наиболее устойчивой части – ядра (до 9,3%) – указывает на структурное ослабление класса и снижение его внутреннего стабилизационного потенциала.
2. Острая финансовая хрупкость: Значительная часть среднего класса находится в зоне риска дестатусирования из-за высокого уровня долговой нагрузки и финансовой напряжённости. Дефицит в ежемесячном бюджете домохозяйств (расходы 83 000 ₽ при среднем индивидуальном доходе 75 000 ₽) и замедление потребительской активности (рост товарооборота 2,2% в 2025 г.) являются прямыми индикаторами этой хрупкости.
3. Влияние экономических шоков: Инфляция и санкции действуют как «налог на средний класс», вызывая стагнацию покупательной способности денежных доходов (минимум с 2007 г.) и усиливая дифференциацию внутри класса в зависимости от сектора занятости.
4. Ценностная трансформация: Наблюдаются сдвиги в ценностных ориентациях, в том числе снижение ориентации на западную модель развития, что свидетельствует об адаптации класса к новой политико-экономической реальности.

Таким образом, российский средний класс остаётся малочисленным, гетерогенным и финансово хрупким. Его способность выступать гарантом политической устойчивости и двигателем инновационного развития в условиях постсанкционной экономики находится под вопросом, требуя адресной государственной политики, направленной на повышение устойчивости его ядра и снижение долговой нагрузки.

Перспективы дальнейших исследований должны быть сосредоточены на влиянии региональной дифференциации на устойчивость среднего класса, а также на оценке эффективности новых государственных программ поддержки (например, льготных кредитов и субсидий) в снижении рисков дестатусирования.

Список использованной литературы

1. Авраамова Е.М. Средний класс эпохи Путина // Общественные науки и современность. 2008. № 1. С. 28–36.
2. Беляева Л.А. И вновь о среднем классе России // Социологические исследования. 2007. № 5. С. 3–13.
3. Беляева Л.А. Социальная стратификация и средний класс в России: 10 лет постсоветского развития. М.: Академия, 2001. 185 с.
4. Беляева Л.А. Средний слой российского общества: проблема обретения социального статуса // Социологические исследования. 1993. № 10. С. 13–22.
5. Голенкова З.Т. Трансформация социальной структуры и стратификация российского общества. М.: Изд-во института социологии, 2000. 480 с.
6. Голенкова З.Т., Игитханян Е.Д. Процессы интеграции и дезинтеграции в социальной структуре российского общества // Социологические исследования. 1999. № 9. С. 22–33.
7. Заславская Т.И. Современное российское общество: проблемы и перспективы // Общественные науки и современность. 2004. № 5, 6. С. 5–19.
8. Заславская Т.И. Социетальная трансформация российского общества: Деятельностно-структурная концепция. М.: Дело, 2003. 568 с.
9. Руткевич М.Н. Социальная структура. М.: Альфа-М, 2004. 272 с.
10. Россия: трансформирующееся общество / Под ред. В. А. Ядова. М.: Канон-пресс-Ц, 2001. 640 с.
11. Симонян Р.Х. Средний класс в современной России: миф или реальность? // Социологические исследования. 2009. № 1. С. 55–61.
12. Тихонова Н.Е. Факторы социальной стратификации в условиях перехода к рыночной экономике. М.: Российская политическая энциклопедия (РОССПЭН), 1999. 320 с.
13. Тихонова Н.Е., Горюнова С.В. Теоретико-методологические проблемы анализа среднего класса // SPERO. 2008. № 8. С. 29–42.
14. Мареева С. В. Динамика и структура среднего класса в России по данным НИУ ВШЭ. URL: https://www.hse.ru/news/science/857313361.html (дата обращения: 23.10.2025).
15. Тихонова Н. Е. Сравнительный анализ структуры среднего класса // Expert.ru. 11.03.2025. URL: https://expert.ru/2025/03/11/issledovateli-vshe-otsenili-zarabotok-srednego-klassa-в-rossii-v-75-tyisyach-rubley/ (дата обращения: 23.10.2025).
16. Синявская О., Пишняк А. Российский средний класс: двигатель потребления и островок стабильности в эпоху перемен. URL: https://www.hse.ru/news/research/879685160.html (дата обращения: 23.10.2025).
17. Пишняк А., Тихонова Н. Невелик и нестабилен: эксперты Вышки изучили структуру и динамику численности российского среднего класса. URL: https://www.hse.ru/news/expertise/417244976.html (дата обращения: 23.10.2025).
18. Дискин И. Инфляция как налог на средний класс в России (экспертное мнение) // Sevastopol.su. (дата обращения: 23.10.2025).
19. Тихонова Н.Е., Мареева С.В. Средний класс в современной России: 10 лет спустя. 2016. URL: https://www.hse.ru/data/2016/01/22/1140024467/1_Tikchonova.pdf (дата обращения: 23.10.2025).
20. Соболев А.Е. Методологические подходы к определению критериев среднего класса // Политика и Общество. URL: nbpublish.com (дата обращения: 23.10.2025).
21. Тихонова Н.Е., Мареева С.В. Средний класс: теория и реальность. М.: Альфа-М, 2009.