Политическая культура: от генезиса концепции до современных дискуссий и российской специфики

В современном политическом ландшафте, характеризующемся беспрецедентной динамикой и сложностью, понимание базовых механизмов функционирования обществ становится критически важным. Почему одни демократические институты процветают, а другие терпят крах? Почему в одних странах граждане активно участвуют в политической жизни, а в других предпочитают пассивное подчинение? Ответы на эти вопросы зачастую кроются не столько в формальных структурах власти, сколько в глубинных, не всегда очевидных слоях, которые объединяет концепция политической культуры. Эта категория служит мощным аналитическим инструментом, позволяющим выйти за рамки поверхностных наблюдений и проникнуть в самую суть политических отношений, мотивов поведения акторов и факторов, определяющих устойчивость или трансформацию политических систем. А это, в свою очередь, позволяет не просто констатировать факты, но и прогнозировать вероятные сценарии развития обществ.

Целью данной работы является всесторонний академический анализ концепции политической культуры, начиная с её исторических корней и эволюции, через призму ключевых теоретических подходов и типологий, до критического осмысления её роли как «остаточной категории» и уникальной специфики в контексте российской политической системы. Наш анализ, соответствующий высоким академическим требованиям к глубине проработки и методологии, призван не только систематизировать существующие знания, но и углубить понимание методологической ценности концепта, его применимости в научном познании и роли в объяснении сложнейших политических явлений. Мы рассмотрим, как формировалось понятие политической культуры в середине XX века, какие ключевые этапы его концептуализации можно выделить, в чем заключается содержание и методологическая ценность концепции «политической культуры как остаточной категории», какие основные теоретические подходы и типологии существуют, какова роль политической культуры в формировании, функционировании и трансформации политических систем, а также как проявляется «транзитарный» тип политической культуры на примере России. Завершит работу обзор дискуссий и критических замечаний, существующих вокруг концепта в академическом сообществе сегодня, что позволит сформировать исчерпывающее представление о предмете.

Генезис и эволюция понятия политической культуры: Историко-теоретический экскурс

История науки знает множество примеров, когда пророческие догадки мыслителей предшествуют глубокому концептуальному осмыслению на целые столетия. Понятие «политическая культура» не стало исключением: его корни уходят вглубь XVIII века, предвосхищая расцвет политологической мысли XX столетия. Проследим этот путь от первых интуитивных прозрений до обретения категориального статуса, осознавая, что за каждой формулировкой стоит стремление понять сложнейшие взаимодействия между обществом и властью.

Истоки концепта: от Иоганна Готфрида Гердера до середины XX века

В XVIII веке, в эпоху Просвещения, когда рационализм и стремление к систематизации мира проникали во все сферы знания, немецкий философ Иоганн Готфрид Гердер заложил один из первых камней в фундамент будущей концепции политической культуры. В его монументальном труде «Идеи к философии истории человечества» (1784–1791) термин «политическая культура» был введен в научный оборот. Гердер не просто использовал его, но и предпринял попытку сравнительного анализа, сопоставляя политические культуры древних греков и евреев. Он отмечал, что политическая культура «исходит от знатных людей к низшим сословиям», подчеркивая иерархичность её распространения. Однако, с присущей ему интеллектуальной осторожностью, Гердер предупреждал о неопределенности и даже «обманчивости» этого термина применительно к целым векам и народам, осознавая всю сложность и многогранность явления. Он описывал национальный характер различных древних народов через призму их исторического развития, например, утверждая, что еврейский народ «был испорчен воспитанием и не дорос до полной зрелости политической культуры на собственной почве». Эти ранние наблюдения Гердера стали предтечей глубоких исследований о взаимосвязи культуры и политики, национального характера и государственного устройства.

Несмотря на раннее появление термина, его активное осмысление в рамках политической науки началось лишь в середине XX века. Здесь важным, хотя и промежуточным звеном, стала работа американского политолога Германа Файнера «Системы правления великих европейских государств: сравнительное исследование правительств и политической культуры Великобритании, Франции, Германии и Советского Союза», вышедшая в 1956 году. Хотя Файнер не дал четкого определения политической культуры, его исследование стало значимым шагом. Он впервые предпринял попытку обосновать влияние культурно-этнических факторов на политические процессы в различных государствах, интуитивно улавливая, что за различиями в институциональных формах скрываются более глубокие культурные паттерны. Это была важная заявка на то, что для понимания политических систем недостаточно лишь анализировать их формальные структуры.

Категориальное оформление: вклад Габриэля Алмонда и Сиднея Вербы

Подлинное категориальное оформление концепция «политической культуры» получила благодаря усилиям американского политолога Габриэля Алмонда. В том же 1956 году, но уже в своей знаковой статье «Сравнительные политические системы», Алмонд ввел понятие в современную политологию, определив её как «определенный образец ориентации на политические действия, отражающий особенности каждой политической системы». Это определение стало краеугольным камнем для последующих исследований, сместив фокус с чисто институционального анализа на изучение субъективных аспектов политики.

Однако классическое признание и широкое распространение концепция получила с выходом в 1963 году фундаментальной работы Г. Алмонда и С. Вербы «Гражданская культура. Политические установки и демократии пяти наций». Эта книга, основанная на масштабных эмпирических исследованиях в пяти странах (США, Великобритания, Германия, Италия, Мексика), ознаменовала новый этап в развитии концепции, придав ей не только категориальный статус, но и прочную эмпирическую базу. Алмонд и Верба углубили свое определение, понимая политическую культуру как совокупность индивидуальных позиций и ориентаций участников данной политической системы, субъективную сферу, образующую причинное основание политических действий. Они выделили два уровня анализа политической системы: институциональный (институты, их функции, нормы) и ориентационный (особые формы ориентации населения на политические объекты). Эти ориентации, в свою очередь, содержат три взаимосвязанных аспекта:

• Познавательные (когнитивные): Знания и убеждения о политической системе, её акторах, ролях и политике.
• Эмоциональные (аффективные): Чувства, привязанности или отторжения к властным институтам, лидерам, символам.
• Оценочные (эвалюативные): Суждения и мнения о политических объектах, основанные на ценностных критериях и моральных принципах.

Таким образом, политическая культура, по Алмонду и Вербе, представляет собой систему исторически сложившихся, относительно устойчивых ценностей, установок, убеждений, представлений и моделей поведения, обеспечивающих воспроизводство политической жизни общества, и включающую в себя политическую психологию, политическое сознание и идеологическую составляющую.

Методологические предпосылки: теории коллективного сознания, идеальных типов и референтных рамок действия

Концепция политической культуры не возникла на пустом месте. Её категориальному оформлению предшествовало длительное развитие социально-политической мысли, которая постепенно накапливала методологический инструментарий для анализа коллективных представлений и их влияния на социальные структуры. Важными этапами в этом генезисе стали теории «народного духа» и «национального характера», а также концепции коллективного сознания, идеального типа и референтных рамок действия.

Теория коллективного сознания Эмиля Дюркгейма (1858-1917), видного французского социолога, раскрывает, как общие верования, идеи и моральные установки, присущие членам одного общества, объединяют их, формируя общую систему ценностей. Дюркгейм утверждал, что коллективное сознание, являясь своего рода «душой общества», оказывает мощное влияние на социальное и, как следствие, политическое поведение индивидов. Оно предопределяет общие нормы, ценности и представления, которые, будучи интернализованными, начинают регулировать действия людей, создавая основу для социальной солидарности и порядка. Этот подход стал важным шагом к пониманию того, что политическая жизнь общества не может быть сведена только к интересам или рациональному выбору, но глубоко укоренена в общих культурных паттернах, что же тогда удерживает общество от хаоса?

Концепция «идеального типа» Макса Вебера (1864-1920), немецкого социолога и экономиста, предоставила мощный методологический инструмент для анализа различных форм социального и политического господства. Идеальный тип, по Веберу, — это аналитическая конструкция, которая не является точным отражением реальности, но служит эвристическим инструментом для её изучения. Используя этот метод, Вебер выделил три чистых, идеальных типа легитимного господства: рациональное (основанное на правовых нормах и бюрократии), традиционное (наследственная власть, обычаи) и харизматическое (основанное на исключительных качествах лидера). Эти идеальные модели позволили последующим исследователям анализировать реальные политические культуры путем сравнения с этими абстрактными конструкциями, выявляя их специфические черты, смешанные формы и доминирующие ориентации. Например, можно анализировать, насколько политическая культура конкретной страны ориентирована на рациональные правовые процедуры или на харизматическое лидерство.

Концепция «референтных рамок действия» Талкотта Парсонса (1902-1979), ключевой фигуры американской социологии, развитая в его теории действия, подчеркивает, как выбор между дихотомическими ориентациями формирует социальные системы. Парсонс выделял так называемые «паттерны переменных» (например, аффективность или аффективная нейтральность, специфичность или диффузность), которые определяют характер социального взаимодействия. Культура, по Парсонсу, выступает как символическая среда, направляющая действия социальных акторов и помогающая им в определении целей и средств их достижения. Она предоставляет общие значения, ценности и нормы, которые структурируют социальное поведение. Таким образом, политическая культура, в контексте Парсонса, становится набором таких «референтных рамок», которые задают допустимые и желательные способы политического действия, взаимодействия с властью и участия в общественной жизни.

Эти три концепции, каждая со своей спецификой, заложили основу для комплексного, многоуровневого анализа политической культуры, позволяя исследовать её не только на уровне индивидуальных ориентаций, но и в контексте коллективных представлений, идеальных моделей и культурных паттернов, формирующих социальную реальность.

Теоретические подходы и типологии политических культур: Многообразие интерпретаций и сравнительный анализ

Концепция политической культуры, зародившись в середине XX века, быстро обрела статус одного из центральных аналитических инструментов в политологии. Это привело к появлению множества теоретических подходов и типологий, каждая из которых стремилась уловить и классифицировать сложную палитру политических ориентаций и поведенческих паттернов. Рассмотрим наиболее влиятельные из них, чтобы понять, как разные исследователи подходили к этой многогранной проблеме.

Классическая типология Г. Алмонда и С. Вербы

Основополагающей и наиболее известной типологией политических культур по праву считается классификация Габриэля Алмонда и Сиднея Вербы, представленная в их труде «Гражданская культура». Они выделили три «идеальных» типа политической культуры, которые, по их замыслу, должны были служить аналитическими моделями для изучения реальных обществ:

1. Приходская (патриархальная, парокиальная) культура: Этот тип характеризуется крайне низкой компетентностью граждан в политических проблемах и почти полным отсутствием интереса к политической жизни. Ориентация населения сосредоточена на местных, узких ценностях (община, род, семья), и у людей отсутствует сформированное понятие о более широкой политической системе как таковой. Политическая активность минимальна; население не интересуется решениями центральной власти и не пытается на них влиять, оставаясь в сфере своих локальных интересов и традиций. Индивиды видят себя членами общины, а не гражданами государства.
2. Подданническая (зависимая) культура: Здесь граждане уже осознают существование специализированных политических институтов (правительство, суды, армия), на которые они ориентируются. Однако их отношение к этим институтам в основном пассивное: они склонны подчиняться решениям государства, воспринимая их как законные или незаконные, но не стремятся активно участвовать в политике или влиять на принятие решений. Существует объект «выхода» (политической системы и её политики), но почти полностью отсутствует объект «входа» (участия в политическом процессе).
3. Активистская (партисипаторная, культура участия) культура: Этот тип предполагает высокий уровень осведомленности о политической системе и её структурах, а также масштабное и активное участие граждан в политической жизни. Индивиды не только ожидают влияния от политической системы, но и сами стремятся влиять на неё, обладают знаниями о том, как это делать, и чувством политической эффективности. Это культура, в которой гражданин воспринимается как активный субъект, способный и желающий формировать политический курс.

В реальной политической практике «чистые» типы политической культуры встречаются крайне редко. Как правило, наблюдается их сложное сочетание. Именно это переплетение Алмонд и Верба назвали «гражданской культурой». Гражданская культура — это смешанная политическая культура, которая интегрирует в себе функциональные черты всех трех «идеальных» типов. Она характеризуется консенсусом относительно легитимности политических институтов, терпимостью к другим ценностям и интересам, а также высоким уровнем гражданской компетентности. В гражданской культуре активный гражданин сохраняет свои традиционалистские, неполитические связи и даже пассивную роль подданного; роль участника просто добавляется к двум другим ролям, создавая уникальный баланс между активностью и лояльностью, рациональностью и традицией.

Альтернативные и дополняющие типологии в зарубежной политологии

Помимо классической типологии Алмонда и Вербы, в политологии были предложены и другие, не менее значимые подходы к классификации политических культур, которые позволили расширить аналитический инструментарий.

Уолтер Розенбаум предложил типологию, основанную на степени консенсуса общества относительно основополагающих политических ценностей и правил. Он выделил два крайних типа:

• Фрагментарная культура: Характерна для социально разобщенного общества, где отсутствует согласие между различными политическими силами, а местная лояльность преобладает над национальной. При этом типе наблюдается низкая политическая активность граждан и высокая вероятность конфликтных столкновений.
• Интегрированная культура: Присуща обществу с высоким уровнем национального консенсуса и лояльности к существующему политическому режиму. Здесь доминирует общественное согласие по ключевым вопросам, что обеспечивает стабильность и предсказуемость политического процесса.

Деннис Каванах классифицировал культуры по внутренней целостности, предложив следующие категории:

• Консенсуальные и поляризованные культуры: Различаются по степени согласия или конфликта внутри общества по фундаментальным политическим вопросам.
• Гомогенная (единая) культура: Отличается высокой степенью общих ценностей и убеждений.
• Фрагментарная (конфликтная) культура: Характеризуется наличием множества субкультур, часто находящихся в состоянии противостояния.
• Смешанная (разнородная, неофициальная) культура: Сочетает элементы различных типов, образуя уникальный комплекс.
• Искусственно гомогенная (пассивная, подданническая) культура: Формируется в условиях тоталитарных режимов, где внешнее единообразие достигается за счет подавления инакомыслия и формирования пассивного подчинения.

Г. Алмонд в соавторстве с Г. Бингемом Пауэллом-младшим в работе «Сравнительная политология: подход с позиций концепции развития» (1966) предложил типологию политических систем, которая тесно связана с характером их политических культур и ролевой структурой. Они выделили четыре типа:

1. Англо-американские системы: Характеризуются гомогенной и секуляризованной культурой, высоким уровнем консенсуса и развитыми демократическими институтами.
2. Континентальные западноевропейские системы: Имеют более фрагментарную культуру со смешанными субкультурами, что приводит к большей политической напряженности и многопартийности.
3. Доиндустриальные и частично индустриальные системы: Отличаются дифференцированными культурами, где традиционные и современные элементы сосуществуют, а политическая жизнь часто нестабильна.
4. Тоталитарные системы: Культура в них искусственно гомогенна, централизованно контролируется и используется для мобилизации населения в поддержку режима.

Люсьен В. Пай (1921-2008), один из ведущих специалистов по политическому развитию, трактовал политическую культуру как продукт коллективной истории политической системы и историй жизни её членов. В его подходе, изложенном, в частности, в работе «Политическая культура и политическое развитие» (1965), политическая культура охватывает широкий спектр элементов: политическую идеологию, политическую психологию и национальный характер. Пай подчеркивал, что политическая культура представляет собой не просто набор установок, но сложную систему убеждений, ценностей и чувств, которые придают смысл политическим процессам и определяют, как люди воспринимают власть и как они взаимодействуют с ней.

Дискуссии о содержании политической культуры в современной науке

Многообразие подходов и типологий закономерно породило оживленные дискуссии относительно самого содержания понятия политической культуры. В современной политологии можно выделить два основных подхода к её трактовке:

1. Политическая культура как совокупность всего субъективного содержания политики: Этот подход, яркими представителями которого являются Г. Алмонд и С. Верба, рассматривает политическую культуру как совокупность познавательных, эмоциональных и оценочных ориентаций индивидов по отношению к политической системе и её элементам. Акцент делается на внутренней, ментальной стороне политики, на том, как люди воспринимают, чувствуют и оценивают политическую реальность. Основной вопрос здесь — «что люди думают и чувствуют о политике?».
2. Политическая культура как проявление нормативных требований или совокупность типичных образцов поведения: Этот подход смещает акцент на внешние проявления политической культуры. Он видит её не только как внутренние ориентации, но и как систему исторически сложившихся, относительно устойчивых моделей поведения, норм, правил и символов, которые регулируют политическую жизнь. В отечественной науке к этому подходу относятся, например, Э.Я. Баталов, который рассматривает политическую культуру как систему исторически сложившихся, относительно устойчивых моделей поведения, и Н.М. Кейзеров, подчеркивающий единство политических знаний, норм и методов деятельности. Здесь вопрос звучит иначе: «как люди действуют в политике и почему их поведение типично?».

Определение природы политической культуры либо через позиции, либо через поведение сохраняет свою актуальность для политической науки, и многие политологи сегодня стремятся выйти за рамки только политических ориентаций, объединяя политическое сознание и политическое поведение в более широком понятии политической культуры. Это свидетельствует о продолжающемся поиске наиболее адекватного и всеобъемлющего определения, способного охватить всю сложность и многогранность этого явления.

Роль политической культуры в формировании и функционировании политических систем и институтов

Политическая культура — это не просто абстрактное понятие; она является живым, динамичным каркасом, определяющим дыхание и ритм политической жизни общества. Её роль в формировании, функционировании и трансформации политических систем и институтов трудно переоценить, поскольку она выступает как своего рода «операционная система», задающая параметры, в которых протекают политические процессы и взаимодействуют акторы.

Взаимосвязь культуры и институтов: объяснение различий

Фундаментальный вопрос, на который помогает ответить концепция политической культуры, заключается в том, почему одинаковые по форме политические институты в разных странах действуют совершенно по-разному. Конституции, избирательные системы, партийные структуры могут быть скопированы, но их реальное функционирование всегда будет опосредовано уникальным культурным контекстом. Анализ отношений человека к политической системе, сосредоточенный на разделяемых ценностях, мифологиях, символах, стереотипах, позволяет понять эти глубинные различия.

Например, в одной стране наличие свободных выборов может привести к формированию стабильной демократической коалиции, в другой — к хронической политической нестабильности и фрагментации. Причина кроется в том, что граждане разных стран по-разному воспринимают легитимность власти, роль оппозиции, значение компромиссов и конфликтов. Политическая культура позволяет глубже исследовать мотивацию политического поведения граждан и институтов, выявить причины конфликтов, которые невозможно объяснить исключительно экономическими или социальными факторами. Она объясняет, почему в одних обществах преобладает консенсус и диалог, а в других — конфронтация и недоверие к власти.

Характерный для общества тип политической культуры напрямую способствует утверждению определенного политического режима и поддерживает его стабильное функционирование. Режим, который противоречит устоявшимся нормам и ценностям политической культуры населения, не может эффективно функционировать и осуществлять политическую власть на протяжении длительного времени. Несоответствие между институциональной структурой и культурными ориентациями граждан неизбежно приводит к кризисам легитимности, протестам и, в конечном итоге, к трансформации или даже коллапсу политической системы. И наоборот, когда институты соответствуют доминирующей политической культуре, это обеспечивает их устойчивость и эффективность. Культура и институты теснейшим образом сопряжены друг с другом: институты являются продуктом культуры и общества, а культура и общество — результирующая действия институтов.

Основные функции политической культуры в обществе

Политическая культура выполняет ряд важнейших функций, обеспечивающих жизнеспособность политической системы и интеграцию общества:

• Познавательная функция: Она формирует необходимые общественно-политические знания, взгляды и представления, повышает политическую образованность граждан. Благодаря ей индивиды осваивают информацию о политическом мире, его структуре, акторах и процессах.
• Интегративная функция: Политическая культура помогает достигать согласия между людьми, партиями, группами и государством в рамках существующей политической системы. Общие ценности и символы способствуют сплочению общества и уменьшению конфликтности.
• Коммуникативная функция: Она устанавливает связи между различными участниками политического процесса, обеспечивая эффективный обмен информацией и смыслами. Также, что крайне важно, она передает элементы культуры от поколения к поколению, обеспечивая преемственность политических традиций.
• Регулятивная функция: Эта функция регулирует политическое поведение и активность людей, закрепляет политические ценности и правила, которые определяют допустимые и желательные формы участия в политике.
• Воспитательная (социализирующая) функция: Политическая культура влияет на формирование гражданина, личности как субъекта политики, содействует его политической социализации, то есть усвоению политических знаний, ценностей и норм.
• Мобилизационная функция: Она активизирует политическую деятельность граждан и различных групп, направляя их энергию на достижение определенных политических целей, будь то поддержка режима или борьба за изменения.
• Аксиологическая (ценностная) функция: Выражает отношение к политическому идеалу и эффективной системе государства, формируя систему ценностных ориентиров, на основе которых граждане оценивают политические события и акторов.

Политическая культура как ресурс и барьер для развития общества

Политическая культура способна оказывать тройственное влияние на политические процессы и институты: воспроизводить традиционные формы политической жизни, быть источником изменений и быть барьером для изменений. Это делает её как мощным ресурсом для развития общества, так и серьёзным препятствием на пути трансформаций.

Исторический опыт различных стран ярко иллюстрирует эту двойственную роль. Например, формирование рыночной экономики в Западной Европе и Северной Америке было во многом обусловлено ценностями, заложенными Реформацией, в частности кальвинизмом. Кальвинистская этика, с её акцентом на бережливости, трудолюбии, рациональном ведении хозяйства и идее «мирского призвания», мобилизовала людей на активную хозяйственную деятельность и предприимчивость. Успех в мирских делах стал восприниматься как знак богоизбранности, что создало мощный культурный ресурс для развития капитализма и, опосредованно, демократических институтов. Это пример того, как политическая культура (шире — культурные ценности) выступает как двигатель прогресса.

В то же время, политическая культура может стать непреодолимым барьером для изменений. Ярким примером является несостоятельность попыток развивающихся стран в XX веке копировать западноевропейские политические модели без учета собственных культурных особенностей. Внедрение многопартийных систем и демократических процедур в обществах с доминирующей патерналистской, клановой или авторитарной культурой часто приводило к их дисфункции, коррупции, этническим конфликтам или быстрому возвращению к авторитарным формам правления. Культурная неготовность общества к принятию новых институциональных норм становилась непреодолимым препятствием.

В истории России также можно найти яркие примеры проявления политической культуры как барьера. Деспотическая власть ханов Золотой Орды после монголо-татарского нашествия нанесла колоссальный урон развивавшейся в Древней Руси вечевой культуре народного самоуправления. Вече, как форма прямого народовластия, существовало в таких городах, как Новгород и Псков, где граждане активно участвовали в принятии решений. Однако ордынское иго, требующее беспрекословного подчинения и унификации, подавило эти ростки демократии, способствуя формированию традиций абсолютизма, централизации власти и тирании. Эта травма надолго закрепила в политической культуре России черты патернализма, слабости гражданских институтов и ориентации на сильную, сакрализированную власть, что стало существенным барьером для последующих демократических трансформаций.

Таким образом, политическая культура не просто отражает состояние общества, но и активно формирует его, являясь ключевым фактором, определяющим вектор политического развития, стабильность или изменчивость институтов и характер участия граждан в политической жизни.

Критика концепции политической культуры и проблема «остаточных категорий»

Несмотря на свою значимость и широкое применение, концепция политической культуры не избежала серьезной академической критики. С момента своего появления она постоянно подвергалась осмыслению и переосмыслению, что привело к формированию отдельного направления научных исследований, посвященных её критике.

Концептуальные неопределенности и дискуссии о причинности

Один из главных камней преткновения в дискуссиях вокруг политической культуры — это её концептуальная неопределенность. С самого начала существовали споры относительно определения её содержания: должна ли политическая культура сводиться исключительно к внутренним позициям и ориентациям индивидов, или же она должна включать в себя и наблюдаемое политическое поведение.

• Политическая культура как совокупность позиций: Сторонники этого подхода, следуя Алмонду и Вербе, фокусируются на познавательных, эмоциональных и оценочных аспектах. Они считают, что политическая культура — это ментальная карта, которая направляет поведение, но не является самим поведением.
• Политическая культура как поведение: Критики же указывают, что игнорирование поведенческих паттернов делает концепцию слишком абстрактной. Они настаивают на том, что политическая культура проявляется и закрепляется в типичных образцах политического поведения, ритуалах, практиках.

Эта дискуссия сохраняет свою актуальность и сегодня, поскольку от выбранного определения зависит методологический инструментарий и фокус исследования. Некоторые политологи стремятся выйти за рамки только политических ориентаций, объединяя политическое сознание и политическое поведение в более широком понятии политической культуры, чтобы избежать дихотомии.

Ещё одна острая проблема — вопрос о причинности: что первично — политическая культура или политические институты? Является ли культура причиной, формирующей институты, или же институты, в свою очередь, формируют и изменяют культуру? Этот замкнутый круг «курица или яйцо» затрудняет однозначное определение вектора влияния. Большинство современных исследователей склоняются к признанию двусторонней взаимосвязи, где культура и институты оказывают взаимное формирующее воздействие друг на друга.

Кроме того, идея политической культуры Алмонда и Вербы критиковалась за слишком большой акцент на особенностях англо-саксонских обществ. Их выводы, основанные преимущественно на изучении западных демократий, часто не были универсально применимы к незападным обществам, что ставило под сомнение их общую применимость и требовало адаптации или разработки новых типологий.

«Политическая культура как остаточная категория»: содержание и методологическая ценность

Одним из наиболее острых критических замечаний в адрес концепции политической культуры стало её обвинение в использовании по «остаточному принципу». Это означает, что когда исследователи сталкивались с политическими явлениями, которые не могли быть объяснены с помощью традиционных экономических, социальных или институциональных факторов, они зачастую прибегали к «политической культуре» как к универсальному, но при этом часто расплывчатому объяснению. Политическая культура в таком случае превращалась в «черный ящик», куда помещались все неясные переменные, что снижало её аналитическую строгость и прогностическую ценность.

Аргументы «против» такого использования «остаточной категории» сводятся к следующему:

• Снижение операционализации: Нечеткое определение «остаточной» политической культуры делает её трудноизмеримой и плохо поддающейся эмпирической проверке.
• Тавтологичность: Объяснение политического поведения через политическую культуру, которая сама выводится из этого поведения, становится тавтологичным и не даёт нового знания.
• Риск культурного детерминизма: Чрезмерное акцентирование на культуре может привести к упрощенному объяснению всех политических проблем как следствия «неправильной» или «отсталой» культуры, игнорируя структурные и институциональные факторы.

Однако существуют и аргументы «за» методологическую ценность концепции, даже если она используется для объяснения «остаточных» явлений. Её ценность заключается в том, что она:

• Подчеркивает неформальные аспекты: Политическая культура позволяет учитывать глубинные неформальные факторы, которые невозможно уловить через анализ формальных институтов.
• Указывает на пробелы в знании: Если что-то не объясняется другими теориями, это указывает на необходимость поиска новых переменных, и политическая культура может служить отправной точкой для такого поиска.
• Является комплексным объяснением: Политическая культура, даже если она не полностью операционализирована, предлагает более комплексное и целостное понимание политического мира, не сводя его к узким экономическим или классовым интересам.

Таким образом, проблема «остаточных категорий» скорее указывает на необходимость более строгого определения и операционализации концепции политической культуры, а не на её полную бесполезность.

Альтернативные подходы и терминология в российской политической науке

В современной российской политической науке существует критическое отношение к понятию «политическая культура», особенно к его буквальному переводу и избыточному использованию. Эту позицию, в частности, отстаивает В.Г. Белоус в статье «Политическая культура или культура политики?» (2021). Он и другие исследователи указывают на то, что термин «политическая культура» является «типичным продуктом буквального перевода на русский язык английского термина», что может приводить к определенным смысловым искажениям и недостаточному учету специфики русского языка и отечественной традиции.

В качестве альтернативы предлагается использовать понятия «культура политики», «культурное измерение политики» или «культурно-политическое». Цель такого подхода — нивелировать формализм проблемы «первичного» и «вторичного» в отношениях культуры и политики. Сторонники этой терминологии утверждают, что культура и политика являются универсальными и самодостаточными формами человеческой деятельности, которые тесно взаимосвязаны и влияют друг на друга:

• Культура определяет политику, формируя общественное сознание, ценности и нормы, которые, в свою очередь, влияют на политические предпочтения и поведение граждан и элит.
• Политика влияет на культуру, утверждая общественные предписания, регулируя культурные процессы, формируя государственную идеологию и символы, что может изменять культурные паттерны в обществе.

Такой подход позволяет избежать жесткого детерминизма и подчеркнуть динамичный характер взаимодействия между культурой и политикой, рассматривая их как две стороны одной медали в процессе формирования общественной жизни.

Особенности «транзитарного» типа политической культуры России: исторические корни и современные вызовы

Политическая культура России представляет собой исключительно сложный, неоднородный, многоуровневый и противоречивый феномен. Она не просто оказывает влияние на функционирование и организацию политической системы государства, но и сама является результатом длительного, часто драматичного исторического развития, глубоко укорененного в онтологических и геополитических предпосылках.

Онтологические и геополитические корни российской политической культуры

Корни политической культуры России уходят гораздо глубже, чем период после 1917 года, имея, в том числе, онтологические составляющие, то есть базирующиеся на фундаментальных, глубинных характеристиках бытия и самосознания нации.

Одной из ключевых предпосылок является православие, принятое на Руси в X веке. Оно привнесло в русскую культуру ценности патернализма (отношение к власти как к отцу-покровителю), идею самобытного пути России («Москва — Третий Рим») и представление о сильной, сакрализированной власти. Эти ценности способствовали формированию особого отношения к государству как к высшей ценности, часто превосходящей ценность индивидуальной свободы, и, как следствие, слабому развитию гражданских институтов и традиций самоуправления. Долгое время церковь была тесно связана с государством, что усиливало авторитет светской власти через её сакрализацию.

Сложные природно-климатические условия — огромные просторы, суровые зимы, непредсказуемость урожаев — также оказали мощное влияние на формирование политической культуры. Необходимость мобилизации огромных ресурсов для выживания и обороны способствовала формированию деспотической традиции государственности, где централизованная власть могла быстро и эффективно принимать решения. Эти условия также обусловили устойчивость патриархальных, общинных институтов (например, крестьянская община), способствуя уравнительные и коллективистские тенденции, когда индивидуальные интересы часто приносились в жертву общему благу или выживанию коллектива.

Географическое расположение России между Европой и Азией является не только геополитическим, но и культурным фактором, оказавшим серьезнейшее влияние. Это «пограничное» положение привело к пересечению европейского (личностно-центрического, с акцентом на права и свободы индивида) и азиатского (социоцентрического, с приоритетом коллектива и государства) типов цивилизационного развития. Такое слияние порождает фундаментальный дуализм, двойственность, противоречивость и конфликтность, которые пронизывают всю российскую политическую культуру. Это проявляется в непрерывной борьбе между «западниками» (стремящимися к либеральным реформам и европейскому пути) и «почвенниками» (отстаивающими самобытность России и консервативные ценности), а также в постоянной смене либерального курса консервативным и конфликте ценностей свободы и равенства. Интеллектуальным проявлением этого дуализма стало, например, евразийство, возникшее в 1920-1930-х годах и отстаивавшее самобытный цивилизационный путь России, отличный как от Запада, так и от чисто азиатских моделей.

Исторический опыт и трансформация политической культуры России

Несмотря на доминирование авторитарных тенденций, в истории России существовали и свои ростки народовластия. Еще в Древней Руси культура приобрела вечевую форму — всенародные собрания горожан, которые принимали решения по важным общественным вопросам, выбирали князей и должностных лиц, заключали договоры и принимали законы. Вечевые собрания существовали в таких городах, как Белгород (997 г.), Новгород (1016 г.), Киев (1068 г.) и других. Наибольшего расцвета вечевой строй достиг в Новгородской (до 1478 г.) и Псковской (до 1510 г.) республиках, где вече обладало реальной властью. Однако развитие народовластия было прервано монголо-татарской агрессией. Золотая Орда, насаждая деспотическую систему управления, нанесла колоссальный урон вечевой культуре, способствуя укреплению великокняжеской власти и ликвидации вечевых учреждений. Этот исторический эпизод стал мощным фактором, закрепившим авторитарные традиции в российской политической культуре.

Современная политическая культура России, несмотря на этот неизменный фундамент, подверглась значительной трансформации. Она представляет собой сложную систему из преемственного и самобытного, где архаичные черты соседствуют с элементами модернизации. Часто отмечают её антиномичность, противоречивость, двойственность и иррационализм. Это выражается в сочетании стремления к порядку и анархии, коллективизма и индивидуализма, государственничества и недоверия к власти. Российская политическая культура часто обращена в будущее при недостаточном внимании к прошлому, отсутствии осознанного следования традициям, крайней переимчивости и чувствительности к новым веяниям, что объясняет частые, порой радикальные, смены политических курсов.

Доминирующие типы и субкультуры в современной России

В России существуют все типы политической культуры (патриархальная, подданническая, активистская), однако, по мнению исследователей, доминируют смешанные формы. Анализ показывает, что в политической культуре современной России в большей степени присутствуют элементы патриархально-подданнической и подданническо-активистской культур. Подданнические элементы обусловлены глубокими историческими и социокультурными предпосылками, такими как традиция сильной власти, патернализм, низкий уровень горизонтальных связей и гражданской активности, сформированные веками. Активистские элементы, в свою очередь, являются результатом влияния демократических традиций и попыток модернизации, проявляясь в периодических всплесках гражданской активности, протестов или стремления к участию в политике. Эти два типа взаимодополняют друг друга, создавая двойственность современной политической культуры России: с одной стороны, готовность к подчинению и доверие к сильной власти, с другой — потенциал для мобилизации и активного выражения недовольства.

Для более полного понимания неоднородности российской политической культуры важно учитывать существование различных субкультур. Например, в рамках концепции «Четырех Россий» Н.В. Зубаревич выделяются различные слои российского общества:

1. «Большая Россия»: Жители крупных городов, интегрированные в глобальные процессы, с более активистскими и модернистскими ценностями.
2. «Средняя Россия»: Жители средних городов и поселков, сочетающие традиционные и современные ценности, часто ориентированные на стабильность и порядок.
3. «Сельская Россия»: Жители сельской местности, для которых характерны более патриархальные и подданнические ориентации.
4. «Северная и Кавказская Россия»: Регионы со специфическими культурными, этническими и религиозными особенностями, формирующими уникальные политические субкультуры.

Такое многообразие субкультур свидетельствует о том, что российская политическая культура не является монолитной, а представляет собой сложную мозаику, в которой переплетаются различные ценности, ориентации и поведенческие паттерны, что делает её изучение особенно актуальным и требующим нюансированного подхода.

Заключение: Перспективы развития концепции политической культуры и её роль в современном мире

Исчерпывающий анализ концепции политической культуры, проделанный в данной работе, позволяет сделать несколько ключевых выводов. Мы проследили её генезис от первых упоминаний Иоганна Готфрида Гердера в XVIII веке до категориального оформления Габриэлем Алмондом и Сиднеем Вербой в середине XX века, подчеркнув при этом значимый вклад предшественников, таких как Эмиль Дюркгейм, Макс Вебер и Талкотт Парсонс, в формирование методологического инструментария для её изучения. Были детально рассмотрены классическая типология Алмонда и Вербы (приходская, подданническая, активистская, гражданская), а также альтернативные классификации Уолтера Розенбаума, Денниса Каванаха и других исследователей, что позволило оценить многообразие интерпретаций и глубину аналитического потенциала концепции.

Мы убедились в многоаспектной роли политической культуры, которая не только объясняет различия в функционировании одинаковых по форме институтов, но и выполняет важнейшие функции: познавательную, интегративную, коммуникативную, регулятивную, воспитательную, мобилизационную и аксиологическую. Показательно, что политическая культура может выступать как мощным ресурсом для развития (пример Реформации и капитализма), так и непреодолимым барьером для него (подавление вечевой культуры Золотой Ордой).

Отдельное внимание было уделено критике концепции, включая её концептуальные неопределенности, проблему «остаточных категорий» и дискуссии о причинности. В этом контексте мы рассмотрели альтернативные подходы в российской политической науке, предлагающие использовать термины «культура политики» или «культурное измерение политики» для преодоления формализма и акцента на универсальности взаимодействия культуры и политики.

Наконец, глубокий анализ «транзитарного» типа политической культуры России выявил её сложный, противоречивый характер, укорененный в онтологических (православие, природно-климатические условия) и геополитических (положение между Европой и Азией, дуализм «западников» и «почвенников») предпосылках. Исторический опыт, включая развитие и подавление вечевой культуры, а также доминирование патриархально-подданнического и подданническо-активистского типов, дополненный пониманием существования различных субкультур (например, «Четырех Россий» Н.В. Зубаревич), позволил представить объемную картину современной российской политической культуры.

Концепция политической культуры, несмотря на всю сложность и дискуссионность, сохраняет свою непреходящую актуальность для анализа политических систем и поведения в современном мире. В условиях глобальных вызовов, таких как цифровая трансформация, изменение климата, миграционные процессы и переформатирование мирового порядка, понимание глубинных культурных паттернов становится еще более критичным. Необходимость дальнейших исследований в этом направлении очевидна, и они должны осуществляться с использованием междисциплинарного подхода, объединяющего политологию, социологию, антропологию, историю и психологию. Только так можно углубить наше понимание того, как культура формирует политику, и как политика, в свою очередь, изменяет культуру, определяя траектории развития человеческих обществ.

Список использованной литературы

1. Малиновский Б. Научная теория культуры. 2-е изд., испр. М.: ОГИ, 2005.
2. Гаман-Голутвина О. В. Развитие категории «политическая культура» в общественно-политической мысли // ПОЛИТЭКС: Политическая экспертиза: Альманах. Вып.2. СПб.: Изд-во С.-Петерб. ун-та, 2005. С. 38–49.
3. Гельман В. Я. Политическая культура, массовое участие и электоральное поведение // Политическая социология и современная российская политика: Сб. учебных материалов / Под ред. Г. В. Голосова, Е. Ю. Мелешкиной. СПб.: Изд-во «Борей-принт», 2000. С. 9–36.
4. Дука А.В. Политическая культура — поиски теоретических оснований // Политическая экспертиза. СПб, 2006. С. 16.
5. Роналд Формизано Понятие политической культуры. Московский центр Карнеги // Pro et Contra. Т.7, 2002 г. №3. С. 111–146.
6. Almond G. A Discipline Divided: Schools and Sects in Political Science. L., 1990.
7. Baker J. H. Comments / Paper presented at the American Historical Association Annual Meeting, 1988.
8. Hughes H. S. Sophisticated Rebels: The Political Culture of European Dissent: 1968—1987. Cambridge, Mass., 1988.
9. Almond G. Comparative Political Systems // J. of Politics. XVIII. 1956.
10. Chilton S. Defining Political Culture // Western Political Quart. XLI. 1988.
11. Kim Y. C. The Concept of Political Culture in Comparative Politics // J. of Politics. XXVI. 1964.
12. Patterson S. C. The Political Cultures of the American States // Journal of Politics. 1968. Vol. 30. N 1.
13. Pye L. W. Political Culture // International Encyclopedia of the Social Sciences / D. W. Sills (ed.). N. Y., 1968. XII.
14. Silbey J. H. The State and Practice of American Political History at the Millennium: The Nineteenth Century as a Test Case // J. of Policy History. XI. 1999.
15. Политическая культура: сущность, виды и закон // КиберЛенинка. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/politicheskaya-kultura-suschnost-vidy-i-zakon (дата обращения: 19.10.2025).
16. Особенности современной политической культуры России // КиберЛенинка. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/osobennosti-sovremennoy-politicheskoy-kultury-rossii (дата обращения: 19.10.2025).
17. Предпосылки и истоки становления концепта «Политическая культура» // КиберЛенинка. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/predposylki-i-istoki-stanovleniya-kontsepta-politicheskaya-kultura (дата обращения: 19.10.2025).
18. Политическая культура как структурный элемент механизма функционирования политических систем // КиберЛенинка. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/politicheskaya-kultura-kak-strukturnyy-element-mehanizma-funktsionirovaniya-politicheskih-sistem (дата обращения: 19.10.2025).
19. Политическая культура или культура политики? (Полемические заметки на хрестоматийную тему) // КиберЛенинка. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/politicheskaya-kultura-ili-kultura-politiki-polemicheskie-zametki-na-hrestomatiynuyu-temu (дата обращения: 19.10.2025).
20. Алмонд, Г. Гражданская культура. URL: https://npa.hse.ru/data/2010/12/31/1208182749/Almond_Civic_Culture.pdf (дата обращения: 19.10.2025).
21. Политическая культура России: исторические и современные особенности. URL: https://elar.urfu.ru/bitstream/10995/67635/1/kio_2018_2_140.pdf (дата обращения: 19.10.2025).
22. Тема 11. Политическая культура. URL: https://www.hse.ru/data/2012/03/01/1267472304/%D0%9B%D0%B5%D0%BA%D1%86%D0%B8%D1%8F%2011%20%D0%9F%D0%BE%D0%BB%D0%B8%D1%82%D0%B8%D1%87%D0%B5%D1%81%D0%BA%D0%B0%D1%8F%20%D0%BA%D1%83%D0%BB%D1%8C%D1%82%D1%83%D1%80%D0%B0.pdf (дата обращения: 19.10.2025).
23. Политическая культура: теория и практика // Соционауки. URL: https://socionauki.ru/journal/articles/130107/ (дата обращения: 19.10.2025).
24. Влияние политической культуры и гражданской партиципации на функционирование политических режимов посттоталитарных стран // ResearchGate. URL: https://www.researchgate.net/publication/320146039_VLIYaNIE_POLITICESKOJ_KULTURY_I_GRAZDANSKOJ_PARTICIPACII_NA_FUNKCIONIROVANIE_POLITICESKIH_REZIMOV_POSTTOTALITARNYH_STRAN (дата обращения: 19.10.2025).
25. Политическая культура или культура политики? : Полемические заметки на хрестоматийную тему // Политическая экспертиза: ПОЛИТЭКС. URL: https://politex.spbu.ru/article/view/10046/8422 (дата обращения: 19.10.2025).
26. Политическая культура: сущность, типы и функции. URL: https://elibrary.ru/item.asp?id=50357640 (дата обращения: 19.10.2025).
27. Особенности политической культуры России: история и современность. URL: https://elibrary.ru/item.asp?id=45738600 (дата обращения: 19.10.2025).
28. Подходы к понятию политической культуры: сущность и функции. URL: https://elibrary.ru/item.asp?id=38198751 (дата обращения: 19.10.2025).
29. Становление и развитие политической культуры в историческом процессе. URL: https://elibrary.ru/item.asp?id=46101705 (дата обращения: 19.10.2025).
30. Культура, институты, политика // Полис. Политические исследования. URL: https://www.jour.polis.ru/upload/iblock/c34/c348d2d90d7945d81c815239e248f293.pdf (дата обращения: 19.10.2025).
31. Основные направления критики концепции политической культуры. URL: https://istina.msu.ru/publications/article/11051515/ (дата обращения: 19.10.2025).
32. Политическая культура — Википедия. URL: https://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%9F%D0%BE%D0%BB%D0%B8%D1%82%D0%B8%D1%87%D0%B5%D1%81%D0%BA%D0%B0%D1%8F_%D0%BA%D1%83%D0%BB%D1%8C%D1%82%D1%83%D1%80%D0%B0 (дата обращения: 19.10.2025).
33. Типы политической культуры — Политология. URL: https://politologs.ru/terminy/tipologiya-politicheskoj-kultury/ (дата обращения: 19.10.2025).
34. Концепция политической культуры Алмонда и Вербы — Студент-Сервис. URL: https://student-service.ru/spravochnik/vvedenie-v-politicheskuyu-teoriyu-dlya-bakalavrov/koncepciya-politicheskoj-kultury-almonda-i-verby.html (дата обращения: 19.10.2025).
35. Лекция 15. Политическая культура и её типы — Обществознание: изучаем вместе. URL: https://soc-ege.ru/politologiya/lekciya-15-politicheskaya-kultura-i-eyo-tipy (дата обращения: 19.10.2025).
36. Логико-исторический анализ формирования концепции политической культуры — Политология — Studbooks.net. URL: https://studbooks.net/1435777/politologiya/logiko_istoricheskiy_analiz_formirovaniya_kontseptsii_politicheskoy_kultury (дата обращения: 19.10.2025).
37. Политическая культура и её типология: традиция и современные подходы — Nota Bene. URL: https://nbpublish.com/library_read_article.php?id=22200 (дата обращения: 19.10.2025).
38. Понятие «Гражданская культура» в контексте современной системы высшего образования — Открытое знание. URL: https://www.open-knowledge.ru/assets/journals/oz/articles/2022/2022-3-4-2.pdf (дата обращения: 19.10.2025).
39. Лекция 18. Политическая культура России: традиции и современность. URL: https://studfile.net/preview/5753086/page:55/ (дата обращения: 19.10.2025).
40. Значение политической культуры — НИУ ВШЭ в Санкт-Петербурге. URL: https://spb.hse.ru/news/150030278.html (дата обращения: 19.10.2025).