Введение в проблему многообразия правовых теорий
«Ни в какой другой науке нет столько противоречащих друг другу теорий, как в науке о праве. При первом знакомстве с ней получается даже такое впечатление, как будто она только и состоит из теорий, взаимно исключающих друг друга»
Этими словами русский правовед и философ Богдан Александрович Кистяковский на рубеже XIX-XX веков удивительно точно описал состояние юридической мысли. Эта проблема не только не исчезла, но со временем лишь усложнилась. Каждая школа права — от позитивистов до сторонников естественного права — предлагает свой, зачастую взаимоисключающий, ответ на фундаментальный вопрос: «что есть право?». Такое многообразие порождает не только академические споры, но и практическую неопределенность.
Возможно ли в этом интеллектуальном хаосе найти систему? Можно ли примирить, казалось бы, непримиримые подходы и сформировать целостное видение? Настоящая статья предлагает именно такой системный анализ. Мы последовательно разберем ключевые школы правопонимания, обнажая их сильные стороны и ограничения, чтобы в конечном счете прийти к синтезу. И ключом к этому синтезу послужит плюралистическая концепция Б.А. Кистяковского, чьи идеи помогают упорядочить этот хаос и увидеть в многообразии теорий не противоречие, а разные грани одного сложного явления.
Чтобы разобраться в этом интеллектуальном многообразии и оценить вклад каждой школы, необходимо сперва определить само поле исследования — что есть правопонимание.
Что такое правопонимание и почему юристы до сих пор ищут его определение
Правопонимание — это сложный процесс и одновременно результат целенаправленной мыслительной деятельности человека, которая включает в себя познание права, его оценку и формирование отношения к нему как к целостному социальному явлению. Это не просто знание законов, а глубокое осмысление сущности, назначения и форм выражения права. Субъектом правопонимания, то есть тем, кто познает право, может быть абсолютно любой человек — от профессионального юриста до обычного гражданина, сталкивающегося с правовыми нормами в повседневной жизни. Объектом же выступает право во всем многообразии его проявлений: от текстов законов и судебных решений до правовых обычаев и субъективных прав и обязанностей.
Проблема определения права стара как сама юриспруденция. Еще древнеримский юрист Цельс определял право как «искусство добра и справедливости», подчеркивая его нравственную сторону. Спустя почти два тысячелетия великий философ Иммануил Кант с иронией отмечал, что юристы все еще находятся в поиске своего определения права. Эта многовековая дискуссия доказывает, что право — не просто набор правил, а сложнейший социальный феномен, чью суть невозможно уложить в одну исчерпывающую формулу.
Важно понимать, что правопонимание всегда субъективно. Оно формируется под влиянием множества факторов: эпохи, в которой живет человек, уровня его культуры, политических взглядов, религиозных убеждений и, конечно, господствующих научных школ. Именно поэтому существует не одна, а множество теорий права, каждая из которых предлагает свой ракурс и свой ответ на вечный вопрос о его природе.
Это вечное стремление определить суть права исторически породило два фундаментально различных ответа, которые стали полюсами всей юридической мысли, — позитивистский и естественно-правовой подходы.
Позитивистский подход, определяющий право как приказ государства
Юридический позитивизм (или легизм) предлагает самый, на первый взгляд, простой и ясный ответ на вопрос о природе права. Его основной тезис звучит так: право — это совокупность принудительных приказов, исходящих от суверенной государственной власти. В рамках этого подхода ключевым является отождествление права и закона. Право — это то, что записано в официальных текстах (конституциях, кодексах, статутах), принято уполномоченным органом и обеспечено силой государственного принуждения.
Сила этого подхода заключается в его формальной определенности. Он не оставляет места для двусмысленности: если норма установлена государством, она является правом. Это обеспечивает ясность, стабильность и предсказуемость правовой системы, что крайне важно для поддержания порядка в обществе. Видные представители этого направления, такие как Рудольф фон Иеринг, подчеркивали, что право — это защищенный государством интерес, и оно «ничто без государственной власти».
Однако у этой ясности есть и оборотная сторона. В рамках строгой легистской модели не существует критериев для оценки закона как «правового» или «неправового» с точки зрения справедливости или морали. Закон справедлив просто потому, что он является законом, принятым по установленной процедуре. Как отмечал один из основоположников позитивизма Джон Остин, юриспруденция должна изучать позитивное право независимо от того, «хорошее это право или плохое». Такой подход полностью выносит за скобки вопросы нравственности, рискуя превратить право в простой инструмент государственного произвола.
Однако сведение права лишь к формальной воле государства оставляет за скобками важнейший вопрос о его внутреннем, моральном содержании, на который стремится ответить прямо противоположный подход.
Естественно-правовая доктрина как поиск справедливости в праве
В качестве прямого антитезиса позитивизму выступает теория естественного права (юснатурализм). Ее главный тезис заключается в том, что помимо «позитивного», то есть установленного государством права, существует высшее, естественное право. Это право не даровано властью, а принадлежит человеку от рождения, проистекая из самой природы человека, законов разума или божественного порядка.
Ключевая особенность этой доктрины — это четкое различие между правом и законом. Если для позитивиста эти понятия тождественны, то для сторонника естественной теории закон (позитивное право) является лишь попыткой выразить и закрепить вечные принципы права (естественного права). При этом закон может как соответствовать этим высшим принципам, так и противоречить им. Именно естественно-правовая теория вводит в юриспруденцию понятия справедливости, нравственности и неотъемлемых прав человека как критерии для оценки действующих законов.
Согласно этой доктрине, право в его истинном смысле — это духовное, идейное и нравственное начало, которое предшествует государству и стоит над ним. Нормы естественного права воплощают идеи добра и справедливости, и если государственный закон им противоречит, он может считаться «неправовым». Более того, именно из этой теории проистекает право народа на сопротивление тирании, которая попирает естественные и неотчуждаемые права граждан, такие как право на жизнь, свободу и собственность. Таким образом, юснатурализм возвращает в право то, от чего отказался позитивизм, — моральное измерение и поиск высшей справедливости.
Помимо вечного спора между государством и моралью, право формируется и другими, менее очевидными силами — историческим опытом народа и психологией отдельного человека, что было замечено другими школами.
Как исторический опыт и психология формируют право
В XIX веке возникли новые школы, которые сместили фокус с абстрактных и универсальных норм (будь то приказ государства или вечный закон природы) на конкретного человека и уникальный путь развития каждого общества. Они предложили искать корни права не в воле законодателя и не в моральных идеалах, а в историческом опыте и глубинах человеческой психики.
Сначала на сцену вышла историческая школа права, наиболее влиятельная в Германии. Ее основной постулат гласил: право не создается по произволу законодателя, оно органически и постепенно вырастает из «духа народа» (нем. Volksgeist), подобно языку, нравам и обычаям. Представители этой школы, такие как Густав Гуго и Фридрих Савиньи, утверждали, что законы вторичны по отношению к обычному праву, которое и является подлинным выражением народного правосознания. Они критиковали и позитивистов за игнорирование эволюционной природы права, и сторонников естественного права за их веру в универсальные, внеисторические нормы.
Позднее, на рубеже XIX-XX веков, русский ученый Лев Петражицкий предложил еще более радикальный взгляд, основав психологическую теорию права. Согласно его учению, истинный источник права следует искать не в текстах законов и даже не в народных обычаях, а во внутренних переживаниях и эмоциях индивидов. Петражицкий считал, что право коренится в особом виде эмоций, которые он называл «императивно-атрибутивными». Это интуитивные переживания, где одно лицо чувствует себя обязанным (императив), а другое — управомоченным (атрибут). Именно эти двусторонние эмоциональные связи, а не государственное принуждение, создают правовую реальность. Таким образом, для этой школы право — это прежде всего феномен индивидуальной психики.
От внутреннего мира индивида и духа нации логично перейти к рассмотрению права как объективного процесса, разворачивающегося в реальных общественных взаимодействиях и конфликтах.