Экономическая интеграция в условиях глобальной фрагментации и цифровой трансформации: анализ современного состояния и перспективы развития СНГ и ЕАЭС (2015-2025 гг.)

Введение: Глобальные тренды и актуальность экономической интеграции

Мировая экономика переживает период беспрецедентной трансформации, где привычные механизмы глобализации уступают место новым, зачастую противоречивым тенденциям. Если в 2023 году мировая торговля товарами и услугами выросла лишь на скромные 0,7%, что стало минимальным показателем за два десятилетия, то уже в 2024 году наметилось ускорение до 3,4%, а Международный валютный фонд прогнозирует сохранение роста на уровне 3,2% в 2025 году. Эти цифры, на первый взгляд, свидетельствуют о восстановлении, однако за ними скрываются глубокие структурные сдвиги, связанные с геополитической напряженностью, фрагментацией и появлением новых технологических императивов. В этом контексте экономическая интеграция перестает быть просто механизмом либерализации торговли, превращаясь в стратегический инструмент обеспечения экономической безопасности, технологического суверенитета и устойчивого развития. Какой же важный нюанс здесь упускается? Очевидно, что за этими статистическими данными стоит не просто восстановление, а перестройка глобальных экономических связей, где региональные блоки становятся опорой стабильности.

На постсоветском пространстве, в рамках Содружества Независимых Государств (СНГ) и, в особенности, Евразийского экономического союза (ЕАЭС), эти процессы приобретают особое значение. Исследование современной динамики и перспектив интеграции в этих объединениях критически важно для понимания их роли в формирующемся многополярном мире. Данная работа призвана провести глубокий академический анализ текущего состояния экономической интеграции, ее теоретических основ, влияния глобальных вызовов и роли цифровизации, а также обозначить стратегические направления развития ЕАЭС. Структура исследования включает в себя обзор теоретических подходов, анализ глобальных факторов и вызовов, детальное рассмотрение интеграции на постсоветском пространстве, изучение влияния цифровизации и извлечение уроков из мирового опыта, завершаясь стратегическим прогнозом.

Теоретические основы и эволюция концепций экономической интеграции

Экономическая интеграция, подобно живому организму, постоянно эволюционирует, адаптируясь к меняющимся условиям. От ее первых проявлений в виде картелей и трестов до современных многоуровневых объединений, сам термин и его осмысление прошли долгий путь, отражая глубинные трансформации мировой экономики.

Сущность и классификация форм экономической интеграции

В своей основе экономическая интеграция представляет собой многогранный процесс, в ходе которого суверенные государства или регионы сознательно объединяют свои усилия, чтобы углубить экономические связи и последовательно устранять барьеры, препятствующие свободному движению товаров, услуг, капитала и рабочей силы. Ее главной целью является не только ускорение экономического роста и расширение доступа к новым рынкам и ресурсам, но и, в конечном итоге, повышение благосостояния населения стран-участниц.

Традиционно экономическая интеграция рассматривается на нескольких уровнях:

• Микроуровень: Это фундаментальный пласт, где интеграция проявляется в непосредственном объединении хозяйствующих субъектов. Примерами могут служить международные слияния и поглощения компаний, создание совместных предприятий, формирование производственных цепочек, охватывающих несколько стран. Здесь акцент делается на оптимизации производства, снижении издержек и расширении рынков сбыта для конкретных фирм.
• Мезоуровень: На этом уровне фокус смещается на сотрудничество между приграничными областями и регионами разных государств. Это может выражаться в трансграничных инфраструктурных проектах, общих рынках труда для приграничных зон, координации усилий в сфере туризма или экологии. Цель — использование географической близости для взаимовыгодного развития и решения общих региональных проблем.
• Макроуровень: Высший уровень, на котором происходит добровольное и согласованное развитие воспроизводственных процессов целых государств или крупных интеграционных объединений. Это предполагает гармонизацию законодательства, координацию макроэкономической политики, создание наднациональных институтов и формирование единого хозяйственного комплекса.

Классическая теория экономической интеграции, разработанная Белой Балассой, предлагает стройную иерархию форм, каждая из которых подразумевает углубление интеграционных связей:

1. Преференциальная торговая площадка: Самый начальный этап, где страны предоставляют друг другу особые торговые преференции (сниженные тарифы) на определенные товары, не распространяя их на третьи страны.
2. Зона свободной торговли (ЗСТ): Участники полностью отменяют таможенные пошлины и количественные ограничения во взаимной торговле, сохраняя при этом собственные таможенные тарифы и торговую политику по отношению к третьим странам.
3. Таможенный союз: К ЗСТ добавляется унификация внешней торговой политики: страны-участницы вводят единый внешний таможенный тариф и единый торговый режим в отношении третьих стран.
4. Единый рынок (Общий рынок, Единое экономическое пространство): Помимо свободного движения товаров и услуг, обеспечивается свободное передвижение факторов производства – капитала и рабочей силы.
5. Экономический союз: Предполагает не только единый рынок, но и координацию макроэкономической политики, гармонизацию законодательства в ключевых экономических сферах (финансовая, налоговая, антимонопольная).
6. Экономический и валютный союз: Высшая форма экономического союза, включающая в себя создание единой валюты и проведение общей денежно-кредитной политики через единый центральный банк.
7. Полная экономическая интеграция: Конечный этап, характеризующийся унификацией всей экономической, социальной и фискальной политики, что фактически означает передачу значительной части национального суверенитета на наднациональный уровень.

Помимо этой классической схемы, в современной практике выделяют такие формы, как «содружество» (ориентированное на сохранение и улучшение уже существующих экономических связей на начальном этапе), «сообщество» (подчеркивающее суверенитет участников при сотрудничестве на регулируемых рыночных основаниях) и «союз».

Важно отметить, что успешное применение интеграционной модели одного объединения к другому возможно лишь в теории. На практике универсальной интеграционной модели не существует. Каждое объединение уникально, и даже при схожих целях и интересах специфика национальных экономик, политических систем и культурных особенностей требует индивидуального подхода. Скорость преодоления промежуточных этапов интеграции также может значительно варьироваться. Ярким примером служит Европейское экономическое сообщество, чей путь от общего рынка к единому рынку занял целых 36 лет, демонстрируя, что интеграция — это сложный, длительный и порой нелинейный процесс.

Фундаментальные теории международной экономической интеграции

Понимание феномена экономической интеграции невозможно без обращения к основным теоретическим школам, которые пытались объяснить движущие силы и механизмы этого процесса. Эти концепции, развиваясь, отражали изменяющийся мир и эволюцию самих интеграционных объединений.

Одной из ранних и влиятельных концепций стал функционализм, предложенный Дэвидом Митрани. В основе функционализма лежит идея о том, что интеграция должна развиваться постепенно, снизу вверх, через сотрудничество в конкретных, «функциональных» областях, таких как транспорт, связь, энергетика. Митрани предполагал, что такое технократическое сотрудничество, не затрагивающее напрямую вопросы суверенитета, позволит странам осознать общие интересы и постепенно создать новые властные структуры с возрастающими законодательными полномочиями. Он считал, что успех в решении общих технических проблем породит доверие и привычку к сотрудничеству, что со временем приведет к более глубокой интеграции.

Развитием функционализма стал неофункционализм, сформировавшийся после Второй мировой войны и особенно применимый к европейской интеграции. Его ключевые положения были разработаны Эрнстом Хаасом. Неофункционалисты, в отличие от чистых функционалистов, признали существенное значение политических факторов в процессе интеграции. Они исходили из того, что экономика обусловливает интеграционные процессы через действия различных политических сил: групп интересов, партий, правительств и международных организаций. Центральной в неофункционализме является концепция «перелива» (spillover effect). Согласно этой идее, интеграция в одном экономическом секторе неизбежно вызывает потребность в интеграции и в других смежных сферах, а затем и в более широких политических аспектах. Например, создание общего рынка угля и стали может потребовать гармонизации транспортной политики, а затем и более широкой координации экономической политики, вплоть до политической интеграции. Этот «перелив» может быть функциональным (потребность в координации смежных сфер), политическим (давление групп интересов) или культурным (изменение идентичности).

Параллельно развивался федерализм, представленный такими фигурами, как Жан Моннэ, Альтьеро Спинелли и Сальваторе Пистоне. Федералисты утверждали неразрывность политической и экономической интеграции, рассматривая весь процесс как преимущественно политический. Для них конечной целью было создание наднационального федеративного государства, где национальный суверенитет был бы частично передан центральным федеральным органам. Они считали, что для достижения подлинной и устойчивой интеграции необходима прямая политическая воля и создание мощных наднациональных институтов с широкими полномочиями.

Еще одной важной школой стал транзакционализм, или плюралистическая школа, ассоциирующаяся с Карлом Дойчем. В 1957 году Дойч и его коллеги выдвинули концепцию «сообществ безопасности». Сообщество безопасности определялось как группа государств, достигших значительного уровня интеграции друг с другом, характеризующегося глубокой взаимозависимостью, общими ценностями и институтами, что привело к устойчивому отказу от применения силы в отношениях между собой. Интеграция здесь рассматривается как процесс увеличения социальных транзакций (коммуникаций, обмена информацией, передвижения людей) между странами, что ведет к формированию общей идентичности и снижению вероятности конфликтов.

Помимо этих основных школ, существуют теории второго лучшего, которые рассматривают экономическую интеграцию как прагматичное решение в условиях, когда идеальный вариант — полная свободная торговля на глобальном уровне — недостижим из-за существующих барьеров. Интеграция в этом случае становится «вторым лучшим» вариантом для повышения эффективности торговли и распределения ресурсов.

Современные подходы к экономической интеграции развиваются в рамках концепции «современного регионализма». Они объясняют механизмы интеграции эндогенными процессами, основанными на экономических мотивах субъектов рынка, а также политических и институциональных ограничениях. Это подчеркивает междисциплинарный характер современных исследований, где экономические модели дополняются социологическими, политическими и институциональными аспектами. В рамках «современного регионализма» активно разрабатывается оценка кумулятивных эффектов интеграции, которые многоаспектны и проявляются в долгосрочной перспективе, при этом вопросы распределения выгод от интеграции сохраняют свою актуальность.

Национальная школа и новые модели интеграции

Вклад российской национальной школы в теорию региональной интеграции является значимым, особенно в контексте развития постсоветского пространства. Работы таких выдающихся экономистов, как М.М. Максимова и Ю.В. Шишков, заложили основу для понимания специфики интеграционных процессов, их движущих сил и особенностей на региональном уровне. Их исследования во многом предвосхитили современные дискуссии о многовекторности и асимметрии интеграции, а также о роли геополитических факторов.

Особый интерес представляет новая модель международной экономической интеграции — накопительная интеграция, предложенная Институтом экономики РАН в 2023 году. Эта концепция является ответом на современные вызовы и ограничения классических подходов. Если традиционная методология, базирующаяся на принципах теории Б. Балассы, лишь частично подходит для изучения разнообразных форм интеграции на современном этапе, то накопительная интеграция стремится охватить весь комплекс связей, ведущих к экономическому сближению, но при этом отказывается от жестких требований классических форм свободной торговли.

Особенностью накопительной интеграции является её гибкий, адаптивный характер. Она не навязывает странам-партнерам строгих унифицированных правил или глубокой институциональной гармонизации, которые присущи классическим интеграционным соглашениям. Эта модель позволяет налаживать взаимовыгодное экономическое сотрудничество даже при наличии у стран многовекторных национальных стратегий развития и различных геополитических приоритетов. Вместо того чтобы требовать полной либерализации рынков или создания наднациональных структур на ранних этапах, накопительная интеграция фокусируется на целевых проектах и секторальном сотрудничестве, которые шаг за шагом «накапливают» интеграционный потенциал.

Эффекты накопительной интеграции могут проявляться по различным направлениям и часто имеют отложенный кумулятивный эффект. Этот эффект возникает из-за постепенного расширения поля интеграции – от отдельных проектов к целым отраслям и секторам экономики. Отложенный по времени результат определяется продолжительностью строительства промышленных и инфраструктурных объектов, временем, необходимым для выхода на запланированные мощности, а также поэтапным включением в интеграционный процесс других отраслей и секторов экономики. Например, реализация крупного совместного инфраструктурного проекта (такого как высокоскоростная магистраль или энергетический коридор) может сначала привести к росту занятости и инвестиций в строительной отрасли, затем стимулировать развитие смежных производств, а уже в долгосрочной перспективе — значительно увеличить товарооборот и мобильность населения, создавая новые экономические связи и выгоды. И что из этого следует? Очевидно, такой подход позволяет странам с разными уровнями развития и геополитическими стратегиями найти общие точки соприкосновения, избегая при этом жестких обязательств, которые могли бы тормозить процесс.

Таким образом, накопительная интеграция предлагает более прагматичный и реалистичный путь к углублению экономических связей в условиях, когда «глобальная деревня» сталкивается с растущей фрагментацией и потребностью в гибких, адаптируемых моделях сотрудничества.

Глобальные вызовы и факторы, влияющие на динамику экономической интеграции (2015-2025 гг.)

Период с 2015 по 2025 год ознаменован радикальными изменениями в мировой экономике и геополитике, которые оказали глубокое влияние на динамику и формы экономической интеграции. Глобальные вызовы, от замедления темпов торговли до роста протекционизма и технологического разъединения, переформатировали ландшафт международного сотрудничества.

Геополитическая напряженность и «слоубализация» мировой торговли

После глобального финансового кризиса 2008-2009 годов мир вступил в период, названный «слоубализацией», когда темпы роста глобальной торговли стали отставать от темпов роста мирового ВВП. Это означало замедление процессов глобализации, при которых трансграничные экономические связи расширялись быстрее, чем национальные экономики. Точкой перелома стал 2018 год, когда геополитика, в частности начало торговой войны между США и Китаем, вышла на первый план, став одним из ключевых факторов, определяющих направление глобальных торговых потоков.

Рост геополитической напряженности сдерживал темпы глобальной интеграции, вынуждая страны пересматривать свои торговые и инвестиционные стратегии. В 2023 году мировая торговля товарами и услугами продемонстрировала минимальный рост за 20 лет, составив всего 0,7%. Этот показатель отражает совокупное влияние множества факторов: продолжающиеся торговые споры, санкционное давление, нарушение логистических цепочек, а также общая экономическая неопределенность. Однако, по мере адаптации к новым реалиям, в 2024 году наметилось ускорение роста до 3,4%, и Международный валютный фонд (МВФ) прогнозирует сохранение этой динамики на уровне 3,2% в 2025 году. Тем не менее, Всемирный банк отмечает, что в 2025 году темпы роста мировой экономики могут снизиться до 2,3% из-за усиления торговых барьеров и неопределенности экономической политики, что указывает на сохранение фундаментальных вызовов.

Таким образом, на фоне возрастающей геополитической напряженности региональные торговые и банковские связи приобретали все большее значение, выступая в качестве буфера против глобальной нестабильности.

Фрагментация мировой экономики и рост протекционизма

Одной из наиболее острых тенденций после пандемии COVID-19 стала фрагментация глобальной мировой экономики. Это явление рассматривается не как полный распад глобализации, а скорее как её новый, более сложный этап. Фрагментация проявляется в замедлении международной торговли, росте барьеров на движении товаров, услуг, рабочей силы и технологий, что создает существенные препятствия для ранее свободно развивавшихся экономических связей.

Рост протекционизма стал характерной чертой современной мировой экономики. Он проявляется в повышении тарифов, введении экспортных ограничений, субсидировании местных производителей и других мерах, призванных защитить внутренние рынки и отрасли. Это усложняет торговые отношения, делает их менее предсказуемыми и более затратными. Например, новые тарифные меры и ответные шаги со стороны крупных экономик, таких как США и Китай, нарушают устоявшиеся цепочки поставок и подрывают принципы многосторонней торговой системы.

После мирового финансового кризиса 2008-2009 годов и особенно в период 2018-2021 годов, трансграничные потоки прямых иностранных инвестиций (ПИИ) стали все чаще направляться в геополитически близкие страны. Это привело к реконфигурации глобальных потоков капитала, когда решения об инвестициях принимаются не только на основе экономической выгоды, но и с учетом геополитической лояльности. Такая тенденция, получившая название «френдшоринг», особенно усилилась после начала конфликта на Украине в 2022 году. Политика в отношении инвестиций для некоторых стран и экономических блоков становится частью стратегии экономической безопасности и обеспечения технологического суверенитета, способствуя локализации ПИИ и диверсификации инвестиционных партнеров для снижения рисков.

Геополитическая напряженность также затрудняет решение глобальных проблем, таких как изменение климата или пандемии. Существует реальный риск распада мира на конкурирующие экономические блоки, что, по мнению экспертов, было бы коллективной ошибкой, ведущей к общему обнищанию. Торговые операции и движение капитала между такими блоками неизбежно сталкиваются с ограничениями, в частности, тарифными, что еще больше усугубляет фрагментацию.

Причинами фрагментации также являются ослабление Всемирной торговой организации (ВТО) и ее функции генерирования правил, что активизировало регионализацию и появление новых торговых мегасоглашений. Дальнейший прогресс мегасоглашений при ослабленной ВТО может способствовать будущей фрагментации мировой торговли, от которой проиграют малые развивающиеся государства. Вторжение России в Украину привело к масштабным сбоям в потоках финансов, продовольствия и энергоносителей по всему миру, еще больше усугубив тенденции фрагментации.

Роль регионализации и торговли Юг-Юг

В условиях глобальной фрагментации и ослабления многосторонних институтов региональная интеграция выходит на первый план. Она, как правило, дополняет, а не заменяет глобальную торговлю, поскольку львиная доля сбыта у всех регионов по-прежнему приходится на рынки за пределами региона. Однако с середины 2010-х годов, и особенно после всплеска геополитической напряженности после 2017 года, доля внутрирегиональной торговли заметно возросла.

Геополитические факторы, включая торговую войну между США и Китаем и конфликт на Украине, привели к усилению регионализации и переориентации торговых потоков. Страны все чаще ищут партнеров внутри своих региональных блоков или среди геополитически «дружественных» государств.

Особое значение приобретает торговля Юг-Юг — торговые отношения между развивающимися странами. Она уже составляет около одной трети мировой торговли и рассматривается как потенциальный источник устойчивости в условиях глобальной нестабильности. Развитие этих связей позволяет развивающимся странам диверсифицировать свои рынки, снизить зависимость от традиционных экономических центров и создать более устойчивые региональные цепочки поставок. Это не только экономически выгодно, но и способствует укреплению политического влияния и координации действий в рамках многополярного мира. Действительно, этот процесс открывает новые возможности для коллективного отстаивания интересов развивающихся экономик на мировой арене.

Таким образом, в период 2015-2025 годов мировая экономика оказалась на перепутье, где вызовы фрагментации и протекционизма стимулируют развитие региональной интеграции и торговли Юг-Юг как адаптивный ответ на изменяющуюся геоэкономическую реальность.

Экономическая интеграция на постсоветском пространстве: СНГ и ЕАЭС в современных условиях

На постсоветском пространстве процессы экономической интеграции представляют собой сложную мозаику, формирующуюся под влиянием исторических связей, геополитических амбиций и экономических интересов. За последнее десятилетие (2015-2025 гг.) Содружество Независимых Государств (СНГ) и, в особенности, Евразийский экономический союз (ЕАЭС) стали ареной для активного развития и трансформации интеграционных процессов.

Макроэкономические показатели и результаты интеграции (2015-2025 гг.)

Оценка количественных и качественных результатов интеграции на постсоветском пространстве требует комплексного анализа макроэкономических показателей. За период с 2015 по 2025 годы страны-участницы СНГ и ЕАЭС демонстрировали неоднозначную динамику, отражающую как внутренние структурные проблемы, так и внешние шоки.

В рамках ЕАЭС, который является более глубокой формой интеграции по сравнению с СНГ, наблюдались следующие тенденции:

Торговый оборот:
После создания ЕАЭС в 2015 году, взаимная торговля внутри Союза, несмотря на периоды спадов (например, в 2020 году из-за пандемии), демонстрировала общий рост. По данным Евразийской экономической комиссии (ЕЭК), в некоторые годы взаимный товарооборот достигал рекордных показателей, что свидетельствует о постепенном снижении торговых барьеров и углублении экономических связей. Например, в 2021-2022 годах наблюдался значительный рост взаимной торговли, обусловленный как восстановлением мировой экономики, так и переориентацией торговых потоков. Однако важно отметить, что динамика внешнего товарооборота ЕАЭС с третьими странами часто определялась конъюнктурой мировых цен на сырьевые товары и геополитическими факторами.

Прямые иностранные инвестиции (ПИИ):
Привлечение ПИИ является ключевым показателем инвестиционной привлекательности и интеграционных выгод. Внутри ЕАЭС наблюдался рост взаимных инвестиций, хотя их объем пока не достиг желаемых уровней. Общие потоки ПИИ в страны ЕАЭС с 2015 года были подвержены внешним шокам и санкционным режимам, что приводило к колебаниям. Однако развитие единого рынка и гармонизация законодательства создают более предсказуемую и привлекательную среду для инвесторов, особенно для тех, кто стремится обслуживать весь рынок Союза.

ВВП и инфляция:
Динамика ВВП стран-участниц ЕАЭС в целом соответствовала мировым трендам, испытывая влияние пандемии COVID-19 и последующего восстановления. Интеграция способствовала формированию более устойчивых региональных производственных цепочек, что могло смягчать внешние шоки. Однако инфляция оставалась серьезным вызовом, особенно в условиях глобального роста цен на энергоносители и продовольствие. Координация макроэкономической политики в ЕАЭС, хотя и существует, не всегда была достаточной для полного купирования инфляционных давлений.

Динамика рынков:
Создание единого рынка товаров, услуг, капитала и рабочей силы в ЕАЭС привело к увеличению конкуренции, что в некоторых случаях стимулировало повышение качества продукции и снижение цен. Свободное движение рабочей силы способствовало смягчению дефицита кадров в некоторых секторах и регионах. Однако для полноценного функционирования единого рынка требуется дальнейшая гармонизация регулирования, устранение нетарифных барьеров и признание квалификаций.

Сравнительная таблица макроэкономических показателей ЕАЭС (2015-2025, гипотетические данные для иллюстрации)

Показатель	2015 г.	2020 г.	2023 г.	2025 г. (прогноз)
ВВП ЕАЭС (трлн долл. США)	1,7	1,9	2,4	2,6
Взаимный товарооборот (% прироста к предыдущему году)	-12,5	-10,1	+15,3	+8,5
Инфляция (среднегодовая, %)	12,9	4,7	8,0	5,5
Объем ПИИ в ЕАЭС (млрд долл. США)	45	38	52	60

Примечание: Данные в таблице являются гипотетическими и используются для иллюстрации возможных тенденций и аналитических выводов в рамках заданного периода.

Качественные результаты включают повышение предсказуемости бизнес-среды, расширение возможностей для диверсификации экспорта и импорта, а также усиление переговорных позиций стран-участниц на мировых рынках. Тем не менее, как отмечают эксперты, позитивные эффекты интеграции в ЕАЭС нередко нивелируются негативными явлениями, такими как геополитическая напряженность и санкционное давление.

Основные проблемы и вызовы для СНГ и ЕАЭС

Несмотря на достижения, интеграционные объединения на постсоветском пространстве сталкиваются с рядом серьезных проблем и вызовов, которые требуют стратегического осмысления и адекватных ответов.

Геополитические факторы:

• Санкции и торговые войны: Введенные в отношении России и Беларуси санкции создают значительные трудности для функционирования ЕАЭС, нарушая логистические цепочки, ограничивая доступ к технологиям и финансовым ресурсам. Эти меры вызывают необходимость переориентации рынков сбыта и источников поставок, что является сложным и дорогостоящим процессом.
• Региональные конфликты и нестабильность: Наличие незавершенных и потенциальных конфликтов на пространстве СНГ (например, в Закавказье, Центральной Азии) создает риски для экономической стабильности и подрывает доверие между потенциальными партнерами по интеграции.
• Различные внешнеполитические векторы: Страны-участницы имеют разные внешнеполитические приоритеты и отношения с крупными мировыми державами, что затрудняет выработку единой позиции и эффективное продвижение общих интересов на международной арене.

Экономические вызовы:

• Неравномерность экономического развития: Различия в уровне экономического развития, структуре экономик и темпах роста стран-участниц создают асимметрию и могут приводить к дисбалансам в распределении выгод от интеграции.
• Сырьевая зависимость: Экономики многих стран СНГ и ЕАЭС остаются зависимыми от экспорта сырьевых товаров, что делает их уязвимыми к колебаниям мировых цен и замедляет диверсификацию.
• Недостаточная диверсификация: Несмотря на усилия, внутренние рынки не всегда способны полностью компенсировать потерю традиционных внешних рынков, что требует активной работы по созданию новых производств и цепочек добавленной стоимости.
• Вызовы пандемии: Пандемия COVID-19 в 2020 году продемонстрировала уязвимость глобальных и региональных цепочек поставок, а также необходимость усиления координации в вопросах здравоохранения и обеспечения стабильности рынков.

Институциональные и внутренние проблемы:

• Отсутствие должного межведомственного обмена информацией и недостаточная вовлеченность госорганов: Эти проблемы являются серьезным препятствием для эффективной реализации таких важных инициатив, как механизм «единого окна» в ВЭД. Недостаточная координация между национальными ведомствами и между странами-участницами замедляет процессы гармонизации и унификации.
• Нетарифные барьеры: Несмотря на прогресс в отмене таможенных пошлин, сохраняются многочисленные нетарифные барьеры (технические регламенты, санитарные и фитосанитарные нормы, административные процедуры), которые продолжают препятствовать свободному движению товаров и услуг.
• Конкуренция и кооперация: В некоторых секторах наблюдается конкуренция между странами-участницами вместо кооперации, что препятствует формированию эффективных региональных цепочек стоимости.
• Нивелирование позитивных эффектов: Как было отмечено, негативные явления, такие как геополитическая напряженность, санкции и внутренние барьеры, могут существенно искажать интеграционную повестку и нивелировать позитивные эффекты интеграции в ЕАЭС. Происходит смещение акцентов с чисто экономической интеграции на интеграцию, связанную с политическими аспектами и стремлением к укреплению политического влияния, что не всегда способствует чисто экономическим выгодам.

Стратегические направления развития ЕАЭС до 2030 и 2045 годов

В ответ на многочисленные вызовы и с целью углубления интеграции, Евразийский экономический союз разработал амбициозные стратегические документы, определяющие его развитие на долгосрочную перспективу. Декларация о дальнейшем развитии Евразийского экономического союза до 2030 года и на период до 2045 года «Евразийский экономический путь» является ключевым ориентиром.

Основные стратегические направления включают:

1. Создание полноценного единого рынка:
   • Устранение оставшихся барьеров: Продолжение работы по сокращению и ликвидации изъятий и ограничений на едином рынке товаров, услуг, капитала и рабочей силы. Это включает гармонизацию законодательства, взаимное признание документов и квалификаций.
   • Развитие конкуренции: Формирование справедливых конкурентных условий на всем пространстве Союза, борьба с недобросовестной конкуренцией и монополиями.
2. Углубление промышленной кооперации и импортозамещение:
   • Совместные проекты: Реализация крупных совместных промышленных проектов, направленных на создание высокотехнологичных производств и замещение критически важных импортных товаров. Это особенно актуально в условиях санкционного давления.
   • Развитие кооперационных цепочек: Стимулирование формирования добавленной стоимости внутри Союза, поддержка малого и среднего бизнеса, интегрированного в региональные производственные цепочки.
3. Развитие технологического потенциала и научно-технического сотрудничества:
   • Цифровая повестка: Приоритет цифровизации всех сфер экономики, включая промышленность, сельское хозяйство, логистику и государственное управление.
   • Совместные инновационные программы: Финансирование и поддержка совместных научно-исследовательских и опытно-конструкторских работ (НИОКР), создание совместных центров компетенций и технологических парков.
   • Кадровый потенциал: Развитие системы образования и подготовки кадров, способных работать в условиях цифровой экономики и высокотехнологичных производств.
4. Формирование единого финансового рынка:
   • Гармонизация регулирования: Постепенная гармонизация законодательства в банковской, страховой и фондовой сферах для создания общего финансового пространства.
   • Взаимные расчеты в национальных валютах: Увеличение доли расчетов в национальных валютах во взаимной торговле и инвестициях для снижения зависимости от третьих валют и платежных систем.
5. Развитие транспортно-логистической инфраструктуры:
   • Единое транспортное пространство: Создание эффективной и интегрированной транспортной системы, включающей автомобильные, железнодорожные, водные и воздушные пути.
   • Международные транспортные коридоры: Развитие и модернизация международных транспортных коридоров, проходящих через территорию ЕАЭС, что усилит транзитный потенциал Союза.

Ожидаемые эффекты от реализации этих стратегий:

• Укрепление экономической стабильности и безопасности: Снижение уязвимости к внешним шокам и санкциям за счет развития внутреннего потенциала и диверсификации связей.
• Рост ВВП и повышение благосостояния: Стимулирование экономического роста через расширение рынков, увеличение инвестиций и повышение производительности.
• Повышение конкурентоспособности: Создание более благоприятных условий для развития инноваций и высокотехнологичных отраслей, что повысит конкурентоспособность продукции стран ЕАЭС на мировых рынках.
• Усиление позиций на международной арене: Формирование единой позиции и координация действий позволят ЕАЭС играть более значимую роль в глобальной экономике и геополитике.

Реализация этих стратегических направлений, несомненно, потребует значительных усилий, политической воли и эффективной координации со стороны всех стран-участниц, но обещает вывести ЕАЭС на качественно новый уровень развития.

Цифровизация как катализатор интеграционных процессов

В эпоху стремительных технологических перемен цифровизация выступает не просто как инструмент оптимизации, но и как мощный катализатор, способный кардинально трансформировать и ускорять процессы экономической интеграции. На пространстве Евразийского экономического союза (ЕАЭС) этот тренд особенно актуален, предлагая новые возможности для преодоления барьеров и создания единого цифрового пространства.

Цифровая повестка ЕАЭС и трансграничные решения

Цифровые технологии, сервисы и платформы по своей природе трансграничны. Они не признают государственных границ в том же смысле, что физические товары или люди, и, следовательно, обладают уникальной способностью преодолевать традиционные ограничения, способствуя глубокой интеграции. В контексте ЕАЭС, это означает возможность построения единого цифрового рынка, где данные, информация и электронные услуги могут перемещаться свободно, оптимизируя бизнес-процессы и государственное управление.

Евразийская экономическая комиссия (ЕЭК) осознает эту трансформационную силу и определила цифровизацию как один из ключевых приоритетов своей работы для обеспечения эффективного функционирования Союза. Цифровая повестка ЕАЭС открывает новые грани миссии ЕЭК, превращая Комиссию из регулятора в активного менеджера и архитектора интеграционных цифровых проектов. Это предполагает не только разработку общих правил и стандартов, но и стимулирование совместных инициатив, создание общей цифровой инфраструктуры и платформ.

Ключевые направления цифровой повестки ЕАЭС включают:

• Создание единой цифровой экосистемы: Разработка и внедрение общих цифровых платформ и сервисов, которые обеспечивают бесшовное взаимодействие между государственными органами, бизнесом и гражданами всех стран-участниц.
• Гармонизация цифрового законодательства: Унификация норм и правил в сфере электронной торговли, защиты данных, электронной подписи и других аспектов цифровой экономики для устранения правовых барьеров.
• Развитие трансграничных цифровых услуг: Создание условий для свободного предоставления цифровых услуг (например, финансовых, образовательных, медицинских) через границы Союза.
• Цифровизация государственных услуг: Перевод государственных услуг в электронный формат, что упрощает взаимодействие бизнеса с регуляторами и сокращает административные издержки.

Внедрение этих решений позволяет значительно повысить эффективность взаимодействия, сократить время на выполнение операций и обеспечить большую прозрачность, что в конечном итоге способствует углублению экономической интеграции.

Развитие механизма «единого окна» в ВЭД

Одним из наиболее наглядных примеров реализации цифровой повестки ЕАЭС является развитие механизма «единого окна» в системе регулирования внешнеэкономической деятельности (ВЭД). Идея «единого окна» заключается в создании единой точки для подачи всех необходимых документов и информации, требующихся государственными органами при осуществлении внешнеэкономических операций, вместо многократного обращения в различные ведомства. Это призвано значительно упростить, ускорить и удешевить трансграничную торговлю.

История и текущее состояние реализации механизма «единого окна» в ЕАЭС демонстрируют как прогресс, так и значительные вызовы. 28 декабря 2023 года Коллегия Евразийской экономической комиссии приняла рекомендацию, согласно которой приоритетные инструменты реализации механизма «единого окна» для государств-членов ЕАЭС должны были быть определены в 2024 году, как общие для всех, так и специфические для каждой страны. В феврале-марте 2024 года Рабочая группа по выработке этих инструментов проводила заседания для оценки их приоритетности и обсуждения демонстрации пилотных проектов.

Однако, несмотря на эти усилия, к концу 2024 года «резкого прорыва в развитии «единого окна» на уровне ЕАЭС не произошло». Процесс реализации сталкивается с существенными проблемами, среди которых:

• Отсутствие должного межведомственного обмена информацией: На практике, даже внутри отдельных стран, ведомства часто не готовы делиться данными друг с другом, что тормозит создание единой информационной среды.
• Недостаточная вовлеченность госорганов: Не все государственные органы в полной мере осознают преимущества и активно участвуют в процессе внедрения «единого окна», что замедляет его полноценное развертывание.
• Различия в национальном законодательстве и ИТ-инфраструктуре: Несоответствие правовых норм и технологических стандартов между странами-участницами также создает препятствия.

Тем не менее, уровень текущего развития механизма в странах-участницах составляет более 50%, что свидетельствует о некоторых позитивных результатах и наличии фундамента для дальнейшего развития.

Для существенного совершенствования механизма «единого окна» в ВЭД рекомендовано внедрение передовых цифровых технологий:

• Блокчейн: Для обеспечения неизменности, прозрачности и безопасности данных, что особенно важно для таможенных и логистических операций.
• Интернет вещей (IoT): Для отслеживания товаров в реальном времени, мониторинга условий хранения и транспортировки, что повышает эффективность логистики.
• Большие данные (Big Data) и искусственный интеллект (ИИ) / машинное обучение (МО): Для анализа огромных объемов информации, прогнозирования рисков, автоматизации рутинных операций и оптимизации принятия решений.

Согласно заявлению министра по таможенному сотрудничеству ЕЭК Эльдара Алишерова, внедрение этих технологий в деятельность госорганов и участников ВЭД в перспективе обеспечит повышение прозрачности процедур и бизнес-процессов, оптимизацию управления рисками, повышение качества данных, что приведет к увеличению эффективности процессов администрирования ВЭД, сокращению временных затрат и увеличению сбора доходов. Механизм «единого окна» направлен на сокращение финансовых и временных потерь, обеспечение круглосуточного доступа к сервисам, прозрачность и предсказуемость бизнес-процессов, а также минимизацию нарушений законодательства.

Цифровая интеграция производств и инноваций

Цифровизация простирается далеко за рамки административных процедур, оказывая фундаментальное влияние на производственные процессы и инновации. Она становится значимым фактором развития отраслей, таких как машиностроение, создавая мощные импульсы для экономического роста как отдельных стран, так и регионов в целом.

Цифровая интеграция государств-членов ЕАЭС в этом контексте заключается не только в автоматизации отдельных процессов, но и в сквозной цифровизации всех физических активов (оборудования, производственных линий, складов) и их включенности в единую цифровую экосистему на основе цифровой платформы или комплексов цифровых платформ. Это предполагает создание «умных» заводов, где все стадии производства, от проектирования до сбыта, управляются и оптимизируются с помощью цифровых технологий.

Развитие инноваций и технологий является одним из основных глобальных вызовов, трансформирующим экономические, социальные, экологические и культурные аспекты жизни. В ЕАЭС цифровая интеграция производств и инноваций имеет следующие преимущества:

• Повышение конкурентоспособности: Внедрение цифровых технологий позволяет сократить издержки, повысить качество продукции, ускорить выход на рынок новых товаров и услуг.
• Создание новых производств: Цифровизация стимулирует появление новых бизнес-моделей и отраслей, основанных на данных и высоких технологиях.
• Углубление кооперации: Единые цифровые платформы позволяют предприятиям из разных стран Союза легко кооперироваться, совместно разрабатывать продукты и оптимизировать производственные цепочки.
• Технологический суверенитет: Совместное развитие цифровых технологий и создание собственной цифровой инфраструктуры способствует достижению технологического суверенитета в условиях геополитической напряженности.

Таким образом, цифровая трансформация является не просто опцией, а императивом для углубления экономической интеграции в ЕАЭС, открывая пути к созданию высокотехнологичной, конкурентоспособной и устойчивой региональной экономики.

Уроки мирового опыта и перспективы взаимодействия ЕАЭС в многополярном мире

В условиях формирования многополярного мира и усиливающейся геоэкономической фрагментации, для Евразийского экономического союза становится критически важным не только углублять внутреннюю интеграцию, но и извлекать уроки из мирового опыта, а также стратегически выстраивать внешнее взаимодействие с другими региональными блоками и странами.

Сравнительный анализ моделей интеграции (ЕС, АСЕАН, НАФТА)

Мировая практика накопила богатый опыт различных моделей экономической интеграции, каждая из которых имеет свои особенности, факторы успеха и проблемные зоны. Сравнительный анализ Европейского союза (ЕС), АСЕАН (Ассоциации государств Юго-Восточной Азии) и НАФТА (Североамериканского соглашения о свободной торговле, ныне USMCA) позволяет извлечь ценные уроки для оптимизации интеграционных процессов на постсоветском пространстве.

1. Европейский союз (ЕС): Глубокая и многоуровневая интеграция

• Ключевые факторы успеха:
  • Политическая воля и институциональное развитие: ЕС обладает наиболее развитой наднациональной институциональной системой (Европейская Комиссия, Европейский Парламент, Суд ЕС), что обеспечивает высокую степень координации и эффективность принятия решений.
  • Комплексность и «перелив»: Интеграция начиналась с экономических секторов (уголь и сталь), но затем за счет эффекта «перелива» распространилась на многие другие сферы, включая политику, социальную сферу, создание единого рынка, а затем и валютного союза.
  • Высокие стандарты и гармонизация: Унификация законодательства, технических регламентов, санитарных норм способствует созданию единого правового и экономического пространства, снижению нетарифных барьеров.
• Причины неудач/проблемы:
  • «Евроскептицизм» и потеря суверенитета: Передача части суверенитета на наднациональный уровень вызывает сопротивление в некоторых странах-членах, что проявляется в «евроскептицизме» и даже выходе из Союза (Брексит).
  • Асимметрия развития: Значительные различия в экономическом развитии стран-членов создают проблемы в распределении выгод и нагрузок, ведут к бюджетным дисбалансам и миграционным потокам.
  • Кризисы: Валютные кризисы, долговой кризис в еврозоне, миграционный кризис показали уязвимость системы и необходимость дальнейшего реформирования.
• Уроки для ЕАЭС: ЕС демонстрирует, что глубокая интеграция требует мощных наднациональных институтов и готовности к компромиссам в вопросах суверенитета. Однако также показывает, что излишняя жесткость и бюрократия могут порождать сопротивление. Для ЕАЭС важен постепенный и гибкий подход к институциональному строительству, учитывающий национальные интересы.

2. АСЕАН: Гибкость и принцип невмешательства

• Ключевые факторы успеха:
  • Принцип «ASEAN Way»: Основан на консенсусе, невмешательстве во внутренние дела и неформальных консультациях, что позволило объединить страны с различными политическими системами и уровнями развития.
  • Фокус на торговлю и инвестиции: Несмотря на неглубокую институционализацию, АСЕАН успешно развивает внутреннюю торговлю и привлекает внешние инвестиции, выступая как единый рынок.
  • «АСЕАН +3» и «АСЕАН +6»: Активное взаимодействие с внешними партнерами (Китай, Япония, Южная Корея, Австралия, Новая Зеландия, Индия) через формат «плюс» без обязательного включения в Союз.
• Причины неудач/проблемы:
  • Неглубокая интеграция: Отсутствие наднациональных структур и принципа «перелива» ограничивает возможности для углубленной интеграции (например, создания единой валюты).
  • Низкий уровень гармонизации: Значительные различия в законодательстве и стандартах препятствуют созданию полноценного единого рынка.
  • Внешние влияния: Зависимость от внешних рынков и отсутствие единой позиции по ряду геополитических вопросов.
• Уроки для ЕАЭС: АСЕАН показывает, что даже при значительных различиях можно достичь успешной экономической интеграции, если строить ее на принципах гибкости, консенсуса и невмешательства. Это может быть полезно для СНГ, где уровень политической интеграции ниже, и для ЕАЭС в плане внешней политики.

3. НАФТА (USMCA): Интеграция между неравными партнерами

• Ключевые факторы успеха:
  • Устранение тарифных барьеров: Создание обширной зоны свободной торговли между США, Канадой и Мексикой значительно стимулировало взаимную торговлю.
  • Региональные производственные цепочки: Способствовало формированию сложных производственных цепочек, особенно в автомобильной промышленности.
• Причины неудач/проблемы:
  • Асимметрия силы: Доминирование США приводило к дисбалансу в распределении выгод и частым торговым спорам.
  • Фокус на торговле: Ограниченный охват интеграции (в основном торговля товарами) не предполагал глубокой координации политики или свободного движения рабочей силы.
  • Национальный протекционизм: Постоянные попытки пересмотра соглашения (например, при Трампе) из-за протекционистских настроений.
• Уроки для ЕАЭС: НАФТА демонстрирует, что интеграция между странами с сильно различающимися экономическими потенциалами всегда сопряжена с риском доминирования сильнейшего партнера и требует механизмов защиты интересов более слабых участников. Это особенно актуально для ЕАЭС, где экономический вес России значительно превосходит другие страны-члены.

Общие уроки для постсоветского пространства:

• Гибкость и адаптивность: Не существует универсальной модели. Интеграционные процессы должны учитывать специфику национальных экономик, политических систем и геополитического контекста.
• Институциональное развитие: Постепенное, но последовательное развитие наднациональных институтов является ключом к углублению интеграции, но при этом необходимо избегать излишней бюрократии и потери национального суверенитета без достаточных на то оснований.
• Устранение нетарифных барьеров: Это гораздо сложнее, чем снижение тарифов, но критически важно для создания полноценного единого рынка. Гармонизация стандартов, технических регламентов и упрощение административных процедур должны быть приоритетом.
• Справедливое распределение выгод: Механизмы компенсации и поддержки для менее развитых стран-участниц важны для поддержания стабильности и предотвращения центробежных тенденций.
• Внешняя открытость: Интеграционные объединения должны быть открыты для взаимодействия с внешними партнерами, но при этом защищать свои общие интересы.

Расширение взаимодействия ЕАЭС с другими региональными блоками и странами

В условиях формирования многополярного мира ЕАЭС активно ищет пути расширения внешнего взаимодействия. Это стратегическое направление продиктовано не только экономическими интересами, но и стремлением укрепить позиции Союза на международной арене.

Основные векторы и механизмы расширения взаимодействия:

1. Формирование зоны свободной торговли (ЗСТ) с новыми партнерами: ЕАЭС уже имеет соглашения о ЗСТ с Вьетнамом, Сингапуром, Сербией. Активно ведутся переговоры о заключении подобных соглашений с другими странами и региональными блоками.
   • Иран: Перспективный партнер в условиях переориентации торговых потоков и развития международных транспортных коридоров (например, «Север-Юг»). Интерес Ирана к углублению сотрудничества с ЕАЭС велик.
   • Египет: Африканский рынок представляет значительный потенциал для роста, и соглашение с Египтом может стать воротами на этот континент.
   • Индия: Обширный и быстрорастущий рынок, представляющий стратегический интерес для ЕАЭС.
   • Индонезия: Крупнейшая экономика Юго-Восточной Азии, открывающая доступ к новым рынкам.
2. Развитие диалоговых платформ и меморандумов о сотрудничестве:
   • АСЕАН: Взаимодействие с АСЕАН может быть построено по принципу «АСЕАН + ЕАЭС», что позволит обмениваться опытом и реализовывать совместные проекты без формального включения.
   • ШОС (Шанхайская организация сотрудничества): Углубление экономического сотрудничества в рамках ШОС, где многие страны-участницы являются и партнерами ЕАЭС, может создать синергетический эффект.
   • БРИКС+: В условиях расширения БРИКС (Египет, Иран, ОАЭ, Саудовская Аравия, Эфиопия) ЕАЭС получает новые возможности для многостороннего сотрудничества с крупными развивающимися экономиками, которые также проявляют интерес к взаимодействию.
3. Присоединение новых стран к ЕАЭС:
   • Узбекистан и Азербайджан: Эти страны проявляют интерес к различным форматам сотрудничества с ЕАЭС. Узбекистан имеет статус наблюдателя и активно участвует в отдельных проектах. Полноценное присоединение этих стран может значительно усилить экономический потенциал Союза и расширить его географические границы.
   • Куба: Несмотря на географическую удаленность, Куба выражает заинтересованность в развитии сотрудничества с ЕАЭС, что открывает возможности для выхода на латиноамериканские рынки.

Потенциальные выгоды от расширения взаимодействия:

• Диверсификация торговых потоков: Снижение зависимости от традиционных рынков и создание новых экспортных возможностей для продукции стран ЕАЭС.
• Привлечение инвестиций: Новые партнеры могут стать источником инвестиций в экономику Союза.
• Доступ к новым технологиям и ресурсам: Расширение сотрудничества способствует обмену технологиями и обеспечению доступа к необходимым ресурсам.
• Укрепление геополитического влияния: Расширение сети партнерств ЕАЭС способствует формированию более справедливого и многополярного мироустройства, где Союз играет активную роль.
• Развитие международных транспортных коридоров: Сотрудничество с Ираном, Китаем, Индией усиливает роль ЕАЭС в развитии крупных транспортных коридоров, таких как «Север-Юг», что принесет значительные транзитные выгоды.

Таким образом, стратегическое расширение взаимодействия ЕАЭС с другими региональными блоками и странами является не просто желательным, но и жизненно необходимым шагом для обеспечения устойчивого развития Союза в меняющемся глобальном ландшафте. Это позволит использовать преимущества многополярности и минимизировать риски, связанные с геоэкономической фрагментацией.

Заключение

Исследование современной динамики экономической интеграции на постсоветском пространстве, сфокусированное на СНГ и ЕАЭС в период с 2015 по 2025 годы, ярко демонстрирует сложность и многовекторность этого процесса в условиях глобальной фрагментации и стремительной цифровой трансформации. Мы видим, что интеграция сегодня — это не просто линейное движение к унификации, а скорее адаптивный, часто нелинейный путь, пролегающий через геополитические риски, технологические вызовы и поиск новых моделей сотрудничества. Не кажется ли, что именно в этой сложности кроется ключ к пониманию будущих трансформаций?

Теоретические подходы к интеграции претерпели значительную эволюцию: от классических концепций функционализма и федерализма до современных теорий «второго лучшего» и «современного регионализма». Особое внимание было уделено новой российской модели «накопительной интеграции» (2023 год), предложенной Институтом экономики РАН. Эта концепция, с её гибким характером, многовекторностью национальных стратегий и отложенным кумулятивным эффектом, является ценным инструментом для анализа интеграционных процессов в условиях, когда жесткие требования классических форм не всегда применимы.

Глобальные вызовы, такие как геополитическая напряженность, «слоубализация» мировой торговли, рост протекционизма и феномен «френдшоринга» после 2017 года, кардинально изменили условия для интеграции. Эти факторы привели к реконфигурации глобальных потоков капитала и росту доли внутрирегиональной торговли, подчеркнув значимость региональных блоков и торговли Юг-Юг как источников устойчивости в условиях замедления глобальных процессов.

На пространстве СНГ и ЕАЭС интеграционные процессы также столкнулись с множеством проблем: от влияния санкций и торговых войн до неравномерности экономического развития и недостаточной гармонизации законодательства. Тем не менее, ЕАЭС демонстрирует стремление к углублению сотрудничества, что отражено в стратегических документах до 2030 и 2045 годов. Эти стратегии направлены на создание полноценного единого рынка, развитие промышленной кооперации, технологического потенциала и научно-технического сотрудничества.

Цифровизация выступает ключевым драйвером и катализатором интеграции, преодолевая традиционные барьеры. Цифровая повестка ЕАЭС и развитие механизма «единого окна» в ВЭД, несмотря на существующие проблемы с межведомственным взаимодействием и вовлеченностью госорганов, показывают потенциал для повышения прозрачности, эффективности и сокращения издержек через внедрение передовых технологий, таких как блокчейн, ИИ и машинное обучение. Цифровая интеграция производств и инноваций является основой для создания конкурентоспособной и устойчивой региональной экономики.

Уроки мирового опыта, извлеченные из сравнительного анализа ЕС, АСЕАН и НАФТА, подчеркивают важность гибкости, постепенного институционального развития, устранения нетарифных барьеров и справедливого распределения выгод. Эти уроки критически важны для оптимизации интеграционных процессов на постсоветском пространстве.

В условиях формирования многополярного мира, ЕАЭС активно ищет пути расширения внешнего взаимодействия с другими региональными блоками и странами, такими как Иран, Куба, Узбекистан и Азербайджан, что позволит диверсифицировать торговые потоки, привлечь инвестиции и укрепить геополитическое влияние.

В целом, экономическая интеграция на пространстве СНГ и ЕАЭС представляет собой сложный, но стратегически значимый процесс. Она является ключевым элементом для обеспечения экономической безопасности, технологического суверенитета и устойчивого развития стран-участниц, а также для формирования справедливого многополярного мироустройства.

Для дальнейших исследований перспективно углубление анализа долгосрочных эффектов «накопительной интеграции» на примере конкретных секторов экономики, а также изучение влияния развития и внедрения трансграничных цифровых платформ на торговые и инвестиционные потоки в ЕАЭС. Особый интерес представляет также детальный сравнительный анализ эффективности мер по борьбе с протекционизмом и стимулированию «френдшоринга» в различных региональных блоках.

Список использованной литературы

1. Пресс-конференция по итогам заседания Межгосударственного совета ЕврАзЭС и Высшего органа Таможенного союза. Официальный сайт Правительства Российской Федерации. URL: http://www.tsouz.ru/news/Pages/21-10-2011.aspx (дата обращения: 09.10.2025).
2. Ценности, которые мы защищаем, перемены, к которым мы стремимся. Социальная справедливость в условиях глобализации экономики. Доклад Генерального директора МОТ. Женева, 1994. 81 сессия. С. 15.
3. Атаев М. Международная интеграция в Западном полушарии: проект АЛКА // Мировая экономика и международные отношения. 2011. №9.
4. Владимирова И.Г. Глобализация мировой экономики и последствия // Менеджмент в России и за рубежом. 2001. № 3.
5. Гришаева Л.Е. Россия и мировая экономическая интеграция // Экономический журнал. 2011. № 1. C. 6-21.
6. Мировая экономика и международный бизнес : учебник / кол. авторов ; под общ. ред. В.В. Полякова и Р.К. Щенина. — 5-е изд., стер. — М.: КНОРУС, 2008. 688 с.
7. Мишина В.Ю. Интеграция финансовых рынков и взаимодействие бирж стран СНГ // Евразийская экономическая интеграция. 2010. № 2. C. 33-51.
8. Райзберг Б.А., Лозовский Л.Ш., Стародубцева Е.Б. Современный экономический словарь. — 2-е изд., испр. М.: ИНФРА-М, 1999. 479 с.
9. Симонян Р.Х. Россия и Евросоюз: Балтийский потенциал экономической интеграции // Мировая экономика и международные отношения. 2011. №4. С.48-60.
10. Энциклопедический словарь экономики и права. 2005.
11. Еременко. Цифровизация как драйвер экономической интеграции стран Евразийского экономического союза // Вестник университета. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/tsifrovizatsiya-kak-drayver-ekonomicheskoy-integratsii-stran-evraziyskogo-ekonomicheskogo-soyuza/viewer (дата обращения: 09.10.2025).
12. Современные подходы к определению экономической интеграции. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/sovremennye-podhody-k-opredeleniyu-ekonomicheskoy-integratsii (дата обращения: 09.10.2025).
13. Интеграция в период фрагментации // Экономика — Econs.online. URL: https://econs.online/articles/integratsiya-v-period-fragmentatsii/ (дата обращения: 09.10.2025).
14. Основные концепции международной экономической интеграции. URL: https://www.mgimo.ru/upload/iblock/9e9/9e92b8c949c25055b80a4237f394c86e.pdf (дата обращения: 09.10.2025).
15. Учебная программа по курсу «Международная экономическая интеграция». Московская Школа Экономики МГУ. URL: https://mse.msu.ru/wp-content/uploads/2016/10/Uchebnaya-programma-po-kursu-%C2%ABMezhdunarodnaya-ekonomicheskaya-integratsiya%C2%BB.pdf (дата обращения: 09.10.2025).
16. Основные теории международной экономической интеграции. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/osnovnye-teorii-mezhdunarodnoy-ekonomicheskoy-integratsii (дата обращения: 09.10.2025).
17. Международная экономическая интеграция: теоретические подходы к объяснению механизмов и методика оценки эффектов. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/mezhdunarodnaya-ekonomicheskaya-integratsiya-teoreticheskie-podhody-k-ob-yasneniyu-mehanizmov-i-metodika-otsenki-effektov (дата обращения: 09.10.2025).
18. Цифровая интеграция // Журнал Стратегия. URL: https://eec.eaeunion.org/upload/ibloc/627/strategia_dek_2017.pdf (дата обращения: 09.10.2025).
19. Интеграция и цифровизация: будущее внешнеэкономической деятельности в ЕАЭС. URL: https://dknews.kz/ru/ekonomika/292497-integraciya-i-cifrovizaciya-buduschee (дата обращения: 09.10.2025).
20. Фрагментация и образование блоков: как меняется мировая экономика. Национальный исследовательский университет «Высшая школа экономики». URL: https://www.hse.ru/science/news/892013898.html (дата обращения: 09.10.2025).
21. Экономический эффект цифровой интеграции: кейс предприятия машиностроения. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/ekonomicheskiy-effekt-tsifrovoy-integratsii-keys-predpriyatiya-mashinostroeniya (дата обращения: 09.10.2025).
22. Фрагментация мировой торговли: конец «глобальной деревни»? // Coface. URL: https://www.coface.ru/Publications-and-research/Country-risk-reports/Fragmetaciya-mirovoy-torgovli-konec-globalnoy-derevni (дата обращения: 09.10.2025).
23. Теоретические подходы к исследованию интеграции экономических систем. Полесский государственный университет. URL: https://www.psunbrb.by/upload/iblock/427/4271815f913d711c1d8196c73950153f.pdf (дата обращения: 09.10.2025).
24. Региональная интеграция в мировой экономике: ключевые тенденции и новые вызовы // Kant-journal.ru. URL: https://kant-journal.ru/upload/iblock/d76/kant_1_54_2025_181_187.pdf (дата обращения: 09.10.2025).
25. Современные модели международной экономической интеграции // Elibrary. URL: https://elibrary.ru/item.asp?id=30256860 (дата обращения: 09.10.2025).
26. Противостояние фрагментации в наиболее важных вопросах торговли, долга и мер в области климата. URL: https://www.imf.org/ru/News/Articles/2023/01/20/blog-fragmentation-and-climate-debt-and-trade-are-intertwined-challenges (дата обращения: 09.10.2025).
27. Портанский А.П. Опасность фрагментации глобальной экономики нарастает // Вестник международных организаций. 2024. URL: https://iorj.hse.ru/data/2024/08/31/1703649627/Portansky.pdf (дата обращения: 09.10.2025).
28. Зубенко. Анализ глобальных экономических и политических факторов и вызовов евразийской экономической интеграции // Мир новой экономики. URL: https://www.mir-novoj-ekonomiki.ru/jour/article/view/174/170 (дата обращения: 09.10.2025).
29. Международная экономическая интеграция: теоретические аспекты и мировая практика. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/mezhdunarodnaya-ekonomicheskaya-integratsiya-teoreticheskie-aspekty-i-mirovaya-praktika (дата обращения: 09.10.2025).
30. Региональная экономическая интеграция в Евразийский экономический союз: теория, уроки прошлого и новые возможности. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/regionalnaya-ekonomicheskaya-integratsiya-v-evraziyskiy-ekonomicheskiy-soyuz-teoriya-uroki-proshlogo-i-novye-vozmozhnosti (дата обращения: 09.10.2025).
31. Интеграционные процессы в мировой экономике и их последствия // ИМЭС. URL: https://imes.edu.ru/blog/integratsionnye-protsessy-v-mirovoy-ekonomike-i-ikh-posledstviya/ (дата обращения: 09.10.2025).
32. Экономическая интеграция региональных систем // Вестник Алтайской академии экономики и права (научный журнал). URL: https://vaael.ru/ru/article/view?id=2960 (дата обращения: 09.10.2025).
33. Что такое экономическая интеграция. URL: https://finatica.ru/chto-takoe-ekonomicheskaya-integratsiya/ (дата обращения: 09.10.2025).
34. Хейфец Б.А. Новая модель международной экономической интеграции. Институт экономики РАН, 2023. URL: https://inecon.org/docs/2023/Kheyfets_report_2023.pdf (дата обращения: 09.10.2025).
35. Обуховский В.В. Теории международной экономической интеграции. URL: https://www.hse.ru/data/2010/06/18/1215160350/01integration_theories.doc (дата обращения: 09.10.2025).
36. Теоретические аспекты и тенденции развития региональной экономической интеграции. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/teoreticheskie-aspekty-i-tendentsii-razvitiya-regionalnoy-ekonomicheskoy-integratsii (дата обращения: 09.10.2025).
37. Анализ модели экономической интеграции // ResearchGate. 2019. URL: https://www.researchgate.net/publication/336940713_ANALIZ_MODELI_EKONOMICESKOJ_INTEGRACII (дата обращения: 09.10.2025).
38. Теоретические аспекты интеграции экономических систем и этапы их взаимодействия // ResearchGate. 2018. URL: https://www.researchgate.net/publication/329068007_Teoreticeskie_aspekty_integracii_ekonomiceskih_sistem_i_etapy_ih_vzaimodejствия_Theoretical_Aspects_of_the_Integration_of_Economic_Systems_Stages_of_their_Interaction (дата обращения: 09.10.2025).