Проблемы и перспективы информационного обеспечения органов государственного управления в Российской Федерации: комплексный анализ и пути оптимизации

В первом полугодии 2024 года в России было зафиксировано 415 случаев утечек конфиденциальной информации, что привело к компрометации почти 1 миллиарда записей персональных данных. Эта тревожная статистика, являющаяся лишь вершиной айсберга в стремительно цифровизирующемся мире, недвусмысленно указывает на критическую важность и одновременно уязвимость информационного обеспечения органов государственного управления. В условиях непрерывной цифровой трансформации государственные структуры сталкиваются с беспрецедентными вызовами и открывающимися возможностями. Эффективность их работы, качество предоставляемых услуг гражданам и бизнесу, а также национальная безопасность напрямую зависят от адекватности, надежности и защищенности информационных систем. Настоящее исследование призвано провести всесторонний, глубокий и стилистически разнообразный анализ существующих проблем информационного обеспечения в Российской Федерации, а также выработать конкретные, обоснованные предложения по их оптимизации и совершенствованию. Мы рассмотрим не только технологические аспекты, но и организационные, кадровые, правовые и социально-экономические факторы, формирующие текущий ландшафт. Структура работы последовательно проведет читателя от теоретических основ к практическим проблемам и, наконец, к стратегиям их решения.

Введение

В современных реалиях Российская Федерация активно движется по пути цифровой трансформации государственного управления, стремясь к созданию эффективного, прозрачного и клиентоцентричного электронного правительства. Этот амбициозный курс несет в себе колоссальный потенциал для оптимизации государственных процессов, сокращения бюрократии и повышения качества взаимодействия с населением. Однако на этом пути органы власти сталкиваются с множеством системных вызовов в области информационного обеспечения. Эти вызовы проявляются в виде угроз информационной безопасности, недостаточной цифровой грамотности кадров, фрагментации информационных систем, несовершенства нормативно-правовой базы и, как следствие, углубления цифрового неравенства. Неадекватное информационное обеспечение может привести к снижению оперативности принятия управленческих решений, неэффективному расходованию бюджетных средств, потере доверия граждан к государственным сервисам и даже к угрозам национальной безопасности.

Данная работа ставит своей целью не просто констатацию проблем, но их глубокий аналитический разбор с учетом актуальной статистики и экспертных оценок. Мы рассмотрим, как технологические инновации, такие как искусственный интеллект и большие данные, могут быть интегрированы в систему государственного управления, а также исследуем влияние человеческого фактора на кибербезопасность. Особое внимание будет уделено пробелам в правовом регулировании и социально-экономическим последствиям цифрового неравенства. Исследование ориентировано на академические требования к глубине проработки и структуре, предлагая комплексную базу для формирования эффективных рекомендаций.

Ключевой тезис: Цифровизация ставит новые вызовы и открывает возможности для совершенствования информационного обеспечения, требуя системного анализа существующих проблем и разработки эффективных решений. Какие преимущества это принесет государству и гражданам? Главное следствие заключается в создании более прозрачной, оперативной и клиентоориентированной системы управления, способной эффективно реагировать на меняющиеся потребности общества и глобальные вызовы.

Теоретические основы и понятийный аппарат информационного обеспечения государственного управления

Прежде чем погрузиться в детали проблем и перспектив, необходимо сформировать четкий понятийный аппарат. В мире, где информация становится стратегическим ресурсом, а государственное управление стремится к максимальной эффективности, осмысление базовых терминов является краеугольным камнем любого аналитического исследования. Этот раздел призван обеспечить единое понятийное поле, определить роль и значение информационного обеспечения, проследить эволюцию концепций электронного правительства и цифровой трансформации, а также извлечь уроки из международного опыта.

Ключевой тезис: Определение ключевых терминов и концепций для формирования единого понятийного поля.

Понятие и сущность информационного обеспечения органов государственного управления

Информационное обеспечение органов государственного управления (ОГВ) можно рассматривать как комплекс мер, средств и ресурсов, направленных на сбор, обработку, хранение, анализ и предоставление актуальной, достоверной и полной информации, необходимой для принятия управленческих решений, осуществления государственных функций и оказания публичных услуг. Это не просто наличие данных, а целостная система, включающая технологии, методологии, персонал и правовые нормы, обеспечивающие эффективное функционирование государственного аппарата.

В сущности, информационное обеспечение — это своего рода кровеносная система государственного организма. Без него даже самые квалифицированные специалисты и продуманные стратегии будут работать вслепую. Оно призвано устранять информационные барьеры, повышать оперативность, прозрачность и обоснованность решений, минимизировать риски и оптимизировать взаимодействие как внутри государственных структур, так и с внешними субъектами – гражданами, бизнесом, общественными организациями. В контексте современного госуправления, ориентированного на принципы открытости и клиентоцентричности, информационное обеспечение трансформируется из чисто технической функции в стратегический инструмент, определяющий качество и доступность публичных услуг.

Электронное правительство и цифровая трансформация: основные концепции и модели

Эволюция государственного управления в сторону цифровизации началась задолго до того, как «цифровая трансформация» стала модным термином. Ее отправной точкой можно считать концепцию «электронного правительства» (e-Government), появившуюся в конце XX века. Первоначально электронное правительство фокусировалось на переводе государственных услуг в онлайн-формат, обеспечивая взаимодействие по моделям G2C (Government-to-Citizen), G2B (Government-to-Business) и G2G (Government-to-Government) через веб-порталы и электронные сервисы. Главной целью было повышение удобства, доступности и прозрачности государственных услуг.

Со временем концепция развивалась, охватывая не только услуги, но и внутренние процессы государственного управления. Появились такие понятия, как «открытое правительство» (Open Government), акцентирующее внимание на прозрачности, подотчетности и участии граждан в принятии решений, и «правительство, основанное на данных» (Data-Driven Government), где управленческие решения принимаются на основе глубокого анализа больших массивов информации.

Сегодня мы говорим о «цифровой трансформации» – куда более широком и глубоком явлении. Если электронное правительство часто сводилось к автоматизации существующих процессов, то цифровая трансформация предполагает их фундаментальное переосмысление и полную перестройку с использованием новейших технологий. Это не просто оцифровка документов, а изменение менталитета, организационных структур, бизнес-процессов и культурных особенностей. Целями цифровой трансформации являются не только повышение эффективности и снижение издержек, но и создание совершенно новых ценностей для граждан и общества в целом. Хотя в российском законодательстве до сих пор отсутствует единое определение «цифровая трансформация» [cite: 2.3-5, 2.3-11], Распоряжение Правительства РФ от 6 октября 2021 года № 2816-р (в ред. от 5 августа 2025 года) уже включает раздел «IV. Цифровая трансформация», что свидетельствует о ее стратегическом статусе на государственном уровне.

Международные практики информационного обеспечения в государственном секторе

Мировой опыт цифровизации государственного управления демонстрирует разнообразие подходов и моделей, каждая из которых имеет свои сильные стороны. Лидеры мировых рейтингов, такие как Дания, Эстония, Сингапур, Республика Корея, Исландия, Великобритания и Финляндия [cite: 1.9-4], показывают, что успех достигается не только за счет инвестиций в технологии, но и благодаря системному подходу, включающему развитие человеческого капитала, гармонизацию законодательства и создание единой, интероперабельной цифровой инфраструктуры.

Дания, например, известна своим высоким уровнем цифрового взаимодействия граждан с государством и унифицированной цифровой идентификацией. Эстония стала пионером в предоставлении практически всех государственных услуг онлайн, включая электронное голосование и электронное резидентство, опираясь на систему X-Road для безопасного обмена данными между различными государственными регистрами. Сингапур активно внедряет искусственный интеллект и аналитику больших данных для формирования «умного города» и персонализированных государственных услуг.

Россия, несмотря на значительные успехи в развитии электронного правительства, пока отстает от этих стран. По данным рейтинга электронного правительства ООН (EGDI) за 2024 год, Россия заняла 43-е место с показателем 0,8532, опустившись с 42-го места в 2022 году [cite: 1.9-2, 1.9-4]. В индексе электронного участия (E-participation) в 2020 году Россия занимала 27-е место, что также является снижением по сравнению с 2018 годом (23-е место) [cite: 1.9-1]. Это отставание объясняется замедлением темпов роста электронного правительства на фоне существенного продвижения стран-лидеров, а также концентрацией усилий на построении инфраструктуры вместо совместного использования информации и обеспечения интероперабельности информационных систем на организационном и семантическом уровнях [cite: 1.9-7].

Таблица 1: Динамика позиции России в рейтинге электронного правительства ООН (EGDI)

Год	Позиция в рейтинге EGDI	Показатель EGDI	Позиция в рейтинге E-participation
2018	23	—	23
2020	—	—	27
2022	42	0,8162	—
2024	43	0,8532	—

Источник: Составлено автором на основе [cite: 1.9-1, 1.9-2, 1.9-4, 1.9-7]

Анализ международного опыта показывает, что для адаптации успешных моделей к российским условиям необходимо сосредоточиться не только на технологическом развитии, но и на совершенствовании нормативно-правовой базы, повышении цифровой грамотности населения и государственных служащих, а также на обеспечении высокого уровня информационной безопасности. Иными словами, необходим комплексный подход, учитывающий все грани цифровой трансформации, ведь интеграция передовых практик может значительно ускорить развитие отечественных систем.

Ключевые проблемы и системные вызовы информационного обеспечения органов государственного управления в России

Цифровизация государственного управления в России, несмотря на амбициозные планы и значительные инвестиции, сталкивается с рядом глубоко укоренившихся проблем и системных вызовов. Они обусловлены сочетанием технологических, организационных, кадровых, правовых и даже культурных факторов. Этот раздел призван детально проанализировать эти проблемы, выявить их глубинные причины и оценить последствия, уделяя особое внимание тем аспектам, которые часто остаются за рамками поверхностных обзоров.

Ключевой тезис: Детальный анализ текущих проблем, их причин и последствий, с акцентом на неочевидные аспекты, часто упускаемые конкурентами.

Недостаточный уровень цифровой грамотности и кадровые проблемы

Одной из фундаментальных проблем, замедляющих цифровую трансформацию, является недостаточный уровень цифровой грамотности государственных служащих. Парадоксально, но даже при наличии передовых информационных систем их эффективность будет ограничена, если пользователи не обладают необходимыми компетенциями для их полноценного использования.

Исследование 2021 года выявило неоднородную картину: 48% государственных служащих обладают продвинутым уровнем цифровой грамотности, 49% — базовым, а 3% — начальным [cite: 1.2-1, 1.2-6, 1.2-7]. Казалось бы, почти половина сотрудников имеют продвинутый уровень, но дьявол, как всегда, кроется в деталях. При более глубоком анализе выясняется, что ряд критически важных цифровых компетенций развит недостаточно. В частности, компетенция «Умение применять цифровые инструменты для обеспечения кибербезопасности государственных структур» является наименее развитой, достигая лишь 38,11%, в то время как «Умение собирать, обрабатывать и анализировать информационные данные» развита значительно лучше (71,03%) [cite: 1.2-4, 1.2-8]. Это создает серьезный дисбаланс: чиновники могут собирать и анализировать данные, но их уязвимость к киберугрозам остается высокой.

Основной причиной этого дефицита является отсутствие утвержденных на национальном уровне методов определения состава и уровня цифровых компетенций на платформе электронного правительства [cite: 1.2-9]. Без четких стандартов сложно выстраивать адресные программы обучения и оценивать их эффективность. Несмотря на то, что на июнь 2025 года средний уровень цифровой грамотности госслужащих, оцененный на платформе «ЦифрАтест», составил 79% (охватывая широкий спектр тем, от телефонного мошенничества до применения ИИ) [cite: 1.2-3], это не нивелирует проблему узких, но критически важных пробелов в знаниях.

Кроме того, существует общая нехватка квалифицированных ИТ-кадров как в государственном секторе, так и в экономике в целом [cite: 1.1-9]. Развитие новых технологий, таких как ИИ и Big Data, требует специалистов с уникальными навыками, спрос на которых значительно превышает предложение. Отсутствие заинтересованности в переводе взаимодействия в электронный вид у всех участников процесса также является серьезным препятствием, часто связанным с привычкой к традиционным методам работы и страхом перед изменениями.

Угрозы информационной безопасности и утечки данных: человеческий фактор и умышленный характер

Информационная безопасность — это ахиллесова пята любого цифрового правительства. С ростом объемов обрабатываемой информации и увеличением количества электронных сервисов пропорционально возрастают и риски утечек, несанкционированного доступа и кибератак. И эти риски в России не просто увеличиваются, они приобретают угрожающие масштабы.

Только за первое полугодие 2024 года в России было зафиксировано 415 случаев утечек конфиденциальной информации, что на 10,1% больше, чем за аналогичный период 2023 года. При этом было скомпрометировано почти 1 миллиард записей персональных данных (986 млн), что на 33,8% больше, чем в первом полугодии 2023 года, и более половины этого объема пришлось на один крупный инцидент [cite: 1.2-1]. В 2024 году общее количество скомпрометированных персональных данных выросло на 30% по сравнению с 2023 годом, превысив 1,5 миллиарда записей [cite: 1.2-2]. По данным Роскомнадзора, в 2024 году зафиксировано 135 утечек баз данных, содержащих более 710 миллионов записей о россиянах [cite: 1.2-3, 1.2-5]. А за первые восемь месяцев 2025 года ситуация стала еще более критической: в открытом доступе оказалось почти 13 миллиардов строк с персональными данными россиян, что почти в четыре раза больше, чем за весь 2024 год (3,5 млрд записей). Утечки фиксируются практически ежедневно, от двух до пяти случаев в сутки [cite: 1.2-4].

Особую тревогу вызывает тот факт, что в 2025 году структуры государственного сектора вышли на первое место по количеству утечек данных [cite: 1.2-4], хотя в 2024 году госорганы занимали второе место (18%) [cite: 1.2-2]. Это подтверждает, что государственная инфраструктура является наиболее привлекательной мишенью для злоумышленников, желающих получить конфиденциальную информацию о гражданах.

Причины этих утечек крайне показательны: более 99% утечек в России носят умышленный характер. Более того, почти каждый пятый случай компрометации данных (18,5%) в 2024 году произошел из-за действий внутренних нарушителей, чьи действия в 98% случаев были умышленными [cite: 1.2-1, 1.2-2]. Этот аспект часто недооценивается, но именно человеческий фактор становится ключевым звеном в цепочке кибератак. 56% кибератак в госсекторе используют методы социальной инженерии, а большинство инцидентов происходят из-за отсутствия базовых знаний о защите информации у сотрудников [cite: 1.2-6]. Логины и пароли, номера телефонов и адреса электронной почты составляют почти треть (29%) всех попавших в даркнет персональных данных [cite: 1.2-2], что свидетельствует о пренебрежении элементарными правилами цифровой гигиены. Этот умышленный характер и роль внутреннего нарушителя являются уникальной особенностью российской ситуации, требующей особого внимания. Что это значит для стратегий по борьбе с утечками? Это указывает на необходимость не только совершенствовать технические средства защиты, но и активно инвестировать в повышение цифровой грамотности и этики сотрудников, с��здавая культуру непрерывной бдительности и ответственности.

Технологические и инфраструктурные барьеры

Наряду с кадровыми и человеческими факторами, существуют серьезные технологические и инфраструктурные проблемы, препятствующие эффективному информационному обеспечению.

Одной из наиболее острых является разрозненность систем и отсутствие единых стандартов. Многие ведомства создают собственные информационные системы «под себя», что приводит к образованию технологических «колодцев». Под каждую задачу управления часто разрабатывается отдельный инструмент со своими стандартами, что затрудняет интеграцию и обмен данными [cite: 2.3-2]. Разрозненность стеков решений отечественных вендоров, часто не имеющих унифицированных интерфейсов взаимодействия, единых стандартов интеграции и протоколов обмена данными, приводит к тому, что создание комплексных решений становится сложным и дорогостоящим интеграционным проектом [cite: 1.8-1, 2.3-4]. Это создает дополнительные риски для стабильности итоговой инфраструктуры и увеличивает сроки внедрения.

Другая критическая проблема – зависимость от зарубежных поставщиков аппаратной части и программного обеспечения. Исторически российская ИТ-инфраструктура формировалась преимущественно на импортных решениях. В 2021 году доля решений иностранных поставщиков в совокупном объеме ИТ-бюджетов корпоративных заказчиков и госсектора составляла 55% [cite: 1.7-8]. До 2022 года на зарубежных поставщиков приходилось до 70% рынка оборудования ИТ-инфраструктуры (серверы, СХД, оборудование для ИБ и корпоративных сетей) [cite: 1.7-8]. В 2024 году ИТ-инфраструктура российских компаний на 75% состояла из зарубежных решений [cite: 1.7-4, 1.7-6].

В условиях геополитических вызовов и санкционного давления, импортозамещение стало не просто экономической необходимостью, а вопросом национальной безопасности. Указ Президента РФ от 30 марта 2022 года № 166 запретил закупку иностранного ПО и программно-аппаратных комплексов (ПАК) для объектов критической информационной инфраструктуры (КИИ). Постановление Правительства РФ от 14 ноября 2023 года № 1912 обязало использовать только сертифицированные доверенные комплексы [cite: 1.7-1]. С 1 сентября 2025 года на значимых объектах КИИ разрешено применять только решения из реестра отечественного ПО, а для госорганов и госкорпораций переход на доверенные ПАК должен быть завершен к 1 января 2030 года [cite: 1.7-1].

Несмотря на активную политику и рост мощностей российских производителей компьютерной техники (например, «Рикор Электроникс» до 7,5 млн изделий в год, «Инферит» до 300 тыс. единиц) [cite: 1.7-10], ключевым вызовом остается импортозамещение критически важных компонентов – процессоров, чипов памяти. Это ведет к высокой зависимости от импорта, сложностям с логистикой и удорожанию конечной продукции. Хотя в 2024 году на каждый проданный импортный сервер приходилось три отечественных [cite: 1.7-5], это скорее говорит о сборочном производстве, нежели о полном технологическом суверенитете.

Проблемы организационного характера и межведомственного взаимодействия

Эффективность информационного обеспечения в государственном управлении неразрывно связана с организационной структурой и уровнем межведомственного взаимодействия. Здесь также выявляются существенные пробелы.

Одной из ключевых проблем является недостаточность межведомственной координации на всех этапах — от проработки и согласования до подготовки проектов решений Правительства России. Отсутствие единого централизованного подхода к планированию и реализации цифровых инициатив приводит к фрагментации усилий, дублированию функций и неэффективному расходованию ресурсов. Каждый орган власти, каждая инициатива часто разрабатывается и внедряется изолированно, без учета потребностей и возможностей других ведомств.

Это усугубляется затрудненным взаимодействием сотрудников органов государственной власти и органов местного самоуправления из-за отсутствия унифицированных средств совместной и удаленной работы. В условиях, когда гибкие форматы работы и командное взаимодействие стали нормой, госсектор часто остается привязанным к устаревшим системам и протоколам, что снижает оперативность и эффективность.

Кроме того, отмечается недостаток достоверных сведений (данных), доступных в режиме реального времени, которые необходимы для принятия своевременных и обоснованных управленческих решений. Без оперативного доступа к проверенной информации руководители вынуждены полагаться на устаревшие отчеты или интуицию, что значительно увеличивает риски ошибок.

Контрольно-надзорные мероприятия часто воспринимаются не как помощь, а как дополнительная нагрузка, поскольку они слабо связаны с реальными рисками и не всегда направлены на повышение эффективности. Это создает атмосферу формализма и снижает мотивацию к улучшению информационного обеспечения. Наконец, недостаточный уровень цифровизации кадровой работы государственной службы, несмотря на существование Федеральной государственной информационной системы «Единая информационная система управления кадровым составом государственной гражданской службы РФ» (ЕИСУ КС) [cite: 1.4-1, 1.4-4] и планы по запуску единой HR-платформы [cite: 1.4-2], остается серьезным барьером для привлечения и удержания квалифицированных кадров, а также для эффективного управления ими.

Неэффективность бюджетного процесса и дублирование государственных информационных систем

Финансовые аспекты информационного обеспечения также страдают от системных проблем, которые приводят к неэффективному расходованию бюджетных средств.

Прежде всего, бюджетный процесс и учет всех органов власти для федерального центра остаются непрозрачными. Отсутствие единой, интегрированной системы управления финансами приводит к тому, что до 30% рабочего времени сотрудников финансовых подразделений занимает подготовка отчетов, а не аналитическая работа [cite: 1.1-14]. При этом отсутствуют эффективные механизмы проверки доведения бюджетных выплат до конечных получателей, что создает риски нецелевого использования средств и коррупции.

Одной из наиболее вопиющих проблем является завышенные и дублирующие расходы на создание государственных информационных систем (ГИС) с идентичным функционалом. Ситуация, когда каждый субъект Российской Федерации или даже каждое ведомство тратит бюджетные средства на создание однотипных систем, является ярким примером неэффективности. Вместо того чтобы использовать уже разработанные и проверенные решения, тиражировать их или создавать единые платформы, происходит параллельная разработка, что ведет к колоссальным потерям.

Например, законопроект о введении госпошлины за внесение сведений о маркированных товарах в ГИС «Честный знак» создает дополнительные расходы для бизнеса, которые в конечном итоге отражаются на росте цен [cite: 1.5-14]. Хотя эта инициатива направлена на защиту потребителей, ее реализация требует значительных инвестиций от бизнеса, что может указывать на недостаточную проработанность экономических последствий.

Интересным примером намеренного дублирования, обоснованного удобством и юридической силой, является планируемое с 1 марта 2026 года внедрение электронных платежных документов за жилищно-коммунальные услуги. Эти документы будут автоматически дублироваться в ГИС ЖКХ и на портале «Госуслуги» [cite: 1.5-1, 1.5-3, 1.5-4, 1.5-6]. Хотя в данном случае дублирование имеет четкое обоснование, оно подчеркивает общую тенденцию к созданию параллельных систем, даже если они преследуют разные, но взаимосвязанные цели.

Наконец, отсутствие средств объективного контроля за исполнением поставленных задач сотрудникам со стороны руководителей замыкает круг проблем. Без прозрачной системы мониторинга и оценки эффективности работы каждого сотрудника, особенно в условиях удаленной работы и роста числа цифровых проектов, невозможно обеспечить надлежащее качество и своевременность выполнения задач.

Правовое и нормативное регулирование: анализ текущего состояния и пробелов

Правовая основа является фундаментом любой системы, и информационное обеспечение государственного управления не исключение. В России создана обширная нормативно-правовая база, призванная регулировать процессы цифровизации. Однако, как часто бывает, количество не всегда переходит в качество, и детальный анализ выявляет существенные пробелы и противоречия, которые тормозят прогресс.

Ключевой тезис: Оценка эффективности действующей нормативно-правовой базы и выявление ключевых проблем в регулировании цифровизации госуправления.

Обзор ключевых нормативно-правовых актов

Российское законодательство, регулирующее информационные отношения и цифровизацию, представляет собой сложную и многоуровневую систему. В ее основе лежат два фундаментальных федеральных закона:

• Федеральный закон от 27 июля 2006 года № 149-ФЗ «Об информации, информационных технологиях и о защите информации». Этот закон является краеугольным камнем информационного права, определяя понятия информации, информационных технологий, защиты информации, а также устанавливая правовые основы оборота информации в России. Он регулирует вопросы создания, использования и защиты информационных систем, обеспечивая правовую основу для функционирования электронного правительства.
• Федеральный закон от 9 февраля 2009 года № 8-ФЗ «Об обеспечении доступа к информации о деятельности государственных органов и органов местного самоуправления». Этот закон направлен на реализацию конституционного права граждан на доступ к информации о деятельности органов власти. Он определяет принципы и способы обеспечения такого доступа, включая публикацию информации на официальных сайтах, предоставление по запросам и создание информационных систем, что является одним из ключевых элементов открытого правительства.

Помимо этих базовых законов, существует множество подзаконных актов – постановлений Правительства РФ, ведомственных приказов и распоряжений, регулирующих различные аспекты цифровизации. К 2023 году общее количество нормативных актов, касающихся ИКТ и цифровизации в Российской Федерации, достигло 1,5 тысячи, а за период 2018-2023 гг. было принято более 500 нормативно-правовых актов [cite: 2.3-6]. Это свидетельствует о постоянном внимании законодателя к этой сфере, но одновременно порождает и другие проблемы.

Проблемы гармонизации и неполнота правового регулирования

Несмотря на впечатляющее количество нормативных актов, их обилие не всегда приводит к гармонизации и системности. Напротив, одной из главных проблем является недостаток гармонизации нормативно-правовых актов, неполнота регулятивных мер и недостаток инструментов для оценки их эффективности [cite: 2.3-6].

• Отсутствие единства целей и задач: Существует большое количество одновременно действующих документов различного статуса, регламентирующих цифровизацию государственного управления. При этом отсутствует единство нормативно закрепленных целей, задач и мероприятий по их достижению в базовых документах, таких как подпрограмма «Информационное государство» и федеральный проект «Цифровое государственное управление». Более того, имеются серьезные недостатки в структуре и содержании их паспортов [cite: 2.3-6]. Это создает правовую неопределенность и затрудняет системное планирование.
• Отставание законодательства от темпов цифровой трансформации: Мир информационных технологий развивается экспоненциально, а законодательный процесс по своей природе более медленный. В результате, законодательство часто отстает от реальных процессов цифровой трансформации. Это приводит к тому, что новые технологии и подходы внедряются в условиях правовой неопределенности или в «серых зонах», что создает риски и препятствует масштабированию инноваций [cite: 2.3-2].
• Проблемы регулирования закупок: Специфика регулирования закупок в государственном секторе (Федеральные законы № 44-ФЗ и № 223-ФЗ) значительно затягивает внедрение современных технологических решений. Длительные конкурсные процедуры, жесткие требования к документации и отсутствие гибкости при выборе поставщиков часто приводят к тому, что к моменту завершения закупки выбранное решение уже успевает устареть. Это создает замкнутый круг, где государство постоянно отстает от рынка [cite: 2.3-2].
• Дефицит информации для региональных органов: Региональные органы власти испытывают острый дефицит информации от федеральных органов исполнительной власти по ряду направлений цифровой трансформации. Это приводит к тому, что регионам приходится либо самостоятельно решать комплексные проблемы, часто с меньшими ресурсами и компетенциями, либо оставлять их нерешенными, что усугубляет цифровое неравенство между регионами [cite: 2.3-2].
• Отсутствие единого определения «цифровая трансформация»: Хотя понятие «цифровая трансформация» нормативно закреплено в ряде международных и национальных документов, в российском законодательстве отсутствует его единое, универсальное определение [cite: 2.3-5, 2.3-11]. Это создает двусмысленность в толковании и применении связанных с ним норм, затрудняя формирование единой государственной политики в этой сфере. Например, неназванный Указ Президента РФ определяет «цифровую зрелость» как один из критериев эффективности работы региональных органов власти, устанавливая дорожную карту по достижению 100% цифровой зрелости к 2030 году [cite: 2.2-9, 2.2-12], но без четкого определения базового понятия его практическая реализация может быть затруднена.

Необходимость совершенствования законодательства для обеспечения безопасности и прав граждан

В условиях стремительной цифровизации и роста рисков информационной безопасности, критически важной становится разработка четких правовых рамок, обеспечивающих защиту конфиденциальности, безопасности данных и прав граждан.

Действующая нормативно-правовая база, регламентирующая статус процессов цифровизации государственного управления в России, несовершенна и требует существенных корректировок. Это касается не только упорядочивания существующих актов, но и принятия новых, адекватно отвечающих вызовам времени.

Особое внимание следует уделить:

• Ужесточению ответственности за утечки данных: Принимая во внимание умышленный характер большинства утечек и значительный ущерб от них, необходимо пересмотреть меры ответственности для организаций и должностных лиц, допускающих такие инциденты.
• Правовому регулированию новых технологий: Искусственный интеллект, большие данные, блокчейн и квантовые коммуникации активно внедряются в государственное управление. Распоряжение Правительства РФ от 16 марта 2024 г. № 637-р уже утвердило стратегическое направление в области цифровой трансформации государственного управления, включающее формирование предложений по внесению изменений в нормативные правовые акты Российской Федерации для использования технологий искусственного интеллекта [cite: 1.2-13]. Однако это лишь первый шаг. Требуются комплексные правовые основы, регулирующие эти технологии, включая вопросы этики, алгоритмической прозрачности, ответственности за решения, принимаемые ИИ, и защиты данных.
• Усилению защиты персональных данных: Необходимы более строгие стандарты и механизмы контроля за обработкой и хранением персональных данных, а также упрощение процедур для граждан по контролю за своей информацией.

Только при наличии совершенной и адекватной правовой базы цифровая трансформация государственного управления сможет быть по-настоящему эффективной и безопасной, обеспечивая защиту интересов как государства, так и граждан.

Оптимизация информационного обеспечения: стратегии и мероприятия

Переход от анализа проблем к поиску решений — это ключевой этап любого исследования. В данном разделе мы сфокусируемся на конкретных стратегиях и мероприятиях, которые могут значительно улучшить информационное обеспечение органов государственного управления в России. Эти предложения основаны на выявленных проблемах, передовом мировом опыте и потенциале современных цифровых технологий.

Ключевой тезис: Разработка конкретных предложений по совершенствованию информационного обеспечения, основанных на передовых технологиях и лучших практиках.

Развитие межведомственного электронного взаимодействия (СМЭВ)

В основе эффективного электронного правительства лежит бесшовное взаимодействие между различными государственными структурами, именно поэтому развитие Системы межведомственного электронного взаимодействия (СМЭВ) является критически важным направлением.

Цель СМЭВ — не просто обеспечить обмен данными, а фундаментально повысить качество предоставления государственных и муниципальных услуг, а также эффективность исполнения государственных функций. Это достигается за счет использования общих информационных ресурсов, что кардинально уменьшает время на поиск и обработку информации в электронной форме. СМЭВ позволяет органам власти всех уровней и организациям, предоставляющим государственные услуги, в электронном виде по запросу обмениваться данными, необходимыми для оказания этих услуг и исполнения функций [cite: 1.1-1].

Принцип «единого окна», который активно реализуется благодаря СМЭВ, позволяет гражданам и бизнесу получать услуги, взаимодействуя лишь с одним ведомством, в то время как все необходимые согласования и запросы информации между органами власти происходят в фоновом режиме. Это упрощает бюрократические процедуры, сокращает время ожидания и исключает необходимость многократного предоставления одних и тех же документов.

Участниками СМЭВ является широкий круг организаций: федеральные органы исполнительной власти, государственные внебюджетные фонды, исполнительные органы государственной власти субъектов Российской Федерации, органы местного самоуправления, государственные и муниципальные учреждения, многофункциональные центры и другие организации. Федеральная Налоговая служба, например, является одним из крупнейших поставщиков данных в СМЭВ, предоставляя важнейшие реестры (ЕГРИП, ЕГРЮЛ, ЕГРН, ФИАС).

Благодаря механизму межведомственного электронного взаимодействия можно избежать рутинных процедур, ускорить передачу данных и обеспечить соблюдение требований к безопасности и конфиденциальности информации. Объединение всех участников в единую систему минимизирует вероятность ошибок и снижает риск утери или искажения данных, что является одним из ключевых требований к информационному обеспечению.

Внедрение сквозных цифровых технологий (ИИ, Big Data, IoT, Блокчейн)

Цифровая трансформация государственного управления немыслима без активного внедрения передовых сквозных цифровых технологий. Эти технологии выступают в роли мощных катализаторов, способных кардинально изменить подходы к принятию решений, оптимизировать процессы и повысить общую эффективность.

1. Искусственный Интеллект (ИИ) и Большие Данные (Big Data):

Использование больших данных и ИИ является ключевым для цифровой трансформации, повышая точность прогнозов, ускоряя принятие решений, оптимизируя ресурсы и обеспечивая прозрачный контроль исполнения [cite: 3.1-1]. ИИ позволяет не только автоматизировать рутинные операции, но и выявлять скрытые закономерности в огромных массивах данных, которые недоступны человеческому анализу.

• Примеры внедрения:
  • Татарстан: Внедрена информационная система с ИИ для контроля за состоянием городской среды (дороги, чистота, объекты ЖКХ). Это позволило на 50% быстрее убирать улицы после снегопада и в 48 раз быстрее выявлять дефекты на дорогах (за час вместо двух дней) [cite: 3.1-4].
  • Московская область: С июня 2025 года ИИ применяется для распознавания документов, прикрепленных к заявлениям на портале госуслуг. Он проверил более 3 млн документов в 920 тыс. онлайн-заявлениях, распознает свыше 320 видов документов (включая иностранные) и определяет их корректность. Это сократило время на регистрацию заявления с 5 до 3 дней, а время вынесения решения — с 7 до 5 дней [cite: 3.2-1].
  • Москва: Разрабатывается интеллектуальный ассистент для автоматизированного анализа компьютерных томограмм грудной клетки и аналитический сервис для прогнозирования нештатных ситуаций в водоканалах [cite: 3.1-7, 3.1-8].
  • На федеральном уровне ИИ уже внедрен в систему управления национальными проектами и государственными программами, где анализ мероприятий и показателей осуществляется в онлайн-режиме.
  • Министерство финансов России использует ИИ в управлении бюджетным процессом через систему анализа и исполнения федерального бюджета.

С сентября 2025 года внедрение ИИ стало обязательным условием согласования и финансирования всех ведомственных и региональных программ цифровой трансформации, а также одним из критериев оценки эффективности руководителей. Федеральный центр засчитывает только верифицированные решения с ИИ, учитывая наличие региональных центров обработки данных и иной инфраструктуры.

2. Сквозные цифровые технологии:

Ключевыми сквозными технологиями для государственного управления являются большие данные, искусственный интеллект (нейросети), блокчейн (системы распределенного реестра) и квантовые сети [cite: 3.2-5]. Также выделяют беспроводную связь (включая 5G), робототехнику, сенсорику, виртуальную и дополненную реальности, новые производственные технологии и компоненты робототехники [cite: 3.2-6]. Эти технологии универсальны и применимы как в частном, так и в государственном секторе. На их развитие в России планируется потратить более 500 млрд рублей, из которых 250 млрд — бюджетные средства [cite: 3.2-2]. Ответственность за их развитие закреплена за федеральными министерствами и крупными госкомпаниями (Росатом, РЖД, Ростех, Сбербанк, Ростелеком) [cite: 3.2-3].

3. Интернет Вещей (IoT):

Технологии Интернета вещей позволяют собирать данные с множества датчиков и устройств, интегрируя их в единую систему управления. В России разработано 237 проектов «Умных городов», использующих IoT для координированного управления инцидентами, централизованного управления освещением, автоматизации муниципальных зданий, управления энергией и водой, интеллектуального управления движением, автоматизации общественного транспорта и мониторинга парковок [cite: 3.3-4, 3.3-5]. Россельхозбанк, например, автоматизировал контроль валютно-кассовых операций с помощью IoT-платформы InOne [cite: 3.3-7].

4. Блокчейн:

Технологии распределенного реестра (блокчейн) обеспечивают высокий уровень прозрачности, неизменности и безопасности данных. Хотя их внедрение в госсекторе находится на ранних стадиях, потенциал для повышения доверия к государственным реестрам, обеспечения безопасности транзакций и создания децентрализованных систем огромен. Госкорпорация Ростех отвечает за развитие этих технологий, а в августе 2022 года Альфа-банк и Gaskar Group пилотировали цифровую систему взаиморасчетов в строительстве на базе блокчейн-платформы [cite: 3.2-3, 3.3-11].

5. Квантовые Коммуникации:

В июле 2023 года Правительство РФ утвердило Концепцию регулирования отрасли квантовых коммуникаций до 2030 года, направленную на стимулирование рынка, поддержку отечественных производителей и обеспечение информационной безопасности. Она включает проекты магистральных квантовых сетей, абонентских систем для госорганов и космических систем квантового распределения ключей на базе МКС [cite: 3.3-1, 3.3-2, 3.3-3, 3.3-6, 3.3-8]. Квантовые коммуникации обещают обеспечить беспрецедентный уровень защиты информации, что критически важно для государственного сектора.

Повышение цифровой грамотности госслужащих и населения

Без адекватного человеческого капитала даже самые передовые технологии будут использоваться неэффективно. Поэтому повышение цифровой грамотности как государственных служащих, так и населения в целом является одним из важнейших стратегических направлений.

Для госслужащих это означает разработку и внедрение комплексных образовательных программ, нацеленных не только на освоение новых программных продуктов, но и на развитие критического мышления в цифровой среде, формирование навыков информационной безопасности и понимание этических аспектов использования ИИ. Особое внимание следует уделить компетенциям в области кибербезопасности, которые сегодня развиты недостаточно [cite: 1.2-4, 1.2-8]. В рамках нового национального проекта «Экономика данных и цифровая трансформация государства» предусмотрен запуск единой HR-платформы для государственной и муниципальной службы [cite: 1.4-2], которая должна включать модули для оценки и развития цифровых компетенций. Пример Санкт-Петербурга, где в 2025 году 2274 сотрудника госучреждений прошли обучение по информационной безопасности [cite: 1.2-12], показывает важность системного подхода к этому вопросу.

Для населения необходимо расширение доступа к образовательным ресурсам и программам по цифровой грамотности, особенно для уязвимых групп – пожилых людей и жителей отдаленных регионов. Это позволит преодолеть цифровое неравенство и повысить доверие к электронным сервисам.

Усиление мер информационной безопасности

Учитывая тревожную статистику утечек данных и высокую долю умышленных инцидентов, усиление мер информационной безопасности должно стать приоритетом.

1. Комплексный подход: Защита информации должна быть реализована на всех уровнях: от инфраструктуры и программного обеспечения до человеческого фактора. Это включает внедрение современных средств защиты, регулярное аудирование систем, а также разработку и строгое соблюдение регламентов безопасности.
2. Борьба с человеческим фактором: Необходимо проводить постоянное обучение сотрудников по вопросам кибербезопасности, разъясняя риски социальной инженерии, фишинга и безответственного обращения с персональными данными. Важно формировать культуру информационной безопасности, где каждый сотрудник осознает свою ответственность. 56% кибератак в госсекторе совершаются с использованием методов социальной инженерии, что подчеркивает критическую важность этого направления [cite: 1.2-6].
3. Переход на отечественное ПО: Мотивация перехода на свободное программное обеспечение и отечественные ИТ-решения в органах власти обусловлена не только экономической выгодой, но и целью обеспечения информационной безопасности, снижения зависимости от зарубежных поставщиков и минимизации рисков скрытых уязвимостей. С 1 сентября 2025 года на значимых объектах КИИ разрешено применять только решения из реестра отечественного ПО [cite: 1.7-1].

Совершенствование межведомственной координации и стандартизации

Разрозненность систем и отсутствие единых стандартов являются серьезным барьером. Для его преодоления необходимо:

1. Разработка единых стандартов и протоколов обмена данными: Это позволит обеспечить интероперабельность различных информационных систем и создать единое информационное пространство. Вместо создания отдельных инструментов под каждую задачу [cite: 2.3-2], необходимо развивать модульные, масштабируемые решения, построенные на общих принципах.
2. Создание единых платформ и сервисов: Вместо дублирования функционала и создания однотипных ГИС [cite: 1.5-14], необходимо развивать единые государственные платформы, которые могут быть адаптированы под нужды различных ведомств и регионов. Это позволит сократить расходы, повысить эффективность и упростить интеграцию.
3. Усиление межведомственной координации: Необходим централизованный орган или механизм, который будет отвечать за стратегическое планирование, согласование и контроль реализации цифровых инициатив на всех уровнях государственного управления. Это поможет устранить дефицит информации для региональных органов [cite: 2.3-2] и обеспечить системность в цифровой трансформации.

Реализация этих стратегий и мероприятий требует комплексного подхода, политической воли и значительных инвестиций, но только таким образом можно обеспечить эффективное и безопасное информационное обеспечение органов государственного управления в России.

Социально-экономические последствия и пути преодоления цифрового неравенства

Цифровизация, при всех ее преимуществах, несет в себе и потенциальные риски, одним из которых является углубление цифрового неравенства. Эта проблема касается не только технологического доступа, но и уровня цифровой грамотности, что напрямую влияет на качество жизни граждан и эффективность государственного управления.

Ключевой тезис: Анализ влияния неадекватного информационного обеспечения на граждан и разработка мер по сокращению цифрового неравенства.

Влияние низкой цифровой грамотности и недоверия к электронным сервисам

Низкая цифровая грамотность населения и обеспокоенность безопасностью персональных данных создают серьезные барьеры на пути к полноценной цифровизации общества.

• Трудности использования электронных сервисов: Около 30% опрошенных россиян обладают низкой цифровой грамотностью, что затрудняет для них использование электронных сервисов [cite: 5.1-1, 5.1-2]. Эта проблема особенно остра среди пожилых людей (на 2025 год 16,46% населения России были старше 65 лет) [cite: 1.9-8] и жителей отдаленных регионов, где доступ к обучению и инфраструктуре ограничен. В результате, значительная часть населения остается исключенной из цифрового взаимодействия с государством, вынужденная прибегать к традиционным, менее удобным и более времязатратным способам получения услуг.
• Цифровое неравенство в доступе к интернету и устройствам: По данным Росстата (на 2025 год), домашнего доступа к Интернету нет у 28,6% российских домохозяйств. Более того, 38,3% семей в России живут без стационарного или портативного устройства. Эти цифры ясно демонстрируют, что цифровое неравенство – это не только вопрос навыков, но и фундаментального доступа к необходимым ресурсам.
• Снижение уровня доверия: Более 40% респондентов выражают обеспокоенность по поводу безопасности персональных данных и возможности кибератак [cite: 1.2-14]. Эта обеспокоенность не беспочвенна, учитывая масштаб утечек данных. Недоверие к электронным сервисам, вызванное страхом за сохранность личной информации, напрямую снижает их использование, даже если технически доступ к ним обеспечен. В 2024 году 37% компаний столкнулись с репутационными потерями, а 20% — с прямыми финансовыми убытками из-за инцидентов, связанных с управлением цифровыми активами [cite: 1.2-14], что лишь подтверждает опасения граждан.
• Влияние на качество госуслуг: Цифровое неравенство приводит к тому, что граждане из менее развитых регионов или социально уязвимые группы населения имеют ограниченный доступ к электронным государственным услугам. Это снижает их возможности для эффективного взаимодействия с органами власти, получения необходимых сервисов и, в конечном итоге, уменьшает общую удовлетворенность государственными услугами. Доступ к информационным системам государственных органов, включая госуслуги, рассматривается как ключевой индикатор «цифрового неравенства», поскольку именно они призваны «уравнивать» граждан в правах на получение информации и сервисов.

Стратегии по преодолению цифрового неравенства

Преодоление цифрового неравенства требует комплексного подхода, затрагивающего не только инфраструктурные, но и образовательные, и правовые аспекты.

1. Расширение доступа к Интернету и цифровым устройствам: Это фундаментальный шаг. Проект устранения цифрового неравенства (УЦН), реализуемый ПАО «Ростелеком» по распоряжению Правительства РФ от 26 марта 2014 года № 437-р, направлен на обеспечение массового доступа к универсальным услугам связи, в частности, к Интернету [cite: 1.1-8]. Его масштабирование и ускоренная реализация, особенно в отдаленных и малонаселенных пунктах, являются критически важными. Необходимо также стимулировать доступность цифровых устройств для всех слоев населения, возможно, через государственные программы поддержки или льготное кредитование.
2. Развитие образовательных программ по цифровой грамотности: Одной из основных проблем является нехватка базовых знаний и навыков. Необходимо создание доступных, адаптированных программ обучения цифровой грамотности для различных возрастных и социальных групп. Это могут быть курсы в многофункциональных центрах, библиотеках, образовательных учреждениях, а также онлайн-ресурсы. Особое внимание следует уделить обучению пожилых людей, предлагая им практические навыки использования государственных услуг онлайн, мессенджеров и безопасного поведения в сети.
3. Усиление мер по защите данных и повышение доверия: Чтобы граждане активно пользовались электронными сервисами, они должны быть уверены в безопасности своих данных. Это требует не только законодательного ужесточения ответственности за утечки, но и проактивной информационной политики со стороны государства. Необходимо наглядно демонстрировать гражданам, как их данные защищены, какие меры принимаются для предотвращения кибератак, и как они могут контролировать свою персональную информацию. Прозрачность и открытость в этом вопросе помогут восстановить и укрепить доверие.

Ликвидация «цифрового неравенства» и обеспечение массового доступа к Интернету, наряду с повышением цифровой грамотности и защитой данных, являются одними из основных направлений повышения эффективности механизма управления информационно-коммуникационного обеспечения деятельности органов государственного управления России. Только в условиях равного доступа и доверия граждан к цифровым технологиям можно построить по-настоящему эффективное и инклюзивное электронное правительство.

Заключение

Путь Российской Федерации к полноценному цифровому государственному управлению представляет собой сложный, но стратегически важный процесс, изобилующий как достижениями, так и системными вызовами. Проведенный анализ выявил, что, несмотря на значительные инвестиции и развитие инфраструктуры, ряд глубоких проблем продолжают сдерживать прогресс информационного обеспечения органов власти.

Ключевые выявленные проблемы охватывают широкий спектр аспектов:

• Кадровые и компетенционные дефициты: Недостаточный уровень цифровой грамотности государственных служащих, особенно в вопросах кибербезопасности, и общая нехватка квалифицированных ИТ-кадров создают серьезные внутренние уязвимости.
• Угрозы информационной безопасности: Масштабные утечки данных, умышленный характер большинства инцидентов и превалирование человеческого фактора в кибератаках требуют немедленного и системного реагирования.
• Технологические и инфраструктурные барьеры: Разрозненность информационных систем, отсутствие единых стандартов и сохраняющаяся зависимость от зарубежных компонентов в услови��х импортозамещения тормозят создание единого цифрового пространства.
• Организационные и управленческие недостатки: Слабая межведомственная координация, непрозрачность бюджетного процесса, неэффективное расходование средств на дублирующие ГИС и отсутствие объективного контроля снижают общую эффективность госаппарата.
• Правовые пробелы: Недостаток гармонизации многочисленных нормативно-правовых актов, отставание законодательства от темпов технологического развития и отсутствие единого определения ключевых понятий создают правовую неопределенность.
• Социально-экономические последствия: Низкая цифровая грамотность населения, ограниченный доступ к интернету и недоверие к электронным сервисам усугубляют цифровое неравенство, снижая качество государственных услуг и вовлеченность граждан.

Однако, наряду с проблемами, существуют и четкие пути оптимизации, базирующиеся на передовых стратегиях и технологиях:

• Развитие СМЭВ: Дальнейшее углубление межведомственного электронного взаимодействия, реализация принципа «единого окна» и создание бесшовных цифровых экосистем позволят значительно повысить качество и скорость предоставления государственных услуг.
• Внедрение сквозных цифровых технологий: Активное использование искусственного интеллекта, больших данных, Интернета вещей, блокчейна и квантовых коммуникаций открывает новые горизонты для анализа, прогнозирования, автоматизации и обеспечения безопасности в государственном управлении, что уже подтверждается успешными кейсами в регионах.
• Повышение цифровой грамотности: Разработка целевых образовательных программ для госслужащих и населения, с акцентом на кибербезопасность и практические навыки, является залогом успешной адаптации к цифровой среде.
• Усиление мер информационной безопасности: Комплексный подход к защите информации, борьба с человеческим фактором через обучение и переход на отечественное ПО — это критически важные шаги для обеспечения суверенитета и доверия.
• Совершенствование координации и стандартизации: Создание единых стандартов, протоколов и платформ, а также усиление межведомственной координации позволят устранить фрагментацию и обеспечить системность в цифровой трансформации.
• Преодоление цифрового неравенства: Расширение доступа к Интернету, развитие образовательных программ и активная работа по повышению доверия граждан к электронным сервисам являются ключевыми для построения инклюзивного цифрового общества.

В конечном итоге, успех цифровой трансформации российского государственного управления будет зависеть от способности эффективно интегрировать технологические инновации с организационными изменениями, кадровым развитием и совершенствованием правовой базы. Необходим комплексный подход и непрерывное совершенствование информационного обеспечения для повышения эффективности работы органов власти и улучшения взаимодействия с гражданами, что в свою очередь, обеспечит устойчивое социально-экономическое развитие страны.

Список использованной литературы

1. «Гражданский кодекс Российской Федерации (часть четвертая)» от 18.12.2006 N 230-ФЗ (принят ГД ФС РФ 24.11.2006) (ред. от 24.02.2010). URL: http://www.consultant.ru/online/base/?req=doc;base=LAW;n=97802.
2. Бочарова, Т. А. Социальные технологии организации информационно-аналитической деятельности в практике государственного управления регионом // Научные ведомости Белгородского государственного университета. Серия: Философия. Социология. Право. 2008. Т. 14, № 6. С. 77-83.
3. Быстряков, А. Я., Мизинцева, В. В. Проблемы инновационной информатизации деятельности органов государственного финансового контроля // Научно-техническая информация. Серия 1: Организация и методика информационной работы. 2011. № 5. С. 10-17.
4. Ветрова, Е. Н. Доступ к информации как условие обеспечения прозрачности государственного управления // Исторические, философские, политические и юридические науки, культурология и искусствоведение. Вопросы теории и практики. 2013. № 4-3 (30). С. 35-38.
5. Система межведомственного электронного взаимодействия (СМЭВ) позволяет органам власти реализовать принцип «одного окна» // ФНС России. 15 Республика Северная Осетия-Алания. URL: https://www.nalog.gov.ru/rn15/news/tax_doc_news/3889608/.
6. Ответ на вызовы цифровизации: госуправление, основанное на данных, «штабная» модель управления и структурный маневр в численности госслужащих // Высшая школа экономики. URL: https://www.hse.ru/data/2021/01/18/1360699049/%D0%9E%D1%82%D0%B2%D0%B5%D1%82%20%D0%BD%D0%B0%20%D0%B2%D1%8B%D0%B7%D0%BE%D0%B2%D1%8B%20%D1%86%D0%B8%D1%84%D1%80%D0%BE%D0%B2%D0%B8%D0%B7%D0%B0%D1%86%D0%B8%D0%B8.pdf.
7. Совершенствование форм информационного взаимодействия органов государственной власти с населением на региональном уровне и разработка рекомендаций по их применению // Электронный научный архив УрФУ. URL: https://elar.urfu.ru/bitstream/10995/115450/1/978-5-7996-3474-1_2023_085.pdf.
8. Лукьянова, В. В., Шишкина, Д. А. Проблемы и перспективы развития электронного правительства в России // Молодой ученый. 2023. № 2 (449). С. 136-137. URL: https://moluch.ru/archive/449/98979/.
9. Электронные государственные услуги и цифровое неравенство: основные аспекты и пути преодоления // Электронный научный архив УрФУ. URL: https://elar.urfu.ru/bitstream/10995/116938/1/978-5-7996-3687-5_2024_032.pdf.
10. Искусственный интеллект на госуслугах Подмосковья проверил более 3 млн документов // Правительство Московской области. URL: https://mosreg.ru/novosti/vse-novosti/iskusstvennyy-intellekt-na-gosuslugakh-podmoskovya-proveril-bolee-3-mln-dokumentov.
11. Универсальные услуги связи и проект устранения цифрового неравенства // Официальный информационный сайт Ростелеком. URL: https://www.company.rt.ru/press/about/universal/.
12. Липчанская, М. А., Паламарчук, С. А. Цифровизация публичного управления: правовые основы становления и развития // Труды по интеллектуальной собственности. 2025. № 2. URL: https://intellectpravo.ru/jour/article/view/289/287.
13. Липчанская, М. А., Паламарчук, С. А. Цифровое неравенство и цифровая трансформация в публичном управлении: эволюция понятия и критериев // Государственная власть и местное самоуправление. 2025. № 2. URL: https://www.iupr.ru/journals/state-power-and-local-self-government/2025-2/tsifrovoe-neravenstvo-i-tsifrovaya-transformatsiya-v-publichnom-upravlenii-evolyutsiya-ponyatiya-i-kriteriev/.
14. Шкунов, С. С. Совершенствование системы информационного обеспечения деятельности органов государственной власти // Актуальные проблемы современного государственного управления. 2021. № 1. С. 22-26. URL: https://elibrary.ru/item.asp?id=45759755.
15. Валова, Ю. И., Жмуркин, И. М. Информационное обеспечение органов государственной власти РФ // Экономика. Информатика. 2022. Т. 49, № 2. С. 341-346. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/informatsionnoe-obespechenie-organov-gosudarstvennoy-vlasti-rf.
16. Распоряжение Правительства РФ от 16 марта 2024 г. N 637-р Об утверждении стратегического направления в области цифровой трансформации государственного управления // Система ГАРАНТ. URL: https://base.garant.ru/408226998/.
17. Итоги 32-й встречи министров финансов АТЭС // Минфин России. URL: https://minfin.gov.ru/ru/press_center/?id_4=88151.
18. Манойло, А. В., Петренко, В. А. Угрозы информационной безопасности в государственном секторе России // Вопросы безопасности. 2024. № 1. С. 1-13. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/ugrozy-informatsionnoy-bezopasnosti-v-gosudarstvennom-sektore-rossii.
19. Богатырева, О. В., Лопатина, И. Ю., Хохлова, Т. П. Оптимизация системы государственного управления экономикой региона // Экономика и предпринимательство. 2021. № 2 (127). С. 1324-1327. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/optimizatsiya-sistemy-gosudarstvennogo-upravleniya-ekonomikoy-regiona.