В Российской империи XIX век стал эпохой фундаментальных, хотя и крайне противоречивых, экономических преобразований. Если в период с 1820 по 1913 год среднегодовые темпы роста промышленного производства в России составляли 5,72%, что превышало показатели Англии (2,11%) и Германии (4,5%), то этот абсолютный успех скрывал за собой глубокое структурное отставание. Именно это сочетание высоких темпов индустриализации и сохранения феодальных пережитков, определившее специфику «догоняющей модернизации», является центральной темой данного историко-экономического анализа.
От мануфактуры к фабрике: Актуальность и методология исследования
Для понимания глубинных процессов, происходивших в российской экономике XIX века, необходимо четко определить терминологический аппарат.
Промышленный переворот — это длительный и сложный процесс перехода от ремесленно-мануфактурного производства, основанного на ручном труде, к фабрично-машинной системе, базирующейся на использовании машинной техники и внедрении паровых двигателей.
Мануфактура — крупное предприятие, основанное на разделении труда и ручной ремесленной технике.
Фабрика — крупное промышленное предприятие, основанное на машинном производстве, характеризующееся централизованным использованием механической энергии и вольнонаемного труда, что является признаком зрелого капитализма.
Актуальность изучения данной темы для экономической истории заключается в том, что именно в XIX веке закладывались основы российской индустрии, а специфика этого процесса — его запоздалость, высокая роль государства и зависимость от внешних технологий — определила дальнейшую траекторию развития страны. В историографии доминирует концепция догоняющей модернизации, которая признает, что Россия, будучи страной с преобладающим аграрным укладом, вынуждена была форсировать индустриализацию, используя уже готовые технологические решения Запада.
Основной тезис исследования состоит в том, что этот процесс привел к двойственности модернизации: впечатляющие темпы роста и абсолютные успехи в тяжелой промышленности сочетались с сохранением низкого уровня жизни населения и огромным отставанием по ключевым качественным показателям, таким как национальный доход на душу населения.
Предпосылки и специфика промышленного переворота в дореформенной России (1830–1861 гг.)
Промышленный переворот в России начался в условиях, кардинально отличавшихся от западноевропейских стран: он стартовал при господстве крепостничества, которое выступало главным тормозом для формирования как свободного рынка рабочей силы, так и внутреннего рынка сбыта. Именно это обстоятельство делало ранний этап индустриализации столь медленным и противоречивым.
Хронологические рамки и социальные предпосылки
Историки-экономисты, опираясь на анализ динамики внедрения машин (прежде всего паровых двигателей) и роста фабрик, относят начало промышленного переворота к 30–40-м годам XIX века. Завершение этого процесса в передовых отраслях (текстильная, машиностроительная) пришлось на 80-е годы XIX века.
Несмотря на крепостное право, уже в дореформенный период наблюдалось зарождение капиталистического уклада. Ключевой социальной предпосылкой стало постепенное формирование рынка вольнонаемной рабочей силы. Разорившиеся крестьяне, оброчные крестьяне, отпущенные на заработки, составляли основу нового промышленного пролетариата. К 1825 году, вопреки официальному статусу крепостной страны, вольнонаемные рабочие составляли около 54% (114 515 человек) от общей численности промышленных рабочих. Хотя доля крепостных оставалась значительной (около 46% в 1820–1830 гг.), к началу реформы 1861 года она снизилась до 18%, что является явным маркером развития капиталистических отношений. Это доказывает, что внутренние экономические механизмы уже начинали разрушать крепостничество изнутри, делая его существование экономически нецелесообразным.
Структура промышленности и тормозящие факторы
В первой половине XIX века структура российской промышленности была архаична. Преобладала мелкая крестьянская промышленность (кустарное производство), в то время как крупная индустрия была представлена мануфактурами, часто работавшими на нужды казны (военные заказы) и высших сословий.
Два региона доминировали:
- Центральный промышленный район (Московская и Владимирская губернии), где сосредотачивалась относительно новая и динамичная хлопчатобумажная промышленность. Здесь доминировал вольнонаемный труд, что способствовало более быстрому внедрению машинной техники.
- Уральский регион — исторический центр горнозаводского производства и металлургии. Урал в середине века оставался безусловным лидером по объемам производства чугуна. Например, в 1851 году его доля в общероссийской выплавке чугуна составляла впечатляющие 82,4% (10,87 млн пудов).
Однако именно Урал стал символом структурного застоя. Господство принудительного труда на вотчинных и посессионных заводах (посессионное право разрешало покупать крестьян к заводам) сдерживало техническое перевооружение. Принудительный труд был неэффективен, а заводчики не имели стимулов к модернизации, что обусловило фактическую стагнацию отечественной металлургии в то время, когда европейские страны совершали качественный рывок в производстве стали и машиностроении. Слабость кредитно-банковской системы, не способной аккумулировать и перераспределять капитал, усугубляла негативное влияние крепостничества.
Государственное регулирование и финансовые реформы как двигатель индустриализации
Роль государства в индустриализации России была не просто важна, она была решающей, особенно в контексте догоняющей модели развития. Государство выступало как главный инвестор, регулятор и гарант финансовой стабильности.
Протекционизм и денежная реформа Е.Ф. Канкрина
В первой половине XIX века ключевую роль в экономической политике играл министр финансов Егор Францевич Канкрин (1823–1844 гг.). Его политика была основана на жестком протекционизме, который защищал молодое отечественное производство от иностранной конкуренции, в первую очередь через Таможенный тариф 1822 года.
Главным достижением Канкрина, способствовавшим укреплению капиталистических отношений, стала денежная реформа 1839–1843 гг. На тот момент денежная система была хаотична, основанная на обесцененных бумажных ассигнациях. Канкрин провел реформу, которая:
- Ввела серебряный монометаллизм, установив серебряный рубль как основную расчетную единицу с фиксированным содержанием
4 золотника 21 доля чистого серебра. - Обменяла старые ассигнации на новые государственные кредитные билеты по твердому курсу:
1 серебряный рубль = 3 рубля 50 копеек ассигнациями.
Эта реформа упорядочила финансовую систему, стабилизировала валюту и способствовала накоплению капиталов, что было необходимо для дальнейшего промышленного роста, иными словами, она создала фундамент доверия к российской денежной единице.
Эпоха С.Ю. Витте: Политика «догоняющей модернизации»
Ключевым событием, радикально изменившим экономическую структуру, стала Отмена крепостного права в 1861 году. Она создала свободный рынок труда, необходимый для фабричного производства, и дала толчок развитию капитализма.
Однако настоящий индустриальный рывок произошел в 1890-х годах, под руководством министра финансов Сергея Юльевича Витте (с 1892 г.). Витте разработал целостную программу «догоняющей модернизации», стержнем которой были:
- Жесткий протекционизм: Он был реализован через Таможенный тариф 1891 года, который значительно увеличил пошлины. К 1895 году доля таможенных сборов в стоимости импорта достигла 31%, что обеспечило надежную защиту отечественной тяжелой индустрии.
- Привлечение иностранных капиталов: Витте активно поощрял иностранные инвестиции, считая их необходимым условием для быстрого насыщения экономики технологиями и капиталом.
- Государственное железнодорожное строительство: Создание Транссибирской магистрали и других путей сообщения стимулировало спрос на металл, уголь и машиностроительную продукцию, став мощнейшим мультипликатором для всей тяжелой индустрии.
- Финансовая реформа 1895–1897 гг.: Эта реформа ввела золотой монометаллизм, прикрепив бумажный рубль к золоту. Было установлено золотое содержание рубля в
0,774234 грамма чистого золота. Это укрепило международное доверие к российской валюте и облегчило привлечение зарубежных кредитов.
Политика Витте создала тепличные условия для развития крупной капиталистической промышленности, обеспечив ее ресурсами, защитой и рынком сбыта. Но почему же, при таком массированном государственном вмешательстве, отставание от Запада все равно сохранилось?
Структурные преобразования и экономические итоги пореформенного периода
Индустриализация привела к кардинальным структурным изменениям, выразившимся в бурном росте тяжелой индустрии, которая стала двигателем всего экономического прогресса.
Динамика и структура промышленного роста
В пореформенный период, особенно в 1890-х годах, Россия демонстрировала беспрецедентные темпы роста, достигавшие в отдельные годы 9–10%. Среднегодовые темпы роста промышленного производства до 1913 года составляли 5,72%.
| Страна | Среднегодовые темпы роста промышленного производства (до 1913 г.) |
|---|---|
| Россия | 5,72% |
| США | 5,2% |
| Германия | 4,5% |
| Англия | 2,11% |
Источник: Экономическая история России.
Эти темпы позволили России к началу XX века занять лидирующие позиции по ряду абсолютных показателей:
- 2-е место в мире по объемам добычи нефти (прежде всего Бакинский район).
- 3-е место по потреблению хлопка.
- 4-е место по изготовлению продукции машиностроения.
- 5-е место по выплавке стали и добыче каменного угля.
К 1913 году годовая выплавка чугуна достигла 4,5 млн тонн, стали – 4 млн тонн, а добыча каменного угля – 33 млн тонн. Общее число фабрично-заводских предприятий превысило 29,3 тыс. Именно эти цифры легли в основу мифа о стремительном, безоговорочном успехе российской экономики.
Противоречие «двойственности»: Место России в мировой экономике
Высокие абсолютные показатели создавали иллюзию полного экономического благополучия. Однако академический анализ показывает, что эти успехи были лишь одной стороной медали «догоняющей модернизации».
Главное противоречие заключалось в структурном отставании, которое измерялось не абсолютными, а качественными показателями, прежде всего национальным доходом на душу населения.
Несмотря на бурный рост промышленности, по показателю национального дохода на душу населения Россия значительно отставала от развитых стран. В 1913 году национальный доход на душу населения в России составлял 101 рубль 35 копеек.
Сравнительный анализ национального дохода на душу населения (1913 г., в рублях):
| Страна | Национальный доход на душу населения (руб.) | Соотношение к России |
|---|---|---|
| США | 682 | В 6,8 раза выше |
| Германия | 292 | В 2,9 раза выше |
| Россия | 101,35 | 1 |
Таким образом, Россия отставала от лидеров мировой экономики в 5–8 раз. Это отставание объяснялось сохранением огромного сектора неэффективного аграрного производства, низким уровнем производительности труда, значительным расслоением общества и сохранением феодальных пережитков (общинное землевладение, выкупные платежи крестьян). Мощный индустриальный авангард соседствовал с архаичной аграрной периферией.
Социальные последствия: Формирование рабочего класса и «рабочий вопрос»
Индустриализация не только преобразовала экономику, но и кардинально изменила социальную структуру, что имело далеко идущие политические последствия.
Численность и состав промышленного пролетариата
Главным социальным итогом промышленного переворота стало формирование двух новых классов: промышленной буржуазии (предпринимателей) и промышленного пролетариата (рабочего класса).
Рабочий класс формировался преимущественно из разорившихся крестьян, которые, оторвавшись от земли, вынуждены были продавать свою рабочую силу на фабриках. К концу XIX века общая численность рабочего класса в России (включая горнорабочих, железнодорожников, строителей) составила около 14 миллионов человек. Однако для оценки размера непосредственного промышленного пролетариата, занятого в машинном производстве, более точными являются данные Первой всеобщей переписи 1897 года. Согласно ей, численность рабочих, занятых непосредственно в фабрично-заводской промышленности, составляла 2 098 262 человека.
Концентрация пролетариата была высокой, особенно в новых промышленных центрах (Санкт-Петербург, Москва, Рига, Донбасс), что способствовало быстрому росту их самосознания. Уровень грамотности среди рабочих-мужчин достигал 60%, что также отличало их от основной массы крестьянства. Разве не стало именно это быстрое формирование образованного и концентрированного рабочего класса главной социально-политической миной замедленного действия?
Начало рабочего законодательства
Рост концентрации рабочих, тяжелые условия труда, низкие зарплаты и отсутствие социальной защиты привели к обострению так называемого «рабочего вопроса». Это повлекло за собой рост стачечного движения и, как следствие, необходимость государственного вмешательства.
В ответ на социальное напряжение во второй половине XIX века начало формироваться первое фабрично-заводское законодательство. Первым крупным актом, направленным на защиту рабочих, стал Закон от 1 июня 1882 года «О малолетних, работающих на заводах, фабриках и мануфактурах». Этот закон впервые в российской истории:
- Запретил труд детей моложе 12 лет.
- Ограничил рабочий день для подростков (12–15 лет) 8 часами.
Закон 1882 года, а также последующие акты (например, о запрете ночного труда для женщин и подростков, а также Закон 1897 года об ограничении рабочего дня 11,5 часами) стали первыми шагами государства по регулированию капиталистических отношений, хотя и были приняты с большим опозданием по сравнению с западными странами. Эти меры, пусть и запоздалые, признали фундаментальную ответственность государства за социальные последствия быстрой индустриализации.
Заключение
Промышленный переворот в Российской империи в XIX веке стал эпохальным процессом, который заложил фундамент современной индустрии и подготовил страну к вызовам XX века.
Анализ подтверждает тезис о двойственности «догоняющей модернизации». С одной стороны, благодаря решительной государственной политике (реформы Канкрина и Витте), протекционизму и притоку иностранных капиталов, Россия достигла одних из самых высоких в мире темпов роста и заняла лидирующие позиции по абсолютным объемам производства в ряде отраслей (нефть, уголь, сталь).
С другой стороны, этот бурный рост был структурно неполноценным. Сохранение огромного разрыва по национальному доходу на душу населения (в 5–8 раз ниже, чем у лидеров), а также замедленные темпы развития в дореформенный период из-за крепостничества и застоя на Урале, указывают на глубокое структурное отставание. Сочетание мощного индустриального сектора с архаичной аграрной периферией и обострение рабочего вопроса (формирование пролетариата) создало те социально-экономические диспропорции, которые стали критической предпосылкой для революционных потрясений начала XX века. России удалось количественно догнать Запад, но качественно решить проблемы модернизации не удалось.
Список использованной литературы
- Крафенгауз Б.Б. История хозяйства Демидовых в XVIII-XIX в. Москве – Ленинград, 2010.
- Коньшин Ю.А. Кузницы уральского железа. Екатеринбург, 2007.
- Шубинский. Исторические очерки и рассказы. СПб., 2012.
- Яровой Ю.Е. Тагильский металл. Свердловск, 2011.
- Гладков И. С., Зорина И. Ю. Развитие российской промышленности в XIX — начале XX веков // Cyberleninka.ru. URL: (дата обращения: 30.10.2025).
- «Рабочий вопрос» в России во второй половине XIX — начале XX вв. // Msu.ru. URL: (дата обращения: 30.10.2025).
- Министр финансов Российской империи Канкрин Е.Ф. (опыт проведения эффективной денежной реформы и протекционизм) // Naukaru.ru. URL: (дата обращения: 30.10.2025).
- Нечаев М.Г. В поисках истоков промышленной революции в России, или «Фабричная лихорадка» первой половины XIX века // Cyberleninka.ru. URL: (дата обращения: 30.10.2025).
- Промышленный переворот в России в XIX веке // Drezna.ru. URL: (дата обращения: 30.10.2025).
- Экономика России в середине XIX в. // Nationalatlas.ru. URL: (дата обращения: 30.10.2025).
- Началось осуществление денежной реформы Е. Ф. Канкрина // Prlib.ru. URL: (дата обращения: 30.10.2025).