В период с 2017 по 2024 год среднесуточное время просмотра телевидения в России сократилось с 242 минут до 202 минут, что сигнализирует о фундаментальном сдвиге в медиапотреблении и социальной роли телевидения (Mediascope, 2017; Mediascope, 2024). Этот факт служит ярким маркером глубоких трансформаций, которые пережило российское телевизионное вещание в переломные 1990-е и 2000-е годы. От монолитной советской системы к плюралистическому, а затем и вновь централизованному, но уже коммерчески ориентированному вещанию – этот путь был полон драматических изменений, оставивших неизгладимый след в социокультурном ландшафте страны. Таким образом, речь идет не просто о смене форматов, а о кардинальном изменении медиапотребления и роли телевидения в жизни каждого россиянина.
Настоящее исследование ставит своей целью всесторонний академический анализ трансформации российского телевидения в обозначенный период. Мы сосредоточимся на нескольких ключевых аспектах: формировании и развитии концепции «рейтингового телевидения», эволюции контентной политики, изменении социальных функций телевидения — от доминирующей информационной к преимущественно рекреативной, феномене драматизации контента, а также на теоретических подходах, используемых для осмысления этих процессов. В конечном итоге, будет предпринята попытка оценить долгосрочные социокультурные последствия этих изменений для российского общества. Данный реферат предназначен для студентов и магистрантов, специализирующихся на медиаисследованиях, и призван предоставить глубокий и структурированный взгляд на ключевые этапы развития российского телевидения.
Концепция и характеристики «рейтингового телевидения»
Представьте себе рынок, где товар — это нечто эфемерное, но крайне ценное: внимание миллионов людей. На телевизионном рынке таким товаром является аудитория, а его «валютой» — рейтинг. «Рейтинговое телевидение» – это не просто набор программ, это целая экосистема, где эффективность вещания и, как следствие, коммерческий успех, напрямую зависят от способности захватывать и удерживать внимание телезрителей. По своей сути, рейтинг представляет собой систему измерений телевизионной аудитории, основанную на строгих социологических методах массовых опросов населения. Эти измерения используют различные технологии фиксации телесмотрения, от традиционных анкет и дневников до высокотехнологичных электронных приборов, известных как пиплметры (Полуэхтова, 2008).
Ключевая особенность методологии измерения аудитории заключается в том, что оно проводится на относительно небольшой, но тщательно отобранной выборке семей, которая должна быть репрезентативной для всей генеральной совокупности телезрителей. В России лидером в этой области является компания Mediascope. Ее панельная выборка для проекта TV Index охватывает 13 500 человек, представляющих все население России в возрасте от 4 лет, проживающее в городах с населением более 100 тысяч человек. Для сбора данных Mediascope использует специальные электронные приборы – пиплметры (ТВ-метры), устанавливаемые на все работающие телевизоры в домохозяйствах-участниках. Эти приборы фиксируют не только факт включения телевизора, но и какой канал смотрит каждый член семьи, время начала и окончания просмотра, используя технологию Audio Matching System (AMS) для распознавания каналов. С развитием технологий появились и портативные пиплметры (PPM), позволяющие более точно оценивать контакты со СМИ в различных местах. В эпоху цифровизации и кроссплатформенного медиапотребления оптимальными решениями признаются гибридные методики, интегрирующие традиционные выборочные опросы и «большие данные» от интернет-счетчиков или цифровых тюнеров (Mediascope, 2017).
Неудивительно, что рейтинг на телевизионно-рекламном рынке выступает в роли «валюты». Рекламодатели не просто покупают эфирное время, они фактически инвестируют в аудиторию, стремясь донести свое сообщение до максимально широкого или специфического круга потенциальных потребителей. Чем выше рейтинг программы или канала, тем дороже рекламное время, и тем больше потенциальная прибыль. Однако эта исключительная ориентация на рейтинги и стремление угодить уже существующим потребностям аудитории часто приводит к реализации принципа «понижающей селекции» в программной политике. Это означает, что каналы начинают эксплуатировать наиболее примитивные, но гарантированно привлекающие внимание темы: страх, насилие, скандалы, эпатаж и патологии. Телеканал НТВ в определенный период своей истории стал ярким примером такой стратегии, демонстрируя, как погоня за рейтингами может трансформировать контент в сторону сенсационности и драматизма (Полуэхтова, 2008).
История измерения телеаудитории в России началась с приходом зарубежных компаний. Пионерами в этой сфере были Mediametrie International и исследовательский институт Gallup, действовавший через свое российское отделение Russian Research. Со временем эстафету подхватили отечественные фирмы, среди которых Фонд «Общественное мнение» (ФОМ), COMCON 2, РОМИР/Gallup Media Russia, ВЦИОМ/Медиамар и другие. Сегодня рейтинг телепрограммы остается одним из ключевых показателей для расчета общих рейтингов телевизионных каналов, определяя их место в медиаландшафте и инвестиционную привлекательность (Питерова, 2014).
Основные показатели медиаизмерений
Понимание «рейтингового телевидения» невозможно без освоения его базового языка — системы медиаизмерений. Эти показатели, как кровеносная система, питают весь механизм принятия решений на телевидении, от формирования программной сетки до продажи рекламных слотов.
- Аудитория (Audience): Этот показатель отражает среднее количество людей, которые видели то или иное эфирное событие. Он учитывает не только факт «включения» телезрителя, но и продолжительность просмотра. Это базовый элемент для дальнейших расчетов (Mediascope, 2017; Mediascope, 2020).
- Рейтинг (TVR — Television Rating): Процент аудитории, которая контактировала с конкретным эфирным событием (программой, рекламным блоком) относительно всей генеральной совокупности населения. Рассчитывается как:
Рейтинг (TVR) = (Количество людей, контактировавших с событием / Размер генеральной совокупности) * 100%
Важно помнить, что рейтинг события не может превышать 100%, поскольку он измеряет долю от всей потенциальной аудитории (Mediascope, 2017; Mediascope, 2024; MediaMetrics, 2024). - Доля (Share): В отличие от рейтинга, доля показывает среднее количество зрителей телеканала в минуту, выраженное в процентах от всех телезрителей, которые смотрят ТВ в данный момент. Это показатель конкурентоспособности канала среди активной аудитории:
Доля (Share) = (Количество зрителей телеканала / Общее количество зрителей ТВ в данный момент) * 100%
Высокая доля при низком рейтинге может указывать на то, что программа популярна среди тех, кто смотрит телевизор, но общее количество телезрителей в этот момент невелико (Mediascope, 2017; Mediascope, 2024). - Совокупный рейтинг (GRP — Gross Rating Point): Этот показатель представляет собой сумму рейтингов всех выходов эфирного события или рекламных сообщений на все население. GRP учитывает повторные контакты с рекламным сообщением или программой, а потому может быть значительно больше 100%. Он используется для оценки общего воздействия рекламной кампании:
GRP = Σ (Рейтинг каждого отдельного выхода)
(Mediascope, 2024; Бизнес-образование on-line, 2024; ASO World, 2024). - Целевой рейтинг (TRP — Target Rating Point): Аналогичен GRP, но рассчитывается не для всего населения, а для конкретной целевой аудитории. Например, для женщин 25-45 лет или мужчин 18-34 лет. TRP также может превышать 100% и является более точным инструментом для оценки эффективности размещения рекламы, ориентированной на определенный сегмент рынка (Mediascope, 2024; Бизнес-образование on-line, 2024).
- Охват (Reach): Общее количество уникальных людей (или процент от целевой аудитории), которые увидели рекламное сообщение или программу хотя бы один раз за определенный период кампании. В отличие от GRP, каждый человек учитывается единожды, что позволяет оценить широту распространения сообщения:
Охват = Количество уникальных людей, видевших событие
(Mediascope, 2017; VC.ru, 2024). - Индекс соответствия (Affinity Index): Показывает, насколько рейтинг в целевой аудитории выше рейтинга в базовой (общей) аудитории. Используется для оценки эффективности эфирного события или рекламного блока для анализируемой группы. Размещение считается эффективным, если Affinity Index > 100, что означает, что целевая аудитория смотрит программу или рекламу активнее, чем общая:
Affinity Index = (Рейтинг в целевой аудитории / Рейтинг в базовой аудитории) * 100%
(Mediascope, 2017; VC.ru, 2024). - Частота (Frequency): Среднее количество контактов целевой аудитории с совокупностью выходов рекламы. Этот показатель важен для понимания, сколько раз в среднем один представитель целевой аудитории видел рекламное сообщение за определенный период. Рассчитывается как:
Частота = GRP / Охват
(Mediascope, 2017).
Эти показатели составляют основу для стратегического планирования на телевидении, позволяя медиакомпаниям и рекламодателям принимать обоснованные решения, оптимизировать контент и максимизировать доход.
Эволюция контентной политики российского телевидения в 1990-е годы
Стремительное десятилетие 1990-х годов стало для российского телевидения временем беспрецедентной турбулентности и глубоких структурных изменений. Развал Советского Союза повлек за собой не только политические и экономические потрясения, но и полную перестройку медиаландшафта. Советская монополия на вещание рухнула, уступив место хаотичной, но динамичной эпохе децентрализации, передела собственности и, как следствие, появлению сотен частных телекомпаний. Это был период, который многие исследователи называют временем «информационных войн», когда борьба за влияние и аудиторию велась не только в эфире, но и за его пределами (Качкаева, 2009).
К началу 1993 года число вещательных и продюсерских телеорганизаций в России, по некоторым данным, достигло тысячи, хотя значительная часть из них существовала лишь номинально, получив лицензии, но не имея реальных мощностей для вещания (Лямшева, 2013). Эта цифра, даже с учетом «бумажных» компаний, красноречиво свидетельствует о взрывном характере развития телевидения в постсоветский период. Какое же значение имел этот беспрецедентный рост для дальнейшего формирования медиасреды?
Контраст с советским телевидением конца 1980-х был разительным. Тогда выбор для зрителя был крайне ограничен: 90% продукции составляли отечественные общественно-политические и культурно-просветительские программы, трансляции съездов партии, концерты, спортивные матчи. Западные фильмы были редкостью, а реклама как таковая отсутствовала вовсе, что создавало совершенно иную информационную и культурную среду. Журналистика того времени, особенно в период 1985-1990 годов, находилась в состоянии «информационной революции», пытаясь расширить границы дозволенного в условиях отсутствия адекватной законодательной базы, которая регулировала бы столь стремительные изменения (Лямшева, 2013).
Важным шагом в формировании нового медиаландшафта стало принятие Закона СССР о печати, а затем, в 1991 году, Закона РФ «О средствах массовой информации». Эти законодательные акты впервые определили механизм экономических и правовых взаимоотношений изданий с учредителем и издателем, заложив основы для юридического оформления новых медиаструктур. Однако, несмотря на эти шаги, правовое поле оставалось динамичным и постоянно меняющимся. Например, в июне 1995 года были внесены изменения в статьи 30 и 31 Закона о СМИ, которые касались Федеральной комиссии по телерадиовещанию и процедур лицензирования, что отражало стремление государства упорядочить быстрорастущую и часто бесконтрольную медиасферу (КиберЛенинка, 2010).
В условиях политической поляризации 1990-х годов пресса разделилась на две основные группы: прокоммунистические издания, которые поддерживали оставшиеся партийные структуры и правительство, и демократические издания, активно критикующие официальные власти. Это разделение отражало общественные настроения и политические баталии того времени, а телевидение, обладая огромной силой воздействия, неизбежно оказалось в эпицентре этих процессов, став одним из главных инструментов формирования общественного мнения. Свобода слова, пусть и часто анархичная, открыла двери для нового контента, новых форматов и, что особенно важно, для принципиально новой коммерческой модели, где рейтинг постепенно начинал диктовать правила игры.
Государственное влияние и коммерциализация: контентная политика 2000-х годов
Если 1990-е годы были эпохой бурной децентрализации и становления частного телевидения, то 2000-е ознаменовались обратным процессом — усилением государственного влияния и консолидацией медиаресурсов. После «заката» эры олигархов, которые в предыдущем десятилетии активно участвовали в формировании медиаландшафта, на российском телевидении произошел заметный сдвиг как в экономическом, так и в идеологическом контроле. Этот процесс не был одномоментным, но развивался поступательно, затрагивая как федеральные, так и региональные вещательные структуры.
Одним из ярких примеров такого усиления стало поглощение региональных государственных телерадиокомпаний (ГТРК). Ранее они были относительно независимыми государственными учреждениями, но в 2000-е годы были преобразованы в дочерние предприятия ВГТРК, а с 2004 года и вовсе стали ее филиалами. Это изменение имело критическое значение: отныне региональные ГТРК были обязаны согласовывать свою программную политику с федеральным телеканалом «Россия». Такая централизация не только унифицировала информационное поле, но и существенно ограничила свободу регионального вещания, направив его в единое русло федеральной повестки.
Законодательные изменения также сыграли ключевую роль в этом процессе. В августе 2001 года Закон о СМИ был дополнен статьей 19.1. Эта статья вводила ограничения на приобретение иностранными гражданами и юридическими лицами контрольных пакетов акций российских медиакомпаний. Время принятия этой поправки не было случайным: оно совпало с распадом крупного холдинга «Медиа-Мост», что многими экспертами рассматривалось как часть более широкой стратегии по установлению государственного контроля над стратегически важными медиаактивами. Спустя два года, в июле 2003 года, Закон о СМИ был вновь дополнен, на этот раз статьей 16.1, которая предусматривала приостановление выпуска средства массовой информации за нарушение законодательства о выборах и референдумах. Это положение значительно усиливало возможности государственного регулирования медиа в периоды политической активности, потенциально ограничивая критическую журналистику.
Параллельно с усилением государственного контроля происходила и фундаментальная смена парадигмы вещания. Моноидеологическая модель советского Гостелерадио, которая десятилетиями транслировала единую государственную повестку и ценности, была практически полностью заменена развлекательной идеологией коммерческого телевидения. Главной целью последнего стало получение прибыли, что диктовало ориентацию на массовую аудиторию и, как следствие, на высокие рейтинги. Информационная функция телевидения не исчезла полностью, но она все чаще стала уступать место рекреативной, развлекательной и досуговой.
К началу 2000-х годов телевидение в России стало восприниматься как аполитичное, досуговое и часто фоновое средство информации. Этот тренд символично выражается в известном сравнении телевизора с холодильником, сделанном одним из руководителей НТВ, подчеркивая его утилитарную функцию как источника развлечений и информации, потребляемой без глубокого осмысления. Такое восприятие закрепилось в общественном сознании, отражая как изменения в контенте, так и в паттернах потребления медиа, где зрелищность и эмоциональность зачастую выходили на первый план, вытесняя аналитическую глубину и критический подход.
Трансформация социальных функций телевидения в период 1990-2000-х годов
Телевидение, будучи одним из мощнейших инструментов массовой коммуникации, всегда выполняло ряд ключевых социальных функций, которые отражают его роль в обществе. Традиционно к ним относят информационную, интегративную, социально-педагогическую (управленческую), организаторскую, образовательную и рекреативную функции (Бережная, 2017). Во второй половине XX века, особенно в советский период, телевидение занимало доминирующие позиции, являясь наиболее доступным и влиятельным средством массовой информации, определявшим значительную часть досуга и культурного потребления населения. Оно служило главным окном в мир, источником знаний и средством формирования единого информационного пространства.
Однако, начиная с 2000-х годов, эта доминирующая роль телевидения стала постепенно ослабевать. В России, как и во многих других странах, наблюдается устойчивая тенденция к снижению времени, затрачиваемого россиянами на просмотр телепередач. Статистические данные наглядно демонстрируют эту динамику: если в 2017 году среднесуточное время просмотра телевидения составляло 242 минуты, то к 2018 году оно снизилось до 230 минут, а в 2019 году – до 220 минут (Mediascope, 2024). В январе-июле 2024 года медианное время просмотра ТВ на одного россиянина составило уже 3 часа 22 минуты (202 минуты) в сутки (Mediascope, 2024). При этом важно от��етить, что по данным Mediascope, в 2025 году объем телесмотрения среди россиян прекратил спад, что может свидетельствовать о достижении некоего равновесия или адаптации аудитории к новым условиям медиапотребления (Mediascope, 2025).
Одновременно с сокращением времени телесмотрения наблюдается взрывной рост популярности Интернета. Эта тенденция стала ключевым фактором, который перекроил весь медиаландшафт. Если осенью 2003 года ежедневная интернет-аудитория в России составляла всего 3,2 млн человек (3% населения старше 18 лет), то к осени 2008 года она выросла более чем в пять раз, достигнув 17,7 млн человек (16% населения старше 18 лет) (Ведомости, 2009). В феврале-ноябре 2020 года интернетом хотя бы раз в месяц пользовались уже 95,6 млн человек (78,1% населения страны старше 12 лет), а ежедневная аудитория достигала 87,1 млн человек (71,1%) (Mediascope, 2020). К апрелю 2022 года число пользователей Интернета достигло 97,5 млн человек (80% населения старше 12 лет), проводящих в среднем 3 часа 40 минут в день (Mediascope, 2022). А к октябрю 2024 года ежемесячная интернет-аудитория в России составляла уже 103 млн человек (85% граждан старше 12 лет), со средним временем интернет-потребления почти 5 часов в сутки (Mediascope, 2024; Habr, 2024).
Эта лавинообразная динамика свидетельствует об утрате телевидением лидирующих позиций в информационном потреблении. Интернет предложил аудитории беспрецедентный выбор контента, интерактивность, персонализацию и мгновенный доступ к информации, что качественно изменило ожидания потребителей медиа. Так, можно ли утверждать, что телевидение полностью утратило свою информационную значимость в современном мире?
Трансформация социальных функций телевидения тесно связана с общим переходом от моноидеологической модели к развлекательной и коммерческой направленности вещания. Если раньше телевидение было центральным элементом формирования единой идеологии и мобилизации общества, то в 1990-х и 2000-х годах оно все больше смещалось в сторону рекреации. Информационные программы стали уступать место развлекательным шоу, сериалам, ток-шоу, ориентированным на привлечение максимальной аудитории и, как следствие, рекламных доходов. Телевидение превратилось из строгого учителя и наставника в компаньона по досугу, что существенно изменило характер взаимодействия аудитории с ним и, в свою очередь, повлияло на его социокультурную роль.
Феномен драматизации телевизионного контента
В основе «рейтингового телевидения» лежит мощный, но часто спорный механизм, который получил название «феномен драматизации». Этот феномен не просто изменение стиля вещания; он является прямым следствием принципа «понижающей селекции» в программной политике. Что это означает на практике? Вместо того чтобы поднимать сложные, глубокие или общественно значимые темы, требующие интеллектуальных усилий от аудитории, телевидение начинает активно эксплуатировать наиболее инстинктивные, эмоционально заряженные сюжеты. Темы страха, насилия, скандалов, эпатажа и патологий становятся основными двигателями контента, призванными максимально быстро и эффективно захватить внимание широких масс.
Такая стратегия, направленная на максимизацию рейтингов, неизбежно повлияла на восприятие телевидения аудиторией. Из некогда авторитетного источника информации и образования, телевидение трансформировалось в аполитичное, досуговое и часто фоновое средство. Зритель перестал воспринимать его как площадку для серьезных дискуссий или глубокого анализа. Вместо этого, он стал ожидать от него прежде всего развлечения, легкого потребления контента, который не требует умственного напряжения. В этом контексте «драматизация» превращается в универсальный ключ к удержанию аудитории: чем больше эмоций – пусть даже негативных – вызывает контент, тем выше вероятность, что зритель останется у экрана.
Важно также рассмотреть, как феномен драматизации пересекается с понятиями жанра и формата в телевидении. Жанр традиционно охватывает творческий процесс, связанный с созданием смыслов и трансляцией ценностей (например, новостной жанр, документальный фильм, ток-шоу). Формат же, в свою очередь, больше относится к бизнес-процессу – производству и продаже готового продукта (например, формат реалити-шоу, лицензированный у зарубежных производителей). В эпоху драматизации эти понятия тесно переплетаются. Форматное телевидение, которое активно развивается в условиях коммерциализации, не противоречит системе телевизионных жанров. Однако их соотношение может значительно изменяться. Там, где академическая среда и журналистское творчество видят в жанре инструмент для передачи определенного содержания и формы, продюсерская практика, ориентированная на бизнес, рассматривает формат как готовую, проверенную и эффективно продаваемую модель. Драматизация при этом становится не просто одним из элементов жанра, а ключевым принципом создания формата, обеспечивающим его коммерческий успех за счет гарантированного привлечения аудитории. Это приводит к тому, что содержание зачастую подчиняется форме и коммерческим задачам, а не наоборот.
Теоретические подходы к анализу трансформации российского телевещания
Для осмысления сложных процессов трансформации российского телевизионного вещания в период с 1990-х по 2000-е годы исследователи активно применяют различные теоретические подходы и концепции, опираясь на междисциплинарные знания из медиаисследований, социологии массовых коммуникаций и культурологии. Работы ведущих российских ученых в этой области стали фундаментом для понимания глубинных изменений, происходящих в медиасистеме.
Одним из ключевых исследователей российской телеаудитории является И.А. Полуэхтова. В своих монографиях, таких как «Российская аудитория телевидения: социологический дискурс» (2008) и «Телевидение и общество: введение в социологию телевидения» (2007), она глубоко анализирует структуру, мотивации и паттерны медиапотребления россиян, используя строгий социологический дискурс. Ее работы позволяют понять, как изменения в телевизионном контенте и функциях влияли на зрителя, формируя новые модели взаимодействия с медиа. В более поздней монографии «Телевидение и его аудитория в эпоху Интернета» (2023) Полуэхтова расширяет свой анализ, уделяя внимание методологическим вопросам исследований аудитории и медиапотребления в условиях стремительной цифровизации медиасреды, что особенно актуально для понимания современных вызовов для традиционного телевидения.
Е.Л. Вартанова сосредоточила свои исследования на более широком контексте постсоветских трансформаций российских СМИ и журналистики. Ее работы, такие как «Постсоветские трансформации российских СМИ и журналистики» (2014) и «Теория медиа: отечественный дискурс» (2019), а также редакция коллективной монографии «Медиасистема России» (2023), предлагают системный взгляд на развитие медиасистемы в целом. Вартанова анализирует влияние политических, экономических и социокультурных факторов на структуру и функционирование СМИ, включая телевидение, в переходный период, подчеркивая взаимосвязь между медиа и обществом.
А.Г. Качкаева в своих исследованиях фокусируется на трансформации телевизионного содержания, особенно в зависимости от меняющихся социальных практик. В ее работах, таких как «Жанры и форматы современного телевидения. Последствия трансформации» (2009), детально анализируются эволюция телевизионных жанров и форматов, феномен драматизации и его влияние на качество контента. Качкаева помогает понять, как структурные изменения в вещании и появление «рейтингового телевидения» повлияли на креативные процессы и конечный продукт, предлагаемый аудитории.
В медиаисследованиях, помимо социологического, активно применяются также маркетинговый подход к изучению аудитории. Если социологический подход стремится понять социальные функции медиа и их влияние на общество, то маркетинговый подход ориентирован на изучение аудитории как потребителя, с целью оптимизации рекламных кампаний и увеличения коммерческой прибыли. Эти подходы дополняют друг друга, позволяя получить объемную картину взаимодействия медиа и их аудитории.
Ключевым инструментом для обоих подходов являются основные показатели медиаизмерений, которые были подробно рассмотрены ранее. Эти показатели – Аудитория, Рейтинг (TVR), Доля (Share), Совокупный рейтинг (GRP), Целевой рейтинг (TRP), Охват (Reach), Индекс соответствия (Affinity Index), Частота (Frequency) – являются не просто цифрами, а отражением сложного взаимодействия между производителями контента, рекламодателями и аудиторией. Они позволяют количественно оценить эффективность медиакоммуникаций, выявить тенденции в медиапотреблении и спрогнозировать дальнейшее развитие медиаландшафта. Таким образом, теоретические подходы, подкрепленные эмпирическими данными медиаизмерений, создают комплексную основу для анализа трансформации российского телевизионного вещания.
Социокультурные последствия доминирования «рейтингового телевидения»
Доминирование «рейтингового телевидения», зародившееся в 1990-х и укрепившееся в 2000-х годах, имело далеко идущие социокультурные последствия для российского общества. Главным из них стала уже упомянутая «понижающая селекция» контента. Это не просто изменение в содержании программ, это фундаментальный сдвиг в самой парадигме вещания, при котором телевидение стало все больше ориентироваться на эксплуатацию наиболее примитивных человеческих инстинктов и эмоций. Темы страха, насилия, скандалов, эпатажа и патологий вышли на первый план, вытесняя аналитические, образовательные и культурно-просветительские программы. Такое телевидение, в погоне за мгновенным вниманием, формировало у аудитории определенный взгляд на мир – мир, полный конфликтов, сенсаций и драматических событий, что могло искажать восприятие реальности.
Одним из ключевых социокультурных последствий этого сдвига стало формирование аполитичного, досугового и фонового характера телесмотрения. Если в советское время телевидение было центральным элементом идеологического воспитания и источником политической информации, то в период «рейтингового» доминирования оно стало восприниматься как средство для расслабления и отвлечения от повседневных проблем. Зрители все реже обращались к телевизору за глубоким анализом или критической оценкой событий, предпочитая ему легкий развлекательный контент, который можно было потреблять пассивно, «фоново», не вовлекаясь активно в осмысление. Это привело к снижению критического мышления у части аудитории и способствовало формированию более пассивного гражданского общества, меньше склонного к активному участию в политической жизни. Какова же долгосрочная цена такого смещения акцентов?
В долгосрочной перспективе доминирование «рейтингового телевидения» и его ориентация на легкий, часто драматизированный контент сыграли свою роль в утрате телевидением лидирующих позиций в информационном потреблении. С появлением и стремительным ростом популярности Интернета аудитория получила доступ к несравненно более широкому спектру информации, где каждый мог найти контент по своим интересам, без навязанной «понижающей селекции». Возможность выбора, интерактивность и персонализация, предлагаемые Интернетом, стали серьезным конкурентным преимуществом.
Хотя в 2025 году объем телесмотрения прекратил спад, что может свидетельствовать о некоторой стабилизации, общая тенденция к перераспределению медиапотребления в пользу цифровых платформ остается неоспоримой. Молодое поколение, выросшее в эпоху Интернета, все реже обращается к традиционному телевидению как к основному источнику информации или развлечения, предпочитая стриминговые сервисы, социальные сети и онлайн-платформы. Таким образом, «рейтинговое телевидение», достигнув пика своей коммерческой эффективности, одновременно посеяло семена собственного кризиса, уступив информационную пальму первенства новым медиа и изменив социокультурный облик российского общества на десятилетия вперед.
Заключение
Трансформация российского телевизионного вещания в период с 1990-х по 2000-е годы представляет собой сложный и многомерный процесс, который навсегда изменил медиаландшафт страны и глубоко повлиял на социокультурную жизнь общества. От монолитной идеологической машины советского Гостелерадио к хаотичной свободе 1990-х, а затем к коммерчески ориентированному «рейтинговому телевидению» 2000-х с усилением государственного влияния – этот путь был отмечен кардинальными сдвигами в контентной политике и социальных функциях.
Основной вывод исследования заключается в том, что концепция «рейтингового телевидения», основанная на строгих медиаизмерениях и погоне за аудиторией, стала движущей силой этих изменений. Она привела к «понижающей селекции» контента, где доминировали темы страха, насилия, скандалов и эпатажа, что, в свою очередь, трансформировало восприятие телевидения аудиторией. Из некогда авторитетного источника информации и образования оно превратилось в аполитичное, досуговое и часто фоновое средство развлечения.
На фоне роста популярности Интернета эти изменения привели к постепенной утрате телевидением лидирующих позиций в информационном потреблении. Статистические данные наглядно демонстрируют сокращение времени телесмотрения и взрывной рост интернет-аудитории, что свидетельствует о перераспределении медиапотребления и изменении роли телевидения в повседневной жизни россиян.
Теоретические подходы, разработанные ведущими российскими медиаисследователями, такими как И.А. Полуэхтова, Е.Л. Вартанова и А.Г. Качкаева, а также система основных показателей медиаизмерений, предоставляют надежную методологическую базу для анализа этих процессов. Они позволяют не только фиксировать изменения, но и осмысливать их глубинные причины и социокультурные последствия.
В конечном итоге, доминирование «рейтингового телевидения» привело к формированию специфического типа медиакультуры, где зрелищность и эмоциональность зачастую преобладают над аналитикой и критическим осмыслением. Это, в свою очередь, имеет долгосрочные последствия для формирования общественного мнения, гражданской активности и общей культурной среды.
Для дальнейших исследований перспективными направлениями могли бы стать:
- Сравнительный анализ трансформации телевидения в России и других постсоветских странах.
- Изучение влияния «рейтингового телевидения» на формирование ценностных ориентаций различных возрастных групп.
- Более глубокий анализ взаимодействия традиционного телевидения и новых медиа в условиях цифровой конвергенции.
- Исследование альтернативных моделей развития общественного телевидения в контексте доминирования коммерческих и рейтинговых подходов.
Эти направления позволят расширить наше понимание эволюции медиасистемы и ее роли в динамично меняющемся мире.
Список использованной литературы
- Бережная, М. А. Социальные проблемы в фокусе ТВ: учеб. пос. Санкт-Петербург: Высш. школа журналистики и мас. коммуник. СПбГУ, 2017.
- Вартанова, Е. Л. Постсоветские трансформации российских СМИ и журналистики. Москва: МедиаМир, 2014.
- Вартанова, Е. Л. Теория медиа: отечественный дискурс. Москва: Фак. журн. МГУ; Изд-во Моск. ун-та, 2019.
- Вартанова, Е. Л. (ред.). Медиасистема России. Москва: Изд-во Моск. ун-та, 2023.
- Изменения закона РФ «О средствах массовой информации» в 1991-2010 гг.: факты как история. КиберЛенинка, 2010. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/izmeneniya-zakona-rf-o-sredstvah-massovoy-informatsii-v-1991-2010-gg-fakty-kak-istoriya
- Качкаева, А. Г. История телевидения в России: между властью, свободой и собственностью. История новой России, 2009. URL: http://www.new-history.ru/library/h_russia_tv_k.htm
- Качкаева, А. Г. Жанры и форматы современного телевидения. Последствия трансформации. КиберЛенинка, 2009. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/zhanry-i-formaty-sovremennogo-televideniya-posledstviya-transformatsii
- Лямшева, М. Е. Изменение облика российских СМИ в 1990-е гг. Студенческий научный форум, 2013. URL: https://scienceforum.ru/2013/article/2013008064
- Медиаисследования (учебный курс). Санкт-Петербургский государственный институт кино и телевидения. URL: https://www.gukit.ru/mediaissledovaniya
- Питерова, А. Ю. Рейтинги СМИ: технологии и особенности составления. КиберЛенинка, 2014. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/reytingi-smi-tehnologii-i-osobennosti-sostavleniya
- Полуэхтова, И. А. Российская аудитория телевидения: социологический дискурс. Москва: Наука: Флинта, 2008.
- Полуэхтова, И. А. Динамика мотивационной структуры телепотребления россиян. Медиаскоп, 2018, № 4. URL: http://www.mediascope.ru/2508
- Полуэхтова, И. А. Телевидение и его аудитория в эпоху Интернета. 2-е изд., перераб. и доп. Москва: Издательство Московского гуманитарного университета, 2023.
- Полуэхтова, И. А. Можно ли обойтись без рейтингов? Что измеряет рейтинг. Искусство кино, 2008, № 11. URL: https://old.kinoart.ru/archive/2008/11/n11-article2