Введение. Интеллектуальный климат XIX века как предпосылка маржиналистской революции
В XIX веке в экономической науке безраздельно доминировала классическая школа, представленная такими титанами мысли, как Адам Смит и Давид Рикардо. Ее фокус был направлен на макроуровневые вопросы: рост общественного богатства, накопление капитала и распределение доходов между классами. В основе их анализа лежала объективная теория стоимости, которая связывала ценность товара с количеством труда, затраченного на его производство. Однако этот подход имел очевидные слабые места и не мог объяснить некоторые фундаментальные явления, самым известным из которых стал «парадокс воды и алмазов».
Почему вода, жизненно необходимая для человека, стоит ничтожно мало, а алмазы, практическая польза которых ограничена, баснословно дороги? Классическая теория не давала удовлетворительного ответа. Становилось все более очевидно, что экономическая наука нуждается в новой парадигме, которая могла бы объяснить ценность не с точки зрения абстрактных затрат, а с позиции конкретного человека, его нужд и оценок.
Ответом на этот интеллектуальный запрос стала маржиналистская революция — коренной сдвиг, изменивший сам фундамент экономической теории. Вместо фокуса на объективных факторах производства на первый план вышла субъективная оценка блага потребителем. Это была настоящая «субъективная» революция в экономической теории, которая сместила анализ с изучения классов и агрегатов на поведение отдельного потребителя и фирмы, стремящихся максимизировать свою выгоду.
Предтечи маржинализма. Как законы Госсена подготовили почву для новой теории
Научные революции редко происходят на пустом месте. Идеи предельного анализа, ставшие ядром маржинализма, формировались постепенно, и одной из ключевых, хотя и не признанной при жизни, фигурой на этом пути был прусский экономист Герман Генрих Госсен (1810-1858). Его можно по праву назвать незаслуженно забытым предшественником великих «австрийцев».
В своей работе «Развитие законов общественного обмена и вытекающих из него правил человеческой деятельности», опубликованной в 1854 году, Госсен сформулировал два фундаментальных принципа рационального потребления, которые легли в основу будущей теории предельной полезности. Сегодня они известны как «законы Госсена».
- Первый закон Госсена (закон убывающей предельной полезности): по мере потребления дополнительных единиц одного и того же блага, каждая последующая единица приносит все меньше и меньше удовлетворения (полезности). Первый стакан воды в пустыне бесценен, второй приятен, а десятый может быть уже излишним.
- Второй закон Госсена (закон выравнивания предельных полезностей): для получения максимального удовольствия от потребления различных благ при ограниченном бюджете, необходимо распределить свои ресурсы так, чтобы предельная полезность, полученная от последней денежной единицы, потраченной на каждый товар, была одинаковой.
По сути, Госсен математически и логически описал поведение человека, стремящегося извлечь максимум пользы из имеющихся у него ресурсов. К сожалению, его труд, написанный сложным языком и полный формул, не был замечен современниками. Однако именно его законы стали тем теоретическим фундаментом, на котором Карл Менгер и другие основоположники маржинализма смогли возвести стройное здание новой экономической теории.
Основатель школы Карл Менгер. Рождение субъективной теории стоимости
Если Госсен заложил теоретические основы, то отцом-основателем Австрийской экономической школы по праву считается Карл Менгер (1840-1921). Его фундаментальный труд «Основы политической экономии» (1871) стал отправной точкой для «субъективной революции». Менгер решительно порвал с классической традицией и предложил совершенно новый взгляд на природу ценности.
Главная идея Менгера была проста и гениальна: ценность блага не является его внутренним, объективным свойством и уж тем более не определяется затратами труда на его производство. Ценность всегда субъективна. Она существует только в сознании конкретного человека и зависит от того, насколько важна для него данная единица блага для удовлетворения его потребностей в конкретных обстоятельствах.
Именно этот подход позволил изящно разрешить парадокс воды и алмазов. Ценность определяется не общей полезностью всего запаса блага, а предельной полезностью — то есть полезностью последней доступной единицы, которая удовлетворяет наименее насущную потребность. Воды на Земле очень много, поэтому предельная полезность одного дополнительного литра крайне низка. Алмазы, напротив, редки. Поэтому предельная полезность даже одного небольшого алмаза, удовлетворяющего потребность в эстетике или демонстрации статуса, огромна. Таким образом, цена отражает не общую, а именно предельную полезность. Этот принцип стал краеугольным камнем всей Австрийской школы.
Развитие и систематизация. Вклад Ойгена Бём-Баверка и Фридриха фон Визера
Карл Менгер заложил революционный фундамент, но превращение его идей в стройную и влиятельную академическую систему — заслуга его последователей, второго поколения «австрийцев». Ключевую роль в этом процессе сыграли Ойген фон Бём-Баверк (1851-1914) и Фридрих фон Визер (1851-1926).
Ойген фон Бём-Баверк был главным систематизатором и полемистом школы. Его монументальный труд «Капитал и процент» применил субъективную теорию ценности к одной из самых сложных областей экономики. Он объяснил феномен процента через концепцию временных предпочтений: люди, как правило, ценят блага, доступные сегодня, выше, чем те же блага, доступные в будущем. Процент, по Бём-Баверку, — это плата за ожидание, премия за отказ от текущего потребления в пользу будущего.
Фридрих фон Визер, в свою очередь, внес огромный вклад в «организационное» оформление школы и отточил ее понятийный аппарат. Именно он ввел в широкий оборот ставший классическим термин «предельная полезность». Кроме того, Визер разработал важные концепции, которые расширили применение маржиналистского анализа:
- Теория вменения: объясняла, как ценность потребительских благ «вменяется» (переносится) на производственные ресурсы (труд, землю, капитал), из которых они созданы.
- Теория альтернативных издержек: утверждала, что реальная цена любого выбора — это ценность наилучшей из отвергнутых альтернатив.
Благодаря трудам Бём-Баверка и Визера идеи Австрийской школы обрели академическую строгость, логическую завершенность и терминологическую четкость, превратившись из набора прорывных инсайтов в полноценную экономическую доктрину.
Фундаментальные принципы Австрийской школы. Маржинализм, субъективизм и праксеология
Чтобы понять суть Австрийской школы, недостаточно просто проследить ее историю. Необходимо разобрать три фундаментальных столпа, на которых держится вся ее теоретическая конструкция: маржинализм, субъективизм и праксеология.
- Маржинализм (предельный анализ). Это не столько теория, сколько универсальный метод анализа. «Австрийцы» утверждают, что люди принимают экономические решения «на пределе» (at the margin). Мы не выбираем между «всей водой в мире» и «всеми алмазами в мире». Мы решаем, на что потратить следующий доллар или что сделать в следующий час. Цены, издержки, зарплаты — все это определяется предельными, а не средними или суммарными величинами.
- Субъективизм. Этот принцип идет глубже простой субъективной теории стоимости. Это — методологический индивидуализм. Он гласит, что все без исключения экономические явления (спрос, предложение, цены, безработица) являются конечным результатом целенаправленных действий, выборов и оценок отдельных индивидов. Не «государство решает», а чиновники принимают решения. Не «рынок устанавливает цену», а миллионы потребителей и производителей своим взаимодействием формируют ее. Нет никакой экономики вне человеческих действий.
- Праксеология. Это понятие, наиболее полно развитое Людвигом фон Мизесом, означает логику человеческой деятельности. «Австрийцы» считают, что экономическая наука — это не эмпирическая дисциплина, подобная физике. Ее нельзя построить на сборе статистики и математическом моделировании, поскольку человеческое поведение не подчиняется неизменным количественным законам. Вместо этого они предлагают дедуктивный метод: исходя из одной неопровержимой аксиомы («человек действует целенаправленно»), можно логически вывести все законы экономики. Именно этот акцент на логике и отказ от математических методов является одной из причин, почему Австрийская школа стоит особняком от мейнстрима.
Поздний этап и наследие. Как идеи школы повлияли на мир благодаря Мизесу и Хайеку
В XX веке, после распада Австро-Венгерской империи, центр развития школы переместился из Вены в другие страны, а ее идеи получили новое звучание в работах «третьего» и «четвертого» поколений. Наиболее выдающимися их представителями стали Людвиг фон Мизес (1881-1973) и его ученик Фридрих фон Хайек (1899-1992).
Людвиг фон Мизес развил концепцию праксеологии до уровня всеобъемлющей теории о человеческой деятельности. Но его, пожалуй, самый известный вклад — это аргумент о невозможности экономического расчета при социализме. Мизес доказывал, что без частной собственности на средства производства не может быть рыночных цен на них. А без цен центральный планирующий орган (например, Госплан) слеп: он не может рационально распределять ресурсы, так как не знает, что является более ценным, а что — менее. Это приводит к хаосу и неэффективности.
Фридрих фон Хайек, лауреат Нобелевской премии по экономике 1974 года, что стало частичным признанием вклада школы, развил идеи Мизеса. Его ключевые достижения:
- Теория деловых циклов: Хайек утверждал, что экономические кризисы вызываются искусственной экспансией кредита со стороны центральных банков, что искажает процентные ставки и ведет к ошибочным инвестициям.
- Роль информации и цен: Он рассматривал рыночный ценовой механизм как грандиозную систему передачи информации. Цены — это сигналы, которые координируют действия миллионов людей, обладающих лишь разрозненными фрагментами знания. Никакой центральный планировщик не способен собрать и обработать этот объем информации.
Работы Мизеса и Хайека превратили Австрийскую школу в мощный интеллектуальный бастион защиты свободной экономики (laissez-faire). Они последовательно доказывали, что рынок — это самоорганизующаяся система, а любое государственное вмешательство лишь нарушает ее тонкую настройку и в конечном счете приносит вред.
Заключение. Место Австрийской школы в современной экономической науке
Проследив путь от зарождения идей в XIX веке до их развития в XX, можно сделать вывод: маржиналистская революция и рожденная ею Австрийская школа навсегда изменили экономическую науку. Их главный и неоспоримый вклад — это смещение фокуса с безличных классов и агрегатов на субъекта, на целенаправленно действующего человека с его индивидуальными оценками и предпочтениями.
Несмотря на это, сегодня Австрийская школа не является частью экономического мейнстрима. Основная причина — ее методологические особенности, прежде всего принципиальный отказ от широкого применения математического моделирования и эмпирической проверки гипотез, которые составляют ядро современной науки. Мейнстрим стремится быть похожим на точные науки, в то время как «австрийцы» настаивают, что экономика — это логика человеческого выбора.
В конечном счете, Австрийская школа — это не просто набор теорий, а целостное мировоззрение.
Оно рассматривает экономику как сложнейший процесс взаимодействия людей для достижения своих целей, где ключевую роль играют частная собственность, предпринимательство и свободное ценообразование. Идеи «австрийцев» продолжают жить и оказывать влияние, оставаясь важнейшей альтернативной точкой зрения в вечных дебатах о роли рынка и государства.
Список источников информации
- Бартенев С.А. История экономических учений. / С.А. Бартенев. – М.: «Юристь», 2000. – 456 с.
- Белоусов В.М., Ершова Т.В. История экономических учений: Учебное пособие / В.М. Белоусов, Т.В. Ершова. — Ростов на Дону: Издательство «Феникс», 1999. – 544 с.
- Блауг М. Экономическая мысль в ретроспективе. / М. Блауг. – М.: «БЕК», 1994. – 720 с.
- Нейман А.М. Предыстория маржинального анализа: вклад Ж. Дюпюи / А.М. Нейман // Экономический анализ: теория и практика. – 2004. — № 2. – с. 2 – 5.
- Нейман А.М. Пионеры маржинального анализа: Г. Госсен и И. Тюнен / А.М. Нейман // Экономический анализ: теория и практика. – 2004. — № 4. – с. 2 – 7.