Правовая преемственность и исходное состояние связей
Период 1990–2000 годов в истории внешней политики Российской Федерации был ознаменован не только кардинальной перестройкой внутренних структур, но и необходимостью срочного пересмотра всех внешних связей, унаследованных от Советского Союза. В этом контексте взаимоотношения с Королевством Марокко, одним из ключевых и старейших партнеров СССР в Северной Африке, представляют особый интерес для региональных исследований, поскольку они демонстрируют, как быстро и эффективно Россия смогла восстановить диалог в условиях тотальной экономической нестабильности.
Данный отрезок времени (1990–2000 гг.) следует рассматривать как переходный этап, который начался с резкого сокращения активности и завершился формированием новой, постсоветской договорно-правовой базы, ставшей фундаментом для последующего стратегического партнерства в XXI веке.
Основа для двустороннего диалога была заложена давно: дипломатические отношения между СССР и Королевством Марокко были установлены 1 сентября 1958 года. Эти связи активно развивались на протяжении 1960-х и 1970-х годов, охватывая широкий спектр направлений: торговлю, морское рыболовство, образование, культуру и, что особенно важно, военно-техническое сотрудничество (ВТС) и крупные промышленные проекты. Например, СССР оказывал Марокко техническую помощь, которая включала поставку советских реактивных истребителей для ВВС Марокко, согласованную еще в ноябре 1960 года, а также строительство крупных индустриальных объектов.
Дипломатическая преемственность была подтверждена 30 декабря 1991 года, когда Министерство иностранных дел Марокко официально заявило о признании Российской Федерации в качестве государства-правопреемника СССР. Однако, несмотря на этот акт преемственности, унаследованные связи находились в состоянии глубокого экономического спада. Если в 1986 году торговый оборот между СССР и Марокко составлял 118 миллионов рублей, то к началу 1990-х годов, на фоне общего экономического коллапса советской внешней торговли, эти показатели начали стремительно сокращаться, что создавало серьезные угрозы для дальнейшего взаимодействия. Таким образом, в начале 1990-х годов перед Москвой и Рабатом стояла задача не просто сохранить, а заново выстроить отношения на новых рыночных принципах.
Геополитический контекст и смена внешнеполитической доктрины РФ
Вектор двусторонних отношений в 1990-е годы неразрывно связан с эволюцией внешнеполитической доктрины самой Российской Федерации. В условиях распада биполярного мира и необходимости определения своего места в новой системе международных отношений, Москва переживала болезненный процесс смены приоритетов.
«Атлантистская» доктрина и сокращение российского присутствия (1990–1994 гг.)
Начало 1990-х годов, особенно период 1990–1994 годов, было тесно связано с так называемой «атлантистской» доктриной, которую символизировал министр иностранных дел А. В. Козырев. Этот внешнеполитический курс характеризовался ярко выраженным прозападным уклоном и надеждой на быстрое и безболезненное включение России в мировое сообщество в качестве равноправного партнера западных стран.
Следствием такого приоритета стало резкое сокращение активности на традиционных направлениях, которые ранее занимали центральное место в советской политике — Африка, Латинская Америка и Ближний Восток. Россия не смогла удержать свои позиции в Африке. Финансовые, кадровые и политические ресурсы были перенаправлены на европейское и американское направления. Это привело к тому, что даже с традиционно дружественными странами, как Марокко, двусторонние отношения стали угасать, ограничиваясь лишь минимальным необходимым уровнем контактов и поддержанием договоров в ключевых областях (прежде всего, рыболовства). А ведь именно такие регионы, как Магриб, могут предложить России стратегическую глубину и диверсификацию внешней политики, что было упущено из вида.
Курс на независимость и «второе дыхание» в отношениях (1996–2000 гг.)
К середине 1990-х годов стало очевидно, что расчеты на формирование равноправных партнерских отношений с Западом не оправдались. Разочарование в «атлантистском» курсе привело к переосмыслению приоритетов внешней политики. Переломным моментом стало назначение Е. М. Примакова министром иностранных дел в 1996 году.
Примаков отстаивал концепцию многополярного мира и независимости внешней политики России, предполагавшую восстановление влияния на традиционных направлениях. Эта доктрина требовала активизации связей с такими ключевыми партнерами, как Марокко, которое занимало стратегически важное положение в Магрибе, контролируя выход в Атлантику. Разве не стало это естественным возвратом к здравому смыслу после периода однобокой ориентации?
Концепция внешней политики РФ (1993 г.) уже определяла высшим приоритетом защиту интересов государства и общества. Но именно во второй половине 1990-х годов началось практическое наполнение этого тезиса. Вновь возрос интерес к торгово-экономическому и военно-техническому сотрудничеству с Марокко, что стало политической предпосылкой для возобновления конструктивного диалога и поиска новых форм взаимодействия, названного впоследствии «вторым дыханием» в отношениях.
Трансформация договорно-правовой базы
Одним из наиболее важных и наименее освещенных аспектов переходного периода является кропотливая работа по формированию новой, отвечающей рыночным условиям, договорно-правовой базы. Российская Федерация должна была либо подтвердить, либо заменить десятки советских межправительственных соглашений.
Торгово-экономическая основа
Ключевым документом, определившим рамки нового экономического взаимодействия, стало Торговое соглашение между Правительством Российской Федерации и Правительством Королевства Марокко, подписанное 15 апреля 1994 года.
Это соглашение юридически заменило Долгосрочное Торговое Соглашение между СССР и Марокко от 3 июля 1979 года, которое окончательно прекратило свое действие с 12 января 2000 года.
Новое соглашение отражало переход к рыночным отношениям и включало важные регулятивные нормы. Одной из них стала Статья 9, которая устанавливала, что реэкспорт товаров, поставляемых между странами, возможен только с письменного согласия компетентных органов страны-экспортера. Эта норма была призвана предотвратить неконтролируемое перераспределение товарных потоков, характерное для раннего постсоветского периода, и защитить интересы российского производителя и марокканского импортера. Это обеспечивало прозрачность сделок, что являлось необходимым условием для восстановления доверия бизнес-сообществ, подорванного хаосом начала 90-х.
| Документ | Дата подписания | Статус | Основное значение |
|---|---|---|---|
| Долгосрочное Торговое Соглашение СССР-Марокко | 3 июля 1979 г. | Утратило силу (2000 г.) | Основа плановой советской торговли. |
| Торговое соглашение РФ-Марокко | 15 апреля 1994 г. | Действующее | Установило рыночные принципы торговли и нормы реэкспорта. |
Финансовое и военное сотрудничество
Помимо торговых отношений, для нормализации работы бизнеса требовалась правовая защита от двойного налогообложения. Эта задача была решена подписанием Соглашения об избежании двойного налогообложения в отношении налогов на доходы и имущество (4 сентября 1997 г., Москва). Этот шаг был критически важен для привлечения российских инвестиций и стимулирования прямого товарооборота без посредников.
В то же время, во второй половине 1990-х годов была заложена основа для возобновления стратегического направления — военно-технического сотрудничества (ВТС). В 1997 году указами Президента РФ были созданы государственные посредники («Росвооружение», позднее «Рособоронэкспорт» и «Промэкспорт») для экспорта продукции военного назначения. Этот шаг позволил России вновь активно конкурировать на мировом рынке вооружений, включая регион Северной Африки, где Марокко являлось традиционным покупателем советской техники. Создание официальной, жестко регулируемой системы ВТС в конце 1990-х годов стало необходимым условием для возобновления поставок и обслуживания военной техники в последующее десятилетие, что, в свою очередь, гарантировало России не только прибыль, но и долгосрочное политическое влияние в регионе.
Динамика торгово-экономического взаимодействия и стабилизация
Период 1990–2000 годов характеризовался глубоким падением внешней торговли России, что, естественно, отразилось и на связях с Марокко. Однако, даже в условиях кризиса, существовали «якоря» сотрудничества, не позволившие отношениям полностью прерваться.
Статистическое обоснование «упадка»
Для понимания масштабов «упадка» необходимо обратиться к статистике внешней торговли России в 1990-е годы. Общее сокращение стоимостного объема экспорта СССР было драматичным: самое резкое сокращение (на 28,4%) произошло уже в 1991 году.
К середине десятилетия Россия значительно утратила свои позиции на мировом рынке. Доля СССР в мировом экспорте в 1990 году составляла около 1,6% (8-е место). К середине 1990-х годов доля Российской Федерации снизилась до 1,5–1,6%, что соответствовало уже 14–15-му месту в мире. Эта статистика наглядно демонстрирует, что сокращение товарооборота с Марокко было не проявлением целенаправленного политического отказа, а следствием общих кризисных процессов в российской экономике и внешней торговле.
Ключевая сфера сотрудничества – морское рыболовство
Ключевой сферой, обеспечивавшей минимально необходимый уровень экономического взаимодействия, оставалось морское рыболовство. Для России доступ к богатым атлантическим рыболовным зонам Королевства был экономически выгоден, а для Марокко сотрудничество обеспечивало поступление валюты и развитие инфраструктуры.
Юридической основой для продолжения этого сотрудничества стало Соглашение между Правительством Российской Федерации и Правительством Королевства Марокко о сотрудничестве в области морского рыболовства, подписанное 28 декабря 1995 года. Это соглашение предусматривало плату за доступ российских судов и устанавливало квоты на вылов. Благодаря рыболовству, которое действовало по принципу ежегодного продления протоколов, отношения не были полностью заморожены, что позволило сохранить контакты между ведомствами двух стран.
Завершение советских проектов
Преемственность в технической сфере проявлялась в завершении крупных инфраструктурных проектов, начатых еще в советский период. Одним из наиболее значимых примеров является гидроэнергетический комплекс «Аль-Вахда». Его ввод в гарантийную эксплуатацию в 1998 году символизировал не только выполнение Россией своих обязательств, но и сохранение определенного уровня технического доверия и сотрудничества, унаследованного от СССР. Такие проекты демонстрировали долгосрочный характер двусторонних связей, несмотря на временные политические и экономические трудности, и показали, что технический задел СССР по-прежнему имел высокую ценность для Марокко.
Выводы: Период 1990–2000 гг. как основа для стратегического партнерства
Период 1990–2000 годов в российско-марокканских взаимоотношениях не может быть охарактеризован исключительно как «потерянное десятилетие». Напротив, это был необходимый и продуктивный этап стабилизации, в ходе которого была полностью сформирована новая, постсоветская договорная база, соответствующая рыночным реалиям и новым геополитическим приоритетам.
В первой половине 1990-х годов отношения пережили резкий спад, обусловленный внутренними кризисами в РФ и сменой внешнеполитической доктрины («атлантизм»). Однако, начиная с 1996 года, курс на восстановление позиций России на традиционных направлениях (доктрина Примакова) привел к политической и правовой активизации.
Именно в этот период были заложены правовые основы, критически важные для будущего, обеспечившие переход от плановых связей к рыночным отношениям, подкрепленным политической волей.
- Торговое соглашение 1994 года: Утвердило новые экономические принципы.
- Соглашение о рыболовстве 1995 года: Сохранило ключевой «якорь» экономического взаимодействия.
- Соглашение об избежании двойного налогообложения 1997 года: Создало условия для инвестиций.
- Правовая основа ВТС 1997 года: Подготовила почву для возобновления военно-технического сотрудничества.
Эти усилия и новая правовая база позволили отношениям перейти на качественно новый уровень в начале XXI века. Кульминацией подготовительного этапа стал официальный визит Короля Мухаммеда VI в Москву в октябре 2002 года — первый визит марокканского монарха с 1966 года. В ходе этого визита была подписана Декларация о стратегическом партнерстве, которая ознаменовала окончание переходного периода и подтвердила, что фундамент, заложенный в трудные 1990-е годы, оказался достаточно прочным для построения долгосрочных и взаимовыгодных отношений.
Список использованной литературы
- Колосов В.А., Мироненко Н.С. Геополитика и политическая география. Москва : Аспект Пресс, 2005.
- Концепция внешней политики Российской Федерации 2008 г. [Электронный ресурс]. URL: http://www.mid.ru (дата обращения: 24.10.2025).
- Корендясов Е.Н. Российско-марокканские отношения [Электронный ресурс]. URL: http://www.kiliman.info/formaroc/relations.doc (дата обращения: 24.10.2025).
- Марокко: внешнеполитическая ориентация [Электронный ресурс]. URL: http://finance-romance.ru/cz/sti/maroko-zahranicne-politicka-orientace/3/1000685/ (дата обращения: 24.10.2025).
- Российско-марокканские отношения // Посольство Российской Федерации в Марокко [Электронный ресурс]. URL: http://www.marocco.mid.ru/Ross_Marocc.html (дата обращения: 24.10.2025).
- Россия – Марокко: история и современность [Электронный ресурс]. URL: http://www.info-islam.ru/publ/obzory/obzory/rossija_marokko_istorija_i_sovremennost/6-1-0-10439 (дата обращения: 24.10.2025).
- Россия является фактором стабильности и безопасности в Северной Африке, считает МИД Марокко [Электронный ресурс]. URL: http://www.ambmaroc.ru/ru/activdipru01.htm (дата обращения: 24.10.2025).
- Торгово-экономическое сотрудничество между Российской Федерацией и Марокко [Электронный ресурс]. URL: http://www.economy.gov.ru/minec/activity/sections/foreigneconomicactivity/cooperation/economicaa/doc20110526_012 (дата обращения: 24.10.2025).
- Федеральная служба государственной статистики [Электронный ресурс]. URL: http://www.gks.ru/wps/wcm/connect/rosstat/rosstatsite/main/trade/# (дата обращения: 24.10.2025).