От остроты к подтексту: Роль юмора и сатиры в советской журналистике на примере фельетонов М. Кольцова, С. Нариньяни, И. Ильфа и Е. Петрова и их наследие в современности

В мире, где порой сложно отличить истину от вымысла, а информационные потоки обрушиваются с неумолимой силой, сатира всегда находила себе место, играя роль тонкого, но острого зеркала. Она не просто отражает действительность, но преломляет её, высмеивает пороки, призывая к осмыслению и изменению. В советскую эпоху, когда официальная риторика зачастую расходилась с повседневными реалиями, жанр фельетона стал одним из наиболее эффективных инструментов для выражения критического взгляда, умело балансируя между дозволенным и запретным. Отточенные перья таких мастеров, как Михаил Кольцов, Семён Нариньяни, а также блистательный дуэт Ильи Ильфа и Евгения Петрова, не только развлекали читателя, но и тонко, а порой и дерзко, затрагивали самые чувствительные струны советского общества.

Настоящая работа представляет собой глубокое академическое исследование роли юмора и сатиры в советской журналистике, сконцентрированное на творческом наследии упомянутых авторов. Мы стремимся не только реконструировать исторический контекст, в котором творили эти выдающиеся фельетонисты, но и провести детальный сравнительный анализ их индивидуальных стилей, тематических предпочтений и художественных приёмов. Особое внимание будет уделено тому, как жёсткие условия цензуры и идеологического контроля формировали их творческие стратегии, вынуждая искать новые формы иносказания и подтекста. Помимо исторического экскурса, исследование также коснётся актуального состояния жанра сатиры в современной российской журналистике, оценивая его трансформации в цифровую эпоху и выявляя его неизменное значение для формирования критического мышления. Структура работы последовательно проведёт читателя от теоретических основ и исторического ландшафта к детальному анализу авторских голосов, сравнительным выводам и, наконец, к осмыслению наследия советской сатиры в контексте современности.

Сатира как зеркало эпохи

Прежде чем погрузиться в анализ конкретных произведений и судеб авторов, необходимо чётко определить понятийный аппарат, который станет фундаментом нашего исследования. Жанры, как и живые организмы, эволюционируют, и их осмысление требует точной терминологии.

Фельетон: Генезис, сущность и жанровые особенности

Фельетон, как малый жанр художественно-публицистической литературы, представляет собой уникальное явление в медиапространстве. Его можно охарактеризовать как произведение, обладающее сатирическим или юмористическим характером, традиционно публикуемое в газетах или журналах. Ключевые особенности фельетона включают его критическое, часто комическое начало, которое направлено на обличение определённых явлений, лиц или ситуаций. Жанр отличается актуальностью и подвижностью предмета сообщения, что позволяет ему оперативно реагировать на злободневные события.

Композиционная лёгкость и пародийное использование художественных и внехудожественных жанров и стилей также являются характерными чертами фельетона. Он может включать элементы рассказа, очерка, репортажа или даже пародии на официальный документ, что придаёт ему особую выразительность и многослойность. Главная особенность фельетона — остро критическое отношение к описываемому, при этом он всегда содержит элементы сатиры и юмора, которые служат не только для развлечения, но и для усиления обличительного эффекта. Фельетон, таким образом, является своего рода «миниатюрой» публицистической мысли, упакованной в яркую, часто смешную, но всегда глубокую форму. Отсюда следует, что его сила не только в остроумии, но и в способности донести до широкой аудитории сложные социальные проблемы, заставляя задуматься даже тех, кто обычно далёк от политических дебатов.

Сатира и юмор: Разграничение и взаимосвязь

Сатира и юмор, хотя и тесно связаны, представляют собой разные грани комического. Сатира — это вид комического, заключающийся в тонкой осуждающей насмешке и остром обличении социальных вредных явлений и человеческих пороков. Её цель — не просто вызвать смех, а, прежде всего, указать на недостатки, высмеять их, побудить к изменению. Для достижения обличительного эффекта сатира может использовать широкий арсенал приёмов: сарказм, аллегорию, пародию и гротеск. В контексте советского общества сатира часто выступала как форма непрямой агрессии, выражая «инструментальное смеховое поведение» и являясь мощным средством критики. Здесь комизм выступает как средство, а сатира — как цель.

Юмор, в отличие от сатиры, охватывает более широкий круг комического и часто проявляется как доброжелательный, безобидный смех над незначительными недостатками человека или явления. Его задача — скорее развлечь, снять напряжение, показать абсурдность ситуации без прямого осуждения. Однако важно понимать, что юмор и сатира не являются взаимоисключающими понятиями; напротив, юмор может достигать своего высшего, наиболее глубокого и острого выражения именно в сатире, становясь инструментом для более тонкого и многогранного обличения. Таким образом, сатира — это более агрессивная и целеустремлённая форма смеха, в то время как юмор может быть более мягким и универсальным. Разграничение этих понятий критически важно, поскольку оно позволяет точно определить, какой именно механизм смеха автор использует для достижения своих целей, и понять, является ли его намерение обличающим или просто развлекательным.

Ирония и гротеск: Художественные приемы сатирического воздействия

Среди многообразия художественных приёмов, используемых в сатире и юморе, особое место занимают ирония и гротеск.

Ирония — это вид комического, который представляет собой тонкую осуждающую насмешку, построенную на несоответствии между формой высказывания и его истинным, скрытым смыслом. Это когда говорится одно, но подразумевается совершенно противоположное. Например, похвала, которая на самом деле является завуалированной критикой. В отличие от юмора, ирония может не вызывать непосредственного смеха, но она всегда чётко воспринимается как скрытое отрицание. Она требует от читателя определённого уровня эрудиции и внимания, чтобы уловить подтекст и понять истинный посыл автора. Ирония позволяет обходить прямые запреты, выражая критику в более завуалированной, но не менее эффективной форме.

Гротеск, в свою очередь, является типом художественной образности, основанным на причудливом и контрастном сочетании фантастики и реальности, прекрасного и безобразного, трагического и комического. Это художественный образ, построенный на преувеличении и контрасте, который включает многозначные, созданные фантазией художника образы, в которых жизнь получает сложное, противоречивое преломление. Гротеск деформирует привычные формы, доводит их до абсурда, чтобы ярче высветить скрытые пороки или противоречия. Например, изображение бюрократа в виде чудовища или машины, потерявшей человеческий облик. Оба эти приёма, ирония, и гротеск, служат мощными инструментами для усиления сатирического воздействия, делая критику более глубокой, многогранной и запоминающейся. Кажется, их роль в формировании критического мышления читателя неоценима, поскольку они побуждают не просто потреблять информацию, но и анализировать её, распознавая глубинные смыслы.

Цензура и самоцензура: Влияние на сатирический жанр

В условиях тоталитарного государства, каковым был Советский Союз на протяжении большей части своей истории, цензура выступала не просто как форма контроля, а как всеобъемлющая система, глубоко проникающая в каждую сферу жизни общества, особенно в культуру и медиа. Цензура — это контроль советских и партийных органов СССР над содержанием и распространением информации (печатной продукции, музыкальных и сценических произведений, кино, радио, телевидения) с целью подавления альтернативных источников идей и сведений, считавшихся вредными или нежелательными. Она носила в первую очередь идеологический характер, стремясь обеспечить соответствие всего публикуемого доктринам правящей партии.

Однако одной лишь внешней цензурой дело не ограничивалось. Важную роль играл феномен самоцензуры, которая стала неотъемлемой частью творческого процесса для многих авторов. Самоцензура — это когда автор добровольно, предвидя возможные репрессии или запреты, корректирует своё произведение, чтобы оно соответствовало установленным идеологическим нормам. Это не только результат страха, но и определённой внутренней адаптации, стремления быть понятым и услышанным в рамках существующих ограничений. Самоцензура часто приводила к развитию иносказаний, метафор, аллегорий, которые позволяли авторам выражать критические мысли, не нарушая формально идеологических рамок. Таким образом, цензура и самоцензура не просто ограничивали свободу творчества, но и парадоксальным образом стимулировали развитие изощрённых художественных приёмов, обогащая язык и образность сатирического жанра. Этот процесс, по сути, вынуждал авторов становиться виртуозами подтекста, что в конечном итоге сделало советскую сатиру столь многогранной и глубокой.

Исторический ландшафт: Эволюция и расцвет фельетона в российской и советской журналистике

История фельетона — это история острого слова, которое, меняя обличья, всегда находило путь к читателю, будь то в условиях имперской цензуры или тоталитарного контроля. Его путь от скромной газетной рубрики до мощного публицистического жанра особенно ярко прослеживается в российской и советской журналистике.

Дореволюционные истоки: От «листка» до «Сатирикона»

История фельетона начинается не в тиши кабинетов русских писателей, а в шумном Париже. Его рождение как отдельной рубрики относится к 28 января 1800 года, когда в парижскую газету «Journal des Débats» был впервые добавлен специальный листок, или feuilleton, содержащий разнообразную информацию: объявления, театральные и музыкальные рецензии, а также сообщения о модах. Это был прообраз того, что впоследствии станет многогранным и острым жанром.

Истоки же фельетона, пронизанного социальными и политическими мотивами, восходят к журналистике Великой французской революции, где он принимал форму памфлета — короткого, острого, часто сатирического произведения, направленного на обличение общественно-политических пороков.

В России фельетон появился в 20-е годы XIX века благодаря газете «Северная пчела» Ф. В. Булгарина. Однако поначалу звание фельетониста долгое время имело уничижительный оттенок, ассоциируясь с нечистоплотным газетным подёнщиком, чьи тексты не обладали высокой литературной ценностью. Этот стереотип просуществовал большую часть XIX века. Тем не менее, уже в середине столетия значительный вклад в развитие жанра внесли фельетоны писателей натуральной школы, таких как В. Г. Белинский, Н. А. Добролюбов, Н. А. Некрасов, И. И. Панаев и, конечно же, М. Е. Салтыков-Щедрин, которые использовали его для критики социальных язв.

Конец XIX – начало XX веков ознаменовались появлением выдающихся фельетонистов, таких как А. А. Яблоновский, А. Р. Кугель, А. В. Амфитеатров и особенно В. М. Дорошевич, которые придали фельетону актуальное публицистическое звучание. Они умело сочетали остроту наблюдения с литературным мастерством, делая жанр популярным и востребованным. Огромную роль в развитии русского фельетона сыграло также творчество сотрудников знаменитых журналов «Сатирикон» и «Новый сатирикон» (А. Т. Аверченко, Н. А. Тэффи, Саша Чёрный), которые довели жанр до совершенства, используя юмор и сатиру для тонкого и глубокого осмысления предреволюционной российской действительности.

В дореволюционной российской журналистике фельетон был востребованным жанром, позволяя публицистам обсуждать острые общественные проблемы, умело обходя цензурные ограничения. Этому способствовала синкретическая природа фельетона, объединяющая элементы сатирической, аналитической, литературно-критической, общественно-политической статьи, репортажной зарисовки, рассказа и очерка. Эта многогранность делала его гибким инструментом для выражения различных точек зрения. Таким образом, дореволюционная эпоха заложила фундамент для развития жанра, продемонстрировав его потенциал как средства тонкой, но пронзительной социальной критики.

Золотой век советского фельетона: Инструмент формирования нового общества

После революционных потрясений, в начале 1920-х годов, фельетон пережил настоящий блистательный расцвет в отечественной журналистике, его популярность достигла апогея. Он стал неотъемлемой частью газетного ландшафта: без него «не мыслился ни один газетный номер». Например, в газете «Гудок» с 1922 по 1928 год фельетон стал одним из основных жанров, и за этот период было опубликовано более 300 фельетонов, что свидетельствует о его исключительной востребованности.

В советское время роль фельетона была исключительной: он служил мощным инструментом для журналистов, формирующих общественное мнение и способствующих становлению нового государства и общества. Фельетон создавал впечатление «особых, всепроникающих возможностей» советской журналистики, играл «важную социальную роль» и обладал «действенной силой» в формировании общественного мнения и критике бытовых и производственных недостатков. Часто он основывался на письмах читателей и рабочих, что придавало ему дополнительную легитимность и актуальность.

Эффективность фельетона объяснялась его тесной связью с жизнью, оперативностью отклика на актуальные темы, простотой формы и доступностью широкому кругу читателей. Он был понятен каждому, кто владел грамотой, и в то же время мог доносить сложные идеи и критические замечания в лёгкой, увлекательной форме. Таким образом, в советскую эпоху фельетон не просто развлекал, но и активно участвовал в социальном строительстве, становясь одним из ключевых голосов в диалоге (или, скорее, монологе) власти с народом. Следовательно, его значение выходило далеко за рамки литературного жанра, превращаясь в мощный инструмент идеологического воздействия и обратной связи.

За стенами Главлита: Цензура и идеологический контроль над советской сатирой

Жизнь советского фельетониста была неразрывно связана с постоянным ощущением невидимого присутствия цензора. Эта тень накладывала свой отпечаток на каждую написанную строчку, формируя уникальные стратегии и приёмы, которые позволяли сатире выживать и даже процветать в условиях тотального контроля.

Главлит: Механизмы тотального контроля над информацией

Главным орудием государственного контроля над информацией в СССР было Главное управление по делам литературы и издательств (Главлит). Этот орган, созданный 6 июня 1922 года декретом Совнаркома, стал центральным государственным учреждением, осуществлявшим предварительную и последующую цензуру в СССР вплоть до 1990 года. Его полномочия были поистине всеобъемлющими.

Главлит контролировал все виды печатной продукции, включая книги, газеты, журналы, брошюры. Но его влияние простиралось далеко за пределы печатного слова: под его надзором находились киносценарии, тексты радиовещания, драматических, музыкальных, цирковых и эстрадных выступлений. Более того, Главлит осуществлял контроль за деятельностью библиотек, книжных магазинов и типографий, что обеспечивало полный цикл цензурного воздействия. Ни одно произведение, ни одно публичное выступление не могли увидеть свет без одобрения этого всемогущего ведомства.

С 1930-х годов Главлит сосредоточился не только на прямой цензуре, но и на разработке методических указаний. Он активно издавал циркуляры, распоряжения по цензуре, а также выпускал перечни секретных сведений и списки запрещённой литературы. Первый «Перечень сведений, составляющих тайну и не подлежащих распространению в целях охранения политико-экономических интересов СССР» был выпущен Главлитом в 1925 году под грифом «Совершенно секретно», содержал 16 страниц и 96 пунктов. К 1936 году количество таких сведений увеличилось до 372, а в 1937 году было добавлено ещё 300. Среди запрещённых сведений были, например, данные о самоубийствах и случаях умопомешательства на почве безработицы и голода, а также информация о заражении хлеба вредителями. В августе 1930 года инструкция Главлита для районных органов запрещала оглашать сведения о секретных методах борьбы с уголовным и преступным элементом, о забастовках, массовых антисоветских выступлениях, манифестациях и беспорядках в местах заключения, кроме официальных сообщений органов власти. Примерами запрещённой литературы являются роман Джорджа Оруэлла «Скотный двор», впервые опубликованный в СССР только в 1988 году, и роман Бориса Пастернака «Доктор Живаго», который считался «контрреволюционным и клеветническим».

Основные задачи Главлита включали запрет издания и распространения произведений, содержащих агитацию против советской власти, разглашающих военные тайны, возбуждающих общественное мнение, нацио��альный и религиозный фанатизм, или носящих порнографический характер. Таким образом, Главлит был не просто контрольным органом, а мощным идеологическим фильтром, формирующим информационное пространство и диктующим, что можно и что нельзя говорить в советском обществе. И что из этого следует? Подобная тотальная система контроля не только подавляла инакомыслие, но и парадоксальным образом заставляла авторов искать более изощренные и художественно ценные формы выражения мысли, которые мы сейчас называем иносказаниями и подтекстом.

Партийный диктат и самоцензура: Идеологические рамки творчества

Система контроля над мыслью и словом в СССР была многоуровневой и проникала во все сферы интеллектуальной жизни. Помимо Главлита, существовали и другие мощные механизмы, которые формировали идеологические рамки творчества.

В большевистском подходе утверждалось, что печать и литература всегда носят классовый характер, отрицая какую-либо нейтральность искусства. Это означало, что любое произведение должно было служить интересам пролетариата и партии. Для руководства агитационной и политико-просветительной работой, а также для контроля за печатными изданиями, литературой, искусством и кинематографом с целью утверждения «правильной» партийной линии в 1920 году был учреждён Главполитпросвет.

Период 1930–1953 годов характеризовался как «эпоха тотального террора» и «тотальная партийная цензура». Эта система включала в себя:

• Самоцензуру со стороны самих авторов;
• Редакторскую цензуру на уровне издательств и редакций;
• Главлитовский контроль как основной государственный механизм;
• Карательную цензуру органов тайной политической полиции (ОГПУ/НКВД/МГБ), которая могла привести к арестам и репрессиям;
• Идеологическую цензуру партийного руководства, которая определяла общую линию.

В результате такого многослойного давления, к 30-м годам XX века самоцензура постепенно стала неотъемлемой частью работы большинства авторов. Писатели и журналисты, осознавая риски, сами предугадывали возможные реакции и корректировали свои тексты, чтобы избежать проблем. Этот механизм был столь же эффективен, как и прямые запреты, поскольку он работал изнутри, формируя определённое мышление и стиль изложения. Таким образом, партийный диктат не только устанавливал внешние ограничения, но и формировал внутренние, психологические механизмы контроля, которые глубоко проникали в творческий процесс. Закон СССР «О печати и других средствах массовой информации» от 12 июня 1990 года стал поворотным моментом, официально отменив государственную цензуру, что открыло новую эпоху для российской журналистики.

Журнал «Крокодил»: Символ и инструмент сатиры в сталинскую эпоху

В условиях тотальной цензуры и партийного диктата роль сатирических изданий была особенно сложной и парадоксальной. Они должны были одновременно критиковать недостатки, но при этом строго придерживаться идеологических рамок, не посягая на основы строя.

К 1933 году сатирический журнал «Крокодил» оставался практически единственным изданием такого рода на весь Советский Союз. Многие мелкие сатирические издания, существовавшие в 1920-х годах, такие как «Смехач» (закрыт в декабре 1928 года) и «Безбожник у станка» (закрыт в 1931 или 1932 году), прекратили своё существование. Газета «Безбожник» продолжала выходить до 1941 года, но имела узкоспециализированную антирелигиозную направленность. На этом фоне «Крокодил», основанный в 1922 году, стал доминирующим сатирическим изданием, достигая тиража до 6,5 миллиона экземпляров. Это превратило его в мощнейший рупор, через который власть могла направлять сатирическое обличение в нужное ей русло.

В сталинскую эпоху сатира рассматривалась как один из ключевых инструментов власти и считалась высшей ступенью юмора. Она стала «излюбленным модусом», раскрывающим форму непрямой агрессии в виде «инструментального смехового поведения». Сатира напрямую связывалась с такими понятиями, как «бдительность», «агенты» и «маскирующиеся враги», особенно в кампании 1952 года по возрождению сатиры, которая предшествовала новой чистке в высших эшелонах власти. Это означает, что сатира не просто обличала бытовые недостатки, но и активно использовалась для выявления и «разоблачения» идеологических противников, а также для укрепления партийной линии. «Крокодил» стал своего рода идеологическим оружием, которое помогало формировать общественное мнение и поддерживать необходимый уровень «бдительности» среди населения, одновременно создавая иллюзию свободы критики. Кажется, такое использование сатиры, при всей её внешней остроте, делало её не столько инструментом свободы, сколько инструментом контроля.

Авторские голоса советской сатиры: Индивидуальный стиль и тематическая направленность

В условиях, где каждый штрих пера мог быть истолкован как политический жест, советские фельетонисты выработали уникальные авторские стили. Они не просто писали, но строили сложные конструкции из слов, смыслов и подтекстов, чтобы донести свои идеи до читателя, обойдя бдительный взгляд цензуры.

Михаил Кольцов: Документальность и «оттенение» фактов

Михаил Ефимович Кольцов (настоящая фамилия — Фридлянд) (1898–1940) — одна из самых ярких и трагических фигур в истории советской журналистики. Он был не просто писателем и публицистом, но и общественным деятелем, редактором, создателем нескольких влиятельных журналов: «Огонёк», «Крокодил», «За рубежом», а также «За рулём» и «Советское фото». С 1934 по 1938 год Кольцов занимал пост главного редактора сатирического журнала «Крокодил», что свидетельствует о его значительном влиянии на формирование сатирического дискурса той эпохи.

Работая специальным корреспондентом газеты «Правда» с 1922 по 1938 год, Кольцов прославился своими проблемными фельетонами и очерками. Его творчество отличалось уникальной особенностью: несмотря на стремительный темп написания, его работы всегда были законченными и совершенными литературными произведениями, лишёнными следов торопливости. Этот парадокс объясняется его глубоким погружением в материал и стремлением к художественной отточенности.

Кольцов был сторонником непосредственного участия публициста в жизни. Он считал, что для того, чтобы писать о реальности, нужно её пережить. Например, для создания очерка «Три дня в такси» (1934) он провёл три дня, работая таксистом в Москве, что позволило ему собрать богатый фактический материал и передать атмосферу жизни таксистов изнутри.

В своих фельетонах Кольцов не приукрашивал факты и не смешивал их с вымыслом, его метод заключался в том, чтобы оттенять их так, чтобы они «резали глаз». Он брал реальные события и явления, но подавал их таким образом, чтобы читатель не мог остаться равнодушным. Одним из первых Кольцов поднял проблему организации отдыха граждан, что нашло отражение в его фельетоне «Дача — так дача!» (1929) в газете «Правда». В другом известном фельетоне — «К вопросу о тупоумии» (1931) — он смело критиковал бюрократию, головотяпство в работе и неквалифицированность кадров в условиях индустриализации. Это было смелое обличение, которое, тем не менее, вписывалось в рамки дозволенной критики «отдельных недостатков». Смех Кольцова характеризовался как бодрый и уверенный, а не скептический или желчный, что, по мнению критиков, исходило из осознания им непобедимой силы рабочего класса и веры в светлое будущее.

Семен Нариньяни: «Отец советского фельетона» и острый обличитель

Семён Давыдович Нариньяни (настоящая фамилия Нариньянц) (1908–1974) — ещё одна знаковая фигура в плеяде советских фельетонистов. Его имя неразрывно связано с расцветом этого жанра в послевоенные десятилетия. Он был известным советским журналистом, фельетонистом и драматургом, чьи работы публиковались в самых влиятельных изданиях страны.

Нариньяни начал свою журналистскую карьеру в «Комсомольской правде», где работал с 1925 по 1952 год. Затем, по решению ЦК КПСС, он был переведён в газету «Правда» и с 1952 года был назначен редактором отдела фельетонов. Это назначение подчёркивает его статус и важность в структуре советской журналистики. Не случайно Нариньяни считался «отцом советского фельетона» — звание, широко признанное в литературных кругах и упоминаемое в авторитетных источниках, таких как «Краткая литературная энциклопедия» 1968 года.

Его фельетоны регулярно появлялись на страницах «Правды», «Комсомольской правды» и «Крокодила». Объектами его сатиры были типичные для советского общества пороки: тунеядцы, бракоделы, бюрократы, склочники и мещане — все те, кто, по его мнению, мешал строительству коммунизма и прогрессу.

Нариньяни не боялся затрагивать острые темы и обличать конкретных лиц, даже если они были известными. Например, в фельетоне «Звёздная болезнь» (1958) он подверг критике известного советского футболиста Эдуарда Стрельцова. Однако наиболее ярким примером резонансности его работ стал фельетон «Ухарь-купец» (1959) о разгульном образе жизни начальника строительно-монтажного управления. Этот фельетон, напечатанный в газете «Правда» 14 августа 1959 года, вызвал столь значительный общественный резонанс, что в ответ на него ЦК КПСС 15 сентября 1959 года приняло специальное постановление «Об ошибочном фельетоне С. Нариньяни «Ухарь-купец»». В постановлении указывалось, что автор «основываясь на клеветническом заявлении, незаслуженно опорочил группу работников», и подчёркивалась необходимость тщательной проверки фактов и ответственности журналиста за их достоверность. В результате Нариньяни получил строгий выговор, который был снят только через 17 лет. Этот эпизод демонстрирует не только остроту и действенность его сатиры, но и те риски, которым подвергались фельетонисты, работающие на острие общественной критики.

Нариньяни сам подчёркивал, что качество фельетонов зависит не только от таланта автора, но и от материала, предоставленного редакцией, остроты темы и удачной сатирической формы. Он также активно работал в составе выездных редакций, освещая крупные советские стройки, такие как Сталинградский тракторный завод и Магнитогорский металлургический комбинат, что позволяло ему глубоко погружаться в реальность и черпать материал для своих обличений.

Ильф и Петров: Гротеск, художественное обобщение и критика мещанства

Творческий тандем Ильи Ильфа (1897–1937) и Евгения Петрова (1902–1942) стал одним из самых ярких явлений в советской сатирической литературе. Их совместная деятельность началась в 1926–1927 годах, и очень скоро они завоевали признание благодаря своему уникальному стилю и острому юмору.

Их работа начиналась с создания тем для рисунков и фельетонов в журнале «Смехач», а также с обработки материалов для газеты «Гудок». Именно в этот период они оттачивали своё мастерство, учась видеть комическое в повседневности. С 1932 по 1937 год Ильф и Петров активно писали фельетоны для таких ведущих изданий, как «Правда», «Литературная газета» и журнал «Крокодил».

Объектами их сатиры были мещанство, обыватели, бюрократы, чиновники и халтура в искусстве. Они мастерски высмеивали те явления, которые, по их мнению, тормозили развитие нового общества и уродовали его идеалы. Примерами могут служить фельетоны Ильфа «Источник веселья» и Петрова «Непогрешимая формула» и «Нюрнбергские мастера пения», в которых обличалась халтура в искусстве — тема, весьма актуальная для того времени.

Совместные фельетоны Ильфа и Петрова, как правило, отличались большей глубиной мысли и остротой актуального звучания по сравнению с их индивидуальными работами. Это было результатом синергии их талантов, когда каждый дополнял и усиливал другого. В своих фельетонах они часто стремились воплотить сатирическую мысль через острые комические детали, делая образы яркими и запоминающимися.

Писатели активно использовали художественное обобщение, опираясь на богатый материал, собранный в ходе газетной работы и редакционных командировок. Это позволяло им создавать универсальные образы, в которых любой читатель мог узнать знакомые пороки и типажи. Вершиной их художественно-публицистического творчества стали совместные выступления в «Правде», начиная с 1932 года. Фельетоны, такие как «Как создавался Робинзон», «Веселящаяся единица», «Равнодушие» и «Директивный бантик», были признаны «на уровне большой литературы» и близки к сатирическому рассказу.

В фельетоне «Как создавался Робинзон» (1932) высмеивается абсурдное требование редактора к писателю создать произведение, соответствующее советской идеологии, что ярко иллюстрирует подневольное положение советского литератора. Этот пример наглядно демонстрирует, как Ильф и Петров, используя юмор и гротеск, могли критиковать даже саму систему, не нарушая формальных правил цензуры. Писатели нередко прибегали к гротеску в своих произведениях, доводя ситуации до абсурда для усиления сатирического эффекта. Их знаменитые романы «Двенадцать стульев» и «Золотой телёнок» также являются сатирическими, обличающими «мелких людишек, обуреваемых стяжательскими побуждениями и страстями», существующих «параллельно большому миру». Эти романы стали квинтэссенцией их творчества, демонстрируя умение авторов создавать не просто фельетоны, а масштабные сатирические полотна, актуальные и по сей день. Неужели их способность к созданию таких вневременных образов не является свидетельством глубокого понимания человеческой природы и социальных механизмов, которые остаются неизменными во все эпохи?

Сравнительный анализ: Идейно-тематические и стилистические аспекты фельетонов в условиях цензуры

Три выдающихся авторских голоса – Кольцов, Нариньяни, Ильф и Петров – каждый по-своему, но с равным мастерством, формировали облик советской сатирической журналистики. Их творчество, будучи частью единого медиапространства, тем не менее, обладает уникальными чертами, которые особенно ярко проявляются при сравнительном анализе.

Общие черты: Универсальные объекты критики и функции сатиры

Несмотря на индивидуальные стилистические различия, Михаил Кольцов, Семён Нариньяни, Илья Ильф и Евгений Петров объединены рядом общих черт, которые позволяют рассматривать их как ключевые фигуры советской фельетонной журналистики 1920-х–1950-х годов. Все они активно использовали сатиру для критики пороков советского общества, которые, с точки зрения официальной идеологии, были «отдельными недостатками», мешающими строительству коммунизма.

Их работы публиковались в ведущих советских газетах и журналах, таких как «Правда», «Комсомольская правда» и «Крокодил», что свидетельствовало об их признании, влиянии и, что немаловажно, о способности вписываться в довольно жёсткие идеологические рамки официальных медиа. Это не только показатель их таланта, но и умения маневрировать в сложной цензурной среде.

Общей чертой их творчества является направленность сатиры против бытовых и общественных недостатков. В их фокусе были такие явления, как:

• Бюрократия: медлительность, формализм, неэффективность государственных структур.
• Головотяпство: некомпетентность, безответственность, отсутствие профессионализма.
• Мещанство и обывательство: стремление к накопительству, потребительство, духовная пустота, приспособленчество.
• Халтура: недобросовестное отношение к работе, низкое качество продукции или услуг, особенно в сфере искусства.
• Тунеядство и склочничество: социальные паразиты и те, кто создаёт конфликты.

Социокультурная функция их фельетонов заключалась в формировании общественного мнения, участии в становлении нового государства и общества, а также в критике тех недостатков, которые, с точки зрения власти, мешали прогрессу. Они были своего рода санитарами общества, указывающими на «болячки», которые нуждались в лечении. Таким образом, несмотря на индивидуальные подходы, все эти авторы работали в едином смысловом поле, выполняя схожие задачи в рамках доминирующей идеологии.

Индивидуальные различия: Стилистика, приемы и глубина обобщения

При общей идейно-тематической направленности, каждый из авторов обладал своим уникальным стилем и арсеналом художественных приёмов, что делало их фельетоны непохожими друг на друга.

Михаил Кольцов отличался глубокой документальностью и методом «оттенения» фактов. Его фельетоны строились на реальных событиях и наблюдениях, которые он доводил до абсурда или выпячивал таким образом, чтобы они «резали глаз». Его смех был бодрым и уверенным, пропитанным верой в советский проект, что позволяло ему критиковать, не вызывая подозрения в антисоветчине. Он был публицистом-исследователем, который погружался в материал (как в случае с таксистом), а затем обрабатывал его, создавая завершённые, художественно совершенные произведения, лишённые публицистической поспешности.

Семён Нариньяни, прозванный «отцом советского фельетона», был более прямолинейным и острым обличителем. Его сатира была целенаправленной, часто фокусируясь на конкретных пороках и лицах, что приводило к значительному общественному резонансу. Примером служит его фельетон «Ухарь-купец», который вы��вал даже специальное постановление ЦК КПСС. Нариньяни был мастером создания ярких, запоминающихся образов, а его критика была настолько эффективной, что порой вызывала серьёзные последствия для её объектов.

Илья Ильф и Евгений Петров отличались стремлением воплотить сатирическую мысль через острую комическую деталь и широкое использование художественного обобщения. Они мастерски владели гротеском, доводя ситуации до абсурда, чтобы ярче высветить пороки. Их фельетоны часто переходили в плоскость сатирического рассказа, создавая более широкие, обобщённые образы (как Остап Бендер), которые не были привязаны к конкретному случаю, а отражали целые пласты общественной жизни. Если Кольцов и Нариньяни часто фокусировались на конкретных, злободневных проблемах, то Ильф и Петров, хотя и начинали с газетных материалов, в своих крупных произведениях создавали более широкую галерею персонажей, воплощающих общественные пороки, существующие «параллельно большому миру». Их сила была в умении выйти за рамки сиюминутной публицистики и создать вневременные сатирические образы.

Таким образом, если Кольцов был мастером документальной, «оттенённой» критики, Нариньяни — острым, прямолинейным обличителем с мгновенным резонансом, то Ильф и Петров — виртуозами гротеска и художественного обобщения, создающими многомерные сатирические полотна.

Адаптация к цензуре: Иносказание и подтекст как инструменты выживания

Работа в условиях жёсткой цензуры и идеологического контроля формировала специфику сатирических приёмов у всех авторов, вынуждая их развивать уникальные стратегии для выражения критики. Это не просто ограничения, а своего рода «творческий вызов», который стимулировал развитие иносказания и подтекста.

Цензура, как мы знаем, запрещала прямую критику основ советского строя, идеологии, а также руководства партии. В этих условиях писателям приходилось искать обходные пути:

• Иносказание и аллегория: Авторы часто прибегали к иносказаниям, чтобы скрыть истинный объект критики. Например, высмеивая «головотяпство» в конкретном учреждении, можно было подразумевать более системные проблемы. Аллегорические образы позволяли говорить о серьёзных вещах, не называя их своими именами.
• Подтекст: Важнейшим инструментом стал подтекст – скрытый смысл, который читатель должен был «додумать» сам. Это требовало от аудитории определённой «начитанности» и умения читать между строк. Фельетонисты искусно использовали намёки, недомолвки, двойные смыслы, чтобы донести свою мысль.
• Гротеск и гипербола: Преувеличение и доведение ситуации до абсурда (гротеск) были эффективными способами показать пороки, не обвиняя напрямую. Например, абсурдные требования к писателю в фельетоне Ильфа и Петрова «Как создавался Робинзон» являлись гротескным отражением идеологического давления на творческих людей.
• «Критика отдельных недостатков»: Это была официальная формулировка, позволявшая цензуре пропускать некоторые критические материалы. Авторы виртуозно использовали эту лазейку, фокусируясь на «отдельных» проявлениях бюрократии или бесхозяйственности, но делая это так, чтобы читатель понимал системный характер проблемы.
• Комические детали и абсурдные ситуации: Использование остроумных деталей и создание ситуаций, доведённых до абсурда, помогало не только развлечь читателя, но и замаскировать глубину критики. Если что-то смешно, это менее опасно для цензора.

Таким образом, цензура не только подавляла, но и парадоксальным образом стимулировала развитие художественных средств, делая советскую сатиру более изощрённой, многослойной и богатой на смыслы. Авторы вынуждены были быть виртуозами слова, чтобы сохранить свою критическую функцию, не нарушая при этом идеологическую лояльность. Что же это означает для исследователей? Что анализ такой литературы требует не только понимания контекста, но и умения «читать» тончайшие нюансы и подтексты, которые были заложены авторами.

Социокультурная функция фельетона в контексте идеологического контроля

Несмотря на жёсткий идеологический контроль и повсеместное присутствие цензуры, фельетоны М. Кольцова, С. Нариньяни, И. Ильфа и Е. Петрова выполняли важную социокультурную функцию, которая выходила за рамки простого развлечения или обличения «отдельных недостатков».

Их произведения активно участвовали в формировании общественного мнения. Через юмор и сатиру они не только указывали на проблемы, но и предлагали определённый взгляд на них, направляя читателя к «правильным» выводам, которые, конечно, должны были соответствовать партийной линии. Фельетоны были частью большой пропагандистской машины, которая, тем не менее, позволяла определённый уровень внутрисистемной критики.

Они играли роль в участии в строительстве нового государства и общества. Сатира была инструментом для борьбы с тем, что считалось «пережитками прошлого» или «мещанскими нравами», способствуя формированию «нового советского человека». Высмеивая бюрократов, тунеядцев или бракоделов, авторы укрепляли в сознании читателей идеалы трудолюбия, ответственности и коллективизма.

Фельетон, в контексте идеологического контроля, служил своего рода «клапаном» для выпуска пара общественного недовольства. Позволяя критиковать «отдельные недостатки», власть создавала иллюзию открытости и возможности для самокритики, что помогало поддерживать лояльность населения. Люди могли посмеяться над чиновником или плохим обслуживанием, что, возможно, снижало общее напряжение, не посягая на основы строя.

Наконец, фельетон, особенно в исполнении Ильфа и Петрова, выполнял функцию художественного осмысления и критики пороков советского строя, хотя и в завуалированной форме. Их гротескные образы, вроде Остапа Бендера, выходили за рамки обычной публицистики, становясь культурными феноменами, которые тонко высмеивали не только конкретные недостатки, но и некоторые фундаментальные противоречия советской действительности.

Таким образом, фельетон в советскую эпоху был многофункциональным жанром. Он был инструментом пропаганды, средством формирования общественного мнения, клапаном для критики и, в руках мастеров, формой глубокого художественного осмысления, способной, несмотря на цензуру, донести до читателя сложные и неоднозначные идеи. Не является ли это доказательством того, что даже в условиях тотального контроля искусство может найти пути для выражения истины, пусть и в зашифрованной форме?

Наследие советской сатиры в современной российской журналистике: Трансформации и новые горизонты

Смена политических режимов и технологическая революция XX–XXI веков кардинально изменили медиаландшафт, затронув и судьбу сатирических жанров. Классический фельетон, каким мы его знали по произведениям Кольцова, Нариньяни, Ильфа и Петрова, претерпел значительные трансформации, но дух сатиры продолжает жить, находя новые формы выражения.

Отсутствие классического фельетона: Причины упадка жанра

В XXI веке, если окинуть взглядом страницы печатных изданий или просторы интернета, можно с уверенностью констатировать: классический фельетон практически исчез. Его редко встретишь в интернете, и лишь единичные образцы появляются в традиционных СМИ. Это резкое отличие от «золотого века» советского фельетона, когда он был неотъемлемой частью каждого газетного номера.

Причины этого упадка многообразны и коренятся как в изменении медиапотребления, так и в изменении общественно-политического контекста:

1. Отмена цензурных ограничений: Парадоксально, но именно отмена цензуры в 1990-х годах стала одной из причин упадка. Как отмечают исследователи, «говорение правды перестало быть целью и заслугой, исчезла крайне выгодная литературная позиция фельетона». Если в СССР фельетон был одним из немногих способов говорить о проблемах и обходить запреты, то после 1990 года появилась возможность говорить прямо, что снизило потребность в иносказании и подтексте. Место фельетона заняли «обличительно-разоблачительные тексты и откровенный «чёрный пиар»».
2. Риск судебных исков: Если в советское время обличительный фельетон, как в случае с Нариньяни, мог привести к партийному выговору, то в современном правовом поле он может обернуться дорогостоящим судебным иском за клевету или оскорбление чести и достоинства. Это заставляет журналистов быть крайне осторожными и часто отказываться от прямой адресной критики.
3. Высокий уровень публицистического мастерства: Создание качественного фельетона требует не только острого ума, но и выдающегося литературного таланта, умения работать с языком, строить сложные метафоры и аллегории. В условиях быстрой журналистики и погони за кликами, времени и ресурсов на создание таких произведений остаётся всё меньше.
4. Переориентация интернет-СМИ: Цифровое пространство ориентировано на оперативность, краткость и визуальный контент. Развёрнутые, художественно-публицистические тексты, к которым относится фельетон, уступают место новостным сообщениям, блогам, коротким видео и мемам.
5. Изменение роли критики: Современное общество предлагает множество каналов для выражения критики — от социальных сетей до политических ток-шоу. Фельетон перестал быть уникальным инструментом для этого.

Таким образом, некогда процветавший жанр столкнулся с новыми реалиями, которые привели к его маргинализации. Однако это не означает полного исчезновения сатиры, скорее — её трансформацию.

Трансформация и новые формы: Сатира в цифровую эпоху

Несмотря на упадок классического фельетона, сатира как явление не исчезла. Она трансформировалась, адаптировавшись к новым реалиям медиапространства и найдя новые формы выражения, особенно в цифровую эпоху. Существуют различные мнения относительно судьбы жанра: одни исследователи полагают, что он трансформировался в другие сатирические формы, другие — что его дело продолжается в изменённом виде.

Действительно, отдельные образцы фельетона всё ещё публикуются в некоторых российских изданиях, таких как журнал «Эксперт», «Русский курьер» и «Литературная газета». Например, «Литературная газета» имеет раздел «Фельетоны» на своём сайте, где можно найти такие материалы, как «Я ем всё и худею: как правило 80:20 изменило моё отношение к еде» от 9 октября 2025 года. «Газета «Октябрь»» также публикует фельетоны, например, «Мир мусорного периода» (2 июня 2021 г.) и «Час расплаты» (20 сентября 2018 г.). Публицист Максим Соколов в своей колонке в журнале «Эксперт» (1998–2015) использовал фельетоны для осмеяния российской действительности, зарубежных политиков, их решений и поступков, часто выражая скептическое или ироническое мнение. Эти примеры показывают, что жанр полностью не умер, но стал скорее нишевым явлением.

В цифровую эпоху сатира активно мигрирует в онлайн-форматы. Ключевые тенденции включают:

• Авторские колонки и блоги: Многие журналисты и публицисты ведут авторские колонки в онлайн-изданиях или собственные блоги, где используют элементы сатиры и иронии для комментирования текущих событий. Эти форматы позволяют им быть более свободными в выражении мнений и использовать личный стиль.
• Специализированные сатирические проекты: Появляются уникальные сатирические проекты в цифровой среде, которые высмеивают саму достоверность информации. Примерами являются ИА «Панорама» или «Интерсакс». Эти ресурсы создают фейковые новости, которые по своей форме неотличимы от реальных, но по содержанию доведены до абсурда. Они не только развлекают, но и способствуют формированию критического мышления у аудитории, приучая её к проверке источников информации. Это можно рассматривать как продолжение миссии сатирических изданий в сетевую эпоху, обладающее медиаобразовательным потенциалом.
• Мемы и вирусный контент: Сатира часто проявляется в коротких, ёмких форматах — мемах, коротких видео, карикатурах, которые быстро распространяются в социальных сетях. Это мгновенная реакция на актуальные события, часто использующая иронию и гротеск.

Таким образом, сатира не исчезла, а адаптировалась к скорости и форматам цифровой среды, став более фрагментированной, оперативной, но не менее значимой. Это означает, что для современного исследователя сатиры важно не только анализировать тексты, но и понимать динамику медиапотребления и новые формы коммуникации.

Современные функции и вызовы: «Сатира в подполье» и медиаобразовательный потенциал

Сатирическая журналистика в современном обществе продолжает выполнять важные функции, хотя и сталкивается с новыми вызовами. Она остаётся инструментом для выявления пороков и демонстрации способов их устранения, способствуя оздоровлению общества. Сатирические жанры в современной публицистике по-прежнему отличаются достоверностью описания и адресностью фактов, фокусируясь на актуальных общественных и природных событиях. Для создания сатирических произведений журналисты используют методы наглядно-образного обобщения, включая ассоциации, творческую фантазию, метафоризацию и гиперболизацию.

Сатира генетически предрасположена быть на острие человеческих взаимоотношений и ценностных конфликтов. В современном научном дискурсе наблюдается тенденция к признанию сатирической публицистики как обособленной группы в системе журналистских жанров. Активность сатирической публицистики и развитие сатирических жанров часто совпадают с переломными периодами в развитии общества.

Однако, в современной России сатира сталкивается с серьёзными вызовами. Некоторые исследователи отмечают, что в России сегодня сатира «ушла в подполье», и её существование при нынешнем режиме представляется затруднительным. Исследователи Уральского федерального университета отмечают, что «на сегодняшний день сатиры в её «естественном» значении практически не существует». Современная сатира всё больше обращается к проблемам политической системы, государственного устройства, военным конфликтам и международным отношениям, становясь наиболее острой в периоды кризисов и нестабильности. Также существует проблема отсутствия чётких границ между понятиями «политическая сатира» и «экстремизм», что может затруднять её существование и приводить к самоцензуре или даже к правовым последствиям для авторов.

Традиционные платформы для сатиры также претерпели изменения. Телепередачи, ранее известные своей остротой (например, КВН 1960-х годов), в современном формате утратили общественную остроту, наполнившись «туповатыми шутками». Бывший чемпион Высшей лиги КВН Дмитрий Колчин ещё в 2018 году указывал на «множество фильтров и жёстких рамок», ведущих к застою программы, и назвал современный КВН «шнягой». Другие участники отмечают, что «лучшие авторы, актёры» теперь «размазались по каналам, по проектам», и «крайне редко» можно увидеть «мозговые бриллианты юмористические» в КВН. Актуальной проблемой является цензура, когда «слишком «острые» шутки вырезают на этапе редактуры», а также цензура со стороны федерального канала. Отмечается, что «постоянно использовались, незначительно переписывались старые номера других команд и выдавались за новые», что связывается с действием цензуры.

Тем не менее, сатирические проекты в цифровой среде, высмеивающие собственную достоверность (например, ИА «Панорама», «Интерсакс»), способствуют формированию критического мышления у аудитории, приучая её к проверке источников информации. Это можно рассматривать как продолжение медиаобразовательной миссии сатиры в сетевую эпоху. Несмотря на все трудности, сатира остаётся жизненно важным индикатором общественного здоровья и инструментом для осмысления сложных реалий. Насколько же эффективно эти новые формы справляются со своей задачей, учитывая фрагментацию внимания и обилие информационного шума?

Заключение: От прошлого к будущему сатирической журналистики

Путь юмора и сатиры в советской журналистике, особенно на примере фельетонов Михаила Кольцова, Семёна Нариньяни, Ильи Ильфа и Евгения Петрова, представляет собой уникальный исторический феномен. Эти авторы, каждый со своим неповторимым стилем, продемонстрировали выдающееся мастерство в использовании смеха как инструмента критического осмысления советской действительности, несмотря на жёсткие условия цензуры и идеологического контроля.

Михаил Кольцов, с его стремлением к документальности и умением «оттенять» факты, превращал обыденные явления в острые публицистические произведения. Семён Нариньяни, «отец советского фельетона», не боялся прямого обличения, вызывая подчас резонанс на самом высоком уровне. Илья Ильф и Евгений Петров, виртуозы гротеска и художественного обобщения, создавали многослойные сатирические полотна, которые выходили за рамки сиюминутной критики и становились вневременными образами.

Их успех в условиях цензуры обусловлен не только талантом, но и изощрённым использованием иносказания, подтекста, аллегорий и гиперболы. Эти приёмы позволяли им доносить критические мысли, не нарушая формально идеологических рамок, и одновременно стимулировали развитие богатого, многозначного языка сатиры. Фельетон в их исполнении выполнял сложную социокультурную функцию: он участвовал в формировании общественного мнения, помогал «выпус��ать пар» недовольства и, что самое важное, художественно осмысливал и критиковал пороки общества, способствуя его «оздоровлению».

В постсоветский период жанр фельетона претерпел значительные трансформации. Классическая форма практически исчезла со страниц печатных изданий, уступив место новым форматам. Отмена цензуры, риск судебных исков и изменение медиапотребления привели к тому, что фельетон как таковой стал нишевым жанром. Однако сатира не умерла; она адаптировалась к новым медиаформатам, мигрировав в авторские колонки, блоги и, что особенно интересно, в специализированные сатирические проекты в цифровой среде, которые высмеивают саму достоверность информации.

Эти новые формы сатиры продолжают выполнять жизненно важные функции: выявление пороков, способствование критическому мышлению и, как и прежде, реагирование на острые социальные и политические конфликты. Тем не менее, современная сатира сталкивается с вызовами, такими как «уход в подполье» в условиях ужесточения контроля и размытие границ между критикой и экстремизмом. Традиционные площадки, такие как КВН, утратили свою былую остроту, что лишь подчёркивает необходимость поиска новых путей для сатирического высказывания.

Взгляд на прошлое сатирической журналистики, на мастерство советских фельетонистов, помогает нам лучше понять её непреходящую ценность. Сатира, будь то в завуалированной форме времён Главлита или в цифровом пространстве XXI века, остаётся индикатором общественного здоровья. Она учит нас не принимать всё на веру, ставить под сомнение очевидное и, самое главное, не терять способности смеяться — над собой, над абсурдом жизни, над теми, кто пытается лишить нас права на критическое осмысление. Будущее сатирической журналистики будет зависеть от её способности адаптироваться, находить новые голоса и формы, чтобы продолжать свою важную миссию в постоянно меняющемся мире.

Список использованной литературы

1. Стровский, Д. Л. История отечественной журналистики новейшего периода: учеб. пособие / Д. Л. Стровский. Екатеринбург: Изд-во Уральского ун-та, 1998.
2. Ильф, И., Петров, Е. Рассказы, фельетоны, статьи. Москва: Правда, 1985.
3. Кольцов, М. Е. Избранные произведения: в 3 т. Т. 1. Москва: Художественная литература, 1957.
4. Нариньяни, С. Д. Случайная знакомая: Фельетоны. Москва: Правда, 1968.
5. Заславский, Д. И. Михаил Кольцов // Избранные произведения в трех тт. Т.1. Москва: Госиздат худож. лит-ры, 1957.
6. Фельетон // Большая российская энциклопедия. URL: https://bigenc.ru/literature/text/4708764 (дата обращения: 10.10.2025).
7. Цензура в СССР // Википедия. URL: https://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%A6%D0%B5%D0%BD%D0%B7%D1%83%D1%80%D0%B0_%D0%B2_%D0%A1%D0%A1%D0%A1%D0%A0 (дата обращения: 10.10.2025).
8. Хронология советской цензуры // Википедия. URL: https://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%A5%D1%80%D0%BE%D0%BD%D0%BE%D0%BB%D0%BE%D0%B3%D0%B8%D1%8F_%D1%81%D0%BE%D0%B2%D0%B5%D1%82%D1%81%D0%BA%D0%BE%D0%B9_%D1%86%D0%B5%D0%BD%D0%B7%D1%83%D1%80%D1%8B (дата обращения: 10.10.2025).
9. Ирония • Литература // Фоксфорд Учебник. URL: https://foxford.ru/wiki/literatura/ironiya (дата обращения: 10.10.2025).
10. Гротеск — причудливое искусство с безобидным юмором // Veryimportantlot. URL: https://veryimportantlot.com/ru/news/blog/grotesk-prichudlivoe-iskusstvo-s-bezobidnym-yumorom (дата обращения: 10.10.2025).
11. Гротеск // Словарь терминов. URL: https://www.art-gid.ru/dictionary/grotesque (дата обращения: 10.10.2025).
12. Сатира в современных русскоязычных СМИ как дефицитное явление // КиберЛенинка. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/satira-v-sovremennyh-russkoyazychnyh-smi-kak-defitsitnoe-yavlenie (дата обращения: 10.10.2025).
13. Сатирические жанры в современной публицистике // Studbooks.net. URL: https://studbooks.net/835492/zhurnalistika/satiricheskie_zhanry_sovremennoy_publitsistike (дата обращения: 10.10.2025).
14. Курсовая «Сатирическая жанры и технологии в практике российских медиа» // Автор24. URL: https://spb.author24.ru/kursovaya/satiricheskaya_zhanry_i_tehnologii_v_praktike_rossiyskih_media_243403/ (дата обращения: 10.10.2025).
15. Блюм, А. В. Советская цензура в эпоху тотального террора, 1929-1953. Санкт-Петербург: Акад. Проект, 2000. 312 с.
16. Сатира • Литература // Фоксфорд Учебник. URL: https://foxford.ru/wiki/literatura/satira (дата обращения: 10.10.2025).
17. Известный журналист и публицист Михаил Кольцов в Ростове // Ростовберег.ру. URL: https://rostovbereg.ru/content/izvestnyy-zhurnalist-i-publitsist-mihail-koltsov-v-rostove (дата обращения: 10.10.2025).
18. Икона советской прессы: журналистские приключения Михаила Кольцова // Лениздат.ру. URL: https://lenizdat.ru/articles/1103632/ (дата обращения: 10.10.2025).
19. Кольцов, Михаил Ефимович // Википедия. URL: https://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%9A%D0%BE%D0%BB%D1%8C%D1%86%D0%BE%D0%B2,_%D0%9C%D0%B8%D1%85%D0%B0%D0%B8%D0%BB_%D0%95%D1%84%D0%B8%D0%BC%D0%BE%D0%B2%D0%B8%D1%87 (дата обращения: 10.10.2025).
20. Фельетон // Литературная энциклопедия. Т. 11. 1939. URL: http://feb-web.ru/feb/litenc/encyclop/le11/le1-6901.htm (дата обращения: 10.10.2025).
21. Что такое ирония в литературе // Блог Skysmart. URL: https://skysmart.ru/articles/russian/chto-takoe-ironiya-v-literature (дата обращения: 10.10.2025).
22. Ирония: Типы, Примеры и Советы по Преподаванию // Storyboard That. URL: https://www.storyboardthat.com/ru/articles/%D0%B8/%D0%B8%D1%80%D0%BE%D0%BD%D0%B8%D1%8F (дата обращения: 10.10.2025).
23. Фельетоны Ильфа и Петрова // StudFiles. URL: https://studfile.net/preview/6122606/ (дата обращения: 10.10.2025).
24. Анализ фельетона М.Е. Кольцова // Studbooks.net. URL: https://studbooks.net/603099/zhurnalistika/analiz_feletona_koltsova (дата обращения: 10.10.2025).
25. Цензура и идеологический контроль над печатью в Куйбышевской области 1930-х годов // КиберЛенинка. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/tsenzura-i-ideologicheskiy-kontrol-nad-pechatyu-v-kuybyshevskoy-oblasti-1930-h-godov (дата обращения: 10.10.2025).
26. Фельетоны М.Е. Кольцова. Реферат. Журналистика. 2010-12-21 // Библиофонд! URL: https://www.bibliofond.ru/view.aspx?id=529528 (дата обращения: 10.10.2025).
27. Фельетоны Ильфа и Петрова // Ресурс студентов-филологов — Филфак. URL: https://philfak.ru/feljony-ilf-i-petrov/ (дата обращения: 10.10.2025).
28. Евгений Петров, Илья Ильф. Том 3. Рассказы, фельетоны, статьи и речи. Читать онлайн // Bookscafe.net. URL: https://bookscafe.net/book/evgeniy_petrov-tom_3_rasskazy_feletony_staty_i_rechi-308160.html (дата обращения: 10.10.2025).
29. И. Ильф и Е. Петров, сатирики // Вопросы литературы. URL: https://voplit.ru/article/i-ilf-i-e-petrov-satiriki/ (дата обращения: 10.10.2025).
30. Произведения Ильфа и Петрова // Википедия. URL: https://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%9F%D1%80%D0%BE%D0%B8%D0%B7%D0%B2%D0%B5%D0%B4%D0%B5%D0%BD%D0%B8%D1%8F_%D0%98%D0%BB%D1%8C%D1%84%D0%B0_%D0%B8_%D0%9F%D0%B5%D1%82%D1%80%D0%BE%D0%B2%D0%B0 (дата обращения: 10.10.2025).
31. Ильф и Петров // Википедия. URL: https://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%98%D0%BB%D1%8C%D1%84_%D0%B8_%D0%9F%D0%B5%D1%82%D1%80%D0%BE%D0%B2 (дата обращения: 10.10.2025).
32. Рецепт спокойной жизни. Сатирический фельетон Ильфа и Петрова. Читает Зиновий Высоковский (1976) // YouTube. URL: https://www.youtube.com/watch?v=k_l91552z80 (дата обращения: 10.10.2025).
33. Михаил Кольцов, каким был // Вопросы литературы. URL: https://voplit.ru/article/mihail-koltsov-kakim-byl/ (дата обращения: 10.10.2025).
34. Ильф, И., Петров, Е., Заславский, Д. Ильф и Петров // Lib.ru: «Классика». URL: http://az.lib.ru/i/ilfpetrow/text_0640.shtml (дата обращения: 10.10.2025).
35. Идеологический контроль искусства в первые годы Советской власти // Пикабу. URL: https://pikabu.ru/story/ideologicheskiy_kontrol_iskusstva_v_pervyie_godyi_sovetskoy_vlasti_9145620 (дата обращения: 10.10.2025).
36. Контроль над интеллектуальной жизнью общества // ЯКласс. URL: https://www.yaklass.ru/p/istoriya/10-klass/sovetskii-soiuz-v-19221930-e-gg-kultura-nauka-obschestvo-8980/kontrol-nad-intellektualnoi-zhizniu-obschestva-8981/re-c38d5815-b778-4395-88f5-3c126581404c (дата обращения: 10.10.2025).
37. Блюм, А. В. Книги онлайн // Koob.ru. URL: https://www.koob.ru/blum_arlen/ (дата обращения: 10.10.2025).
38. Нариньяни, Семён Давыдович // Википедия. URL: https://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%9D%D0%B0%D1%80%D0%B8%D0%BD%D1%8C%D1%8F%D0%BD%D0%B8,_%D0%A1%D0%B5%D0%BC%D1%91%D0%BD_%D0%94%D0%B0%D0%B2%D1%8B%D0%B4%D0%BE%D0%B2%D0%B8%D1%87 (дата обращения: 10.10.2025).
39. Нариньяни, Семен — биография, книги, отзывы, цитаты // LiveLib. URL: https://www.livelib.ru/author/224213-semen-narinyani (дата обращения: 10.10.2025).
40. Нариньяни, Семен Давыдович // Либрусек. URL: https://librusec.pro/a/15545 (дата обращения: 10.10.2025).
41. Нариньяни, Семён Давыдович // Энциклопедия фонда «Хайазг». URL: https://ru.hayazg.info/%D0%9D%D0%B0%D1%80%D0%B8%D0%BD%D1%8C%D1%8F%D0%BD%D0%B8,_%D0%A1%D0%B5%D0%BC%D1%91%D0%BD_%D0%94%D0%B0%D0%B2%D1%8B%D0%B4%D0%BE%D0%B2%D0%B8%D1%87 (дата обращения: 10.10.2025).
42. Нариньяни, Семен. Юмор и сатира // Eruditor. URL: http://eruditor.ru/books/n/narinyani-semen—yumor-i-satira (дата обращения: 10.10.2025).
43. Особенности фельетона как жанра сатирической журналистики // КиберЛенинка. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/osobennosti-feletona-kak-zhanra-satiricheskoy-zhurnalistiki (дата обращения: 10.10.2025).
44. Фельетон. Актуальность жанра // Журнал Клаузура. URL: https://klauzura.ru/2023/10/feleton-aktualnost-zhanra/ (дата обращения: 10.10.2025).
45. Сатирическая журналистика // Википедия. URL: https://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%A1%D0%B0%D1%82%D0%B8%D1%80%D0%B8%D1%87%D0%B5%D1%81%D0%BA%D0%B0%D1%8F_%D0%B6%D1%83%D1%80%D0%BD%D0%B0%D0%BB%D0%B8%D1%81%D1%82%D0%B8%D0%BA%D0%B0 (дата обращения: 10.10.2025).
46. Юмор и сатира в современной журналистике // Sinref.ru. URL: https://sinref.ru/000_uchebniki/04500jurnalistika/005_jurnalistika_y_p_2004/007.htm (дата обращения: 10.10.2025).
47. Медиаобразовательный потенциал сатиры в цифровой среде: высмеивание достоверности // КиберЛенинка. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/mediaobrazovatelnyy-potentsial-satiry-v-tsifrovoy-srede-vysmeivanie-dostovernosti (дата обращения: 10.10.2025).
48. Над кем смеетесь? Над собой смеетесь: история самых популярных российских сатирических журналов в иронических набросках // Правила жизни. URL: https://www.pravilamag.ru/articles/546597-nad-kem-smeetes-nad-soboy-smeetes-istoriya-samyh-populyarnyh-rossiyskih-satiricheskih-zhurnalov-v-ironicheskih-nabroskah/ (дата обращения: 10.10.2025).
49. Основные этапы развития русской юмористики // inLIBRARY. URL: https://inlibrary.ru/articles/osnovnye-etapy-razvitiya-russkoy-yumoristiki (дата обращения: 10.10.2025).
50. Жанровые особенности и основные черты фельетона 20-х годов XX века // StudFiles. URL: https://studfile.net/preview/6122606/page:3/ (дата обращения: 10.10.2025).