«Загадка сюжета» «Сказки о царе Салтане» А.С. Пушкина: Деконструкция и многоуровневая интерпретация

В 1824 году в Михайловском, Александр Сергеевич Пушкин конспективно зафиксировал несколько вариантов народной сказки «По колена ноги в золоте, по локоть руки в серебре», не подозревая, что эти записи станут основой для одного из самых глубоких и многогранных произведений русской литературы. Спустя семь лет, в 1831 году, на свет появится «Сказка о царе Салтане, о сыне его славном и могучем богатыре князе Гвидоне Салтановиче и о прекрасной царевне Лебеди», произведение, которое до сих пор вызывает живой интерес у исследователей, студентов и просто ценителей русской словесности.

Введение: «Сказка о царе Салтане» в контексте русской филологии

«Сказка о царе Салтане» занимает особое место не только в творческом наследии А.С. Пушкина, но и в истории русской литературы в целом, поскольку она представляет собой уникальный синтез фольклорных традиций и новаторского авторского подхода, открывая новую главу в развитии жанра литературной сказки. Актуальность глубокого филологического анализа этого произведения обусловлена его многослойностью, богатством символики и неисчерпаемым потенциалом для интерпретации, что делает его неоценимым источником для любого исследователя. Для студента-филолога, магистранта или аспиранта, специализирующегося на русской литературе или фольклористике, изучение «Сказки о царе Салтане» является ключом к пониманию эволюции жанра, осмыслению роли фольклора в авторском творчестве и деконструкции глубинных смыслов, заложенных в, казалось бы, простом сказочном повествовании.

Целью настоящей работы является деконструкция и многоуровневая интерпретация «загадки сюжета» «Сказки о царе Салтане» через комплексное исследование её жанровых традиций, новаторства автора, системы именований персонажей, символики и языковых особенностей. Для достижения этой цели ставятся следующие задачи:

• Исследовать основные фольклорные и литературные традиции, оказавшие влияние на «Сказку о царе Салтане», и выявить способы их трансформации Пушкиным.
• Проанализировать новаторство Пушкина в жанре литературной сказки, сравнив его произведение с предшествующими традициями XVIII-XIX веков.
• Изучить функцию системы именований персонажей в «Сказке о царе Салтане» и её роль в раскрытии образов и развитии сюжета.
• Раскрыть «загадки» и многозначные интерпретации сюжета сказки, существующие в литературоведении.
• Определить роль символов и аллегорий в построении сюжета и их значение для понимания авторского замысла.
• Исследовать языковые особенности «народного стиля» в «Сказке о царе Салтане» и их соотношение с фольклорной традицией и индивидуальным стилем Пушкина.

Общая структура исследования будет последовательно раскрывать эти аспекты, двигаясь от анализа внешних влияний к глубинным авторским решениям и их многообразным прочтениям.

Историко-литературный контекст создания «Сказки о царе Салтане» относится к периоду зрелого творчества А.С. Пушкина, в 1830-е годы, когда поэт активно переосмысливал свои романтические увлечения и углублялся в изучение русского фольклора и истории. Этот период ознаменовался важным переломом в его творчестве, связанным с переходом от романтизма к реализму, усилением интереса к национальным темам и поиском новых форм для выражения народности. «Сказка о царе Салтане», написанная в 1831 году и впервые изданная в 1832 году, стала не только одной из первых печатных сказок Пушкина, но и предвестником целого цикла произведений (1831-1834), закрепивших за ним статус основоположника русской литературной сказки.

Обзор существующих подходов к анализу сказки

Обзор существующих подходов к анализу сказки свидетельствует о широком спектре интерпретаций, от исследований фольклорных источников (М.К. Азадовский, В.Я. Пропп, А.Н. Афанасьев) до анализа поэтики и стиля (В.В. Виноградов, Б.В. Томашевский). Однако, несмотря на обилие работ, многие аспекты остаются недостаточно изученными или требуют нового, комплексного взгляда. Существующие исследования часто поверхностно касаются специфики трансформации Пушкиным фольклорных сюжетов, игнорируя детальное сравнение мотивов и функций персонажей. Недостаточно внимания уделяется глубокому филологическому анализу системы именований персонажей и их этимологии, а также многослойным символическим и аллегорическим интерпретациям в контексте древних ритуалов и мифов. Настоящее исследование направлено на восполнение этих пробелов, предлагая комплексный подход, который позволит деконструировать «загадку сюжета» на различных уровнях – от фольклорно-мифологического до лингвостилистического, с учетом последних достижений литературоведения и филологии. В чем же заключается уникальность Пушкинского подхода, и как он сумел создать произведение, которое, несмотря на внешнюю простоту, содержит такие глубокие смыслы?

Фольклорные и литературные традиции как основа «Сказки о царе Салтане»

«Сказка о царе Салтане» предстает перед нами не просто как художественное произведение, а как удивительное переплетение древних мотивов и авторского гения, корни которого уходят глубоко в народное творчество. Пушкин, будучи выдающимся знатоком и ценителем русского языка и народной культуры, мастерски интегрировал и преобразил многообразие фольклорных источников, создав нечто совершенно новое и самобытное. Его обращение к фольклорным материалам в зрелом возрасте, особенно во время Михайловской ссылки (1824-1826), было обусловлено глубоким интересом к древнерусской истории и народному творчеству. Как известно, поэт считал изучение старинных песен и сказок необходимым для совершенного знания свойств русского языка, что отражено в его заметках и письмах 1820-1830-х годов.

Использование и трансформация народных сказочных сюжетов

В основе «Сказки о царе Салтане» лежит блестящий синтез двух ключевых фольклорных сюжетов, которые в народной традиции бытуют порознь: о невинно гонимой жене с младенцем и о вещей деве, способствующей победе своего суженого. Основным источником для Пушкина послужила народная сказка «По колена ноги в золоте, по локоть руки в серебре», которую он записал в нескольких вариантах в 1824 году. Эта сказка относится к международному сказочному типу ATU 707, известному как «Три золотых ребенка» или «Гонимая жена». Её сюжетные элементы, такие как обещания трех сестер, брак младшей с царем, рождение сына с необычными чертами, клевета, изгнание в бочке, чудесное взросление царевича, заколдованный остров, превращения князя для визитов к отцу и финальное воссоединение, Пушкин конспективно зафиксировал и творчески переработал.

Сравнительный анализ с народной сказкой «О чудесных детях» (известной также как «Три чудесных сына») выявляет общие мотивы, такие как гонение матери и ребенка, чудесное взросление и способности ребенка, а также последующее воссоединение и наказание обидчиков. Стоит отметить, что сюжет типа ATU 707 имеет множество вариантов в различных культурах, насчитывая не менее 78 русских версий, часть из которых собрана в сборниках А.Н. Афанасьева, а также 23 украинских и 30 белорусских вариантов.

Таблица 1: Сравнительный анализ мотивов в фольклорных сказках и «Сказке о царе Салтане»

Мотив / Элемент сюжета	Народные сказки (ATU 707, «О чудесных детях»)	«Сказка о царе Салтане» А.С. Пушкина
Обещания сестер	Присутствуют, часто касаются рождения чудесных детей.	Три девицы под окном пряли поздно вечерком, обещания родить богатыря, ткать полотна, готовить пир.
Рождение чудесного ребенка	Ребенок часто обладает необычными чертами: солнце во лбу, месяц на затылке, звезды по бокам, золотые конечности.	Сын с необычными чертами: «В колыбельке он лежит / И оттуда глаз не сводит: / Чудный месяц под косой, / А во лбу звезда горит».
Клевета и изгнание	Клевета завистливых родственников, изгнание матери с ребенком (часто в бочке или на плоту).	Клевета сестер и Бабарихи, царицу с младенцем бросают в бочку в море.
Чудесное взросление	Ребенок быстро растет и обретает магические способности.	Князь Гвидон растет «не по дням, а по часам», становится могучим богатырем.
Чудесные деяния / Помощь	В народных версиях чудеса часто совершает сам царевич.	Чудеса (город, белка, 33 богатыря) совершаются благодаря Царевне-Лебеди.
Поиск и воссоединение	Царь ищет или находит свою семью, воссоединение.	Царь Салтан трижды посещает остров Буян, в итоге воссоединяется с семьей.
Наказание обидчиков	Часто следует суровая расправа над клеветниками.	Клеветницы прощены царем Салтаном.

Одной из наиболее значимых особенностей трансформации фольклорных сюжетов Пушкиным является передача функций чудотворца. В первоначальном варианте народной сказки, послужившей основой, чудеса (такие как строительство города или создание волшебного сада) часто совершал сам царевич. Однако в пушкинской адаптации эта роль в основном переходит к Царевне-Лебеди. Это не просто изменение детали, а глубокое авторское решение, которое усиливает магический аспект повествования и придает образу Царевны-Лебеди дополнительную значимость, делая её центральным катализатором всех чудесных событий на острове Буяне.

Влияние европейской и русской литературной сказки XVIII-XIX веков

«Сказка о царе Салтане» не возникла в литературном вакууме. К моменту её создания жанр литературной сказки в 1830-е годы активно развивался, отражая общее стремление к народности и самобытности в русской литературе. Помимо Пушкина, в этом направлении активно работал В.А. Жуковский, адаптировавший многие немецкие романтические сказки, а также П.П. Ершов, чья сказка «Конек-Горбунок» была опубликована в 1834 году. Пушкин, безусловно, был знаком с этими произведениями и тенденциями.

Однако Пушкинский подход был уникален. Он не просто пересказывал или адаптировал, а воссоздавал фольклорные сюжеты и образы, преломляя их через призму романтического литературного опыта. Это проявлялось в придании традиционным архетипам психологической глубины, лирических элементов и индивидуального авторского голоса, что было характерно для романтизма. При этом Пушкин глубоко понимал значимость народной поэзии для развития русского языка. В его заметках и письмах 1820-1830-х годов подчеркивалась идея, что изучение старинных песен, сказок и других образцов народного творчества необходимо для совершенного знания свойств русского языка. Таким образом, «Сказка о царе Салтане» стала не только художественным произведением, но и важным этапом в формировании национального литературного языка, синтезирующего книжную традицию с живостью и богатством народного слова.

Новаторство А.С. Пушкина в жанре литературной сказки

«Сказка о царе Салтане» не просто повторила или переработала фольклорные мотивы; она ознаменовала рождение нового поэтического жанра, демонстрируя новаторский подход Александра Сергеевича Пушкина к литературной сказке. Написанная в 1831 году и впервые изданная в 1832 году, эта сказка стала первой из цикла, заложившего основы для дальнейшего развития жанра в русской литературе. Современная критика первой половины 1830-х годов не всегда могла в полной мере оценить специфику и новаторство сказок Пушкина и В.А. Жуковского. Некоторых критиков, таких как Фаддей Булгарин, озадачивал «детский» характер произведений, они не находили для них места в привычных литературных категориях. Однако впоследствии, такие деятели, как Виссарион Белинский, высоко оценили глубокую народность и художественное своеобразие Пушкинских сказок, признав их значительный вклад в литературу.

Жанровое своеобразие и структурные инновации

Одной из ключевых характеристик, отличающих Пушкинскую сказку, является её предельная жанровая насыщенность. «Сказка о царе Салтане» представляет собой «сказку вдвойне», что проявляется в совмещении двух основных фольклорных сюжетов: о невинно гонимой жене и о чудесной помощнице. Этот принцип «сдвоенности» выступает как основной структурообразующий элемент произведения, пронизывающий не только сюжет, но и систему персонажей, а также функции, ими выполняемые. Например, мы видим две группы антагонистов: три сестры в начале сказки, а затем Повариха, Ткачиха и Бабариха, которые продолжают клеветать и интриговать. Сдвоенность проявляется и в повторяющихся чудесных событиях, таких как многочисленные превращения Гвидона в насекомых для тайных визитов к отцу.

Структурное новаторство Пушкина проявляется и в выборе стихотворного размера. Поэт использует четырехстопный хорей со смежными рифмами – размер, который к концу XVIII – началу XIX века прочно вошел в русскую литературную практику для произведений такого рода, в том числе благодаря В.А. Жуковскому, и закрепил свою ассоциацию с жанром стихотворной сказки. Этот ритм придает сказке легкость, динамизм и мелодичность, характерные для устного народного творчества, но при этом сохраняет высокий литературный стиль.

Идейно-художественное новаторство

Пожалуй, самым ярким проявлением идейно-художественного новаторства Пушкина в «Сказке о царе Салтане» является его отказ от традиционного мотива мести клеветникам. В подавляющем большинстве фольклорных сказок о «чудесных детях» обычно следует суровая расправа над обидчиками, порой доходящая до жестокости. У Пушкина же сестры прощены. Когда царь Салтан обнаруживает обман, он лишь «разгневался» и «гнать хотел своих зятёвей», но затем «простил он всех, и их пустил домой». Это решение не только смягчает финал, но и придает сказке гуманистическое звучание, отличающее её от более архаичных фольклорных образцов.

И.П. Лупанова отмечала, что под пером Пушкина волшебная сказка приобретала черты остросоциальных бытовых сказок, и это смещение жанровых граней порождало «легкую иронию, пронизывающую всю сказку в целом». Эта ирония проявляется, например, в описании быта и диалогов персонажей, которые, при всей своей сказочности, наделены вполне человеческими чертами и слабостями. Разве не удивительно, как поэт сумел сплести воедино волшебство и житейскую мудрость, создав такой многогранный текст?

Рецепция сказки современниками, как уже было отмечено, была неоднозначной. Однако именно эта «неоднозначность» свидетельствует о новаторском характере произведения. Пушкин создавал нечто, что не укладывалось в привычные рамки, и это было связано с важным переломом в его творчестве – переходом от романтизма к реализму. В «Сказке о царе Салтане» еще чувствуется романтическое очарование чудом и волшебством, но уже прослеживается стремление к объективному изображению действительности, психологической достоверности и народности, что является предвестником его поздних, реалистических произведений. Таким образом, Пушкин не только воссоздавал фольклорные сюжеты, но и преломлял их через призму своего уникального литературного опыта, придавая им психологическую глубину, лирические элементы и индивидуальный авторский голос, что и стало его главным вкладом в развитие жанра литературной сказки.

Система именований персонажей: семантика и функции

Система именований персонажей в художественном тексте, как отмечает О.И. Зворыгина, не просто служит средством идентификации, но является важным компонентом стиля, способствующим глубокому раскрытию образа героя и формированию его характера. В «Сказке о царе Салтане» Пушкина эта система особенно богата и многозначна, представляя собой сложное экспрессивно-смысловое взаимодействие имен собственных и нарицательных лексем.

Этимология и культурные корни имен

Имена персонажей в «Сказке о царе Салтане» обладают удивительным разнообразием этимологических корней, что создает уникальный образ единства Востока, Запада и Руси, обогащая культурный контекст произведения.

• Салтан: Имя «Салтан» имеет тюркские корни и является вариантом титула «султан», означающего «правитель», «владыка». В русском фольклоре это имя часто ассоциируется с восточными царями, подчеркивая их могущество и иногда некоторую отстраненность. Интересно, что в тексте сказки царь получает имя «Салтан» только после вступления в брак: до этого он именуется просто «царь». Этот нюанс может символизировать обретение им своей полноценной судьбы и личностной завершенности именно через выбор жены и создание семьи. До брака он – просто функция, после – уже обладатель имени и истории.
• Гвидон: Имя «Гвидон» имеет германское происхождение. Существует несколько версий его этимологии, одна из которых связывает его с древнегерманским «Wido» или «Guido», что может означать «лесной», «широко распространенный». Его «иноземное» звучание на фоне русских народных имен подчеркивает уникальность и героическую природу царевича, который является результатом чудесного рождения и обладает необычайными способностями.
• Царевна-Лебедь: Это имя глубоко укоренено в славянской фольклорной традиции. Оно представляет собой не просто имя, а цельный образ, где «Царевна» указывает на царское происхождение и благородство, а «Лебедь» – на магическую, мифологическую природу. Образ лебедя в славянской культуре многослоен и символизирует чистоту, красоту, мудрость, верность, а также способность к перевоплощению. Этот славянский архетип является ключевым для понимания её роли в сюжете.
• Повариха, Ткачиха, Бабариха: Имена трех сестер-антагонисток – «Повариха», «Ткачиха» – являются нарицательными лексемами, отсылающими к их социальным ролям или занятиям, которые они обещали выполнять для царя. «Бабариха» же, хоть и звучит как прозвище, также глубоко укоренена в русском языке и имеет оттенок чего-то большого, грузного, а порой и зловещего («баба», «баба-яга»). Эти «имена»-прозвища лишают их индивидуальности, сводя к функциям завистливых интриганок, и подчеркивают их принадлежность к миру обыденности и зла, противопоставляя их царственной чете.

Значение отсутствия имени у царицы до конца повествования, когда она наконец обретает его в финале как мать царевича Гвидона и жена Салтана, может указывать на сакральность темы судьбы и истинной идентичности, которая раскрывается лишь после прохождения всех испытаний. Ее путь – это путь обретения имени, то есть, по сути, обретения себя и своего места в мире.

Функция именований в создании художественного образа

Частная система именований в «Сказке о царе Салтане» функционирует не только как средство номинации, но и как активный компонент стиля, формирующий художественный образ. Взаимодействие имен собственных и нарицательных лексем создает сложную семантическую сеть.

Например, контраст между «иностранными» именами Салтана и Гвидона и «народными» прозвищами Поварихи, Ткачихи и Бабарихи подчеркивает противопоставление миров: мира царственного, героического и чудесного, с одной стороны, и мира бытового, завистливого и злого, с другой. Имя «Царевна-Лебедь» представляет собой синкретический образ, сочетающий реалии человеческого мира (царевна) с мифологическим (лебедь), тем самым мгновенно сообщая читателю о её двойственной, волшебной природе и ключевой роли в судьбе Гвидона.

Именования также играют роль в динамике сюжета. Отсутствие имени у царицы в начале сказки усиливает её статус «невинно гонимой», универсального образа страдалицы, который затем трансформируется в образ могущественной матери и жены, обретающей свое место и имя. Имя «Салтан», появляющееся после брака, сигнализирует о новом этапе его жизни, когда он из простого царя становится героем своей истории.

Таким образом, Пушкинская система именований – это не просто набор ярлыков, а тонко разработанный художественный инструмент, который, наряду с другими элементами поэтики, способствует созданию многомерных образов, углублению символики и обогащению общего смысла «Сказки о царе Салтане». Он мастерски использует языковые средства для построения глубокого смыслового слоя.

Символика и аллегории: глубинные смыслы сюжета

«Сказка о царе Салтане» далеко не так проста, как кажется на первый взгляд, и её сюжет наполнен многослойным символизмом, который обеспечивает произведению удивительную смысловую глубину. Пушкин, мастерски владея языком символов, вплетает в канву повествования мифологические и ритуальные архетипы, которые делают сказку резонансной на универсально-человеческом уровне.

Образ Царевны-Лебеди

Образ Царевны-Лебеди является одним из наиболее ярких и многозначных в сказке, выступая как мощный символ и аллегория. В русском фольклоре и искусстве лебедь традиционно символизирует двойственную природу, являясь одновременно прекрасной девой и могущественной птицей. Это позволяет ей связывать земной и небесный/водный миры, олицетворяя красоту, чистоту, верность, магическую мудрость и пророческие способности.

В контексте славянского фольклора лебёдушка является архетипическим женским символом, ассоциирующимся с невестой или матерью с семейством. Она часто выступает как помощница, покровительница или таинственная избранница героя. В «Сказке о царе Салтане» Царевна-Лебедь в полной мере реализует эти функции: она спасает Гвидона, помогает ему построить город, совершает чудеса и в итоге становится его женой. Её превращение из птицы в девушку и обратно не просто волшебство, а метафора преобразующей силы любви и магии.

В более широком культурном контексте, особенно в эстетике символизма, лебедь может олицетворять вдохновение, которое способно как возвысить душу, так и привести к познанию темных, таинственных сторон жизни. В случае Царевны-Лебеди, она выступает как источник возвышенного, чистого вдохновения, направляющего Гвидона на путь созидания и благополучия. Её образ вносит в сказку не только элемент чуда, но и глубокий философский подтекст о единстве красоты и силы, природы и магии.

Мифологическая семантика острова Буяна и других элементов

Остров Буян – это не просто географическая точка на карте сказочного мира, а священное пространство с глубокими мифологическими корнями в восточнославянском фольклоре. Он упоминается в заговорах, народных сказках и былинах как некий сакральный центр мира, где часто хранится бел-горюч камень Алатырь, символизирующий первооснову бытия, источник всех сил и знаний. На Буяне, согласно мифам, «растёт дуб, что мир держит», и происходят чудеса, что подтверждается в сборниках А.Н. Афанасьева и П.В. Киреевского.

В «Сказке о царе Салтане» остров Буян становится местом возрождения и чудесного преобразования. Именно здесь царица с младенцем спасаются от гибели, здесь Гвидон вырастает, становится князем и создает чудесное государство. Этот остров – метафора нового начала, убежища от несправедливости и места, где воплощаются мечты. Его мифологическая семантика усиливает ощущение предопределенности и сакральности происходящих событий.

Исследователи, такие как Н.Е. Никитина, рассматривают в сказке инфернальную семантику компонентов архетипического комплекса, а также предлагают новую интерпретацию орнитологического и зооморфного кодов. Превращения Гвидона в комара, муху и шмеля для тайных визитов к отцу могут быть истолкованы не просто как магические трюки, а как отсылки к хтоническим силам, миру предков или духам-помощникам, которые, по славянской мифологической и лиро-эпической традиции, могли принимать облик насекомых или животных. Эти превращения позволяют Гвидону преодолевать границы между мирами, узнавать тайны и влиять на события, оставаясь невидимым.

Сюжет как отражение ритуальных практик

За кажущейся простотой сказочного сюжета скрывается мощная архетипическая структура, которая, по мнению ряда исследователей, может быть интерпретирована как отражение проведения свадебного ритуала членами двух экзогамных родов. Эта интерпретация находит подтверждение в структурно-мифологических исследованиях фольклора, в частности, в работах, основанных на принципах В.Я. Проппа и Е.М. Мелетинского.

Сватовство царя, выбор невесты, последующее изгнание царицы, её чудесное спасение и возвращение, а также женитьба Гвидона на Царевне-Лебеди – все эти этапы могут быть рассмотрены как проекции древних ритуалов перехода, инициации и воссоединения. Изгнание невесты/матери из рода (её «смерть» в бочке) и её последующее чудесное «воскрешение» на острове Буяне могут символизировать обряды, связанные с переходом из одного социального статуса в другой или из одного рода в другой. Воссоединение семьи в финале, сопровождаемое пиром, также является архетипическим завершением ритуального цикла, знаменующим восстановление порядка и гармонии.

Таким образом, «Сказка о царе Салтане» предстает как многомерное произведение, где каждый элемент, от образа Царевны-Лебеди до мифологической географии острова Буяна и структуры сюжета, пронизан глубокими символами и аллегориями, отсылающими к древним пластам человеческой культуры и мифологии.

Языковые особенности «народного стиля» в «Сказке о царе Салтане»

«Сказка о царе Салтане» является блестящим примером того, как Александр Сергеевич Пушкин мастерски синтезировал устно-поэтическое народное творчество с высокохудожественным литературным стилем. Этот «народный стиль» – не просто имитация фольклора, а уникальное авторское переосмысление, придающее сказке особую прелесть и глубокое звучание.

Синтез литературно-книжного и устно-поэтического языка

В.В. Виноградов в своих исследованиях неоднократно подчеркивал пути и этапы развития стихотворной фразеологии Пушкина, отмечая её способность к органичному синтезу литературно-книжного и устно-поэтического творчества. В «Сказке о царе Салтане» этот синтез проявляется в филигранной работе с языком, где архаичные обороты, характерные для народных сказок и былин, соседствуют с изящными поэтическими конструкциями, присущими высокой литературе.

Пушкин придает лирическое разнообразие и широкое, обобщающее содержание формам народной поэзии. Например, в описаниях природы он использует традиционные мотивы, но наполняет их свежим поэтическим звучанием: «Ветер по морю гуляет / И кораблик подгоняет». При этом он активно способствует «национальному обновлению» и «демократизации» книжно-поэтических стилей, вводя разговорные обороты, просторечия и народные речевые паттерны, которые делают текст живым и близким к устной речи. Это позволило ему создать универсальный язык, понятный и ценимый как широкой публикой, так и искушенными читателями.

Примеры такого синтеза можно найти повсюду. С одной стороны, мы видим фольклорные зачины («Три девицы под окном / Пряли поздно вечерком») и устойчивые выражения («пир горой», «весь белый свет»). С другой – авторские лирические отступления и описания, которые несут печать индивидуального стиля Пушкина. Этот баланс между традицией и новаторством делает язык сказки уникальным и неповторимым.

Функционирование эпитетов и других стилистических средств

Эпитеты играют исключительно важную роль в «Сказке о царе Салтане», выполняя множественные функции: они характеризуют персонажей, предметы и явления, создают волшебную атмосферу, а также поддерживают связь с фольклорной традицией. Исследования, в частности Л.В. Борисовой, показывают, что Пушкин использует как постоянные фольклорные эпитеты, так и новаторские, неожиданные сочетания.

Таблица 2: Примеры фольклорных и авторских эпитетов в «Сказке о царе Салтане»

Тип эпитета	Примеры из текста	Функция и характеристика
Фольклорные	«добрый молодец», «красна девица», «белый свет», «чисто поле», «синее море», «море-океан»	Сохраняют лингвистическую архаику и историческую семантику, отсылая к древнеславянской космологии и поэтической традиции. Создают узнаваемость и связь с народным творчеством.
Авторские	«злая Бабариха», «чудесный остров», «славный князь», «чудный месяц», «глаз не сводит», «чудо чудное»	Придают индивидуальную окраску, усиливают эмоциональное воздействие, создают уникальные образы, порой сочетают традиционные слова с неожиданными определениями.

Фольклорные эпитеты, такие как «добрый молодец» или «красна девица», не только сохраняют лингвистическую архаику, но и несут в себе историческую семантику, отсылая к древнеславянским представлениям о красоте, доблести и идеальном. Они создают ощущение погружения в мир народной сказки, делают текст более аутентичным. При этом Пушкин не просто копирует, а творчески переосмысливает их, придавая им новую жизнь в своем произведении.

Помимо эпитетов, Пушкин активно использует и другие языковые приемы, формирующие «народный стиль»:

• Повторы и тавтологии: «Ель растет перед дворцом, / А под ней хрустальный дом», «чудо чудное, диво дивное» – эти приемы характерны для устной народной речи и придают сказке напевность, ритмичность и усиливают экспрессию.
• Уменьшительно-ласкательные суффиксы: «кораблик», «бочечка», «белочка» – создают ощущение уюта, доброты и близости, смягчают тон повествования.
• Просторечия и разговорные обороты: «Не печалься, свет мой князь», «Ну так что же? Будь здоров!» – делают язык живым, приближенным к реальной речи, избегая излишней торжественности.
• Инверсии: Изменение привычного порядка слов («Ветер по морю гуляет») придает речи поэтичность и особую ритмичность.

Таким образом, языковые особенности «Сказки о царе Салтане» демонстрируют виртуозное мастерство Пушкина в создании уникального «народного стиля». Он не просто заимствовал элементы фольклора, но органично синтезировал их с литературной традицией, обогащая русский язык и создавая произведение, которое до сих пор поражает своей глубиной и мелодичностью.

Многозначные интерпретации сюжета: «загадка» и ее толкования

«Сказка о царе Салтане» не просто развлекательное повествование, а произведение, насыщенное глубокими смысловыми пластами, которые допускают множество многозначных интерпретаций. Именно эта многозначность и является той самой «загадкой сюжета», которая продолжает волновать умы литературоведов и филологов. Сказка приглашает к размышлению о фундаментальных аспектах человеческого бытия – о судьбе, родстве, власти и прощении.

Интерпретация начальной сцены и «выбора судьбы»

Сцена, открывающая «Сказку о царе Салтане» — «Три девицы под окном / Пряли поздно вечерком» — является одной из самых многозначных и допускает различные интерпретации. На первый взгляд, это традиционный фольклорный мотив выбора невесты по её обещаниям, символизирующий поиск царем идеальной супруги. Однако за этим внешним слоем скрываются более глубокие смыслы.

Эту сцену можно рассматривать как:

• Отражение выбора судьбы: Каждое обещание девиц (родить богатыря, ткать полотна, готовить пир) символизирует определенный жизненный путь и набор добродетелей. Царь, выбирая младшую, делает выбор в пользу продолжения рода и будущего, а не сиюминутного благополучия.
• Социальные ожидания от женщин: Обещания девиц также отражают традиционные социальные роли и ожидания, предъявляемые к женщинам в обществе – быть матерью, хозяйкой, умелой рукодельницей.
• Символическое представление жизненных путей: Сцена может символизировать различные пути, которые открываются перед человеком, и последствия сделанного выбора. Две старшие сестры выбирают путь эгоистичных обещаний, ведущих к зависти и интригам, тогда как младшая – путь служения и создания семьи, который, несмотря на испытания, приводит к счастью.

Т.Н. Головина подчеркивает, что эта начальная сцена служит не просто экспозицией, а мощным прологом, задающим основные конфликты и морально-этические дилеммы всего произведения.

Сюжет как история создания и воссоздания родственности

Одной из наиболее глубоких интерпретаций «Сказки о царе Салтане» является её прочтение как истории создания, разрушения и нового создания (воссоздания, воскрешения) родственности. Это относится как к конкретно-бытовому, так и к универсально-философскому смыслам.

• Создание родства: Сказка начинается с акта создания родства – брака царя с младшей девицей.
• Разрушение родства: Этот акт родства тут же подвергается разрушению из-за клеветы и зависти сестер, которые приводят к изгнанию царицы и царевича. Это разрушение родственных связей – метафора разрушения гармонии и порядка.
• Новое создание / Воссоздание родства: Центральная часть сюжета посвящена усилиям Гвидона и Царевны-Лебеди по воссозданию утраченного родства. Чудесные превращения, строительство города, поиск отца – все это шаги к восстановлению семейных уз. Финальное воссоединение царя Салтана с женой и сыном, а также прощение сестер, символизируют полное восстановление родственных связей и гармонии.

Эта интерпретация, исследуемая такими литературоведами и культурологами, как Т.Г. Черданцева и С.Ю. Неклюдов, позволяет увидеть в сказке не просто последовательность событий, а глубокое размышление о значимости семьи, прощении, преодолении испытаний и циклическом характере жизни, где разрушение неизбежно ведет к возрождению.

Философские и психологические прочтения

Помимо фольклорно-мифологических и социальных интерпретаций, «Сказка о царе Салтане» допускает и глубокие философские и психологические прочтения.

Известный литературовед В. Непомнящий предлагает одну из таких интерпретаций, объясняя «усыхание» портрета царя Салтана (его пассивность и отсутствие активных действий по поиску семьи) как полную победу смерти, торжествующую в мире человека и природы. В его трактовке, пассивность царя не просто слабость, а своего рода метафизическое умирание, связанное с потерей жены и сына – источников его жизненной силы и продолжения рода. Только благодаря активным действиям Гвидона и волшебству Царевны-Лебеди жизнь возвращается, и царь «оживает», воссоединившись с семьей. Это прочтение придает сказке трагический оттенок и поднимает вопросы о жизненной силе, надежде и преодолении отчаяния.

С психологической точки зрения, сказка может быть интерпретирована как история индивидуации, то есть становления личности. Гвидон, пройдя через изгнание и одиночество, обретает мудрость, силу и своего рода «второе рождение» на острове Буяне. Его путь – это путь героя, который, столкнувшись с предательством и несправедливостью, не сломлен, а становится могучим и справедливым правителем. Встреча с Царевной-Лебедью символизирует встречу с собственной душой, интуицией и внутренней мудростью, что позволяет ему разрешить все конфликты и достичь гармонии.

Таким образом, «Сказка о царе Салтане» предстает не просто как детская сказка, а как многослойное произведение, способное резонировать с читателями на разных уровнях, предлагая глубокие размышления о человеческой природе, судьбе, семейных узах и вечных ценностях. Её «загадка» – это приглашение к постоянному диалогу и переосмыслению.

Заключение

Исследование «Сказки о царе Салтане» А.С. Пушкина в рамках данной работы позволило не только деконструировать «загадку сюжета», но и выявить многоуровневую сложность и глубину этого произведения, подтверждая выдвинутое уникальное информационное преимущество. Мы убедились, что сказка является не просто пересказом фольклорных мотивов, а виртуозным синтезом, в котором Пушкин преобразил традиционные элементы, создав нечто принципиально новое в русской литературе.

В ходе анализа было установлено, что «Сказка о царе Салтане» мастерски интегрирует два ключевых фольклорных сюжета – о невинно гонимой жене (тип ATU 707) и о вещей деве, – при этом Пушкин новаторски трансформирует их, в частности, передавая функции чудотворца от царевича к Царевне-Лебеди. Это свидетельствует о его глубоком понимании и творческом переосмыслении народной традиции.

Новаторство Пушкина проявилось в создании уникального жанра литературной сказки, характеризующегося «сдвоенностью» сюжетов и персонажей, а также использованием четырехстопного хорея, придающего произведению особую мелодичность. Отказ от традиционного мотива мести клеветникам в пользу прощения подчеркивает гуманистический пафос сказки, отличающий её от фольклорных прототипов и знаменующий переход Пушкина от романтических идеалов к реалистическому осмыслению мира.

Система именований персонажей, включающая тюркские, германские и славянские корни, была проанализирована как ключевой компонент стиля, отражающий единство культур и способствующий раскрытию образов. Отсутствие имени у царицы до финала и появление имени «Салтан» после брака были интерпретированы как символы обретения судьбы и идентичности.

Глубокий символизм сказки был деконструирован через анализ образа Царевны-Лебеди как олицетворения двойственной природы, мудрости и вдохновения, а также мифологической семантики острова Буяна в контексте славянских космогонических мифов. Рассмотрение инфернальной семантики архетипического комплекса и интерпретация сюжета как отражения свадебных ритуалов членов экзогамных родов углубили наше понимание мифологической подоплеки произведения.

Изучение языковых особенностей «народного стиля» Пушкина показало виртуозный синтез литературно-книжного и устно-поэтического языка, а также мастерское функционирование эпитетов – как фольклорных, так и авторских – в создании атмосферы и характеристике персонажей, сохраняя при этом лингвистическую архаику и историческую семантику.

Наконец, мы представили многозначные интерпретации сюжета, от прочтения начальной сцены как «выбора судьбы» до рассмотрения сказки как истории создания и воссоздания родственности, а также философских и психологических трактовок, включая интерпретацию В. Непомнящего о «пассивности» царя. Эти прочтения подчеркивают непреходящую актуальность и глубину «Сказки о царе Салтане».

Таким образом, А.С. Пушкин внес колоссальный вклад в развитие русской литературной сказки, преобразив её из простого пересказа народных сюжетов в многослойное, глубокое художественное произведение. Богатство интерпретаций его сказки свидетельствует о её неисчерпаемом потенциале для исследования и глубокого осмысления.

Перспективы дальнейших исследований «Сказки о царе Салтане» могут включать более детальный сравнительный анализ с европейскими литературными сказками XIX века, изучение влияния сказки на последующее поколение русских писателей, а также углубленное психоаналитическое или культурологическое прочтение отдельных мотивов и образов с использованием современных методологий.

Список использованной литературы

1. Азадовский М.К. Источники сказок Пушкина // Пушкин: Временник Пушкинской комиссии / АН СССР. Ин-т литературы. — М.-Л.: Изд-во АН СССР, 1936. Вып. 1.
2. Азадовский М.К. Пушкин и фольклор // Пушкин: Временник Пушкинской комиссии / АН СССР. Ин-т литературы. – М.; Л. : Изд-во АН СССР, 1937. – Вып. 3. – С. 152-182.
3. Акимова Т.М. Заметки о народности жанра сказок Пушкина // Фольклор народов РСФСР. – Уфа, 1976. – С. 111-122.
4. Аникин П.В. Всемирная сказка // Сказки народов мира. В десяти томах. T.I. – М.: Дет. лит., 1987. – С. 4-19.
5. Афанасьев А.Н. Поэтические воззрения славян на природу: Опыт сравнительного изучения славянских преданий и верований в связи с мифическими сказаниями других родственных народов. Т.1. – М.: Современный писатель, 1995. – 800 с.
6. Баратынский Е.А. Стихотворения. Поэмы. Проза. Письма. – М.: ГИХЛ, 1951. – 644 с.
7. Бартенев П.И. Род и детство Пушкина // О Пушкине. – М.: Современная Россия, 1992. – С. 3-62.
8. Березкина С.В. Сказки Пушкина и современная им литературная критика // Пушкин. Исследования и материалы. – СПб., 1995. – Т. 15. – С. 110-153.
9. Благой Д.Д. Шагами великана (Пушкин в развитии мировой литературы) // Душа в заветной лире. – М.: Советский писатель, 1979. – 623 с.
10. Бонди С.М. Комментарии // Пушкин А.С. Полн. собр. соч. Т. 7. – М.-Л.: Художественная литература, 1935. – 732 с.
11. Бонди С.М. Народный стих у Пушкина // О Пушкине: Статьи и исследования. – М.: Художественная литература, 1983. – С. 370-411.
12. Бонди С.М. Сказки Пушкина // Пушкин А.С. Собрание сочинений: В 10 т. Т. 3. – М.: Художественная литература, 1975. – С. 469-470.
13. Веселовский А.Н. Историческая поэтика. – Москва: Высшая школа, 1989. – 406 с.
14. Виноградов В.В. О языке художественной литературы. – М.: Гослитиздат, 1959. – 654 с.
15. Власова М. Новая АБЕВЕГА русских суеверий. – СПб.: Северо-Запад, 1995. – 383 с.
16. Горюнков С. Герменевтика пушкинских сказок. – СПб.: Алетейя, 2009. – 398 с.
17. Гусев В.Е. Мифологическая школа // Литературный энциклопедический словарь / под общ. ред. В.М. Кожевникова и П.А. Николаева. – М.: Советская энциклопедия, 1987. – С. 222.
18. Дмитриева Е. Где искать остров Буян? // Наука и жизнь. – 2011. – № 1. – С. 31-34.
19. Елеонский С.Ф. Литература и народное творчество. – М.: Учпедгиз, 1956. – 239 с.
20. Зуева Т.В. Народная волшебная сказка в творческом развитии А.С. Пушкина // Фольклорные традиции в русской и советской литературе. – М.: Наука, 1987. – С. 40-66.
21. Зуева Т.В. Сказки А.С. Пушкина. – М.: Просвещение, 1989. – 159 с.
22. Корепова К.Е. Сказка о Жар-птице в фольклоре и литературе // Русский фольклор. – Л., 1989. – Вып. 25.– С. 59-70.
23. Леонова Т.Г. Русская литературная сказка XIX века в ее отношении к народной сказке (поэтическая система жанра в историческом развитии). – Томск, 1982. – 214 с.
24. Липовецкий М.Н. Поэтика литературной сказки. – Свердловск: УрГУ, 1992. – 184 с.
25. Лупанова И.П. О фольклорных истоках женских образов в «Сказках» А.С. Пушкина // Научные доклады высшей школы. Филологические науки. – М., 1958. – № 3. – С. 120-129.
26. Лупанова И.П. Русская народная сказка в творчестве писателей первой половины XIX века. – Петрозаводск: б/и, 1959. – 315 с.
27. Маршак С.Я. О сказках Пушкина // Маршак С.Я. Сочинения: В 4 т. Т. 4. – М.: Гослитиздат, 1960. – С. 14-38.
28. Морозова М.Н. Антропонимия русских народных сказок // Фольклор. Поэтическая система. – М.: Наука, 1977. – С. 231-240.
29. Мохов И.А. К вопросу об изучении сказок Пушкина // Ставропольский педагогический институт. Сборник трудов. – Вып. 4. – Ставрополь, 1949. – С. 29-46.
30. Некрылова А.Ф. Русские народные городские праздники, увеселения и зрелища: Конец XVIII – начало ХХ века. – Л.: «Искусство» Ленинградское отделение, 1984. – 191 с.
31. Непомнящий В. Что ждет сказку? // Детская литература. – 1973. – № 3. – С. 14-23.
32. Никольский Н.М. Язык сказок А.С. Пушкина // Ученые записки Ульяновского государственного педагогического института. – 1949. – С. 153-209.
33. Никонов В. А. Имя и общество. – М.: Наука, 1974. – 167 с.
34. Овчинникова Л.В. Русская литературная сказка XX века. История, классификация, поэтика. – М.: Флинта: Наука, 2003. – 312 с.
35. Пелисов Г.А. О фольклорных основах «Сказок» А.С. Пушкина // Советская этнография. – 1950. – № 4. – С. 100-114.
36. Пропп В.Я. Фольклор и действительность. – М.: Наука, 1976. – 375 с.
37. Пушникова О.Ю., Фролов Н.К. Имена персонажей сказок из романтических поэм А.С. Пушкина // Славянские духовные традиции Сибири. – Тюмень, 1999. – С. 6-8.
38. Слонимский А.Л. Мастерство Пушкина. – М.: Художественная литература, 1963. – 527 с.
39. Смирнова М. Волшебные мотивы в литературной сказке // Детская литература. – 1977. – № 9. – С. 3-49.
40. Соймонов А.А. П.В. Киреевский и его собрание народных песен. – Л.: б/и, 1971. – 250 с.
41. Соколов Ю.М. Пушкин и народное творчество // Литературный критик. – 1937. – № 1. – С. 140-155.
42. Суслова A.B., Суперанская A.B. О русских именах. – Л.: Лениздат, 1991. – 220 с.
43. Томашевский Б.В. Историзм Пушкин // Пушкин. Книга вторая. Материалы к монографии (1824-1837). – М.-Л.: Изд-во Акад. наук СССР, 1961. – 575 с.
44. Томашевский Б.В. Стилистика. – Л.: Изд. Ленинградского университета, 1983. – 288 с.
45. Тюняев А. Что зашифровал Пушкин в сказке о царе Салтане. URL: http://via-midgard.info/news/20202-chto-zashifroval-pushkin-v-skazke-o-care-saltane.html (дата обращения: 02.03.2012).
46. Фролов Н.К., Ячменева Л.B. Мотивация функций антропонимов в романе Л.H. Толстого «Анна Каренина» // Слово и конструкция в художественном тексте: Сб. науч. тр. Тюмень, 1991. – С. 67-72.
47. Шнеерсон М.А. Фольклорный стиль в сказках Пушкина // Ученые записки Ленинградского государственного университета. Серия филологических наук, № 46. – Вып. 3. – 1939. – С. 149-161.
48. Древнерусское предание, ожившее в пушкинской «Сказке о царе Салтане» // РУССКАЯ ИСТОРИЯ. URL: https://history.jes.su/s207987840000305-6-1/
49. Фольклорные, мифологические и литературные источники сказок А. С. Пушкина // Moluch.ru. URL: https://moluch.ru/young/archive/38/2653/
50. Система именований персонажей как компонент стиля художественного текста (на материале русской литературной сказки) // КиберЛенинка. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/sistema-imenovaniy-personazhey-kak-komponent-stilya-hudozhestvennogo-teksta-na-materiale-russkoy-literaturnoy-skazki
51. Поэтика имени в сказках А.С. Пушкина // Старт в науке. URL: https://school-science.ru/6/17/37402
52. О жанровом содержании «Сказки о царе Салтане» А. С. Пушкина // КиберЛенинка. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/o-zhanrovom-soderzhanii-skazki-o-tsare-saltane-a-s-pushkina
53. Этимология имён собственных в произведениях А.С.Пушкина // Мультиурок. URL: https://multiurok.ru/files/ietimologiia-imien-sobstviennykh-v-proizviedieniiakh-a-s-pushkina.html
54. Сказка о царе Салтане. Системная семейная психотерапия? // Психологическая Газета «Золотая Лестница». URL: https://www.tri-sestri.ru/blog/skazka-o-tsare-saltane-sistemnaya-semeynaya-psikhoterapiya/
55. Сказка о царе Салтане // Википедия. URL: https://ru.wikipedia.org/wiki/Сказка_о_царе_Салтане
56. Диссертация на тему «Жанр стихотворной сказки в русской литературе 1830-х годов». URL: https://www.dissercat.com/content/zhanr-stikhotvornoi-skazki-v-russkoi-literature-1830-kh-godov
57. От литературной сказки к истории человечества. URL: https://www.iph.ras.ru/page52865768.htm
58. Система именований персонажей в русской народной и литературной сказках первой половины XIX в.: На материале произведений В. А. Жуковского, А. С. Пушкина, П. П. Ершова // DsLib.net. URL: https://www.dslib.net/russk-literatura/sistema-imenovanij-personazhej-v-russkoj-narodnoj-i-literaturnoj-skazkah.html
59. Символика волшебной сказки в произведениях русского модерна // КиберЛенинка. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/simvolika-volshebnoy-skazki-v-proizvedeniyah-russkogo-moderna
60. Фольклорные мотивы сказок Пушкина // Interneturok. URL: https://interneturok.ru/lesson/literatura/5-klass/v-m-zhukovskiy-skazka-o-tsare-berendee/folkornye-motivy-skazok-pushkina
61. Сказки Пушкина − предвестники исторических открытий. Сказка о царе Салтане // Rusnasledie.info. 2019. 28 июля. URL: https://rusnasledie.info/2019/07/28/skazki-pushkina-%E2%88%92-predvestniki-istoricheskix-otkrytij-skazka-o-tsare-saltane/
62. Инфернальная семантика компонентов архетипического комплекса в «Сказке о царе Салтане» А. С. Пушкина: к постановке проблемы // КиберЛенинка. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/infernalnaya-semantika-komponentov-arhetipicheskogo-kompleksa-v-skazke-o-tsare-saltane-a-s-pushkina-k-postanovke-problemy
63. Виноградов В. В. Стиль Пушкина. II. Пути и этапы развития стихотворной фразеологии Пушкина. URL: http://www.feb-web.ru/feb/pushkin/texts/psh/psh-029-.htm
64. Эпитеты и их функционирование в «Сказке о царе Салтане» А. С. Пушкина // Moluch.ru. URL: https://moluch.ru/archive/80/14385/
65. Мордовские родники сказок Пушкина // Голос Эрзи. URL: https://goloserzi.ru/ru/kultura/mordovskie-rodniki-skazok-pushkina.html
66. Русский Колорит. URL: https://russian-colorit.ru/blog/tsarevna-lebed
67. Сказка о царе Салтане Пушкина: анализ и главные герои // Rosuchebnik.ru. URL: https://rosuchebnik.ru/material/skazka-o-tsare-saltane-pushkina-analiz-i-glavnye-geroi/