Кубинский вариант испанского языка: исторические корни, лексические особенности и методы исследования

Кубинский вариант испанского языка — это не просто региональное ответвление, а живой лингвистический организм, впитавший в себя многовековую историю острова Свободы, его многонациональный состав и уникальный социокультурный ландшафт. Для студентов филологических и лингвистических специальностей, а также для исследователей романских языков, изучение кубинского диалекта представляет собой захватывающее погружение в глубины языковой эволюции и взаимодействия культур. Он является ярким примером того, как экстралингвистические факторы – историко-политические, географические, социально-экономические, культурно-идеологические – формируют уникальную языковую систему, которая, по последним данным, обслуживает около 12 миллионов человек.

Настоящая работа призвана представить всесторонний и углубленный анализ лексических особенностей кубинского испанского. Мы проследим его исторические корни, выявим влияние индейских, африканских и английских языков, рассмотрим специфику отличий от иберийского и других латиноамериканских вариантов, а также обозначим наиболее эффективные методы его исследования. Целью данного академического исследования является не только систематизация уже известных фактов, но и углубленное рассмотрение менее очевидных аспектов, что позволит сформировать целостную картину кубинского языкового феномена. Понимание этих процессов критически важно для специалистов, поскольку оно раскрывает динамику формирования национальной идентичности через язык.

Исторические этапы и экстралингвистические факторы формирования кубинского диалекта

Формирование кубинского диалекта испанского языка — это многослойный процесс, который начался с приходом европейцев и продолжается по сей день, отражая сложное переплетение культур и языков. Этот путь обусловлен неповторимой историей кубинского этноса, запечатлевшей в себе влияние множества языков, а также этнических и религиозных культур, что делает его изучение особенно плодотворным для понимания языковых изменений под воздействием внешних факторов.

Период «койнеизации» (1492–1762 гг.) и первые языковые контакты

Начало формирования кубинского койне, то есть общего диалекта, приходится на первый этап колонизации острова, охватывающий период с 1492 по 1762 годы. Это было время активного заселения Кубы, когда на одной территории сосуществовали индейское население, испаноговорящие европейцы с различной диалектной принадлежностью и африканцы, привезенные в качестве рабов. Этот уникальный демографический «котел» стал отправной точкой для стабилизации и консолидации новой языковой системы.

Исторические данные показывают, что большинство конкистадоров и первых поселенцев на Кубе были выходцами не из Кастилии, как можно было бы предположить, а преимущественно с Канарских островов и из Андалусии. Именно поэтому кубинский вариант испанского языка формировался на основе смешения канарского и андалусийского диалектов, а не на базе кастильского испанского. Непрерывный поток эмигрантов в течение первой половины XVII века, в основном андалусийского происхождения, а во второй половине того же века — с преобладанием жителей Канарских островов, объясняет значительное сходство кубинского испанского языка с различными диалектами южной Испании. Это смешение изначально заложило основу для фонетических, лексических и даже грамматических особенностей, которые мы видим сегодня в кубинском диалекте, тем самым сформировав его уникальный характер, отличающий его от других латиноамериканских вариантов.

Влияние миграционных волн и отсутствие креолизации

Куба на протяжении веков оставалась магнитом для мигрантов. Последующие волны иммиграции из Китая (например, между 1853 и 1874 годами на остров было завезено более 100 000 китайских рабочих), а также небольшие группы японцев, корейцев и других неиспанских иммигрантов (англичане, французы, итальянцы) не смогли помешать испанскому языку стать национальным языком Кубы. С конца XVIII века на Кубу прибыл большой поток французов с Гаити и Луизианы, а также интенсивные волны переселенцев из Германии, Италии и Великобритании, и даже евреев во время и после мировых войн. Все эти группы, несмотря на свое присутствие, интегрировались в испаноязычную среду, привнося лишь точечные заимствования, но не меняя основной языковой парадигмы.

Интересно отметить, что, несмотря на колоссальный приток рабов из различных регионов субэкваториальной Африки – более миллиона человек в период с XVI по XIX века – на Кубе не сложились условия для формирования креольского языка. Это разительно отличается от ситуации на соседних островах, таких как Гаити или Кюрасао, где сформировались полноценные креольские языки. Причиной этого явления, вероятно, стало несколько факторов: постоянное пополнение рабов с континента, что не позволяло стабилизироваться единому креольскому наречию; меньшая численность местного коренного населения, которое могло бы стать основой для креолизации; и, возможно, более интенсивная языковая политика испанской администрации, направленная на испанизацию. Африканские языки оставили глубокий след в лексике и культуре, но не смогли создать самостоятельную языковую систему, что указывает на исключительную устойчивость испанского языка как доминирующего элемента.

Неочевидные влияния: португальский и цыганский элементы

Помимо доминирующих испанских, индейских и африканских влияний, кубинская разговорная речь также испытала воздействие менее очевидных, но весьма интересных элементов, таких как португальский и цыганский. Эти влияния, хотя и не столь масштабны, свидетельствуют о сложной и многогранной истории языковых контактов на Кубе.

Среди цыганских заимствований особо выделяется слово feté («правда»), произошедшее от цыганского fetén. Первые цыгане появились на Карибских островах, включая Кубу, уже в 1539 году, прибыв из Испании и Португалии. Их присутствие, пусть и не массовое, оставило свой отпечаток в разговорной речи, особенно в неформальных регистрах. Португальские заимствования также встречаются, например, глагол fachar («схватить»), который предположительно происходит от португальского faixa («пояс»). Эти примеры иллюстрируют, как даже малые языковые группы и транзитные потоки мигрантов могли обогащать лексикон кубинского диалекта, делая его еще более уникальным и многослойным.

Индихенизмы в лексическом составе кубинского диалекта: следы исчезнувших языков

Несмотря на то что коренное население Кубы было почти полностью истреблено испанскими колонизаторами к середине XVI века, их языки оставили заметный след в современном кубинском испанском. Это наследие представлено так называемыми индихенизмами, или индоамериканизмами, которые являются живым свидетельством доколумбовой эпохи. Помните ли вы, как часто языки сохраняют память о давно ушедших культурах?

Источники индейского субстрата и его распространение

Ко времени открытия острова Колумбом, Кубу населяли племена гуанаханабеев, сибонеев и таино, относящиеся к аравакской группе индейцев. Именно их языки стали первым источником индейского субстрата, который, несмотря на кажущуюся слабость (насчитывается всего несколько сотен заимствований), оказал значительное влияние на местный диалект. Однако большинство индихенизмов, используемых на Кубе, происходит не только от местных араваков. С течением времени, в результате испанского правления и торговых связей по всему континенту, в кубинский диалект проникли слова из других индейских языков: аравакско-карибских, науа (ацтекского), майя и кечуа. Это объясняет, почему некоторые слова, широко распространенные в Латинской Америке, встречаются и на Кубе.

Примеры индихенизмов и их роль в современной лексике

Индихенизмы играют важную роль в кубинской речи, обозначая уникальные реалии острова, связанные с флорой, фауной, бытом и культурой. Среди многочисленных примеров можно выделить:

• ajiaco (острый индейский перец, перечный соус, а также традиционное кубинское рагу)
• caimán (крокодил)
• caney (хижина, традиционный индейский дом)
• casabe (хлеб из маниоки)
• cimarrón (одичавшее животное, беглый раб)
• conuco (участок земли, огород)
• guagua (автобус, микроавтобус) – интересно, что это слово имеет более широкое распространение в Карибском бассейне
• guajiro (кубинский крестьянин)
• guanábana (сметанное яблоко, тропический фрукт)
• guayaba (гуайява, еще один тропический фрукт)
• jíbaro (житель сельской местности, часто с оттенком гордости за свою простоту)
• jutía (древесная крыса, эндемичное животное)
• majá (змея)
• manigua (густые заросли, труднопроходимая местность)
• yuca (съедобный корень маниоки, основной продукт питания)
• boniato (сладкий корень маниоки, батат)

Эти слова не просто заимствования; они глубоко интегрированы в кубинскую речь и культуру, став неотъемлемой частью идентичности острова. Более того, некоторые индихенизмы обогатили лексикон не только испанского, но и многих других языков мира, став глобальными терминами. К таким примерам относятся:

• huracán (от hurakan, ураган)
• guayaba (от guayava)
• cacao
• canoa
• tabaco
• manatí (ламантин)
• barbacoa (барбекю)

Слова, такие как «табак», «картофель» и «кукуруза», были завезены в Испанию вместе с их туземными названиями и сыграли важную роль в экономике и кулинарии Старого Света, демонстрируя, как языковые заимствования могут влиять на глобальные процессы. Здесь мы видим, что лингвистические контакты не просто обогащают словарь, но и способны изменять экономические и культурные ландшафты целых континентов.

Африканизмы в лексике кубинского испанского: социокультурные коннотации и языковое разнообразие

Глубокое и многогранное влияние африканских языков на кубинский испанский является одним из наиболее ярких и значимых аспектов формирования диалекта. Это воздействие прослеживается не только в лексике, но и в народной культуре, особенно в музыке и танцах, а также в афро-христианских синкретических культах, приверженцы которых встречаются среди верующих Кубы.

Этническое происхождение и языковые подсемейства африканских рабов

История Кубы неотделима от трагической страницы рабства. В период с XVI по XIX век на Кубу было ввезено более миллиона африканских рабов, что подтверждает их значительную роль в формировании населения острова, до 40% которого составляют их потомки. Эти люди происходили из самых разных регионов субэкваториальной Африки, принося с собой богатое языковое и культурное наследие.

Африканские языки, имевшие отношение к языковой предыстории Кубы, принадлежат к трем основным подсемействам нигеро-конголезских языков:

1. Западно-атлантические языки: к этой группе относятся такие языки, как волоф, фула (фульбе) и мандинго, распространенные в Западной Африке.
2. Языки ква: сюда входят эфик, йоруба, игбо и идома, носители которых также были привезены на Кубу, преимущественно из региона, известного как Невольничий берег (современная Нигерия, Бенин, Того).
3. Языки банту: к ним относятся конго (киконго) и экой, распространенные в центральных и южных частях Африки.

Такое этническое и языковое разнообразие среди рабов объясняет, почему на Кубе не сформировался единый креольский язык, но при этом африканские языки оставили множество следов в лексике и фонетике кубинского испанского.

Лексические примеры и их социокультурное значение

Слова африканского происхождения составляют значительную часть кубинской разговорной лексики, часто обозначая реалии, связанные с афро-кубинской культурой, бытом или приобретая новые, специфические значения. Примеры таких африканизмов включают:

• encamar («говорить», часто в значении «сплетничать, наговаривать»)
• veo («отверстие», «дырка»)
• fufu («жареные бананы», популярное афро-кубинское блюдо)
• tasajo («вяленое мясо», традиционный продукт)
• mancueva («тигр», хотя тигры не водятся на Кубе, это слово могло прийти из африканских языков, где оно обозначало крупного хищника)
• fiana («власть, полиция»)
• boncó («хороший, добрый»)
• monina («добрый друг, брат»)
• ocamba («старуха, мать»)

Эти лексемы не только обогатили кубинский словарный запас, но и стали мостом между африканским прошлым и настоящим островом. Воздействие африканского прошлого отразилось не только в лексике, но и глубоко проникло в народную культуру, проявившись в неповторимой кубинской музыке, таких танцах, как румба и сон, а также в афро-христианских синкретических культах, таких как Сантерия, которые являются важной частью духовной жизни Кубы.

Однако не все африканизмы имеют нейтральные или позитивные коннотации. Некоторые лексемы, обозначающие представителей негроидной расы или метисов, такие как prieto («темнолицый»), jaba («негр») и niche («чернокожий»), часто имеют пейоративный оттенок в кубинском национальном варианте испанского языка. Особого внимания заслуживает слово jaba, которое в кубинском испанском многозначно и помимо значения «негр» также означает «пустую тыкву», «грубую дешевую холщовую сумку», «полиэтиленовый пакет» и даже «суму нищего». Эта многозначность отражает сложную историю расовых отношений и социальных иерархий на Кубе, где цвет кожи и социальный статус часто переплетались, что является важным аспектом социолингвистического анализа.

Англицизмы и другие современные заимствования: влияние американской культуры

Влияние Соединенных Штатов на Кубу, несмотря на сложные политические отношения, оставило заметный след в лексической системе кубинского диалекта, особенно в виде англицизмов. Эти заимствования, появившиеся благодаря географической близости и историческим связям, подверглись фонетической и морфологической адаптации, органично вписавшись в испанский язык острова.

Фонетическая адаптация и лексические примеры

Процесс заимствования не означает простое копирование. Английские слова, попадая в кубинский испанский, претерпевают изменения в соответствии с фонетическими закономерностями испанского языка. Ярким примером такой адаптации является заимствование английского слова «nigger», которое в кубинском испанском языке изменилось и превратилось в niche. Это слово, как уже упоминалось, часто имеет пейоративный оттенок и используется для обозначения чернокожего человека.

Помимо этого, кубинский диалект содержит множество других заимствований из английского языка, появившихся благодаря американскому влиянию, особенно в сфере быта, одежды и спорта. Примерами таких заимствований являются:

• pulover (от pullover), которое в кубинском испанском часто используется в значении «футболка» или «майка», тогда как в европейском испанском pulóver обычно означает свитер.
• chor (от shorts, шорты) – это слово повсеместно употребляется для обозначения коротких брюк.

Эти слова наиболее заметны в сферах повседневной жизни, моды, спорта и развлечений, где американская культура оказывала и продолжает оказывать косвенное влияние. Изучение англицизмов позволяет проследить динамику языковых контактов и адаптационных механизмов, которые позволяют языку сохранять свою идентичность, одновременно интегрируя внешние элементы.

Специфика кубинского диалекта в сравнении с иберийским и другими латиноамериканскими вариантами

Кубинский диалект, будучи частью большой семьи латиноамериканских вариантов испанского языка, обладает уникальным набором характеристик, которые отличают его как от иберийского (полуостровного) испанского, так и от других диалектов Нового Света. Понимание этих отличий является ключом к осознанию его национально-культурной специфики.

Диалектная вариативность и переосмысление лексики

Кубинский испанский классифицируется как субдиалект карибского испанского, который, в свою очередь, охватывает языковые варианты Кубы, Пуэрто-Рико, Доминиканской Республики, а также прибрежных районов Венесуэлы, Колумбии и Панамы. Внутри самой Кубы исследования подтверждают наличие небольших региональных особенностей, в основном в интонации и лексике, между говором на западе и востоке острова.

Одной из самых ярких лингвокультурных особенностей кубинского испанского языка является переосмысление исконно испанских лексических единиц. Этот процесс приводит к расширению или сужению их значения, становясь продуктивным источником пополнения уникальных кубанизмов. Ярким примером служит общеиспанское слово descarga. В его основном значении оно означает «загрузка, разгрузка». Однако в кубинском национальном варианте это слово приобретает множеств�� дополнительных значений:

• «музыкальное выступление перед небольшой публикой», часто импровизированное;
• «молодёжная вечеринка с музыкой»;
• «выговор, упрёк»;
• «скучный, нудный разговор» или «излияние души».

Такая многозначность демонстрирует, как язык адаптируется к местным культурным реалиям, наполняя привычные слова новым смыслом, отражающим особенности общественной жизни и менталитета. Это показывает, что язык не является застывшей системой, а динамично эволюционирует под влиянием социокультурных контекстов.

Андалусизмы и именные маркеры

Как уже отмечалось, просторечия испанского языка, в частности андалусский диалект, оказали сильное влияние на язык всего Карибского бассейна, и Куба не исключение. Этот диалект лег в основу кубинского национального варианта, что проявляется как в лексике, так и в фонетике. Интересно, что устная форма анекдотов на Кубе часто содержит андалусский диалект, что свидетельствует о его глубокой укорененности в народной культуре.

Среди характерных андалусизмов в кубинской разговорной речи часто встречаются такие произносительные единицы, как:

• tahca (от tasca, таверна)
• vel (от ver, видеть)
• hahta (от hasta, до)
• llegal (от llegar, прибывать)
• ná má (от nada más, только)
• metel’le (от meterle, вставлять)
• pa (от para, для)
• pal (от para el, для него)
• pol (от por el, из-за него)
• tó (от todo, всё)

Эти сокращения и ассимиляции согласных являются отличительной чертой карибских диалектов и прямым наследием андалусского произношения.

Помимо этого, кубинский испанский проявляет особенности функционирования именных маркеров, являющихся важным компонентом кубинской языковой идентичности. Примером суффикса, характерного для кубанизмов, является «-eco», который можно увидеть в слове cubaneco («кубинский»). Этот суффикс придает слову особый, часто уменьшительно-ласкательный или специфически местный оттенок, выделяя его из общеиспанского контекста. Цыганский элемент, заимствованный через разговорную речь живших на Кубе испанцев, также присутствует в лексике (например, diñar – «давать»).

Фонетические и грамматические особенности

Кубинский национальный вариант испанского языка проявляет национально-культурную специфику на всех уровнях языковой системы: фонетическом, морфосинтаксическом и лексико-семантическом.

На фонетическом уровне, помимо уже упомянутых андалусизмов, характерны:

• Аспирация или выпадение /s/ в конце слога: например, *la(s) casa(s)* вместо *las casas* («дома»).
• Йеизм: слияние звуков, обозначаемых ll и y, в один [j].
• Лямбдацизм и ротацизм: взаимозамена /l/ и /r/ в конце слога, особенно в восточных провинциях Кубы (например, *arma* вместо *alma* («душа»), *puelto* вместо *puerto* («порт»)).

На морфосинтаксическом уровне выделяются:

• Использование ustedes вместо vosotros: как и в большинстве латиноамериканских диалектов, форма vosotros практически не используется, даже в неформальной речи.
• Особенности использования императива: частое употребление инфинитива вместо императива, особенно в некоторых неформальных конструкциях.
• Высокая частотность употребления уменьшительно-ласкательных суффиксов: придает речи особую эмоциональность и близость.

Все эти особенности в совокупности создают уникальную языковую картину, которая закрепляет национально-культурную специфику кубинского диалекта.

Методы лингвистического анализа лексических особенностей кубинского испанского языка

Изучение национальных вариантов испанского языка, включая кубинский, требует применения специализированных методов лингвистического анализа. Это направление исследований активно развивается в рамках межвариантной диалектологии – нового научного направления, которое ставит своей целью систематическое описание и сравнение региональных вариантов одного языка.

Межвариантная диалектология и лингвокультурологический подход

Актуальность изучения лингвокультурологических аспектов кубинского национального варианта испанского языка в контексте кубинской национальной идентичности подтверждается работами таких исследователей, как С. Вальдес Берналь. Его исследования фокусируются на вопросах национального языка и культурной идентичности кубинцев, подчеркивая неразрывную связь между языком и самосознанием народа. Межвариантная диалектология позволяет не только выявлять сугубо лингвистические особенности, но и понимать, как эти особенности отражают уникальный культурный опыт и мировоззрение носителей диалекта. Лингвокультурологический подход помогает раскрыть, как язык формирует и отражает национальную картину мира, какие ценности и представления заложены в специфических лексемах и выражениях. Это особенно важно для междисциплинарных исследований, объединяющих лингвистику, культурологию и социологию.

Лексикографические и геолингвистические инструменты

Для всестороннего анализа лексических особенностей кубинского национального варианта испанского языка используются различные инструменты, среди которых выделяются известные работы лексикографического (словари, глоссарии) и геолингвистического (атласы) характера.

Среди лексикографических работ одним из наиболее значимых является «El habla popular cubana de hoy» Архелио Сантьестебана (1997). Этот словарь представляет собой ценный источник информации о современном разговорном кубинском испанском, фиксируя уникальные лексемы, фразеологизмы и их значения. Такие словари являются незаменимым подспорьем для исследователей, позволяя систематизировать и каталогизировать специфическую лексику.

В области геолингвистики значимы исследования диалектных зон Кубы, например, работы Л.Р. Чоя Лопеса, в частности его «Zonas dialectales en Cuba» (1989). Геолингвистические атласы позволяют визуализировать распространение языковых явлений по территории острова, выявлять региональные различия и границы диалектных зон, что крайне важно для понимания динамики языкового развития.

Классификация лексико-семантических групп и создание корпуса

Для углубленного анализа применяются методы, включающие исследование особенностей функционирования определенных лексико-семантических групп. К таким группам относятся:

• «Флора и фауна»: изучение названий растений и животных, характерных для Кубы, многие из которых имеют индейское или африканское происхождение.
• «Экспрессивные этнонимы»: анализ слов, используемых для обозначения различных этнических групп или социальных категорий, часто с эмоциональной окраской (например, guajiro, jaba, niche).
• «Именные маркеры»: исследование особенностей использования суффиксов, таких как «-eco» (cubaneco), которые придают словам специфические значения или оттенки.

Наряду с этими методами, актуальной задачей является разработка классификации диалектных зон Кубы, которая позволит более точно очертить границы распространения тех или иных языковых явлений. Кроме того, создание корпуса кубинских регионализмов – обширной электронной базы данных текстов, размеченных по лингвистическим параметрам – станет мощным инструментом для количественного и качественного анализа лексических особенностей, частотности употребления слов и их контекстуальных значений. Такой корпус позволит проводить глубокие статистические исследования и выявлять закономерности, неочевидные при традиционном анализе.

Выводы

Кубинский вариант испанского языка представляет собой увлекательный объект для лингвистического исследования, отражающий сложную и многогранную историю острова. Наше исследование показало, что формирование этого диалекта было обусловлено уникальным переплетением экстралингвистических факторов: от периода «койнеизации» с доминированием андалусийского и канарского субстратов до непрерывных волн миграции, включая африканских рабов, китайских рабочих и европейских переселенцев. Несмотря на массовый приток африканского населения, на Кубе не сформировался креольский язык, что отличает ее от многих карибских соседей. Однако влияние африканских языков, особенно подсемейств нигеро-конголезских, оставило глубокий след в лексике и культуре.

Мы выявили значительное количество индихенизмов, унаследованных от исчезнувших аравакских, науа, майя и кечуа языков, которые активно используются для обозначения уникальных реалий кубинской флоры, фауны и быта. Англицизмы, адаптированные к испанской фонетике, свидетельствуют о влиянии американской культуры в повседневной жизни. Сравнительный анализ с иберийским и другими латиноамериканскими вариантами испанского языка подчеркнул уникальность кубинского диалекта через феномен переосмысления исконно испанских лексем (как в случае со словом «descarga»), наличие ярко выраженных андалусизмов и специфических именных маркеров, а также фонетические и грамматические особенности, закрепляющие его национально-культурную идентичность.

Для дальнейшего изучения лексических особенностей кубинского испанского языка наиболее эффективными являются методы межвариантной диалектологии и лингвокультурологического анализа, опирающиеся на лексикографические и геолингвистические источники. Актуальным остается создание полноценного корпуса кубинских регионализмов и классификация диалектных зон, что позволит проводить более глубокие и систематизированные исследования.

Данная работа вносит вклад в понимание диалектной вариативности испанского языка, подчеркивая, что каждый национальный вариант — это не просто набор отклонений от нормы, а самостоятельная и самобытная система, отражающая уникальный путь развития народа и его культуры. Перспективы дальнейшего изучения кубинского диалекта лежат в области углубленного социолингвистического анализа, сравнительного корпусного исследования и детализированного изучения специфики языковых контактов в региональном разрезе. Это позволит не только расширить академические знания, но и обогатить понимание глобальных процессов языковой диверсификации.

Список использованной литературы

1. Ахманова О.С. Словарь лингвистических терминов. 2-е изд., стереотип. М.: Советская энциклопедия, 1969. 608 с.
2. Игнашина З.Н. Национально-культурные особенности испанского языка Кубы: дис. … канд. филол. наук: 10.02.05. Воронежский государственный университет, 2021. URL: http://www.dissercat.com/content/natsionalno-kulturnye-osobennosti-ispanskogo-yazyka-kuby
3. Игнашина З.Н., Попова Е.А. Лингвокультурные особенности лексического состава кубинского национального варианта испанского языка // Филологические науки. Вопросы теории и практики. 2017. № 9-2. С. 118-123. URL: www.gramota.net/materials/2/2017/9-2/31.html
4. Краткий словарь иностранных слов: около 6 000 слов / под общ. ред. И.В. Лехина и проф. Ф.Н. Петрова. 4-е изд. М: ОГИЗ Государственное издательство иностранных и национальных словарей, 1947. 480 с.
5. Локшина С.М. Краткий словарь иностранных слов. 3-е изд., стереотип. М.: Советская энциклопедия, 1971. 384 с.
6. Михеева Н.Ф., Игнашина З.Н. Кубинский национальный вариант испанского языка сквозь призму национальной картины мира. В: Материалы VIII Международной конференции «Иберо–романистика в современном мире. Научная парадигма и актуальные задачи». Изд-во Моск. ун-та, 2016. С. 67-72. DOI: 10.17632/yv3dt9kd45.1
7. Ожегов С.И., Шведова Н.Ю. Толковый словарь русского языка / Российская академия наук; Институт русского языка им. В.В. Виноградова. 4-е изд., доп. М.: ООО «ИТИ ТЕХНОЛОГИИ», 2003. 944 с.
8. Рогулина Е.Е. Социолингвистические факторы становления национальных вариантов испанского языка Кубы, Пуэрто-Рико и Доминиканской Республики // Вестник Российского нового университета. Серия: Человек в современном мире. 2021. № 2. С. 19-27. URL: https://rosnou.ru/assets/modules/publication/file/e.e._rogulina_sotsiolingvisticheskie_faktory_stanovleniya_natsionalnykh_variantov_ispanskogo_yazyka_kuby_puerto-riko_i_dominikanskoy_respubliki.pdf
9. Русский язык. Энциклопедия / Гл. ред. Ю.Н. Караулов. 2-е изд., перераб. и доп. М.: Большая Российская энциклопедия; Дрофа, 1998. 685 с.
10. Садиков А.В. Как в капле воды: лексика разговорного испанского Кубы на примере одного анекдота // Ибероамериканские тетради. 2023. Т. 11, № 1. С. 113-131. DOI: 10.46272/2409-3416-2023-11-1-113-131
11. Словарь иностранных слов: ок. 9000 слов. М.: Локид, 2005. 658 с.
12. Словник: Iспансько-росiйський. Росiйсько-iспанський: Посiбник для загальноосвiт. шк. та вищ. навч. закладiв / Упоряд.: В.Ф. Сахно, С.А. Коваль. Киiв; Iрпiнь: ВТФ «Перун», 1996. 544 с.
13. Советский энциклопедический словарь / ред. А.М. Прохоров. М.: Советская энциклопедия, 1984. 1600 с.
14. Фуре Б.Э.К., Цыб А.В. Кубинский вариант испанского языка и его лингвистические особенности // Вестник Адыгейского государственного университета. Серия 2: Филология и искусствоведение. 2015. Т. 1, № 233. С. 103-107. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/kubinskiy-variant-ispanskogo-yazyka-i-ego-lingvisticheskie-osobennosti
15. Шурмина М.Д., Плеухова Е.А. Лексические особенности кубинского национального варианта испанского языка в сопоставлении с пиренейским // Молодой ученый. 2019. № 45 (283). С. 422-424. URL: https://moluch.ru/archive/283/63708/
16. Электронный словарь ABBYY Lingvo х3 (версия 2008 г.).
17. Языкознание. Большой энциклопедический словарь / Гл. ред. В.Н. Ярцева. 2-е изд. М.: Большая Российская энциклопедия, 1998. 685 с.
18. Cabrera L. Cuentos Negros De Cuba. La Habana: Editorial Letras Cubanas, 2009. 174 p.
19. Diccionario de la lengua espanola. URL: http://que-significa.com.ar.
20. Diccionario de Maria Moliner. URL: http://www.buscadoor.com/diccionario-maria-moliner; http://www.diclib.com/
21. Diccionario panhispanico de dudas. Columbia: Real Academia Espanola, 2005. 637 c.
22. Fernandez Garcia A. Anglicismos en el espanol (1891-1936). Oviedo: Graficas LUX, 1972. 303 p.
23. Guerrero Ruiz P. Glosario popular cubano: estudio de cubanismos actuales. La Coruna: Universidade da Coruna, 2002. P.139-160.
24. Lapesa R. Historia de la lengua espanola. Madrid: Gredos, 1985. 620 p.
25. Lopez Morales H. Anglicismos lexicos en el habla culta de San Juan de Puerto Rico // Linguistica Espanola Actual, IX, 1987. P. 285-303.
26. Lopez Morales H. Estudios sobre el espanol de Cuba. Nueva York: Editorial Las Americas, 1970. 188 p.
27. Marlen A. Dominguez Hernandez. Para una caracterizacion de la variedad cubana del espanol en la decada del cuarenta decimononica. Comentario de cartas // Normas. Revista de estudios linguisticos hispanicos, 2012. № 2. PP. 47-62.
28. Nueva gramatica de la lengua espanola / Real Academia Espanola; Asociacion de Academias Americanas. Madrid: Espasa Libros, S.L.U., 2009. 4032 p.
29. Tello J. Anglicismos en la habla Espanola. Thesarus 50, Vol. XLV, 1995. 238 p.
30. Tovar A. Catalogo de las lenguas de America del sur. Madrid: Gredos, 1984. 632 p.
31. Tovar E. Estudios dialectologicos. Supervivencia del arcaismo espaniol. Buenos Aires: Academia Argentina de Letras, 1945. 171 p.