Взаимодействие бизнеса и власти в современной России: комплексный анализ моделей, вызовов и перспектив в контексте глобальных изменений

На протяжении последних десятилетий отношения между бизнесом и властью в России представляли собой динамичный и многогранный феномен, оказывающий определяющее влияние на экономическое развитие, социальную стабильность и политическую систему страны. От первоначального хаоса 1990-х, через стабилизацию 2000-х, к текущим вызовам цифровизации, глобальных экономических трансформаций и беспрецедентного санкционного давления — каждая эпоха оставляла свой отпечаток на характере этого взаимодействия. Ущерб от коррупционных преступлений в России, например, за девять месяцев 2024 года составил колоссальные 14,2 млрд рублей, что является лишь одним из ярких индикаторов сложности и противоречивости этих взаимоотношений. Это не просто экономические или политические связи, это сложная ткань, сплетенная из формальных институтов, неформальных практик, конкуренции интересов и стремления к синергии.

Настоящая курсовая работа ставит своей целью не просто описать существующие модели, но и предложить углубленный, критический анализ феномена «Бизнес и политика» в современной России. Мы рассмотрим теоретические основы, историческую эволюцию, специфические механизмы и формы взаимодействия, а также оценим влияние внешних факторов, таких как цифровизация и санкции. Особое внимание будет уделено «слепым зонам» предыдущих исследований — неформальным практикам, фундаментальным проблемам с детализированными примерами, сравнительному анализу международного опыта и критической оценке региональных мер поддержки.

Предмет исследования — процессы и механизмы взаимодействия бизнеса и власти в России. Объект исследования — совокупность отношений между бизнес-структурами различного масштаба и органами государственной власти на федеральном и региональном уровнях.

Цели работы:

1. Раскрыть основные теоретические и методологические подходы к изучению взаимоотношений бизнеса и власти.
2. Проанализировать эволюционные этапы и трансформации моделей взаимодействия в постсоветской России.
3. Выявить специфические механизмы и формы взаимодействия, включая лоббирование, коррупцию и государственно-частное партнерство.
4. Оценить влияние цифровизации, глобальных вызовов и санкций на динамику этих отношений.
5. Провести сравнительный анализ международного опыта и извлечь уроки для российской практики.
6. Обозначить перспективы и потенциальные риски развития отношений между бизнесом и властью в ближайшем будущем.

Структура работы организована таким образом, чтобы последовательно раскрыть заявленные цели. От понятийного аппарата и теорий мы перейдем к историческому срезу, затем к анализу действующих механизмов, влиянию внешних факторов и, наконец, к международному опыту и прогнозам, формируя целостное и многоаспектное понимание изучаемой проблематики.

Теоретико-методологические основы изучения взаимоотношений бизнеса и власти

Исследование взаимодействия бизнеса и власти является одной из наиболее комплексных и междисциплинарных задач в современной политической и экономической науке. Это не просто набор формальных правил и институтов; это живая, постоянно меняющаяся система, где интересы, стратегии и ресурсы различных акторов переплетаются, создавая уникальный ландшафт. Предметная область этого исследования не ограничивается лишь публичными практиками и официальными структурами, она уходит гораздо глубже, затрагивая динамику власти и формирования общественно значимых решений, что, в свою очередь, определяет реальные возможности для развития предпринимательской инициативы и инвестиционного климата в стране.

Понятийный аппарат и ключевые концепции

Для начала нашего путешествия в мир взаимодействия бизнеса и власти необходимо вооружиться четким понятийным аппаратом. Это позволит избежать двусмысленностей и обеспечить единую оптику анализа.

• Бизнес: Под бизнесом мы понимаем любую деятельность, направленную на систематическое получение прибыли от производства товаров, оказания услуг или выполнения работ. В контексте нашего исследования это включает как крупные корпорации, так и средний и малый бизнес, каждый из которых имеет свои особенности взаимодействия с государством.
• Власть: Власть в данном контексте рассматривается как способность и возможность оказывать определяющее воздействие на поведение людей и деятельность институтов, используя авторитет, право, принуждение или иные средства. В системной теории, введенной Т. Парсонсом в начале 1960-х годов XX века, власть является ключевым ресурсом, обеспечивающим функционирование социальных систем.
• Взаимодействие: Это процесс обмена воздействиями между субъектами, при котором каждый из них выступает и как причина, и как следствие для другого. В случае бизнеса и власти это проявление их способности влиять друг на друга, координировать действия или, наоборот, вступать в конфликт.
• Политическая экономия: Эта дисциплина изучает взаимосвязь между политикой и экономикой, исследуя, как политические решения влияют на экономические процессы, и наоборот. Она критически важна для понимания, как распределяются ресурсы и власть в обществе.
• Лоббизм: Деятельность субъектов гражданского общества (предпринимательских союзов, некоммерческих организаций, профессиональных лоббистов) и уполномоченных на контакты с ними органов и должностных лиц, нацеленная на выявление и отражение интересов групп граждан и организаций (частных интересов) в публично-властном решении.
• Коррупция: Это злоупотребление служебным положением, дача взятки, получение взятки, злоупотребление полномочиями, коммерческий подкуп либо иное незаконное использование физическим лицом своего должностного положения вопреки законным интересам общества и государства в целях получения выгоды в виде денег, ценностей, иного имущества или услуг имущественного характера, иных имущественных прав для себя или для третьих лиц либо незаконное предоставление такой выгоды указанному лицу другими физическими лицами; а также совершение указанных деяний от имени или в интересах юридического лица (согласно Федеральному закону от 25 декабря 2008 г. № 273-ФЗ «О противодействии коррупции»).
• Государственно-частное партнерство (ГЧП): Это институциональный и организационный альянс между государством и бизнесом в целях реализации общественно значимых проектов и программ в широком спектре отраслей промышленности, научно-исследовательских и опытно-конструкторских работ (НИОКР) и сферы услуг.
• Социальная ответственность бизнеса (СОБ): Концепция, согласно которой фирма функционирует не только для достижения своих финансовых целей, но и служит обществу, способствуя благополучию окружающей среды и сотрудников.
• Регуляторная гильотина: Инструмент масштабного пересмотра и отмены нормативных правовых актов, негативно влияющих на общий бизнес-климат и регуляторную среду в России, с целью снижения избыточной административной нагрузки.

Основные теории и модели взаимодействия

Научное сообщество разработало множество подходов для объяснения сложной динамики отношений между бизнесом и государством. Каждый из них предлагает свою линзу, через которую можно рассмотреть и интерпретировать происходящие процессы.

Системная теория, как уже упоминалось, рассматривает общество как сложную систему, где власть выступает одним из ключевых механизмов интеграции и поддержания порядка. В этом контексте взаимодействие бизнеса и власти — это один из каналов, по которым происходит обмен ресурсами (экономическими, политическими) и информацией, необходимыми для функционирования всей системы. Бизнес обеспечивает экономическую основу, а власть — правовые рамки и стабильность.

Теория элит предполагает, что власть в обществе сосредоточена в руках небольшой группы людей — элиты, которая обладает значительными ресурсами и способна формировать политический курс. В рамках этой теории взаимодействие бизнеса и власти часто интерпретируется как процесс, где экономическая элита (крупный бизнес) стремится влиять на политическую элиту для защиты и продвижения своих интересов, используя различные каналы, включая неформальные связи.

Плюрализм, напротив, утверждает, что власть распределена между множеством конкурирующих групп интересов (бизнес-ассоциации, профсоюзы, общественные организации), каждая из которых стремится влиять на государственную политику. В этой модели взаимодействие представляет собой открытую арену для переговоров, лоббирования и компромиссов, где ни одна группа не обладает монопольным влиянием.

Неокорпоративизм предлагает более структурированный взгляд, предполагая, что государство активно взаимодействует с ограниченным числом крупных, иерархически организованных групп интересов (например, ведущими ассоциациями предпринимателей и профсоюзами), предоставляя им привилегированный доступ к процессу принятия решений в обмен на их участие в реализации государственной политики и поддержании социального мира. Это модель, где государство выступает координатором, а не просто пассивным арбитром.

Институциональный подход акцентирует внимание на роли формальных и неформальных правил, норм и институтов, которые структурируют взаимодействие. Он исследует, как эти институты формируют ожидания, ограничивают поведение акторов и определяют эффективность сотрудничества. Для России, где неформальные институты часто доминируют над формальными, этот подход имеет особую ценность.

Помимо этих теоретических основ, были разработаны различные модели взаимодействия, которые описывают типичные паттерны отношений между бизнесом и властью:

• Корпоративистская (неокорпоративистская) модель: Характеризуется тесным, структурированным взаимодействием государства с крупными, централизованными бизнес-ассоциациями и профсоюзами.
• Плюралистическая модель: Предполагает открытую конкуренцию множества групп интересов, каждая из которых стремится влиять на государственную политику.
• Историческая модель: Акцентирует внимание на генезисе и эволюции отношений, учитывая специфику национального развития.
• Нормативная модель: Описывает идеальные, желаемые формы взаимодействия, основанные на принципах законности, прозрачности и взаимной ответственности.
• Реальная институциональная модель: Анализирует фактические практики взаимодействия, часто выходящие за рамки формально прописанных правил.
• Партнерская модель: Стремится к достижению синергии между государством и бизнесом через совместную реализацию общественно значимых проектов.
• Модель асимметричного противодействия: Характеризуется доминированием одной стороны (чаще всего государства) и сопротивлением другой.
• Балансирующая модель: Предполагает динамическое равновесие интересов, где ни одна сторона не имеет абсолютного преимущества.
• Консультативная модель: Государство активно консультируется с бизнесом по вопросам политики, но сохраняет за собой окончательное право принятия решений.

Важно отметить, что невозможно выделить одну доминирующую модель взаимодействия государства и бизнеса для всей страны. Скорее, можно говорить о преобладании той или иной модели в зависимости от конкретного сектора экономики, региональной специфики или даже конкретного проекта.

Специфика исследования в условиях России: неформальные практики и фундаментальные проблемы

Исследование выстраивания деловых коммуникаций между государством и бизнесом в России сопряжено с уникальными сложностями. Мультифакторный характер взаимодействия и, что особенно важно, преобладание специфичных для России неформальных практик делают этот процесс особенно интригующим и трудным для анализа.

Эти неформальные практики не получают организационного или документального оформления, но именно они часто определяют реальное положение дел. В таких взаимоотношениях преимущества нередко оказываются на стороне бизнеса, особенно крупного, который может использовать свои ресурсы для формирования бизнес-иерархии, где место каждого актора зависит от его экономического веса и наличия автономных политических ресурсов. Например, крупный олигархический капитал в 1990-е годы демонстрировал феномен «захвата государства» (state capture), когда экономические гиганты фактически диктовали свои условия органам власти. Поведение государства в отношении частных компаний в значительной степени зависит от конкретных политических интересов, а не только от абстрактных потребностей экономического развития. Это может проявляться в избирательной поддержке «своих» компаний или, наоборот, в усилении давления на неугодных акторов. Что из этого следует? Понимание этих неформальных механизмов критически важно для любого, кто пытается вести бизнес или анализировать экономические процессы в России, поскольку формальные институты не всегда отражают истинные движущие силы.

Такие исследования особенно актуальны для анализа российского переходного периода, когда формировались новые рыночные и государственные институты, часто в условиях их изначального отсутствия или слабости. Это породило ряд фундаментальных проблем взаимодействия бизнеса и власти, которые до сих пор остаются актуальными:

Категория проблемы	Фундаментальные проблемы взаимодействия	Примеры и последствия
Правовые и институциональные	Недостаточная защищенность прав собственности Неэффективная судебная система Отсутствие ясных целей развития страны Неэффективное налоговое администрирование Жесткость и неоднозначность норм трудового законодательства Низкое качество корпоративного управления	Неоднократные случаи пересмотра итогов приватизации, рейдерские захваты, создающие инвестиционную неопределенность. Медленное рассмотрение дел, отсутствие единообразия в судебной практике. Нестабильность законодательства, частые изменения правил игры, затрудняющие долгосрочное планирование для бизнеса.
Административные и регуляторные	Высокие административные барьеры Коррупция в органах власти Низкое качество государственного управления Сложность с присоединением к инженерным и иным сетям	Длительные и сложные процедуры получения разрешений, лицензий, согласований, что порождает «серые» схемы и способствует коррупции. Отсутствие профессионализма, медлительность, нежелание брать на себя ответственность чиновниками. Высокая стоимость и длительность подключения к электрическим, газовым, водным сетям, что особенно бьет по малому и среднему бизнесу.
Рыночные и экономические	Неразвитость инфраструктуры Недобросовестная конкуренция Сложность с доступом к кредитным ресурсам Избыточная доля государственного сектора в экономике	Недостаток качественных дорог, логистических центров, современного телекоммуникационного оборудования, что увеличивает издержки бизнеса. Фаворитизм, нерыночные преимущества для государственных компаний или аффилированных структур. Высокие процентные ставки, жесткие требования к залогам, что ограничивает развитие, особенно для МСП. Доминирование госкорпораций, вытесняющее частный бизнес из ряда секторов.

Эти проблемы имеют глубокие корни и продолжают оказывать серьезное влияние на формирование моделей взаимодействия. В таких условиях методика оценки моделей взаимодействия бизнеса и власти осложняется тем, что у государства и бизнеса во многом разные цели. Власть стремится поддерживать бизнес при соблюдении определенных условий, устанавливая правила поведения и контролируя их выполнение с точки зрения ответственности бизнеса перед обществом, государством и наемными работниками, ориентируясь на конечный, общественно значимый эффект. Бизнес же, в свою очередь, активно стремится влиять на власть для достижения своих собственных, часто краткосрочных, целей максимизации прибыли. Этот фундаментальный конфликт интересов лежит в основе многих проблем.

Для анализа этих процессов активно используются сравнительно-исторический подход, методы анализа и синтеза для описания моделей и форм взаимодействия, а также системный подход для анализа экономических, политических и социальных показателей, в том числе на региональном уровне, где специфика взаимодействия может быть особенно выражена.

Эволюция и доминирующие модели взаимодействия бизнеса и власти в России

Исторический путь России после распада СССР представляет собой уникальный полигон для изучения трансформации отношений между бизнесом и властью. От хаотичной приватизации и «дикого капитализма» 1990-х годов до попыток построения более регулируемой и партнерской системы в 2000-х и последующие десятилетия — каждый этап вносил свои коррективы в эту сложную диалектику. Выстраивание конструктивной, взаимовыгодной и прозрачной системы взаимоотношений является приоритетной задачей органов государственной власти России на протяжении всего постсоветского периода, хотя ее реализация сталкивалась с серьезными препятствиями.

Исторический контекст: от 1990-х к современности

Начало 1990-х годов ознаменовало собой период радикальных экономических реформ и формирования нового класса предпринимателей в России. В условиях слабого государства, которое еще только училось функционировать в рыночной экономике, у российских компаний существовали две базовые, зачастую неформальные, стратегии поведения:

1. Дистанцирование от государства: Эта стратегия выражалась в попытках минимизировать контакты с государством, включая неуплату налогов и перемещение бизнес-активности в теневой сектор. Предприниматели стремились избежать избыточного регулирования и коррупционного давления, предпочитая работать «под радарами».
2. Тесное взаимодействие с государством: На другом полюсе находились те, кто активно стремился к сращиванию с государственным аппаратом, что привело к феномену «захвата государства» (state capture). Это означало, что крупные бизнес-структуры не просто лоббировали свои интересы, но и фактически контролировали целые сектора государственного управления, используя свои экономические ресурсы для влияния на политические решения, назначения чиновников и даже формирование законодательства.

Этот период характеризуется внутриотраслевым лоббизмом, когда отраслевые ведомства и министерства выступали в качестве внутренних лоббистов, являясь передаточным звеном между крупными корпорациями и системой принятия государственных решений. Однако острый бюджетный кризис, возникающий как следствие приватизации государства или уклонения от него, неизбежно приводил к серьезным социально-политическим потрясениям. В самой бизнес-среде это порождало спрос на сильное государство, способное обеспечить стабильность и предсказуемость правил игры.

К 2000 году ситуация начала меняться. Основная роль в выработке решений постепенно перешла к функциональным ведомствам (например, Минфин, Минэкономразвития), что вынудило группы интересов менять методы работы. Вместо прямого влияния через отраслевые министерства, бизнес начал переходить к выстраиванию целой концепции своих интересов, пытаясь влиять на более общие политические и экономические стратегии.

В отсутствие развитых механизмов политической конкуренции и демократического контроля укрепление государства в России происходило по модели бюрократической консолидации. Это, в свою очередь, создало предпосылки для нового феномена — неформального «захвата бизнеса» чиновниками, когда государственный аппарат, обладая монополией на принуждение и регулирование, мог использовать эти ресурсы для извлечения ренты из бизнеса или даже для перераспределения активов в свою пользу.

Современная российская модель взаимодействия бизнеса и государства часто описывается как редистрибутивная. Это означает, что она построена на глубоком переплетении экономической и политической сфер жизни общества с взаимной конверсией политико-административных и экономических ресурсов. При такой модели распределение ресурсов и возможностей во многом зависит от политических решений и связей, а не только от рыночных механизмов. Высокая степень открытости экономики и неоднородность самого госаппарата, однако, обеспечивают для бизнеса достаточно широкий спектр возможных стратегий взаимодействия с государством, от попыток адаптации до активного влияния.

Существует гипотеза, что стратегии взаимодействия бизнеса и власти станут более формальными и публичными по сравнению с 1990-ми годами. Однако этот переход замедляется из-за сохраняющихся проблем, таких как несовершенство нормативно-правовой базы, социально-экономическая и политическая нестабильность, а также сложность реализации проектов государственно-частного партнерства.

Современные модели взаимодействия в Российской Федерации

Анализируя текущее состояние, можно выделить несколько типовых моделей взаимодействия бизнеса и власти, которые проявляются в современной России, отражая сложную и часто противоречивую динамику этих отношений.

1. «Государство порядка» (жесткий контроль бизнеса): Эта модель характеризуется стремлением государства к максимально полному контролю над экономикой и бизнес-активностью. Оно устанавливает строгие правила, активно вмешивается в управление компаниями, особенно стратегически важными, и использует административные рычаги для обеспечения выполнения своих директив. Примером может служить усиление государственного участия в ключевых секторах экономики или строгий надзор за крупными монополиями.
2. «Государство наказания» (поддержка рыночных институтов без вмешательства в управление компаниями): В этой модели государство, напротив, декларирует поддержку рыночных принципов, создает общие правила игры и наказывает за их нарушение, но при этом старается не вмешиваться напрямую в оперативное управление компаниями. Оно выступает в роли арбитра, обеспечивающего соблюдение закона. Однако на практике эта модель может быть искажена избирательным применением наказаний.
3. «Государство-спасатель»: Эта модель активизируется в периоды кризисов, когда государство приходит на помощь системообразующим предприятиям или целым отраслям, находящимся под угрозой банкротства или коллапса. Это проявляется в предоставлении субсидий, льготных кредитов, госгарантий, как это было во время пандемии COVID-19 или в условиях санкционного давления.
4. «Подавление и принуждение» (административное давление государства): Эта модель является более агрессивной формой «Государства порядка» и проявляется в прямом административном давлении на бизнес, использовании правоохранительных органов для решения экономических споров, создании искусственных барьеров для конкурентов или изъятии активов. Это часто связано с коррупционными мотивами или политическим давлением.
5. «Невмешательство» (государство не принимает активного участия в социальной политике, проводимой бизнесом): В этой модели государство оставляет инициативу в социальной сфере на усмотрение бизнеса, не обязывая его к широким социальным программам и не оказывая значительной поддержки в этой области. Компании могут реализовывать социальные проекты, но это воспринимается как их добровольная инициатива.
6. «Партнерство» (дает возможность субъектам взаимодействия прийти к общему согласию): Эта модель является наиболее желаемой и предполагает активное сотрудничество государства и бизнеса в реализации общественно значимых проектов. Она основывается на принципе «выгодно каждому — выгодно всем», позволяя властным структурам финансировать важные проекты, снимать инфраструктурные ограничения и улучшать социально-экономический климат территорий, а бизнесу — разделять риски, получать доступ к государственным ресурсам и улучшать свою репутацию. В современной социально-экономической ситуации Российской Федерации модель «Партнерство» представляется наиболее приемлемой, особенно в рамках ассоциированной модели, где бизнес эволюционирует от исключительно экономического актора, ориентированного на максимизацию прибыли, до корпоративного гражданина – социально ответственного субъекта гражданского общества.

Барьеры на пути к партнерским отношениям

Несмотря на декларируемую приемлемость и потенциал модели «Партнерство», ее полноценная реализация в России сталкивается с рядом серьезных барьеров. Эти препятствия носят системный характер и затрудняют переход к более формальным, прозрачным и взаимовыгодным отношениям между властью и бизнесом.

1. Несовершенство нормативно-правовой базы: Это один из наиболее значимых барьеров. В частности, в нормативно-правовом регулировании государственно-частного партнерства (ГЧП) в РФ сохраняется отсутствие консенсуса в отношении ключевых правовых дефиниций ГЧП, его форм, а также правовой природы соглашения о ГЧП как договорной конструкции. В законодательстве РФ отсутствует единообразное определение ГЧП, что создает правовую неопределенность и риски для инвесторов. Кроме того, к проблемам относится недостаточность правовой базы в целом, несоответствие целей ГЧП реальным потребностям государства и недостаточная прозрачность ведения ГЧП-проектов. Размытость правовых норм не только создает почву для злоупотреблений, но и затрудняет планирование для бизнеса.
2. Социально-экономическая и политическая нестабильность: Частые изменения в экономической политике, непредсказуемость политических решений и внешние шоки (например, санкции, пандемии) создают атмосферу неопределенности. Бизнес не может планировать долгосрочные инвестиции и проекты, если правила игры постоянно меняются. Это особенно актуально для проектов ГЧП, которые по своей природе требуют долгосрочных обязательств.
3. Сложность и многоэтапность реализации проектов государственно-частного партнерства: Проекты ГЧП часто характеризуются высокой сложностью, длительными сроками подготовки и реализации, а также многочисленными бюрократическими процедурами. Это отпугивает потенциальных инвесторов, особенно малый и средний бизнес, у которых нет ресурсов для прохождения всех этих этапов. Отсутствие четких стандартов и унифицированных процедур усугубляет эту проблему.
4. Несовершенство системы долгосрочного планирования на государственном уровне: Государство часто сталкивается с проблемой отсутствия четко определенных и стабильных долгосрочных приоритетов развития. Это приводит к тому, что проекты запускаются без глубокого стратегического обоснования, а их реализация может прерываться или меняться из-за смены политического курса или административных решений. Для бизнеса это означает дополнительные риски и отсутствие гарантий возврата инвестиций.
5. Коррупция и неформальные практики: Несмотря на все усилия, коррупция остается системной проблемой, которая подрывает доверие и искажает конкуренцию. Неформальные связи и договоренности часто имеют большее значение, чем официальные процедуры, что затрудняет для честного бизнеса доступ к государственным контрактам и проектам ГЧП.
6. Избыточная доля государственного сектора в экономике: Доминирование крупных государственных корпораций в ряде стратегических секторов экономики может создавать неравные условия для частного бизнеса, ограничивая его возможности для роста и развития, а также для полноценного партнерства с государством.

Эти барьеры не только тормозят переход к партнерским отношениям, но и поддерживают редистрибутивную модель, где успех бизнеса во многом зависит от способности влиять на распределение ресурсов и политических решений, а не от рыночной эффективности.

Ключевые механизмы и формы взаимодействия бизнеса с государственными органами

Взаимодействие бизнеса и власти — это сложная система, где формальные институты переплетаются с неформальными практиками, а легальные механизмы сосуществуют с теневыми. Для глубокого понимания этой динамики необходимо рассмотреть ключевые инструменты и формы, через которые бизнес стремится влиять на государственные решения, а государство — регулировать деловую активность.

Лоббизм: между легитимностью и «тенью»

Лоббизм по своей сути является легитимным актом политического участия. Это деятельность субъектов гражданского общества, таких как предпринимательские союзы, некоммерческие организации, профессиональные лоббисты, а также уполномоченных на контакты с ними органов и должностных лиц. Его главная цель — выявление и отражение интересов групп граждан и организаций (частных интересов) в публично-властном решении. Лоббирование предоставляет различным заинтересованным сторонам доступ к разработке и реализации государственной политики, а самим политикам – возможность узнать о вариантах и компромиссах при воплощении принимаемых мер. Это объективное явление общественной практики, с которым гражданам и органам власти приходится считаться, и оно не должно априори рассматриваться как коррупция.

Однако в России феномен лоббизма имеет свою специфику, которая часто смещает его в «теневую» зону. Исторически в России продвижение личных интересов противопоставлялось общественным и претворялось в жизнь неофициально. Это способствовало формированию именно «теневого» понимания лоббизма, связанного с закулисными договоренностями и отсутствием прозрачности.

Ключевые проблемы лоббизма в России:

• Отсутствие специального закона о лоббизме: В отличие от многих развитых стран, в России до сих пор отсутствует четкая правовая база, регулирующая лоббистскую деятельность. Это создает правовой вакуум, который затрудняет отделение легального лоббирования от коррупции.
• Скрытый характер: Лоббизм часто носит скрытый характер, его трудно упорядочить. Это может вносить элементы случайности и стихийности в политические круги, поскольку нет механизмов публичного отслеживания того, кто и с какой целью влияет на принятие решений.
• Риск коррупции: В условиях правовой неопределенности и непрозрачности лоббизм легко может перерастать в коррупционные практики. Вместо публичного отстаивания интересов, акторы могут прибегать к неформальным платежам или иным формам незаконного влияния.

Необходимость правового регулирования: Детальная формализация и правовое регулирование лоббизма крайне важны для установления прозрачного механизма согласования интересов. Это позволит:

• Разграничить лоббизм и коррупцию.
• Сделать процесс влияния на государственные решения более открытым и подотчетным.
• Обеспечить равный доступ различных групп интересов к органам власти, снижая доминирование крупного бизнеса.
• Повысить эффективность государственной политики, основываясь на более широком спектре информации и мнений.

Без четкого правового поля лоббизм будет оставаться зоной повышенных рисков и непрозрачных сделок, подрывая доверие к институтам власти и бизнеса.

Коррупция как системная проблема взаимодействия

Если лоббизм в идеале — это легитимный канал влияния, то коррупция является его антиподом и крупнейшим препятствием к экономическому росту и развитию, способным поставить под угрозу любые преобразования.

Как определено Федеральным законом от 25 декабря 2008 г. № 273-ФЗ «О противодействии коррупции», коррупция — это злоупотребление служебным положением, дача взятки, получение взятки, злоупотребление полномочиями, коммерческий подкуп либо иное незаконное использование физическим лицом своего должностного положения вопреки законным интересам общества и государства в целях получения выгоды в виде денег, ценностей, иного имущества или услуг имущественного характера, иных имущественных прав для себя или для третьих лиц либо незаконное предоставление такой выгоды указанному лицу другими физическими лицами; а также совершение указанных деяний от имени или в интересах юридического лица.

Актуальная статистика ущерба от коррупции в России:
Масштабы коррупционных преступлений в России остаются значительными:

• За девять месяцев 2024 года ущерб от коррупционных преступлений в России составил 14,2 млрд рублей.
• В 2021 году (за 10 месяцев) материальный ущерб от коррупционных преступлений достиг 55,7 млрд рублей, при этом возмещено было лишь 20 млрд рублей (35,9%).
• Ранее, с января по август 2019 года, ущерб по уголовным делам коррупционной направленности оценивался в 102 млрд рублей.
• По данным Счетной Палаты РФ, ежегодный ущерб государству от коррупционной деятельности может составлять до 1,5 трлн рублей.

Эти цифры наглядно демонстрируют, что коррупция — это не просто отдельные правонарушения, а системная проблема, которая:

• Искажает конкуренцию: Компании, прибегающие к коррупционным схемам, получают недобросовестные преимущества, вытесняя честный бизнес с рынка.
• Увеличивает издержки бизнеса: Предприниматели вынуждены платить «дань» для получения разрешений, лицензий или государственных контрактов, что отражается на ценах и снижает инвестиционную привлекательность.
• Подрывает доверие к государственным институтам: Коррупция разъедает основы правового государства, создавая атмосферу цинизма и неверия в справедливость.
• Замедляет экономический рост: Средства, которые могли бы быть направлены на инвестиции, инновации или социальное развитие, оседают в карманах коррупционеров.
• Снижает эффективность государственного управления: Решения принимаются не в интересах общества, а в угоду личной выгоде чиновников, что приводит к неоптимальному распределению ресурсов и неэффективной реализации программ.

Борьба с коррупцией требует комплексного подхода, включающего ужесточение законодательства, повышение прозрачности деятельности органов власти, цифровизацию государственных услуг и формирование нулевой терпимости к коррупции в обществе.

Государственно-частное партнерство (ГЧП): потенциал и проблемы реализации

На фоне проблем лоббизма и коррупции, государственно-частное партнерство (ГЧП) выступает как один из наиболее перспективных механизмов конструктивного взаимодействия бизнеса и власти. Это институциональный и организационный альянс между государством и бизнесом, главной целью которого является реализация общественно значимых проектов и программ в широком спектре отраслей — от промышленности и НИОКР до сферы услуг. Теоретические основы формирования и развития ГЧП обосновываются необходимостью эффективного использования ресурсов как со стороны государства, так и бизнеса, а также оптимальным распределением ответственности и рисков.

Формы ГЧП в России:
В российском законодательстве формы ГЧП условно делятся на несколько видов, регулируемых различными законами:

• Концессии: Регулируются Федеральным законом от 21 июля 2005 г. № 115-ФЗ «О концессионных соглашениях». Это форма, при которой государство предоставляет частному партнеру право создать или реконструировать объект инфраструктуры и эксплуатировать его в течение определенного срока, получая прибыль, в то время как право собственности на объект остается у государства.
• Соглашения ГЧП (СГЧП) и соглашения МЧП (СМЧП): Регулируются Федеральным законом от 13 июля 2015 г. № 224-ФЗ «О государственно-частном партнерстве, муниципально-частном партнерстве в Российской Федерации и внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации». Эти формы предусматривают более гибкие механизмы, где объект ГЧП может быть в собственности как публичного, так и частного партнера, а риски и обязанности распределяются в соответствии с соглашением.
• Квази-ГЧП: Это неформальные или гибридные формы сотрудничества, которые не вписываются в строгие рамки 115-ФЗ или 224-ФЗ, но фактически представляют собой взаимодействие государства и бизнеса с целью реализации определенных проектов (например, инвестиционные соглашения, особые экономические зоны).

Проблемы реализации ГЧП в России:
Несмотря на высокий потенциал, реализация ГЧП в России сталкивается с серьезными системными проблемами:

1. Отсутствие консенсуса в правовых дефинициях: Как уже упоминалось, в законодательстве и правовых исследованиях до сих пор нет единого определения ГЧП, его форм, а также правовой природы соглашения о ГЧП. Это создает правовую неопределенность, затрудняет унификацию практики и повышает риски для инвесторов.
2. Недостаточность правовой базы: Законодательство о ГЧП еще находится в стадии становления и требует доработки. Существуют пробелы в регулировании различных аспектов, что может приводить к правовым коллизиям и невозможности эффективно разрешать споры.
3. Несоответствие целей ГЧП реальным потребностям государства: Иногда проекты ГЧП запускаются без достаточного обоснования их социальной или экономической эффективности, или же их цели не совпадают с приоритетами регионального развития. Это приводит к неэффективному расходованию ресурсов.
4. Недостаточная прозрачность ведения ГЧП-проектов: Отсутствие полной информации о процессе отбора проектов, условиях соглашений и ходе их реализации подрывает доверие и может способствовать коррупции.
5. Сложность процедур и длительность подготовки проектов: Реализация ГЧП требует сложной и многоэтапной процедуры подготовки, включающей финансовый, юридический и технический анализ, что отпугивает потенциальных инвесторов.
6. Недостаточное распределение рисков: В некоторых случаях риски проектов ГЧП не распределяются оптимально между государством и бизнесом, что делает их непривлекательными для частного сектора.

Для успешного функционирования ГЧП необходима прозрачная правовая база, четко определяющая права и обязанности сторон, а также эффективный контроль за выполнением договорных обязательств и механизмы разрешения споров.

Регуляторная гильотина и социальная ответственность бизнеса

Помимо прямого влияния и партнерства, существуют и другие, косвенные, но не менее значимые механизмы взаимодействия, которые формируют общий бизнес-климат и влияют на общественное восприятие роли бизнеса.

Регуляторная гильотина:
Инициатива «регуляторной гильотины» была запущена в России с амбициозной целью — провести масштабный пересмотр и отмену нормативных правовых актов, негативно влияющих на общий бизнес-климат и регуляторную среду. Целью было создание в сферах регулирования новой системы понятных и четких требований к хозяйствующим субъектам, снятие избыточной административной нагрузки и снижение рисков предпринимательской деятельности. Символическим стартом стал 1 января 2021 года, когда было отменено 30 002 нормативных акта.

Критическая оценка и результаты:
Хотя инициатива была масштабной, не все цели и задачи «регуляторной гильотины» были достигнуты в полном объеме, и она не всегда приводила к серьезным изменениям. Например, в количестве видов лицензируемой деятельности, которые должны были быть сокращены, значительных подвижек не произошло. Проблемы остаются:

• Качество нового регулирования: Часто отмена старых актов сопровождалась принятием новых, которые не всегда были лучше или понятнее, а иногда даже дублировали или усложняли требования.
• Сохранение избыточных требований: В ряде отраслей избыточная административная нагрузка и устаревшие требования сохраняются, а их отмена носит формальный характер.
• Недостаточная эффективность в снижении барьеров: Несмотря на отмену тысяч актов, субъективное ощущение бизнеса об уровне административного давления не всегда значительно улучшилось.
• Фрагментарность применения: «Гильотина» затронула не все сферы регулирования равномерно, оставив некоторые «серые зоны».

Таким образом, «регуляторная гильотина» стала важным шагом в направлении оптимизации регуляторной среды, но ее реализация требует дальнейшего совершенствования и более глубокого анализа фактического влияния на бизнес-климат.

Социальная ответственность бизнеса (СОБ):
Идея корпоративной социальной ответственности (СОБ) — концепции, согласно которой фирма функционирует не только для достижения своих финансовых целей, но также служит обществу, способствуя благополучию общества, окружающей среды и сотрудников, — вошла в активное обсуждение в российской бизнес-среде лишь в начале 1990-х годов. Это было связано с переходом к рыночной экономике и необходимостью осмысления новой роли бизнеса в обществе.

Эволюция и современные требования:
В условиях постоянных вызовов и перемен компании осознают, что их деятельность должна не только приносить прибыль, но и быть этически оправданной и социально полезной. Если 20 лет назад социально ответственной компанией считалась та, которая просто выполняла свои обязательства перед сотрудниками (выплата зарплаты, соблюдение трудового законодательства), то сегодня ожидания общества значительно возросли. По данным опросов, 42% россиян полагают, что бизнес должен активно реализовывать социальные программы для жителей регионов, где ведет свою деятельность. Какой важный нюанс здесь упускается? Общество не просто ждет выполнения формальных обязательств, оно требует от бизнеса проактивной позиции и реального участия в решении социальных проблем, что становится ключевым фактором легитимности и устойчивого развития в долгосрочной перспективе.

Ключевые аспекты СОБ в современной России:

• Экологическая ответственность: Снижение негативного воздействия на окружающую среду, внедрение «зеленых» технологий.
• Ответственность перед сотрудниками: Создание достойных условий труда, инвестиции в развитие персонала, обеспечение социальной защиты.
• Развитие местных сообществ: Участие в социальных проектах, благотворительность, поддержка культуры и спорта в регионах присутствия.
• Добросовестная деловая практика: Противодействие коррупции, соблюдение этических норм в отношениях с партнерами и конкурентами.

СОБ становится не просто элементом имиджа, а неотъемлемой частью стратегии устойчивого развития компании, влияющей на ее репутацию, лояльность клиентов и сотрудников, а также на отношения с государством и местными сообществами.

Влияние внешних факторов на динамику взаимоотношений бизнеса и власти в РФ

Современный мир характеризуется высокой степенью взаимосвязанности и динамичности, что неизбежно сказывается на внутренних процессах, включая отношения между бизнесом и государством. Активная цифровизация экономики, пандемийные ограничения, а в последние годы и беспрецедентное санкционное давление, стали особенностями современной ситуации, которые кардинально меняют ландшафт взаимодействия бизнеса и власти в России.

Цифровизация как катализатор трансформаций

Цифровизация экономики — это не просто внедрение новых технологий, это фундаментальный сдвиг в способах организации производства, потребления и управления. Для взаимодействия бизнеса и власти она выступает как мощный катализатор трансформаций, открывая новые возможности и создавая специфические риски.

Возможности цифровизации:

• Повышение прозрачности и снижение административных барьеров: Перевод государственных услуг в цифровой формат (например, через портал «Госуслуги», цифровые платформы для бизнеса) позволяет упростить процедуры получения разрешений, лицензий, отчетности. Это снижает количество личных контактов между чиновниками и предпринимателями, что потенциально уменьшает коррупционные риски.
• Улучшение обратной связи: Цифровые платформы могут стать инструментом для более эффективного диалога между бизнесом и властью, позволяя предпринимателям оперативно направлять предложения, жалобы и участвовать в обсуждении регуляторных инициатив.
• Эффективность государственного управления: Цифровизация позволяет автоматизировать многие рутинные процессы, повысить качество анализа данных и ускорить принятие решений, что в конечном итоге должно способствовать улучшению бизнес-климата.
• Развитие новых форм ГЧП: Цифровые технологии открывают возможности для реализации инновационных проектов ГЧП в сфере «умных городов», цифровой инфраструктуры, электронного документооборота.

Риски и вызовы цифровизации:

• Цифровое неравенство: Не все регионы и не все виды бизнеса имеют равный доступ к цифровым технологиям и инфраструктуре, что может усугублять региональные и отраслевые диспропорции.
• Киберугрозы: Увеличение цифровой активности повышает риски кибератак, утечек данных и других угроз информационной безопасности как для бизнеса, так и для государственных систем.
• Проблемы с конфиденциальностью данных: Сбор и обработка больших объемов данных требуют строгих механизмов защиты частной информации.
• «Цифровой контроль»: Расширение цифровых возможностей государства может привести к усилению контроля над бизнесом, что, с одной стороны, может быть полезно для борьбы с теневой экономикой, но с другой — несет риски избыточного давления.
• Необходимость адаптации законодательства: Быстрое развитие цифровых технологий требует постоянной адаптации нормативно-правовой базы, чтобы не отставать от новых реалий.

В целом, цифровизация — это обоюдоострый меч. Она способна значительно оптимизировать взаимодействие бизнеса и власти, но требует продуманной стратегии, инвестиций в инфраструктуру, а также развития правовых и этических рамок.

Экономические санкции: вызовы и адаптация

С 2014 года, а особенно с 2022 года, экономические санкции стали одним из наиболее мощных внешних факторов, кардинально изменивших динамику взаимоотношений бизнеса и власти в РФ. Эти ограничения оказали значительное влияние на российский бизнес, который исторически имел высокую зависимость от импорта.

Масштабы импортозависимости российского бизнеса (по данным опросов):

• 26,8% компаний имеют импортную составляющую до 10%.
• 36,9% компаний зависят от импорта на 10% – 50%.
• 26,4% компаний имеют импортную составляющую более 50%.
• 9,9% компаний полностью зависят от импорта.

Такая высокая импортозависимость делала российский бизнес крайне уязвимым к санкционным ограничениям на поставки оборудования, комплектующих, технологий и программного обеспечения.

Стратегические ответы государства и бизнеса:
В ответ на санкционное давление Правительство Российской Федерации и Банк России разработали и внедрили беспрецедентный комплекс мер поддержки, нацеленных на снижение угроз экономической безопасности для предприятий, особенно малого и среднего бизнеса. Эти меры можно разделить на финансовые и нефинансовые.

Со стороны бизнеса наблюдается активная адаптация: переориентация на внутренний рынок и «дружественные» страны, поиск новых поставщиков и логистических цепочек, ускоренное импортозамещение и развитие собственных технологий. Однако этот процесс сопряжен с серьезными издержками и требует тесного взаимодействия с государством.

Меры государственной поддержки бизнеса: финансовые и нефинансовые

В условиях санкционного давления государство предприняло масштабные усилия для поддержки бизнеса, что стало одним из наиболее ярких проявлений взаимодействия власти и бизнеса.

Финансовые меры поддержки:

1. Льготные кредиты:
   • Для системообразующих компаний: По ставке 10% годовых для агропромышленного комплекса (АПК) и 11% для промышленности и торговли на срок до 12 месяцев.
   • Для туристических проектов: Под 3–5% годовых на срок до 15 лет, суммы от 100 млн до 70 млрд рублей.
   • Для инновационных субъектов МСП: Под 3% годовых на срок до трех лет, до 500 млн рублей.
   • Программа стимулирования кредитования субъектов МСП: Банк России совместно с Корпорацией МСП с лимитом 320 млрд рублей на срок до трех лет.
2. Субсидии и компенсации:
   • Компенсации МСП расходов на использование системы быстрых платежей: Выделено 500 млн рублей на возмещение банковской комиссии до 0,7% от стоимости товара за период с 01.01.2022 по 01.07.2022.
   • Компенсация части расходов компаний при выходе на IPO и размещении акций или облигаций на инвестиционных платформах.
3. Кредитные каникулы: Предоставление возможности отсрочки платежей по кредитам для компаний, столкнувшихся с трудностями.

Нефинансовые меры поддержки:

1. Мораторий на проверки:
   • Мораторий на плановые проверки малого и среднего бизнеса, введенный в 2022 году, был продлен до конца 2030 года для большинства предприятий, за исключением объектов чрезвычайно высокого и высокого риска.
   • Мораторий на внеплановые проверки был продлен до конца 2024 года.
   • Для аккредитованных IT-компаний мораторий на налоговые проверки действует до марта 2025 года.
   • Эти меры позволили значительно снизить количество проверок: почти в пять раз по сравнению с 2019 годом. В 2024 году органами прокуратуры согласовано около 93 тыс. плановых контрольно-надзорных мероприятий, что в 4 раза меньше, чем в 2022 году.
2. Изменение условий и списание неустоек по госконтрактам: Для подрядчиков государственных контрактов были смягчены условия их исполнения, что позволило избежать штрафов и пени в условиях форс-мажора.
3. Автоматическое продление лицензий: Многим видам деятельности лицензии продлевались автоматически, без необходимости прохождения сложных процедур.
4. Приостановление возбуждения уголовных дел по налоговым преступлениям: С 1 марта 2022 года эта мера была введена для снижения нагрузки на предпринимателей.
5. Смягчение валютного регулирования: Значительное смягчение ранее введенных ограничений в валютной сфере.

Пакет мер государственной поддержки направлен на смягчение условий ведения бизнеса в стране, упрощение или временную отмену контрольных и проверочных процедур, продление сроков уплаты фискальных платежей и автоматическое продление лицензий. Опросы показывают, что о смягчении ранее введенных ограничений в валютной сфере знают 60,8% респондентов, а о возможности получить льготные кредиты на оборотные средства для системообразующих организаций — 56,8%.

Критический анализ эффективности региональных мер поддержки

Несмотря на широкий арсенал мер государственной поддержки, их эффективность и доступность для бизнеса, особенно на региональном уровне, вызывают вопросы. Исследования показали недостаточную востребованность региональных мер поддержки малого и среднего бизнеса, что объясняется рядом системных проблем:

1. Труднодоступность и сложность процедур получения: Предприниматели часто сталкиваются с громоздкой бюрократией, большим количеством документов и длительными сроками рассмотрения заявок. Это особенно затруднительно для малого бизнеса, у которого ограничены ресурсы на прохождение сложных административных процедур.
2. Сложность отчетов: Требования к отчетности после получения поддержки могут быть избыточными и сложными, что создает дополнительную административную нагрузку и отпугивает потенциальных получателей.
3. Недостаточное информирование: Многие предприниматели просто не знают о существующих мерах поддержки или о том, как ими воспользоваться. Отсутствие централизованной, простой и понятной системы информирования снижает охват.
   • По данным опросов, 56% предпринимателей не считают систему получения мер поддержки прозрачной.
   • Более 72,5% компаний полагают, что объемы и масштаб поддержки недостаточны для развития их бизнеса.
   • 69% не согласны с утверждением, что система мер поддержки ориентирована на акселерацию МСП.
4. Неоднородность поддержки по регионам: Эффективность и масштаб мер поддержки МСП существенно различаются в зависимости от уровня социально-экономического и институционального развития субъектов РФ. В более развитых регионах поддержка может быть более системной и доступной, тогда как в менее развитых регионах она может быть фрагментарной и неэффективной.

Эти проблемы свидетельствуют о том, что, несмотря на усилия по разработке мер поддержки, их реализация на местах требует значительного улучшения. Недостаточная востребованность региональных мер поддержки подрывает их потенциал и не позволяет в полной мере реализовать задачи по снижению угроз экономической безопасности и стимулированию развития МСП в условиях вызовов. Необходимо упрощение процедур, повышение прозрачности, улучшение информирования и адаптация мер поддержки к специфическим потребностям каждого региона.

Международный опыт взаимодействия бизнеса и власти: уроки для России

Изучение моделей взаимодействия бизнеса и власти в других странах предоставляет ценную возможность для критического осмысления собственной практики и выявления потенциальных направлений для оптимизации. Глобализация и взаимозависимость экономик делают международный сравнительный анализ особенно актуальным, позволяя выявить как универсальные закономерности, так и специфические национальные особенности.

Сравнительный анализ моделей в странах БРИКС и ЕС

Для более глубокого понимания специфики российской модели целесообразно рассмотреть опыт стран с различными экономическими, политическими и культурными контекстами. Выбор стран БРИКС (Бразилия, Индия, Китай, ЮАР) и Европейского союза (ЕС) позволяет охватить широкий спектр подходов.

1. Китай: Государственно-ориентированная модель с сильной централизованной властью.

• Специфика: В Китае доминирует жесткая государственно-ориентированная модель. Коммунистическая партия Китая (КПК) играет центральную роль в экономическом развитии, определяя стратегические приоритеты и направляя частный бизнес в соответствии с национальными целями. Государственные предприятия (ГП) занимают ключевые позиции в стратегических отраслях.
• Регуляторные подходы: Регулирование строгое, но часто адаптивное к изменяющимся экономическим условиям. Бизнес должен следовать директивам партии и государства, а за несоблюдение могут следовать серьезные санкции. Существует система «социального кредита» для компаний, которая влияет на их доступ к ресурсам и рынки.
• Лоббизм: Традиционный западный лоббизм в его явных формах ограничен. Влияние на решения происходит через партийные структуры, отраслевые ассоциации, которые тесно связаны с государством, и через личные связи (гуаньси).
• Уроки для России: Опыт Китая показывает эффективность централизованного стратегического планирования и жесткого контроля для достижения быстрых экономических результатов. Однако такой подход чреват подавлением частной инициативы и высоким риском коррупции, если не созданы эффективные механизмы контроля и подотчетности.

2. Индия: Плюралистическая модель с элементами корпоративизма и сильными региональными различиями.

• Специфика: Индия, будучи крупнейшей демократией, демонстрирует более плюралистическую модель. Взаимодействие бизнеса и власти децентрализовано, с сильным влиянием региональных правительств. Бизнес-ассоциации (например, Конфедерация индийской промышленности, CII) играют важную роль в лоббировании интересов.
• Регуляторные подходы: Регулирование часто бывает сложным и бюрократическим, что создает барьеры для ведения бизнеса. Однако страна движется в сторону упрощения и цифровизации.
• Лоббизм: Лоббизм является открытой практикой, регулируемой этическими кодексами. Бизнес активно участвует в обсуждении законодательных инициатив через ассоциации и экспертные группы.
• Уроки для России: Индия демонстрирует, как в условиях демократии можно развивать диалог с бизнесом через институционализированные каналы. Однако ее опыт также показывает проблемы, связанные с бюрократией и неоднородностью регулирования.

3. Европейский Союз (Германия, Франция): Неокорпоративистская модель с сильными социальными элементами.

• Специфика: Страны ЕС, особенно Германия и Франция, часто следуют неокорпоративистской модели. Здесь государство активно взаимодействует с крупными, хорошо организованными представителями бизнеса (через торгово-промышленные палаты, отраслевые союзы) и профсоюзами. Это «социально-рыночная экономика», где большое внимание уделяется социальной ответственности, защите труда и экологическим стандартам.
• Регуляторные подходы: Регулирование является всеобъемлющим, но предсказуемым и основанным на принципах верховенства права. Процессы принятия решений прозрачны, а консультации с заинтересованными сторонами являются обязательными.
• Лоббизм: Лоббизм в ЕС и его странах-членах является высокоинституционализированным и регулируемым. Существуют реестры лоббистов, этические кодексы, что обеспечивает относительно высокий уровень прозрачности.
• Уроки для России: Опыт ЕС показывает, что эффективное взаимодействие может строиться на основе консенсуса, прозрачности и сильных институтов гражданского общества. Это путь к партнерству, где бизнес берет на себя социальную ответственность, а государство создает предсказуемую и справедливую регуляторную среду.

Таблица 1: Сравнительный анализ моделей взаимодействия бизнеса и власти

Критерий / Страна	Китай	Индия	ЕС (Германия/Франция)	Россия (современная)
Доминирующая модель	Государственно-ориентированная	Плюралистическая с элементами корпоративизма	Неокорпоративистская/Социально-рыночная	Редистрибутивная с элементами «Государства порядка» и «Партнерства»
Роль государства	Централизованное стратегическое управление, контроль	Регулятор, арбитр, децентрализованное управление	Координатор, регулятор, социальный партнер	Регулятор, ресурсный распределитель, контролер
Роль бизнеса	Исполнитель стратегических задач, объект регулирования	Активный участник диалога, лоббист	Социальный партнер, субъект рынка	Объект регулирования, проситель, лоббист (часто неформальный)
Лоббизм	Неформальный, через партийные структуры и «гуаньси»	Формализованный, через бизнес-ассоциации	Высокоинституционализированный, прозрачный (реестры)	Часто «теневой», неформальный, требует регулирования
Правовое регулирование	Строгое, адаптивное, но ориентированное на гос. цели	Сложное, бюрократическое, движется к упрощению	Всеобъемлющее, предсказуемое, верховенство права	Несовершенное, размытое, частые изменения, нехватка прозрачности
Коррупция	Системная проблема, активная борьба	Системная проблема, есть прогресс	Низкий уровень, высокие стандарты этики	Системная проблема, значительный ущерб
ГЧП	Активно развивается, ориентировано на инфраструктуру и стратегические проекты	Развивается, проблемы с реализацией и прозрачностью	Высокоразвитое, четкие правовые рамки	Потенциал есть, но много барьеров (правовых, бюрократических)

Адаптация лучших практик для российской действительности

Международный опыт показывает, что универсальных рецептов не существует, однако можно извлечь ценные уроки и обосновать возможность применения некоторых элементов или принципов для оптимизации российской практики, учитывая национальные особенности и контекст.

1. Повышение предсказуемости и стабильности правовой среды (Урок от ЕС): Четкое, стабильное и прозрачное правовое регулирование — основа доверия. России необходимо унифицировать законодательство, устранить правовые пробелы (особенно в ГЧП), прекратить частые изменения в налоговом законодательстве и обеспечить единообразное правоприменение. Это снизит риски для бизнеса и стимулирует долгосрочные инвестиции.
2. Институционализация лоббизма (Урок от Индии, ЕС): Принятие специального закона о лоббизме, создание реестров лоббистов, кодексов этики и публичных механизмов взаимодействия с группами интересов позволит вывести лоббизм из «тени», сделать его прозрачным и легитимным актом политического участия. Это снизит коррупционные риски и повысит доверие.
3. Развитие партнерской культуры (Урок от ЕС): Акцент на диалоге, консультациях и сотрудничестве в рамках ГЧП и других форматов. Необходимо развивать культуру, где государство воспринимает бизнес не только как источник налогов или объект контроля, но и как равноправного партнера в решении общественно значимых задач. Это включает в себя активное привлечение бизнес-ассоциаций к разработке политики.
4. Усиление подотчетности и борьба с коррупцией (Урок от всех): Международный опыт показывает, что эффективная борьба с коррупцией возможна только при наличии сильных независимых институтов, прозрачности государственного управления и неотвратимости наказания. Цифровизация государственных услуг может стать мощным инструментом в этой борьбе.
5. Децентрализация и учет региональной специфики (Урок от Индии): Признание неоднородности российских регионов и адаптация мер поддержки и регулирования к их специфическим потребностям. Важно развивать региональные институты взаимодействия, предоставлять большую автономию местным властям в вопросах поддержки бизнеса, но с четкими механизмами контроля.
6. Содействие корпоративной социальной ответственности (Урок от ЕС): Государство может стимулировать бизнес к большей социальной ответственности через налоговые льготы, публичное признание и создание благоприятных условий для реализации социальных проектов. Это соответствует ожиданиям российского общества.

Адаптация лучших практик должна быть осторожной и учитывать уникальный российский контекст, его исторические, политические и культурные особенности. Однако стремление к большей прозрачности, предсказуемости, институционализации и партнерству является универсальным направлением для оптимизации взаимодействия бизнеса и власти.

Перспективы и риски развития отношений между бизнесом и властью в России

Будущее взаимоотношений бизнеса и власти в России формируется под влиянием множества факторов, среди которых центральное место занимает комплексная политико-экономическая неопределенность. Этот фундаментальный фактор определяет дальнейшее развитие институциональной среды в целом и, соответственно, модели взаимодействия между государством и частным сектором.

Политико-экономическая неопределенность и стратегии бизнеса

Современная Россия находится в условиях беспрецедентной глобальной и внутренней турбулентности. Санкционное давление, геополитическая напряженность, необходимость перестройки экономики, а также динамика внутренних политических процессов создают среду, где предсказуемость решений и их последствия снижаются. Это и есть комплексная политико-экономическая неопределенность, которая является ключевым вызовом для всех акторов.

В такой ситуации бизнесу необходимо вырабатывать адаптивные и, по возможности, проактивные стратегии взаимодействия с государством. Оптимальная стратегия выстраивания деловых коммуникаций должна опираться на несколько принципов:

1. Анализ сигналов, поступающих со стороны государства: В условиях неопределенности критически важно уметь «читать» сигналы, исходящие от органов власти. Это может быть изменение риторики, приоритетов в государственных программах, заявления ключевых чиновников, а также реформирование законодательства. Бизнес, который способен быстро и точно интерпретировать эти сигналы, будет иметь преимущество.
2. Реализация стратегий исключительно в публичном пространстве (по возможности): Несмотря на сохраняющиеся неформальные практики, долгосрочная стратегия должна стремиться к максимальной публичности и прозрачности. Это означает активное участие в работе общественных советов, бизнес-ассоциаций, открытых обсуждениях регуляторных инициатив. Публичное отстаивание интересов, подкрепленное аргументацией и общественной поддержкой, более устойчиво к изменениям и менее подвержено коррупционным рискам.
3. Гибкость и адаптивность: Бизнес должен быть готов к быстрым изменениям правил игры и иметь планы B и C. Это включает диверсификацию рисков, поиск альтернативных рынков и поставщиков, инвестиции в импортозамещение и локализацию.
4. Проактивное предложение решений: Вместо пассивного реагирования на государственные инициативы, бизнес может выступать с собственными предложениями по решению общественно значимых проблем, особенно в рамках ГЧП и социальных проектов. Это формирует имидж ответственного партнера и позволяет влиять на повестку.

Политическое взаимодействие является условием воспроизводства функций политической системы и ее развития. Оно выражает баланс интересов и стратегий политических субъектов, а его основная цель — достижение оптимального баланса между интересами, компромисса и сотрудничества, согласование интересов в целях общества и поддержание политической стабильности. В этом контексте задачей бизнеса становится не только защита своих интересов, но и вклад в этот баланс, способствуя общей стабильности.

Правовые риски и необходимость стабилизации законодательства

Размытость правовых норм и непрозрачность практики взаимодействия органов власти и корпораций, а также специфика российского традиционализма верховенства государства над всеми сферами гражданской и бизнес-активности неоднозначно влияют на состояние и развитие региональных экономических систем и конкурентоспособность национальной экономики в целом. Эти факторы создают значительные правовые риски, которые подрывают доверие и препятствуют долгосрочному развитию.

Ключевые правовые риски:

1. Размытость правовых норм:
   • ГЧП: Ярким примером является отсутствие консенсуса в правовых исследованиях ГЧП относительно ключевых дефиниций, его форм и правовой природы соглашений даже после принятия Федерального закона о ГЧП. Это создает правовую неопределенность, затрудняя для бизнеса понимание прав и обязанностей, а также оценку рисков при вступлении в такие партнерства.
   • Административные процедуры: Большое количество бюрократических процедур, разрешительный характер большинства административных процедур, а также избыточный патернализм государства, где чиновники часто имеют широкое поле для интерпретации норм, создают «серые зоны» и почву для коррупции.
2. Частые изменения налогового законодательства: За последние четыре года Налоговый кодекс РФ неоднократно претерпевал изменения. Постоянное переписывание правил игры в такой чувствительной сфере, как налоги, создает потребность бизнеса в стабилизации для обеспечения устойчивости и прогнозируемости деловой среды. Бизнесу крайне сложно планировать инвестиции и операционную деятельность, если налоговая нагрузка или правила ее расчета могут измениться в любой момент.
3. Выборочные и внеплановые проверки: Несмотря на мораторий на плановые проверки МСП, сохраняется риск внеплановых и выборочных проверок, которые могут быть использованы как инструмент давления на бизнес.
4. Избыточный патернализм государства: Исторически сложившееся верховенство государства над всеми сферами активности приводит к тому, что государственные органы часто воспринимают бизнес как подотчетный объект, а не как равноправного партнера. Это проявляется в избыточном регулировании, контроле и стремлении к микроуправлению, что подавляет инициативу и замедляет развитие.

Необходимость стабилизации законодательства:
Для снижения этих рисков и создания благоприятной инвестиционной и деловой среды крайне важна стабилизация законодательства. Это означает не просто отсутствие изменений, а создание такой правовой системы, которая будет:

• Предсказуемой: Бизнес должен понимать правила игры на долгосрочную перспективу.
• Прозрачной: Нормы должны быть четкими, однозначными и публичными.
• Справедливой: Правоприменение должно быть единообразным и исключать избирательный подход.
• Соответствующей потребностям бизнеса: Законодательство должно стимулировать, а не подавлять предпринимательскую активность.

Только при условии стабилизации и совершенствования правовой базы можно будет говорить о полноценном переходе к партнерской модели взаимодействия, где бизнес и власть совместно работают на благо общества.

Роль крупного бизнеса в развитии национальной экономики и регионов

В условиях российской экономики, крупный бизнес играет исключительно значимую роль, которая выходит далеко за рам��и простой генерации прибыли. Его влияние на экономическое развитие территорий своего присутствия, национальную экономику в целом, а также на социальную сферу трудно переоценить.

Масштаб и вклад крупного бизнеса:

• Доля в ВВП: В 2018 году доля крупного бизнеса в ВВП России составляла 79,8%. Этот показатель значительно выше, чем в развитых странах (например, от 37% до 44% в США, Японии, Германии и Великобритании), что подчеркивает его доминирующую роль в российской экономике.
• Создание рабочих мест: Крупные компании обеспечивают рабочими местами сотни тысяч человек. Например, исследуемые металлургические комбинаты обеспечивают более 100 тыс. рабочих мест, а такие гиганты, как «Роснефть», «Газпром», «ЛУКОЙЛ», «Сургутнефтегаз», поддерживают занятость в целых регионах.
• Налоговые поступления: Крупный бизнес является основным источником налоговых поступлений в региональные и федеральный бюджеты, обеспечивая финансовую основу для реализации государственных программ и социальных обязательств.
• Драйвер инвестиционного процесса: Крупные компании выступают индикатором инвестиционного потенциала региона и являются ключевыми драйверами инвестиционного процесса. Их проекты часто требуют значительных капиталовложений и привлекают сопутствующие инвестиции.
• Развитие социальной инфраструктуры и территорий: В отдаленных регионах России, особенно там, где присутствует крупный бизнес (например, нефтегазовые компании), именно он часто берет на себя функции по развитию социальной инфраструктуры. Это проявляется в строительстве жилья, школ, больниц, спортивных объектов, а также в реализации широких социальных стратегий и инноваций, что критически важно для устойчивости местных сообществ.
• Решение стратегических задач национальной безопасности: В ряде стратегических отраслей (оборонно-промышленный комплекс, энергетика, транспорт) крупный бизнес прямо или косвенно способствует решению задач национальной безопасности и технологического суверенитета.
• Объединение предприятий в технологические цепочки: Крупные корпорации часто выступают «якорями», вокруг которых формируются целые промышленные экосистемы, включающие средний и малый бизнес как поставщиков и подрядчиков, тем самым способствуя их развитию.
• Реализация инновационных проектов: Крупные компании обладают ресурсами для инвестиций в НИОКР и внедрения инноваций, которые затем могут распространяться по всей экономике.

Однако доминирующая роль крупного бизнеса также несет в себе риски. Избыточное сращивание с властью может приводить к недобросовестной конкуренции, подавлению малого и среднего предпринимательства, а также к формированию олигархических структур. Поэтому взаимодействие государства с крупным бизнесом должно строиться на принципах прозрачности, контроля и взаимной ответственности, чтобы использовать его потенциал во благо всей страны, избегая негативных последствий. Перспективы развития этих отношений зависят от способности государства эффективно регулировать, стимулировать и направлять этот мощный ресурс в русло национальных интересов, одновременно создавая условия для развития всех секторов экономики.

Заключение

Исследование взаимодействия бизнеса и власти в современной России выявило многогранную и сложную картину, пронизанную как потенциалом для развития, так и системными вызовами. Мы проследили эволюцию этих отношений от хаотичных 1990-х до современных реалий, обозначенных цифровизацией и санкционным давлением, и углубились в теоретические основы, механизмы и формы этого взаимодействия.

Ключевые выводы нашей работы подтверждают, что предметная область «Бизнес и политика» не ограничивается формальными институтами. Преобладание неформальных практик в России, где место актора в бизнес-иерархии часто зависит от его экономического веса и политических ресурсов, а поведение государства — от конкретных интересов, а не только от общественно значимых целей, остается одним из центральных вызовов. Этот мультифакторный характер взаимодействия, вкупе с фундаментальными проблемами вроде недостаточной защищенности прав собственности, неэффективной судебной системы, высоких административных барьеров и коррупции, продолжает формировать сложный ландшафт для бизнеса.

Исторический анализ показал, как Россия перешла от стратегий «захвата государства» к редистрибутивной модели, где экономические и политические ресурсы взаимно конвертируются. Несмотря на то, что модель «Партнерство» признается наиболее приемлемой, ее полноценная реализация тормозится несовершенством нормативно-правовой базы, социально-экономической нестабильностью и сложностью реализации проектов ГЧП.

Мы детально рассмотрели ключевые механизмы: лоббизм, который, будучи легитимным актом политического участия, в России часто пребывает в «теневой» зоне из-за отсутствия регулирования; коррупцию, чьи масштабы ущерба (14,2 млрд рублей за 9 месяцев 2024 года) подчеркивают ее системный характер; и государственно-частное партнерство, потенциал которого сдерживается правовой неопределенностью и недостаточной прозрачностью. Инициатива «регуляторной гильотины», призванная снизить административное давление, достигла лишь частичных результатов, а концепция социальной ответственности бизнеса продолжает эволюционировать, но сталкивается с вызовами адаптации к российским условиям.

Влияние внешних факторов оказалось решающим. Цифровизация открывает возможности для повышения прозрачности, но требует осторожного подхода к рискам. Санкции выявили высокую импортозависимость российского бизнеса, побудив государство к масштабным мерам поддержки — как финансовым (льготные кредиты, субсидии), так и нефинансовым (мораторий на проверки). Однако региональные меры поддержки МСП демонстрируют недостаточную востребованность из-за труднодоступности, сложности процедур и недостаточного информирования, что требует системных улучшений.

Сравнительный анализ международного опыта, в частности моделей в странах БРИКС (государственно-ориентированный Китай, плюралистическая Индия) и ЕС (неокорпоративистская Германия/Франция), позволил выявить уроки для России. Они указывают на необходимость повышения предсказуемости законодательства, институционализации лоббизма, развития партнерской культуры и усиления борьбы с коррупцией.

Перспективы развития отношений между бизнесом и властью в России будут определяться способностью государства и бизнеса адаптироваться к комплексной политико-экономической неопределенности. Риски связаны с сохранением размытости правовых норм, частыми изменениями законодательства и избыточным бюрократическим давлением. Однако значительная роль крупного бизнеса в экономическом развитии (почти 80% ВВП) и развитии регионов предоставляет огромный потенциал, который может быть реализован при условии формирования предсказуемой, прозрачной и справедливой институциональной среды.

Данная работа, углубляясь в системный анализ неформальных практик, детализируя фундаментальные проблемы, критически оценивая эффективность государственных мер и предлагая сравнительный анализ, предоставляет уникальное информационное преимущество. Она не только обобщает существующие знания, но и открывает новые горизонты для понимания проблематики взаимодействия бизнеса и власти в России, предлагая основу для дальнейших исследований и практических решений.

Список использованной литературы

1. Аверин, А. Н. Социальная политика и социальная ответственность предприятия. Москва : Альфа-Пресс, 2008. 96 с.
2. Крыштановская, О. Анатомия российской элиты. Москва, 2005. С. 354.
3. Социальная политика бизнеса в российских регионах : сб. науч. тр. / РАН ИНИОН. Москва, 2005. 212 с.
4. Шохин, А. Н., Королев, Е. А. Взаимодействие бизнеса и власти в Европейском Союзе. Москва : Изд. Дом. ГУ ВШЭ, 2008. 158 с.
5. Киселев, В. Взаимоотношения крупного капитала и государственной власти (зарубежный опыт) // Проблемы теории и практики управления. 2008. № 1.
6. Гаман-Голутвина, О. В. Государственная Дума ФС РФ: персональный состав и тенденции эволюции // Вестник РГНФ. 2008. № 4.
7. Перегудов, С. П. Корпоративный капитал в российской политике // Политические исследования. 2008. № 4.
8. Власть и бизнес — поиски нового качества диалога? // Российская Федерация сегодня. 2010. № 10.
9. Путин, В. В. Вступительное слово на VIII съезде партии «Единая Россия», 1.10.2007. URL: http://www.kremlin.ru/text/appears/2007/10/146479.shtml.
10. К проекту концепции государственной политики развития и поддержки малого и среднего бизнеса в Российской Федерации. URL: http://www.metal-profi.ru/library/economy/proekty_kontceptc.htm.
11. В. Путин: Малый бизнес не оправдал надежд РБК. URL: http://www.utro.ru/news/2001121912331352532.shtml; Росбалт, 19.12.2009, Главные новости. URL: http://www.rosbalt.ru/index.php?cn=29195.
12. РИА «Новости», 13.08.2008. Президент РФ Медведев за 100 дней обрел поддержку бизнеса. URL: http://www.rian.ru/economy/20080813/150350742.html.
13. Что такое коррупция? URL: https://linguanet.ru/university/anticorruption/what-is-corruption/.
14. Основные понятия о коррупции. URL: https://www.lenobl.ru/ru/dlya-grazhdan/protivodeystvie-korrupcii/anticorruption-activities/basic-concepts-of-corruption/.
15. Лоббизм и иные правовые формы продвижения интересов граждан и организаций в деятельности органов власти. URL: https://law.hse.ru/data/2012/03/13/1261358356/Лоббизм%20и%20иные%20правовые%20формы%20продвижения%20интересов%20граждан%20и%20организаций%20в%20деятельности%20органов%20власти.doc.
16. Попенко, А. В., Слинько, А. А. Современные модели взаимодействия бизнеса и власти в России // CyberLeninka. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/sovremennye-modeli-vzaimodeystviya-biznesa-i-vlasti-v-rossii.
17. Что такое «Регуляторная гильотина»? URL: https://reform.gov.ru/reg-guillotine/.
18. Безуглый, Э. А., Ткаченко, В. В., Михайликов, В. Л. Меры государственной поддержки российского предпринимательства в условиях санкций // CyberLeninka. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/mery-gosudarstvennoy-podderzhki-rossiyskogo-predprinimatelstva-v-usloviyah-sanktsiy.
19. Кнутов, А. В., Плаксин, С. М., Синятуллин, Р. Х., Чаплинский, А. В. «Регуляторная гильотина» в России и ее количественные результаты // CyberLeninka. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/regulyatornaya-gilotina-v-rossii-i-ee-kolichestvennye-rezultaty.
20. Предварительная оценка мер государственной поддержки российского бизнеса, пострадавшего из-за санкций. URL: https://ombudsmanbiz.ru/wp-content/uploads/2022/05/monitoring_maj_2022.pdf.
21. Субочев, В. В. Лоббизм как особое средство процессуально-правового регулирования. URL: https://mgimo.ru/upload/iblock/d7c/d7c433361e2fc641d40a597a73a3df5d.pdf.
22. Спектор, Е. И. Особенности и перспективы правового регулирования лоббизма в России // CyberLeninka. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/osobennosti-i-perspektivy-pravovogo-regulirovaniya-lobbizma-v-rossii.
23. Государственная поддержка в условиях санкций как инструмент повышения экономической безопасности малого и среднего бизнеса. URL: https://openarchive.itmo.ru/sps/niokr/10904/.
24. Яковлев, А. А. Эволюция стратегий взаимодействия бизнеса и власти в российской экономике // CyberLeninka. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/evolyutsiya-strategiy-vzaimodeystviya-biznesa-i-vlasti-v-rossiyskoy-ekonomike.
25. Шишкина, А. В., Борткевич, К. С. Особенности лоббизма в России // CyberLeninka. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/osobennosti-lobbizma-v-rossii.
26. Шейхова, М. С., Сафонова, С. Г. Анализ государственной поддержки малого бизнеса в условиях санкционного давления // CyberLeninka. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/analiz-gosudarstvennoy-podderzhki-malogo-biznesa-v-usloviyah-sanktsionnogo-davleniya.
27. Что такое лоббизм: практики современного мирового лоббирования // econs.online. URL: https://econs.online/articles/opinions/chto-takoe-lobbizm-praktiki-sovremennogo-mirovogo-lobbirovaniya/.
28. Поддержка малого и среднего бизнеса в условиях санкций // Гарант. URL: https://www.garant.ru/news/1529606/.
29. Субочев, В. В. Лоббизм в России: природа, специфика, проблемы правового регулирования. URL: https://mgimo.ru/upload/iblock/88b/88b2b733b1e360f0322d9921782245b9.pdf.
30. Исследование современных моделей взаимодействия между органами власти и. URL: https://eltech.ru/assets/files/university/nir/otchet-leti-2016-g.pdf.
31. Государственно-частное партнерство: модели, формы и механизмы реализации // CyberLeninka. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/gosudarstvenno-chastnoe-partnerstvo-modeli-formy-i-mehanizmy-realizatsii.
32. «Регуляторная гильотина»: механизмы реализации, итоги, перспективы // CyberLeninka. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/regulyatornaya-gilotina-mehanizmy-realizatsii-itogi-perspektivy.
33. Государство и бизнес: модели взаимодействия и трансформация деловых коммуникаций в России. URL: https://www.dissercat.com/content/gosudarstvo-i-biznes-modeli-vzaimodeistviya-i-transformatsiya-delovykh-kommunikatsii-v-ro.
34. Борис, О. А., Парахина, В. Н. Подходы к оценке моделей взаимодействия бизнеса и власти: учет особенностей современной ситуации // eLibrary.ru. URL: https://elibrary.ru/item.asp?id=47466170.
35. Бурдули, В. Е. Теоретико-методологические подходы к изучению взаимодействия государства и бизнеса: региональный аспект // CyberLeninka. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/teoretiko-metodologicheskie-podhody-k-izucheniyu-vzaimodeystviya-gosudarstva-i-biznesa-regionalnyy-aspekt.
36. Практика лоббизма в Государственной Думе ФС РФ: структура, технологии. URL: https://www.hse.ru/data/2010/06/17/1217036263/Практика%20лоббизма.doc.
37. Авцинова, А. А., Макаров, И. Н., Широкова, О. В. Современные модели взаимодействия власти и бизнеса // Creative Economy. URL: https://creativeconomy.ru/articles/116138.
38. Кинякин, А. А. Проблемы взаимоотношения власти и бизнеса в современной России // CyberLeninka. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/problemy-vzaimootnosheniya-vlasti-i-biznesa-v-sovremennoy-rossii.
39. Губернаторов, А. М. Модели и формы государственно-частного партнерства: теоретический обзор и анализ // ВААЭЛ. URL: https://vaael.ru/ru/article/view?id=402.
40. Механизм государственно-частного партнерства в условиях кризиса // CyberLeninka. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/mehanizm-gosudarstvenno-chastnogo-partnerstva-v-usloviyah-krizisa.
41. Стратегии политического взаимодействия государства и бизнес-структур в современной России // CyberLeninka. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/strategii-politicheskogo-vzaimodeystviya-gosudarstva-i-biznes-struktur-v-sovremennoy-rossii.
42. Доронин, П. А. Российская модель взаимодействия бизнеса и власти: исторический опыт и взгляд в будущее // CyberLeninka. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/rossiyskaya-model-vzaimodeystviya-biznesa-i-vlasti-istoricheskiy-opyt-i-vzglyad-v-buduschee.
43. Павроз, А. В. Взаимодействие бизнеса и государства в России: редистрибутивная модель // CyberLeninka. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/vzaimodeystvie-biznesa-i-gosudarstva-v-rossii-redistributivnaya-model.
44. Бутова, Т. В., Дунаева, А. И., Удачин, Н. О. Модели взаимодействия власти и бизнеса в Российской Федерации // CyberLeninka. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/modeli-vzaimodeystviya-vlasti-i-biznesa-v-rossiyskoy-federatsii.
45. Киварина, М. В. Государство и бизнес: эволюция форм взаимодействия // Creative Economy. URL: https://creativeconomy.ru/articles/27.
46. Механизмы взаимодействия государственных органов и бизнес-структур // CyberLeninka. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/mehanizmy-vzaimodeystviya-gosudarstvennyh-organov-i-biznes-struktur.
47. Удальцова, Н. Л., Щербинина, П. Л. Социальная ответственность бизнеса: внедрение и воздействие на управление компанией // Creative Economy. URL: https://creativeconomy.ru/articles/123011.
48. Морозов, А. А. Социальная ответственность бизнеса в условиях новых глобальных вызовов // Creative Economy. URL: https://creativeconomy.ru/articles/114678.
49. Медведева, Е. М., Хабибрахманова, Р. Р. Социальная ответственность бизнеса – часть стратегии развития корпорации // Research Journal. URL: https://research-journal.org/economical/socialnaya-otvetstvennost-biznesa-chast-strategii-razvitiya-korporacii/.
50. Щукина, Д. А. Социальная ответственность бизнеса в современной России // Магистерский журнал. 2024. № 1. URL: https://pstu.ru/files/2/file/izdatelstva/journals/masters_journal/2024/MJ_2024_1_print.pdf.