Социальная реабилитация детей с расстройствами аутистического спектра (РАС) в РФ: теоретические основы, нормативно-правовое регулирование и оценка эффективности

Введение: Актуальность проблемы и структура исследования

Расстройство аутистического спектра (РАС) представляет собой не просто клинический диагноз, но системное нарушение психического развития, которое кардинально меняет траекторию социальной адаптации и функционирования ребенка. Это нарушение, характеризующееся триадой дефицитов — в социальном взаимодействии, коммуникации и ограниченном, стереотипном поведении, — требует не столько лечения, сколько абилитации, то есть формирования отсутствовавших способностей к жизнедеятельности.

Актуальность данной темы в условиях Российской Федерации определяется несколькими факторами. Во-первых, наблюдается устойчивый и значительный рост официальной статистики выявляемости РАС: с 2018 по 2022 год число детей с этим диагнозом увеличилось примерно на 76%. Во-вторых, социальная интеграция детей с РАС остается сложной задачей, требующей разработки и внедрения научно обоснованных, высокоинтенсивных и персонализированных программ реабилитации. Наконец, в-третьих, необходимо привести отечественную практику в соответствие с актуальными международными классификациями (МКБ-11) и новыми нормативно-правовыми актами, касающимися разработки Индивидуальной программы реабилитации и абилитации (ИПРА).

Целью данной работы является анализ теоретических основ, нормативно-правовой базы и практических технологий социальной реабилитации детей с РАС в РФ. Структура исследования включает последовательное рассмотрение теоретико-методологической базы, ключевых законодательных актов, обзор эффективных социальных технологий, анализ барьеров и, наконец, методологию оценки результативности, включая социально-экономическую эффективность.

Теоретико-методологические основы понимания РАС в контексте реабилитации

Современная классификация РАС: от МКБ-10 к МКБ-11 (6A02)

Расстройство аутистического спектра (РАС) определяется как нарушение развития, проявляющееся в первые три года жизни и стойко влияющее на социальное взаимодействие, коммуникацию и поведение.

В настоящее время в Российской Федерации для клинической практики официально продолжает использоваться Международная классификация болезней 10-го пересмотра (МКБ-10). В ней РАС описываются в разделе F84 «Общие расстройства психологического развития», включая такие коды, как:

• F84.0 (Детский аутизм);
• F84.1 (Атипичный аутизм);
• F84.5 (Синдром Аспергера).

Однако мировая и отечественная медицина стремится к унификации диагнозов. С 2025 года в РФ планируется переход на Международную классификацию болезней 11-го пересмотра (МКБ-11). Это событие знаменует важную тенденцию в диагностике: РАС будет представлено как единая диагностическая категория под кодом 6A02 «Расстройство аутистического спектра». Классификация будет производиться не по типу аутизма, а по функциональным критериям, а именно: наличию или отсутствию интеллектуальных нарушений и функционального языка. Этот подход обеспечивает более гибкую и точную оценку потребностей ребенка, что критически важно для разработки индивидуализированных программ социальной реабилитации, и позволяет специалистам быстрее переходить к формированию конкретных навыков.

Эмоционально-уровневый подход О.С. Никольской как основа отечественной коррекционной работы

В отечественной специальной психологии и коррекционной педагогике доминирующее положение занимает Эмоционально-уровневый (или Эмоционально-смысловой) подход, разработанный О.С. Никольской, Е.Р. Баенской и М.М. Либлинг.

Этот подход принципиально отличается от поведенческих моделей, так как рассматривает аутизм не как набор поведенческих дефицитов, а как системное нарушение аффективной сферы. Основная проблема заключается в трудностях формирования аффективной сферы как системы адаптивных смыслов. Ребенок не может адекватно выстроить эмоциональный контакт с миром, что приводит к нарушению взаимодействия и препятствует нормальному когнитивному и речевому развитию. Коррекция, по мнению Никольской, должна быть направлена на разблокирование эмоциональной сферы и придание смысла действиям ребенка.

Ключевой аналитический инструмент этого подхода — выделение четырех основных групп (типов) аутистического дизонтогенеза, которые определяют стратегию реабилитации:

Группа	Характеристика нарушения	Особенности поведения и контакта	Основная цель реабилитации
1-я группа	Наиболее тяжелые нарушения, полная отрешенность от мира.	Отсутствие активного контакта, мутизм, полевое поведение, неприятие любого вторжения.	Установление минимального эмоционального контакта, создание ощущения безопасности.
2-я группа	Активное неприятие мира, защита через стереотипии и негативизм.	Избегание контакта, защита от травмирующих впечатлений, стремление к сохранению неизменности среды.	Формирование гибкости, обучение принятию минимальных изменений среды и взаимодействия.
3-я группа	Сверхвовлеченность в стереотипные интересы, стремление к гиперкомпенсации.	Внешняя активность, но ригидность в коммуникации, использование других людей как средства для достижения своих целей.	Перевод интересов в социально приемлемое русло, развитие диалогового общения.
4-я группа	Повышенная ранимость, сверхасторожность, пассивность в контактах (наименее выраженная степень).	Трудности в произвольной организации деятельности, высокий уровень тревожности, зависимость от поддержки взрослых.	Формирование произвольности, развитие инициативы и уверенности в себе.

Понимание глубины аутистического дизонтогенеза позволяет специалисту (дефектологу, социальному работнику) точно определить первоочередные задачи: для ребенка первой группы — это установление базового контакта, для четвертой — развитие произвольной активности и снижение тревожности. Без этой дифференциации невозможно обеспечить персонализированный подход, который закреплен в современных требованиях к ИПРА.

Нормативно-правовое регулирование социальной реабилитации детей с РАС в Российской Федерации

Социальная реабилитация детей с РАС — это не благотворительность, а гарантированная государством система мер, что закреплено в федеральном законодательстве. Академический анализ требует обращения к самой актуальной нормативной базе.

Федеральный закон № 181-ФЗ: Понятие реабилитации и абилитации

Основополагающим документом, регулирующим государственную политику в сфере социальной защиты лиц с инвалидностью, является Федеральный закон от 24.11.1995 N 181-ФЗ «О социальной защите инвалидов в Российской Федерации».

Данный закон определяет ключевые термины, необходимые для понимания системы социальной реабилитации:

1. Инвалид: Лицо, имеющее нарушение здоровья со стойким расстройством функций организма, обусловленное заболеваниями, последствиями травм или дефектами, приводящее к ограничению жизнедеятельности.
2. Реабилитация инвалидов: Система мероприятий, направленных на полное или частичное восстановление утраченных способностей к бытовой, общественной и профессиональной деятельности.
3. Абилитация инвалидов: Система мероприятий, направленных на формирование отсутствовавших у инвалидов способностей к бытовой, общественной, профессиональной и иной деятельности.

Для детей с РАС, чье нарушение носит врожденный или рано приобретенный характер, ключевым понятием является именно абилитация, поскольку речь идет не о восстановлении утраченных функций, а о формировании навыков, которые не развились в силу системного нарушения (например, навыка социального взаимодействия или функциональной коммуникации). ФЗ-181 закрепляет обязанность государства предоставлять эту систему мер, гарантируя тем самым право ребенка на развитие и интеграцию.

Индивидуальная программа реабилитации и абилитации (ИПРА): Новый порядок разработки и реализации

Центральным инструментом реализации прав ребенка с РАС на социальную защиту является Индивидуальная программа реабилитации и абилитации (ИПРА). Этот документ, разрабатываемый федеральными учреждениями медико-социальной экспертизы (МСЭ), содержит комплекс оптимальных для ребенка реабилитационных и абилитационных мероприятий.

Критически важно отметить, что нормативно-правовое поле в этой сфере постоянно обновляется. Ранее порядок разработки ИПРА регулировался Приказом Минтруда России от 13.06.2017 № 486н.

В настоящее время данный приказ утратил силу. Актуальная нормативная база, регулирующая разработку и реализацию ИПРА ребенка-инвалида, содержится в Приказе Минтруда России от 26 июня 2023 г. N 545н.

Приказ № 545н устанавливает, что ИПРА должна содержать как обязательные, рекомендованные МСЭ мероприятия, так и мероприятия, которые могут быть реализованы за счет средств самого инвалида или его семьи. Для детей с РАС это означает необходимость максимально детализированного включения в ИПРА именно социальных и психолого-педагогических технологий (таких как ABA-терапия, TEACCH, услуги психолога, дефектолога, логопеда), что требует от родителей и специалистов глубокого понимания потребностей ребенка. И что из этого следует? Только четко прописанные и обоснованные мероприятия в ИПРА могут быть гарантированы к финансированию из бюджета, а абстрактные формулировки часто ведут к отказу в предоставлении качественных услуг.

Обзор специализированных социальных технологий и их практическое применение в РФ

Эффективность социальной реабилитации детей с РАС напрямую зависит от выбора и интенсивности применяемых специализированных технологий. В России используются как адаптированные зарубежные, так и отечественные подходы.

Прикладной анализ поведения (ПАП / ABA-терапия)

Прикладной анализ поведения (ПАП), или ABA-терапия (Applied Behavior Analysis), является одним из методов с наиболее высокой доказанной эффективностью в мире и активно внедряется в РФ. Суть метода заключается в систематическом применении принципов обучения, основанных на теории бихевиоризма, для формирования социально значимого поведения и снижения частоты нежелательного.

Метод фокусируется на:

1. Улучшении коммуникативных навыков (как вербальных, так и невербальных).
2. Развитии академических и бытовых навыков (самообслуживание).
3. Коррекции проблемного поведения (агрессия, самостимуляции).

Требование к интенсивности: Для достижения значимых, устойчивых результатов, особенно в раннем возрасте (2–5 лет), международными рекомендациями предусмотрена ранняя интенсивная поведенческая интервенция (EIBI). Ее рекомендованная интенсивность составляет 35–40 часов в неделю.

Проблема в РФ заключается в том, что средняя интенсивность программ, доступных большинству семей, составляет около 20 часов, а минимально допустимая в региональных центрах часто не превышает 6 часов в неделю. Разве может такой дефицит интенсивности обеспечить подлинное развитие, переводя метод из категории «интенсивная терапия» в «поддерживающая коррекция», потенциальная эффективность ABA существенно при этом снижается?

Программа TEACCH: Принцип структурированного обучения

Программа TEACCH (Treatment and Education of Autistic and Communication Related Handicapped Children) — комплексный подход, разработанный в Северной Каролине (США), который нашел широкое применение в российских коррекционных учреждениях, особенно в Центрах психолого-медико-социального сопровождения (ЦПМССДиП).

Главный принцип TEACCH — структурирование среды. Люди с РАС часто обладают сильным визуальным восприятием и испытывают высокую тревожность из-за непредсказуемости окружающего мира. TEACCH использует эти особенности для построения системы обучения, основанной на визуальных подсказках:

• Визуальные расписания: Четкая последовательность действий помогает ребенку понять, что будет происходить дальше.
• Рабочие зоны: Физическое разделение пространства на зоны (для работы, игры, отдыха) помогает структурировать деятельность.
• Четкие алгоритмы: Пошаговые инструкции для выполнения заданий.

Благодаря структурированию снижается уровень тревоги, что позволяет ребенку сосредоточиться на обучении и формировании бытовых и коммуникативных навыков. Исследования подтверждают, что TEACCH эффективен в улучшении социального поведения и снижении нежелательного.

Интегративные и отечественные подходы (DIR/Floortime и Сенсорная интеграция)

Помимо строго поведенческих и структурных методов, в комплексной социальной реабилитации используются интегративные подходы:

1. DIR/Floortime (Developmental, Individual-difference, Relationship-based Model): Этот метод сфокусирован на развитии отношений, общения и мышления путем следования за инициативой ребенка и активного вовлечения родителей в процесс. Терапевт (или родитель) «спускается на пол» (floortime) и строит взаимодействие, направленное на развитие шести функционально-эмоциональных уровней, начиная с саморегуляции и заканчивая логическим мышлением. Эффективность Floortime часто оценивается с помощью шкал, таких как FEAS (Functional Emotional Assessment Scale), и доказана в улучшении детско-родительского взаимодействия.
2. Сенсорная интеграция (Э. Дж. Айрес): Этот подход, широко используемый в России, направлен на совершенствование способности мозга обрабатывать сенсорную информацию (вестибулярную, проприоцептивную, тактильную). У многих детей с РАС наблюдается гипер- или гипочувствительность, что мешает им адекватно реагировать на среду. Занятия на специальном оборудовании (качели, горки, утяжеленные одеяла) помогают нервной системе ребенка лучше организовывать сенсорный ввод, что опосредованно улучшает внимание, поведение и социальную адаптацию.

Проблемы, барьеры и статистическая картина распространенности РАС в России

Динамика и региональная диспропорция в статистике РАС

Согласно данным Всемирной организации здравоохранения (ВОЗ), глобальная распространенность РАС составляет около 1% детской популяции (1 ребенок из 100). Однако официальная российская статистика долгое время демонстрировала значительно заниженные показатели.

Тем не менее, за последние годы ситуация кардинально изменилась, что свидетельствует об улучшении выявляемости и диагностики:

Год	Число детей с РАС (до 14 лет), по данным Минздрава РФ	Динамика (прирост)
2018	29 000	—
2022	50 000	+76%
2024 (Оценка)	76 096	Значительный рост

По состоянию на 24.10.2025, в России зарегистрировано 76 096 детей и 5 059 взрослых с РАС. Этот рост является положительным индикатором улучшения диагностики, однако он также выявляет критическую проблему — региональную диспропорцию.

Анализ статистики показывает, что частота установленного диагноза РАС варьируется от минимального показателя 1.7 до максимального 177.7 на 100 000 населения. Например, в 2018 году такие субъекты, как Чеченская Республика и Ненецкий автономный округ, предоставляли нулевую статистику по численности лиц с РАС. Это не означает отсутствие детей с аутизмом, а прямо свидетельствует об ограниченном доступе к своевременной и адекватной диагностике и медицинской помощи в этих регионах. Низкий уровень выявляемости является прямым барьером для получения ИПРА и доступа к социальной реабилитации, и именно поэтому в регионах, где диагностика хромает, семьи вынуждены искать помощь самостоятельно.

Экономические и кадровые барьеры в реализации программ

Даже при наличии ИПРА, семьи сталкиваются с двумя ключевыми барьерами, которые ограничивают эффективность реабилитации:

1. Высокая стоимость качественной терапии. Методики с доказанной эффективностью, такие как ABA-терапия, требуют высокой интенсивности (35–40 часов в неделю). В отсутствие полного бюджетного финансирования, стоимость такой терапии ложится на плечи семьи и может достигать десятков тысяч рублей в месяц. Это делает интенсивную абилитацию доступной только для ограниченного круга населения.
2. Дефицит квалифицированных специалистов. В России острая нехватка специалистов, обладающих подтвержденной квалификацией в области современных методик (сертифицированные АВА-тераписты, TEACCH-педагоги, специалисты по сенсорной интеграции). Кадровая проблема особенно заметна в регионах, где центры реабилитации часто не могут обеспечить необходимую интенсивность и качество услуг, что приводит к неэффектив��ому расходованию бюджетных средств и времени.

Критерии оценки эффективности и социально-экономический эффект реабилитации

Оценка эффективности программ социальной реабилитации должна выходить за рамки простой констатации посещаемости занятий. Необходим комплексный подход, включающий клинические, социальные и экономические критерии.

Методика комплексной оценки ИПРА

Ключевой критерий оценки эффективности на уровне отдельного ребенка-инвалида закреплен в нормативных актах Минтруда РФ. Приказ Минтруда России от 30.07.2024 N 377н устанавливает критерии оценки эффективности реализации ИПРА. Оценка производится как интегральный показатель P_i (в процентах).

Интегральный показатель P_i определяется по формуле:

Pi = P * R * D

Где:

• P — критерий полноты реализации мероприятий, включенных в ИПРА. Оценивается как отношение фактически реализованных мероприятий к общему числу рекомендованных.
• R — критерий достижения практических результатов. Оценивается динамика развития ребенка по ключевым навыкам (коммуникация, самообслуживание, социальное взаимодействие).
• D — критерий достижения поставленных целей ИПРА. Оценивается степень достижения долгосрочных абилитационных целей.

Пошаговое применение формулы (Пример):
Предположим, ИПРА содержала 10 мероприятий, из которых выполнено 8 (P = 0.8). Достижение практических результатов оценено специалистами в 75% от запланированного (R = 0.75). Достижение общих целей ИПРА оценено в 60% (D = 0.6).

Pi = 0.8 * 0.75 * 0.6 = 0.36

Таким образом, интегральный показатель эффективности составил 36%. Такой низкий показатель сигнализирует о необходимости пересмотра ИПРА, увеличения интенсивности или смены технологий. Это демонстрирует, что формальное выполнение плана не равнозначно реальной пользе.

Расчет социально-экономической эффективности реабилитации на макроуровне

Наиболее глубокий уровень анализа — социально-экономическая эффективность. На макроуровне она определяется сопоставлением бюджетных затрат на реабилитацию с потенциальным социальным результатом и экономическим вкладом реабилитированного гражданина в ВРП (Валовой Региональный Продукт).

Реабилитация и абилитация ребенка с РАС — это инвестиция. Если программа успешна, человек с РАС может получить образование, найти работу и стать налогоплательщиком, снизив нагрузку на систему социального обеспечения.

Расчет потенциальной социально-экономической эффективности показывает, что потенциальный вклад трудоустроенного гражданина с РАС в экономику Российской Федерации может оцениваться в пределах 35–40 млн рублей в течение его трудовой деятельности (с учетом текущих инфляционных прогнозов и оценки ВРП на душу населения).

Следовательно, неинвестирование в качественную абилитацию на ранних этапах приводит не только к социальной изоляции человека, но и к многомиллионным потерям для государства в долгосрочной перспективе, что является мощным обоснованием для увеличения государственного финансирования интенсивных реабилитационных программ.

Заключение

Социальная реабилитация детей с расстройствами аутистического спектра в Российской Федерации находится на этапе критической трансформации. Теоретическая база, опирающаяся на глубокий Эмоционально-уровневый подход О.С. Никольской, сочетается с внедрением доказательных международных технологий (ABA, TEACCH).

Ключевые выводы работы:

1. Теоретическая база требует от специалистов понимания не только поведенческих дефицитов, но и глубинных нарушений аффективной сферы (четыре группы аутистического дизонтогенеза) для выбора адекватной стратегии абилитации.
2. Нормативно-правовое регулирование актуализировано новыми требованиями Приказа Минтруда России № 545н (от 2023 г.) по разработке ИПРА, что требует от специалистов постоянного обновления знаний и акцента на абилитационных мероприятиях.
3. Практическая реализация сталкивается с барьерами: высокая стоимость и недостаточная интенсивность программ (требование 35–40 часов ABA-терапии в раннем возрасте часто не выполняется), а также острая нехватка квалифицированных кадров.
4. Статистика демонстрирует рост выявляемости (до 76 096 детей с РАС в 2024 году), но скрывает критическую региональную диспропорцию, что является прямым доказательством ограниченного доступа к диагностике и реабилитации в субъектах РФ.

Необходимость перехода к системной, высокоинтенсивной и экономически обоснованной модели абилитации в РФ является императивом. Только инвестиции в раннее и качественное сопровождение, подкрепленные точным расчетом социально-экономической эффективности (потенциальный вклад трудоустроенного гражданина в ВРП до 35–40 млн рублей), могут обеспечить подлинную социальную интеграцию детей с РАС и снизить социальные издержки в будущем, потому что игнорирование этой проблемы стоит государству значительно дороже, чем ее решение.

Список использованной литературы

1. Федеральный закон от 24.11.95 N 181-ФЗ «О социальной защите инвалидов в Российской Федерации». [Электронный ресурс]. Доступ из справ.-правовой системы «Контур.Норматив».
2. Блейлер, Е. Аутистическое мышление // Хрестоматия по общей психологии. Москва : Изд. МГУ, 1981. С. 112–125.
3. Богдашина, О. Аутизм: определение и диагностика. Донецк, 1999.
4. Вейс, Т. Е. Ранний детский аутизм // Как помочь ребенку: опыт лечебной педагогики в Кэмпхилл общинах. Москва : Московский Центр вальдорфской педагогики, 1992.
5. Каган, В. Е. Аутизм у детей. Ленинград : Медицина, 1981. 175 с.
6. Никольская, О. С. Аутичный ребенок: пути помощи / О. С. Никольская, Е. Р. Баенская, М. М. Либлинг. Москва : Теревинф, 2005.
7. Нестерова, Г. Ф. Психолого-социальная работа с инвалидами / Г. Ф. Нестерова, А. Н. Волкова, С. М. Безух. Москва : Речь, 2006. 61 с.
8. Ткаченко, В. С. Общественная самооценка нуждаемости в социальной поддержке // Бюллетень Канадско-Российской программы по инвалидности «Мы вместе». Ставрополь : СевКав ГТУ, 2006.
9. Технологии социальной работы / под ред. А. А. Чернецкой. Ростов на Дону : Феникс, 2006. 255 с.
10. Холостова, Е. И. Практикум по социальной работе. Москва : Дашков И К., 2008. 124 с.
11. Шкаровская, В. Сколько у нас детей-инвалидов // Аргументы и факты. 2002. 27 февраля. № 9(1114).
12. Ярская, В. Н. Стратегии модернизации российского образования // Образование и Молодежная политика в современной России. Санкт-Петербург, 2002. 52 с.
13. Интервью В. Жулева с архитектором Черниховым А.А. «Оказавшимся «вне игры» детям поможет архитектура». URL: http://upr.1september.ru/1999/ (дата обращения: 24.10.2025).
14. Официальный сайт ВОЗ. URL: http://www.who.int/ru/ (дата обращения: 24.10.2025).
15. Сайт ЦПМССДиП. URL: http://autismhelp.narod.ru/ (дата обращения: 24.10.2025).
16. Центр помощи детям-аутистам: родители аутистов. URL: http://www.timuriego.com/details/centr-pomoschi-detyam-autistam-roditeli-autistov.html (дата обращения: 24.10.2025).
17. Psyhologies. 2009. № 39. P. 107–108.
18. Linton, S. B. How to Set Up a Classroom for Students with Autism: A Manual for Teachers, Para-professionals and Administrators. Baltimore, MD, 2007. 80 p.
19. The World of the Autistic Child: Understanding and Treating Autistic Spectrum Disorders / Ed. B. Siegel. New York: Oxford University Press, 1996. 386 p.
20. Эмоционально- уровневый подход в коррекции детского аутизма // Репозиторий БГПУ. [Электронный ресурс]. URL: [Не указан] (дата обращения: 24.10.2025).
21. TEACСH. Метод TEACCH разработан Университетом Северной Каролины. [Электронный ресурс]. URL: [Не указан] (дата обращения: 24.10.2025).
22. Аутизм: один из ста // nakedheart.ru. [Электронный ресурс]. URL: [Не указан] (дата обращения: 24.10.2025).
23. ОЦЕНКА ОЖИДАЕМОГО СОЦИАЛЬНО-ЭКОНОМИЧЕСКОГО ЭФФЕКТА РЕАЛИЗАЦИИ ПРОГРАММНЫХ МЕРОПРИЯТИЙ СОЦИАЛЬНОЙ АДАПТАЦИИ ДЕТЕЙ, ИМЕЮЩИХ РАССТРОЙСТВА АУТИСТИЧЕСКОГО СПЕКТРА (РАС) В РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ // КиберЛенинка. [Электронный ресурс]. URL: [Не указан] (дата обращения: 24.10.2025).
24. Расстройства аутистического спектра (клинические рекомендации) // autism-frc.ru. [Электронный ресурс]. URL: [Не указан] (дата обращения: 24.10.2025).
25. Современные аспекты реабилитации детей с РАС // nos-press.ru. [Электронный ресурс]. URL: [Не указан] (дата обращения: 24.10.2025).
26. ПРАКТИКА РАБОТЫ С СЕМЬЯМИ, ВОСПИТЫВАЮЩИХ ДЕТЕЙ С РАССТРОЙСТВАМИ АУТИСТИЧЕСКОГО СПЕКТРА // admhmao.ru. [Электронный ресурс]. URL: [Не указан] (дата обращения: 24.10.2025).
27. ОРГАНИЗАЦИЯ МЕДИКО-СОЦИАЛЬНОЙ РЕАБИЛИТАЦИИ ДЕТЕЙ С РАССТРОЙСТВАМИ АУТИСТИЧЕСКОГО СПЕКТРА В РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ // КиберЛенинка. [Электронный ресурс]. URL: [Не указан] (дата обращения: 24.10.2025).
28. Эмоционально-смысловой подход в психологической помощи детям с аутизмом // alldef.ru. [Электронный ресурс]. URL: [Не указан] (дата обращения: 24.10.2025).
29. Анализ доказательной базы эффективности моделей ранней помощи: DIRFloortime и ESDM // PsyJournals.ru. [Электронный ресурс]. URL: [Не указан] (дата обращения: 24.10.2025).
30. APPLIED BEHAVIORAL ANALISIS, КАК СПОСОБ РЕАБИЛИТАЦИИ И КОРРЕКЦИИ ПОВЕДЕНИЯ ДЕТЕЙ С РАССТРОЙСТВОМ АУТИСТИЧЕСКОГО СПЕКТРА В РОССИИ // КиберЛенинка. [Электронный ресурс]. URL: [Не указан] (дата обращения: 24.10.2025).
31. TREATMENT EDUCATION OF AUTISTIC CHILDREN AND CHILDREN WITH RELATIVE HANDICAP» КАК СРЕДСТВО КОРРЕКЦИОННО-ПЕДАГОГИЧЕСКОГО СОПРОВОЖДЕНИЯ ДЕТЕЙ С РАССТРОЙСТВОМ АУТИСТИЧЕСКОГО СПЕКТРА // Современные наукоемкие технологии. [Электронный ресурс]. URL: [Не указан] (дата обращения: 24.10.2025).
32. Статистика аутизма в России и в мире // Обнажённые сердца онлайн. [Электронный ресурс]. URL: [Не указан] (дата обращения: 24.10.2025).
33. С 2018 года число детей с аутизмом в России практически удвоилось // Если быть точным. [Электронный ресурс]. URL: [Не указан] (дата обращения: 24.10.2025).
34. Распространенность расстройств аутистического спектра в Российской Федерации: ретроспективное исследование // PsyJournals.ru. [Электронный ресурс]. URL: [Не указан] (дата обращения: 24.10.2025).
35. Исследования превалентности аутизма. Часть 2: ситуация в России // autismjournal.help. [Электронный ресурс]. URL: [Не указан] (дата обращения: 24.10.2025).