Интеркультурная адаптация русского населения в Сибири (середина XIX — начало XX века): факторы, культурогенез и становление региональной идентичности

На протяжении полувека, с середины XIX по начало XX века, Сибирь стала ареной одного из крупнейших переселенческих движений в истории Российской империи. Более 3,3 миллионов человек покинули свои исконные земли в Европейской России, чтобы найти новую жизнь за Уралом. Это был не просто демографический сдвиг, а колоссальный по своим масштабам процесс интеркультурной адаптации и культурогенеза, который сформировал уникальный облик сибирского общества и его самобытную идентичность. Настоящая работа ставит своей целью всестороннее изучение этого феномена, анализируя исторические, экономические, социальные и психологические факторы, которые стимулировали переселение и определяли его характер.

Исследование охватывает период, когда Сибирь, долгое время ассоциировавшаяся с каторгой и ссылкой, постепенно превращалась в регион активной крестьянской колонизации. Хронологические рамки выбраны не случайно: середина XIX века ознаменована отменой крепостного права, ставшей мощным импульсом для миграции, а начало XX века кульминировало Столыпинской аграрной реформой, придавшей переселенческому движению беспрецедентный размах.

Междисциплинарный подход, сочетающий в себе элементы истории, культурологии, этнографии и социологии, позволяет взглянуть на проблему комплексно, выйдя за рамки чисто демографического анализа. Мы рассмотрим не только количественные показатели миграции, но и качественные изменения в быте, традициях, верованиях, а также механизмы взаимодействия с коренными народами Сибири. Особое внимание будет уделено формированию особой «сибирской» идентичности, которая стала результатом этого сложного и многогранного процесса. Цель работы — представить исчерпывающий анализ данного исторического явления, способствующий углублению понимания процессов социокультурной трансформации и становления региональной самобытности.

Теоретические основы исследования: миграция, адаптация и культурогенез

Прежде чем погрузиться в исторические детали переселения русского населения в Сибирь, необходимо заложить прочный теоретический фундамент, определив ключевые термины и подходы, которые станут нашими аналитическими инструментами. Понимание этих концепций критически важно для адекватного осмысления сложных процессов социокультурной трансформации, происходивших в Сибири в рассматриваемый период, ведь именно они позволяют раскрыть глубинные связи между движением людей и изменением их культуры.

Понятие и классификация миграции и переселенчества

Термин «миграция» (от латинского «migratio» – перемещение, переселение) является одним из центральных в демографии, социологии и истории. Его многогранность подтверждается обилием трактовок – в демографической науке насчитывается свыше тридцати определений этого понятия. В широком смысле миграция охватывает любые формы межпоселенного движения населения, включая маятниковую (ежедневные поездки на работу), сезонную (временное перемещение для сезонных работ) и безвозвратную, то есть смену постоянного места жительства.

Миграционные процессы можно классифицировать по нескольким ключевым критериям:

• По видам:
  • Внешняя миграция: перемещение через государственные границы (эмиграция, иммиграция).
  • Внутренняя миграция: перемещение внутри одной страны (межрегиональная, внутрирегиональная).
• По причинам:
  • Экономические: поиск работы, лучших условий жизни, земельных ресурсов (ключевой фактор для переселения в Сибирь).
  • Социальные: стремление к изменению социального статуса, улучшению жилищных условий.
  • Трудовые: перемещение с целью трудоустройства.
  • Экологические: миграция из-за неблагоприятных природных условий.
  • Этнические: перемещение, связанное с этнической идентичностью или конфликтами.
  • Родственные, рекреационные, коммерческие и другие.
• По временному характеру:
  • Безвозвратная: окончательная смена места жительства.
  • Долгосрочная, временная, краткосрочная: различные виды временного пребывания.
  • Маятниковая и сезонная: как уже упоминалось, регулярные и циклические перемещения.

В контексте нашего исследования особое значение приобретает термин «переселенчество». Это специфическая форма миграции, характеризующаяся массовым перемещением, главным образом крестьянства, из густонаселённых аграрных регионов в малозаселённые окраинные районы, богатые свободными землями. В Российской империи переселенчество, особенно в Сибирь, было во многом инициировано и регулировалось государством. Правительство рассматривало его как инструмент для решения стратегических задач: социально-экономического развития территорий, ослабления аграрного перенаселения в европейской части страны, а также укрепления геополитических позиций на восточных рубежах. В русском языке «переселенцы» — это люди, переместившиеся или перемещаемые с постоянного места жительства в новые, обычно необжитые места, часто при государственной поддержке или под её контролем (включая принудительные меры, такие как ссылка или высылка).

Междисциплинарные подходы к изучению адаптации

Адаптация — это междисциплинарный и полисемантичный термин, широко используемый в самых разных областях знаний: от биологии и медицины до философии, социологии, культурологии, истории и психологии. Такая широта применения свидетельствует о фундаментальном характере этого понятия, описывающего процесс приспособления системы (будь то организм, индивид или социальная группа) к изменяющимся условиям среды.

В рамках нашего исследования ключевым является понятие межкультурной адаптации. Она рассматривается как процесс достижения индивидом или группой соответствия или «совместимости» с новой социокультурной средой. Важно отметить, что межкультурная адаптация не всегда подразумевает полное принятие новой культуры или отказ от собственных традиций. Это скорее процесс приспособления (adjustment) к ней, который может включать как ассимиляцию (полное слияние с новой культурой), так и интеграцию (сохранение своей культуры при активном взаимодействии с новой), сепарацию (отдаление от новой культуры) или маргинализацию (потеря связи как со старой, так и с новой культурой).

В современной науке выделяют три основных теоретических подхода к изучению адаптации:

1. Подход с точки зрения стресса и его преодоления: Рассматривает адаптацию как реакцию на стресс, вызванный непривычной средой и культурным шоком. Индивид или группа стремится найти способы снижения этого стресса и восстановления психологического равновесия через освоение новых норм, ценностей и поведенческих паттернов.
2. Подход с точки зрения культурного научения: Фокусируется на процессе приобретения новых знаний и навыков, необходимых для эффективного функционирования в новой культуре. Адаптация здесь понимается как обучение «правилам игры» в незнакомой социальной среде.
3. Подход с точки зрения социальной идентичности: Акцентирует внимание на изменении самовосприятия индивида или группы в процессе адаптации. Важным аспектом является сохранение или трансформация этнической, региональной или социальной идентичности в условиях новой культурной среды. Этот подход особенно релевантен для понимания формирования «сибирской» идентичности.

В этносоциальных исследованиях социокультурная адаптация часто отождествляется с аккультурацией — процессом взаимовлияния культур, при котором одна или обе группы принимают новые культурные элементы. Таким образом, русские переселенцы в Сибири не просто приспосабливались к природным условиям, но и вступали в сложные отношения с аборигенным населением, их культурой и уже сложившимися местными традициями, что приводило к взаимному обогащению и изменениям.

Культурогенез и его функции в контексте социальной динамики

Культурогенез — это ключевое понятие для понимания динамики развития культуры, представляющее собой органичную составляющую общей динамики формо- и системообразования в социальной жизни человеческих обществ. Он охватывает процессы создания новых культурных форм, их последующей интеграции в существующие системы культуры, а также формирование совершенно новых систем и конфигураций. Это процесс постоянного обновления культуры, который может протекать как эволюционно, отражая постепенные изменения в обществе, так и скачкообразно, возникая в связи с коренными переменами в жизни общества и его культуры, например, в условиях массовых миграций.

Взаимосвязь между человеком, обществом и культурой глубока и многосложна. Антропогенез (формирование человека как биологического вида) является продуктом социогенеза (становление человеческих сообществ и социальных связей) и культурогенеза. Это означает, что развитие человека неразрывно связано с развитием общества и культуры. Культура зарождается, когда группа людей осознает необходимость совместной жизнедеятельности, и главной предпосылкой культурогенеза стало развитие производственной деятельности, повлекшее за собой новые формы социального взаимодействия.

Культурогенез выполняет ряд важнейших социальных функций:

1. Социальная функция: Стимулирует накопление социального опыта личности, консолидацию человеческого общества и мотивирует эффективное взаимодействие его членов. В условиях Сибири, где переселенцы сталкивались с новыми вызовами, культурогенез способствовал формированию новых общинных связей и форм коллективного выживания, подтверждая, что общность на чужой земле становится фундаментом для развития.
2. Функция регуляции: Проявляется в том, что культура определяет рамки, в которых человек может и должен действовать, устанавливая систему предписаний и запретов. Эти нормы, будь то обычаи землепользования или правила межэтнического общения, помогали регулировать жизнь в новой среде.
3. Интегративная функция: Помогает людям выработать формы организации в совместной жизнедеятельности через структурную дифференциацию на социально-территориальные, социально-функциональные, социально-бытовые и коммуникативные группы. В Сибири это приводило к формированию новых поселений, кооперации в сельском хозяйстве и появлению специфических социальных ролей.
4. Функция трансляции (исторической преемственности или информационная): Обеспечивает непрерывность культурных традиций в сфере образования, воспитания, сохранения, накопления и тиражирования культурной информации. Переселенцы привносили с собой культурные коды своих родных регионов, которые, трансформируясь под влиянием Сибири, передавались следующим поколениям, становясь частью новой, уникальной сибирской культуры.

Понимание культурогенеза позволяет нам рассматривать формирование сибирской субкультуры не как пассивное усвоение, а как активный творческий процесс, в ходе которого происходило переосмысление старых традиций и создание новых, отвечающих реалиям жизни в суровом, но богатом крае.

Исторические предпосылки и государственная политика переселения

История заселения Сибири русскими представляет собой сложный диалог между стихийными народными движениями и целенаправленной государственной политикой. В период с середины XIX по начало XX века этот диалог достиг своего пика, формируя уникальный облик региона.

Экономические и социальные факторы, стимулировавшие переселение

Массовое переселение русского населения в Сибирь во второй половине XIX – начале XX века было обусловлено комплексом глубоких социально-экономических причин, коренящихся в Европейской России. Главным катализатором, несомненно, стало малоземелье и аграрные кризисы, охватившие центральные губернии после отмены крепостного права в 1861 году.

Реформа 1861 года, хотя и освободила крестьян от личной зависимости, не решила фундаментальной проблемы земельного голода. Крестьяне, выходя из крепостной зависимости, получали наделы, которые часто были недостаточны для ведения рентабельного хозяйства. К концу 1870-х годов, из-за естественного прироста населения, средние душевые наделы у государственных крестьян сократились во всех губерниях Европейской России.

Статистические данные того периода красноречиво свидетельствуют о тяжелом положении крестьянства:

• К концу XIX века из 12,3 млн крестьянских дворов в Европейской России, 6,2 млн имели до 8 десятин земли, что было значительно ниже необходимого для прокорма семьи. Для сравнения, лишь 2,2 млн дворов располагали более чем 15 десятинами.
• В 1905 году средний надел на двор у бывших государственных крестьян составлял 12,5 десятин, тогда как у бывших помещичьих – всего 6,7 десятин. Крестьяне-дарственники, получившие «дарственный надел», имели около 1 десятины на мужскую душу, что было крайне мало.
• В среднем, после 1861 года, надел на один крестьянский двор в Европейской России составлял 11,1 десятин, при этом средняя обеспеченность землей в европейской части России варьировалась от 7 до 8 десятин на один двор, в то время как норма для устойчивого хозяйства оценивалась в 15-16 десятин.
• В Центрально-Черноземном районе, исторически одном из самых плодородных, средний душевой надел крестьян сократился с 1,3-1,7 десятин в конце XVIII века до 1,0-1,3 десятин к середине XIX века, что привело к массовой бедности и необходимости искать дополнительные источники дохода.

Эта ситуация вынуждала крестьян искать выход. Значительная часть переселенцев была безземельной: например, в 1906-1908 годах из Черниговской губернии 22,8% переселенцев не имели земли, а 42,1% располагали менее чем 3 десятинами. Отсутствие земли на родине часто являлось главной причиной, указываемой крестьянами в прошениях о переселении, и Сибирь, с её обширными, казалось бы, бескрайними просторами, представлялась им землёй обетованной, где можно было начать новую жизнь.

Важно отметить, что до середины XIX века основным источником роста русского населения в Сибири, помимо естественного прироста, являлось принудительное водворение и ссылка. В период с 1823 по 1888 год в Сибирь было перемещено 767 849 человек (включая членов семей) по приговорам. Однако к 1861 году население Сибири уже достигло 318,9 тысяч жителей, где преобладали русские, преимущественно за счет вольных переселенцев, что свидетельствует о постепенном изменении характера миграции еще до реформы.

Эволюция переселенческой политики Российской империи до Столыпинской реформы

Переселенческая политика царского правительства в XIX веке прошла сложный путь эволюции, отражая меняющиеся потребности государства и социальное давление. Изначально, до 1881 года, политика была скорее запретительной. Правительство не поощряло, а иногда и прямо препятствовало переселению крестьян за Урал. Основная причина заключалась в опасении, что массовый отток населения из европейских губерний затруднит сбор выкупных платежей с крестьян за общинную землю после отмены крепостного права. Крестьяне были связаны с общиной и землей, и их перемещение нарушало фискальную стабильность.

Однако по мере нарастания аграрного кризиса и роста крестьянских волнений, особенно после Русско-турецкой войны 1877-1878 годов, стало очевидно, что игнорировать стремление крестьян к переселению невозможно. В 1881 году произошел важный поворот: были утверждены «Временные правила для переселения». Эти правила ввели разрешительный принцип для перемещения за Урал для всех лиц сельского состояния. Это означало, что крестьяне могли переселяться, но только при получении официального разрешения, что позволяло государству контролировать и регулировать процесс.

Хотя политика оставалась осторожной, эти меры стимулировали рост переселенческого движения:

• С 1861 по 1891 год в Сибири водворилось около 450 000 переселенцев.
• Из них до 350 000 человек осели в Западной Сибири, которая благодаря своему географическому положению и более мягким климатическим условиям была наиболее привлекательна для земледельцев.

На рубеже веков, особенно после завершения строительства Транссибирской магистрали (конец 1890-х годов), переселение значительно активизировалось. Железная дорога радикально упростила и удешевила путь в Сибирь, превратив далекие земли в более доступные. Численность переселенцев, прибывших в Сибирь, выросла с 56 тысяч в 1893 году до 107 тысяч в 1895 году, что свидетельствовало о переходе к фактически поощрительной политике, хотя и без столь ярко выраженных государственных стимулов, как это произойдет позже. Этот период стал важным подготовительным этапом для грядущих масштабных перемен, связанных со Столыпинской реформой.

Столыпинская аграрная реформа и ее влияние на миграционные процессы

Столыпинская аграрная реформа, начатая в 1906 году и продолжавшаяся до 1911 года, стала водоразделом в истории переселенческого движения в Сибирь, превратив его в мощную государственную программу. Эта реформа была не просто ответом на аграрный кризис, но и частью более широкого комплекса мер по модернизации Российской империи и стабилизации общественно-политической ситуации после революции 1905-1907 годов.

Основными целями поворота в переселенческой политике, инициированного П.А. Столыпиным, были:

1. Решение аграрного вопроса: Ослабление малоземелья и аграрного перенаселения в европейской части России, что должно было снять социальную напряженность в деревне.
2. Ослабление революционных настроений: Предоставление крестьянам земли в Сибири и на Дальнем Востоке рассматривалось как способ предотвратить их обнищание и предложить альтернативу участию в крестьянских волнениях. Таким образом, правительство стремилось создать слой крепких, лояльных государству собственников.
3. Укрепление границ и геополитических позиций: Освоение восточных окраин Сибири и Дальнего Востока, их заселение русским населением, рассматривалось как «действительная мера к укреплению границ» и способ закрепления этих территорий за Россией в условиях растущих геополитических угроз, в частности, со стороны Японии и Китая.
4. Развитие производительных сил Сибири: Регион должен был «поглотить громадный излишек населения» из Европейской России, а переселенцы, в свою очередь, превратить Сибирь в житницу и источник сырья.
5. Создание прочной опоры самодержавия: В лице крепкого крестьянского хозяйства на новых землях, освобожденного от общинной зависимости, виделся оплот стабильности.
6. Создание резервной армии: Заселение восточных территорий также способствовало созданию человеческого ресурса для потенциальной мобилизации.

Для стимулирования переселения государство предоставляло беспрецедентные льготы, что радикально отличало эту политику от предыдущих периодов:

• Частичная или полная оплата проезда к местам водворения, что снимало одно из главных препятствий для беднейших крестьян.
• Предоставление земли в собственность: Переселенцы получали до 15 десятин земли на мужскую душу в Сибири, что было значительно больше, чем в европейской части. Это позволяло вести полноценное хозяйство.
• Денежные пособия на обустройство: до 100 рублей на семью, что являлось существенной суммой для начала новой жизни.
• Освобождение от воинской повинности и налогов на несколько лет (обычно на 3-5 лет), что давало возможность окрепнуть хозяйству.
• Ссуды на хозяйственное обзаведение под низкий процент.
• В 1907 году был отменен срок давности для неплательщиков податей, что облегчило доступ к переселению для беднейших слоев населения, которые ранее могли быть связаны долгами.

Результаты Столыпинской реформы в Сибири были впечатляющими:

• За период 1906-1914 годов численность переселенцев в Сибирь достигла 3,312 миллиона человек (без учета обратных переселенцев).
• Эта политика способствовала внедрению капиталистических отношений в сельское хозяйство Сибири, развитию частной собственности и товарного производства.
• С 1905 по 1912 год посевные площади в Западной Сибири выросли на 33%, а поголовье скота — на 23%.
• Освоенные переселенцами земли ежегодно давали стране около 100 миллионов пудов зерна.
• Вывоз масла из Сибири увеличился с 2,6 млн пудов в 1901 году до 6,1 млн пудов в 1913 году, а вывоз хлеба вырос более чем в 2,5 раза за годы Столыпинской реформы, достигнув 74,5 млн пудов в 1913 году. Общий вывоз хлеба из Сибири в Европейскую Россию и за границу составлял 68 млн пудов в 1911 году. Это превратило Сибирь в важный аграрный регион.

Важным шагом стало также прекращение уголовной ссылки в Сибирь законом от 12 июня 1900 года, что избавило регион от постоянного наплыва уголовников и позволило правительству сделать ставку на крестьянскую колонизацию как основной вектор развития региона.

Интеркультурная адаптация русских переселенцев в Сибири

Переселение в Сибирь было не только географическим перемещением, но и глубоким погружением в новую социокультурную среду. Русским крестьянам предстояло не только освоить огромные, часто дикие земли, но и найти общий язык с коренными народами, а также адаптировать свой быт и хозяйство к суровым сибирским реалиям.

Этнический и социокультурный контекст Сибири до массового переселения

До появления славян, территория Западной Сибири представляла собой мозаику разнообразных этнических групп, каждая из которых имела свои уникальные культурные и хозяйственные особенности. Этот регион был домом для множества тюркоязычных и угорских племен, чья жизнь была тесно связана с природой и традиционными промыслами.

Среди тюркоязычных народов наиболее известны сибирские татары (включая барабинские, тарские, тюменские и другие группы), телеуты, а также алтайцы и шорцы. Эти народы, как правило, занимались скотоводством, земледелием (в южных районах), охотой и рыболовством. Их быт, жилище и кухня были приспособлены к местным условиям и часто отличались от привычного для русского крестьянина уклада.

Угорские племена, такие как ханты (остяки) и манси (вогулы), традиционно проживали в северных и центральных частях Западной Сибири. Их хозяйство основывалось на охоте, рыболовстве и оленеводстве. Шаманизм и анимистические верования составляли основу их духовной культуры.

Таким образом, когда русские переселенцы начинали осваивать эти земли, они сталкивались с пестрым этническим и религиозным составом аборигенного населения Сибири. Это приводило к активным межэтническим контактам, которые могли быть как мирными (обмен опытом, товарами), так и конфликтными (земельные споры). Аборигенное население Сибири, с которым сталкивались переселенцы, включало сибирских татар, башкир, теленгитов, телеутов, калмыков, алтайцев, чувашей, хантов, манси, шорцев и другие народы, исповедующие ислам, шаманизм, буддизм и различные анимистические верования. Это многообразие требовало от переселенцев гибкости и готовности к адаптации, формируя новый культурный ландшафт региона.

Формы и особенности хозяйственной адаптации

Прибывая на новые земли, русские переселенцы сталкивались с необходимостью радикально менять или модифицировать свои традиционные хозяйственные практики. Климатические и почвенные условия Сибири часто отличались от привычных в Европейской России, что требовало глубокой адаптации хозяйственной деятельности.

Одним из наиболее значимых изменений стало освоение новых культур земледелия. Если в центральных районах России преобладала рожь, то в Сибири переселенцы активно осваивали выращивание яровой пшеницы, которая лучше подходила для местных условий и имела высокий спрос на рынке. Это привело к значительному расширению посевных площадей под пшеницу, особенно в Западной Сибири.

Помимо земледелия, переселенцы активно включались в традиционные для Сибири промыслы. Охота и рыболовство, которые в европейской части России часто носили вспомогательный характер, здесь становились важным, а иногда и основным источником пропитания и дохода. Сибирская тайга и реки были богаты дичью и рыбой, и освоение этих ресурсов требовало новых навыков, часто заимствованных у коренных народов. Также широкое распространение получил сбор дикоросов – ягод, грибов, кедровых орехов, лекарственных трав, что также способствовало диверсификации хозяйства.

Крестьянские переселения, несмотря на все трудности и негативные аспекты колонизационной политики, имели прогрессивное значение для экономики Сибири. Они способствовали значительному росту населения, что создавало рабочую силу и внутренний рынок. Экономическое оживление региона выражалось в:

• Развитии земледелия и животноводства за счет освоения новых земель.
• Маслоделии: Сибирь превратилась в крупного экспортера масла, особенно после появления маслодельных артелей. Вывоз масла из Сибири увеличился с 2,6 млн пудов в 1901 году до 6,1 млн пудов в 1913 году.
• Развитии лесопромышленности и кустарных промыслов.
• Формировании товарного земледелия, ориентированного на продажу излишков на рынок, а не только на собственное потребление.
• Развитии транспортной инфраструктуры, в первую очередь Транссибирской магистрали, которая значительно удешевила доставку товаров и способствовала интеграции сибирской экономики в общероссийскую.

Таким образом, хозяйственная адаптация русских переселенцев была активным и многогранным процессом, который не только обеспечивал их выживание, но и кардинально изменил экономический ландшафт Сибири, заложив основы её дальнейшего развития.

Бытовая и культурная адаптация: жилище, пища, одежда

Бытовая и культурная адаптация русских переселенцев в Сибири была не менее сложной и многогранной, чем хозяйственная. Она представляла собой уникальный сплав традиций, принесенных из европейской части России, и элементов, заимствованных у коренных народов или выработанных под влиянием новых природных условий.

В сфере жилища наблюдались как сохранение традиционных элементов, так и заимствование местных особенностей. Русская печь, центральный элемент крестьянского дома, оставалась неизменной основой быта и тепла. Однако планировка и внешний вид избы могли меняться. Например, в Сибири часто встречались более просторные дома с большими окнами, что объяснялось как обилием леса, так и стремлением к большему освещению в условиях короткого светового дня зимой. Нередко переселенцы перенимали у старожилов и коренных народов особенности внутренней отделки, устройство лавок, а также использовали более пестрый декор, что отражало смешение эстетических предпочтений.

Наиболее яркие трансформации произошли в пищевой культуре. Сибирская кухня на рубеже XIX–XX веков стала настоящим плавильным котлом, где традиционные русские блюда дополнялись местными продуктами и заимствованиями:

• Картофель стал «вторым хлебом» и широко использовался в самых разнообразных блюдах, от супов до выпечки. Это было связано с тем, что картофель хорошо приживался в сибирских условиях и был более урожайным, чем зерновые на бедных почвах.
• Распространенным блюдом были «паренки» — запеченные брюква, морковь, свекла, которые употреблялись до середины XX века. Это простое, но питательное блюдо стало символом сибирской кухни.
• Наблюдалось вытеснение крупяных блюд различными макаронными изделиями. Макароны, привозимые из европейской части России и становившиеся все более доступными, использовались в супах, гарнирах и в качестве самостоятельных блюд, дополняя традиционные каши.
• Активно использовались местные ягоды, грибы, дичь, рыба, которые в изобилии были доступны в сибирских лесах и реках. Это значительно обогатило рацион и придало сибирской кухне неповторимый колорит.
• Происходило заимствование блюд аборигенных народов, например, знаменитые сибирские пельмени, корни которых уходят в азиатские кулинарные традиции.

В одежде переселенцы также демонстрировали адаптивность. Для соответствия суровому сибирскому климату они активно модифицировали традиционные костюмы, утепляя их мехом, войлоком, используя более плотные ткани. Активно использовались местные материалы — меха, шкуры, а также традиционные узоры и элементы, которые могли быть заимствованы у коренных народов или старожилов.

Таким образом, бытовая и культурная адаптация была динамичным процессом, в ходе которого русские переселенцы не только сохраняли свои исконные традиции, но и творчески перерабатывали их, интегрируя в новый контекст и создавая уникальные черты сибирской культуры.

Взаимодействие с коренными народами и межэтнические контакты

Прибытие русских переселенцев в Сибирь ознаменовало собой начало активного, а порой и конфликтного, взаимодействия с аборигенным населением. Сибирь была домом для множества этнических групп, каждая со своей культурой, языком, верованиями и хозяйственным укладом. Этот пестрый этнический и религиозный состав аборигенного населения (сибирские татары, башкиры, телеуты, ханты, манси, шорцы, алтайцы и др., исповедующие ислам, шаманизм, буддизм и анимистические верования) стал важнейшим фактором, влияющим на характер межэтнических контактов.

Взаимодействие принимало различные формы:

• Экономический обмен: Переселенцы привносили с собой земледельческие навыки и новые сельскохозяйственные культуры, а коренные народы делились знаниями о местных промыслах – охоте, рыболовстве, сборе дикоросов. Происходил обмен товарами и опытом.
• Культурный обмен: Это выражалось в заимствованиях в быту, кухне, одежде, языковых диалектах. Например, многие русские слова проникали в языки коренных народов, и наоборот, сибирские топонимы и термины входили в обиход переселенцев.
• Социальные контакты: Хотя в целом наблюдалась тенденция к формированию отдельных поселений, в некоторых местах возникали смешанные деревни, а межэтнические браки способствовали более глубокой интеграции.

Однако процесс взаимодействия не был безоблачным. Возникали проблемы, которые влияли на адаптационные процессы и могли приводить к напряженности:

1. Земельные споры: Это была одна из наиболее острых проблем. Русские переселенцы, привыкшие к пашенному земледелию и частной собственности на землю, часто занимали участки, которые коренные народы использовали для выпаса скота, охоты или сезонных стоянок, опираясь на традиционные системы землепользования. Несовершенство законодательства и отсутствие четких границ между землями приводили к конфликтам.
2. Культурные и бытовые различия: Различия в обычаях, традициях, гигиенических нормах могли вызывать непонимание и отчуждение. Например, русские крестьяне могли воспринимать некоторые обычаи коренных народов как «дикие» или «нехристианские», что затрудняло интеграцию.
3. Религиозные предубеждения: Различные конфессии и верования (православие, ислам, шаманизм, буддизм) могли служить источником недоверия и даже вражды, хотя в целом религиозная терпимость в Сибири была выше, чем в некоторых других регионах империи.

Эти различия часто приводили к формированию отдельных «краев» или зон расселения внутри одного населенного пункта. Например, могли существовать «сибирский/чалдонский» край для старожилов и «россейский/вятский, тамбовский» для переселенцев. Такое территориальное разделение отражало стремление каждой группы сохранять свою идентичность и избегать прямого конфликта, но при этом поддерживать функциональные контакты.

В целом, межэтнические контакты в Сибири были сложным и динамичным процессом, который, несмотря на возникающие трудности, способствовал формированию уникального культурного ландшафта региона, обогащенного элементами различных этнических традиций.

Социо-демографический и конфессиональный состав переселенцев

Анализ социо-демографического и конфессионального состава переселенцев в Сибирь является ключом к пониманию сложности и многообразия процессов интеркультурной адаптации. Поток мигрантов не был однородным, а представлял собой пеструю палитру людей, привносивших с собой не только свои трудовые навыки, но и устоявшиеся традиции, верования и социальные установки.

По географическим местам выхода переселенцы прибывали из самых разных регионов Европейской России:

• Черноземный центр: Губернии с высоким уровнем аграрного перенаселения, такие как Курская, Орловская, Воронежская, Тамбовская. Крестьяне из этих регионов приносили с собой развитые земледельческие традиции.
• Малороссия (Украина) и Новороссия: Переселенцы из Полтавской, Черниговской, Харьковской, Екатеринославской губерний, которые часто имели опыт более интенсивного земледелия, а также свои культурные и языковые особенности.
• Западные губернии: Из Белоруссии, Литвы и других западных территорий, где демографическое давление также было высоким.
• Поволжье: Саратовская, Самарская, Казанская губернии, откуда шли крестьяне с разнообразным опытом хозяйствования.

Это многообразие географических источников приводило к тому, что в Сибири сталкивались и взаимодействовали представители различных региональных русских (и не только русских) культур, формируя новые синтетические формы.

Социальный состав переселенцев также был разнообразен:

• Малоземельные и безземельные крестьяне: Составляли большинство, ищущие землю и лучшую долю. Их положение было наиболее тяжелым, и они были готовы к максимальным усилиям для обустройства на новом месте.
• Бывшие государственные и помещичьи крестьяне: Их юридический статус и степень свободы могли влиять на их готовность к риску и способности к адаптации. Бывшие государственные крестьяне, как правило, имели больший опыт самостоятельного хозяйствования.
• Казаки: Также участвовали в переселенческом движении, принося с собой воинские традиции и навыки освоения пограничных земель.
• Представители мещанства: Хотя крестьяне составляли основную массу, в Сибирь ехали и городские жители, ищущие новые экономические возможности.

Конфессиональный состав был не менее важен:

• Православные: Составляли абсолютное большинство. Они привносили с собой церковные традиции, праздники, обряды, которые становились основой для формирования новых общинных структ��р.
• Старообрядцы: Особая группа, игравшая важную роль в освоении Сибири. Среди них были «кержаки», «семейские» (особенно в Забайкалье), которые часто переселялись большими общинами, сохраняя свои уникальные традиции, строгий уклад жизни и трудолюбие. Их способность к самоорганизации и стойкость помогали им успешно адаптироваться к новым условиям.
• Молокане, духоборы и другие сектанты: Эти группы также подвергались преследованиям на родине и находили убежище в Сибири, где могли свободно исповедовать свою веру. Они также часто переселялись общинами, поддерживая друг друга и сохраняя свою самобытность.

Это разнообразие состава переселенцев оказывало глубокое влияние на динамику адаптации и формирование локальных общин. Каждая группа привносила свои уникальные черты, которые в процессе взаимодействия с другими группами и местным населением либо сохранялись, либо трансформировались, либо исчезали. В результате формировалась сложная, многослойная сибирская субкультура, отличающаяся от культуры Европейской России и коренных народов.

Социально-психологические аспекты и формирование сибирской идентичности

Переселение в Сибирь было испытанием не только для тела, но и для духа. Помимо физических трудностей, мигранты сталкивались с глубокими социально-психологическими вызовами, которые определяли успех или неудачу их адаптации и, в конечном итоге, формирование уникальной сибирской идентичности.

Тяготы переселения и социально-психологические барьеры

Массовое переселение в Западную Сибирь в конце XIX – начале XX века было сопряжено с неимоверными тяготами, которые оставляли глубокий отпечаток на психике и физическом состоянии людей. Дорога на новые земли, особенно на заре массового движения, была настоящим испытанием.

Тяжелые санитарно-гигиенические условия были нормой как во время пути, так и в первые годы жизни на новых землях. Переселенческие вагоны, пароходы и временные поселения были переполнены, что создавало идеальные условия для распространения инфекционных заболеваний:

• На Транссибирской магистрали в начале XX века смертность среди переселенцев достигала 10-20 на 1000 человек, а среди детей этот показатель был значительно выше.
• В пути и на местах водворения были широко распространены тиф, дизентерия, холера, оспа. Плохое питание, состоящее в основном из сухарей и черствого хлеба, в сочетании с отсутствием свежих овощей и фруктов, приводило к вспышкам цинги. В некоторых партиях переселенцев смертность достигала 25-30% в первые годы жизни на новых землях, что было катастрофически высоким показателем.

Медицинская помощь оставляла желать лучшего, особенно на водных путях:

• На 1909 год на Обской водной линии, по которой проходили десятки тысяч переселенцев, имелось всего 2 врачебных участка и 7 фельдшерских пунктов. Это приводило к значительно более высоким показателям заболеваемости и смертности по сравнению с железнодорожными маршрутами, где, хотя и с оговорками, существовала более развитая сеть медицинских пунктов.

Помимо добровольных переселенцев, в Сибири по-прежнему присутствовала значительная часть ссыльных, чья адаптация имела свои специфические психологические барьеры:

• Многие из них, особенно политические ссыльные и бывшие городские жители, не имели навыков сельскохозяйственного труда или испытывали к нему отвращение. Это создавало серьезные трудности для их интеграции в крестьянскую среду, где физический труд был основой выживания.
• Некоторые ссыльные предпочитали несельскохозяйственные занятия, такие как кустарные промыслы, торговля или наемный труд, если это было возможно, чтобы избежать тяжелой работы на земле. Такая «неохота к труду» создавала психологический разрыв с основной массой крестьян-переселенцев, которые, напротив, были движимы стремлением к освоению земли.

Эти тяготы и барьеры становились серьезными испытаниями для переселенцев, требовали огромной психологической стойкости, силы воли и способности к адаптации, что, в конечном итоге, способствовало формированию особого сибирского характера.

Механизмы государственной и коллективной поддержки

В условиях тяжелейших испытаний, сопровождавших переселение, государственная и коллективная поддержка играли важнейшую роль в облегчении адаптации и обеспечении выживания новоприбывших.

Государственная помощь мигрантам, хотя часто и недостаточная или не всегда своевременная, тем не менее, была значимой. Особенно в период Столыпинской реформы, правительство активизировало свои усилия:

• Предоставление бесплатных или льготных проездных билетов существенно снижало финансовую нагрузку на бедные семьи, делая переселение доступным.
• Единовременные денежные пособия на обзаведение хозяйством (например, до 100 рублей на семью) давали стартовый капитал для покупки скота, инвентаря, строительства жилья.
• Освобождение от налогов и воинской повинности на определенный срок (обычно на 3-5 лет) предоставляло передышку, позволяя крестьянам окрепнуть без дополнительных финансовых и личных обязательств.
• Агрономическая помощь через создание переселенческих пунктов и агрономических станций, где переселенцы могли получить консультации по новым методам земледелия и выбору культур.
• Предоставление льгот на новых землях, таких как право собственности на землю (до 15 десятин на мужскую душу), было ключевым стимулом и мощным фактором для обустройства.

Однако не менее, а порой и более значимой была коллективная поддержка. В условиях фронтира, где государственная машина не всегда могла обеспечить оперативное решение всех проблем, взаимопомощь внутри общины и семьи становилась жизненно важной:

• Коллективное переселение больших семей с несколькими мужчинами-работниками было одним из наиболее эффективных механизмов адаптации. Такие семьи обладали большей устойчивостью и легче адаптировались к новым условиям, поскольку имели возможность распределять трудовые нагрузки (одни занимались строительством, другие – расчисткой земли, третьи – промыслами).
• Внутренняя поддержка внутри расширенной семьи или группы земляков, переселившихся вместе, обеспечивала психологический комфорт, экономическую взаимовыручку и сохранение привычных социальных связей. Это смягчало культурный шок и чувство изоляции.
• Формирование новых общин из земляков или соседей позволяло быстрее осваивать новые земли и хозяйства, совместно решать бытовые проблемы, строить церкви и школы, воссоздавая привычный социальный уклад.

Таким образом, механизмы государственной поддержки, в сочетании с мощным потенциалом коллективной взаимопомощи, были тем «спасательным кругом», который помогал многим переселенцам преодолеть первоначальные трудности и успешно закрепиться на новых землях.

Обратное переселение: причины и последствия

Феномен обратного переселения, когда часть мигрантов, не выдержав трудностей или не найдя ожидаемого благополучия, возвращалась в Европейскую Россию, является важным индикатором сложности и неоднозначности адаптационных процессов. Это не просто статистическая цифра, а свидетельство сломленных надежд и тяжелых человеческих судеб.

Масштабы и причины обратного переселения:

• Несмотря на все усилия правительства и предоставляемые льготы, процент обратных переселенцев был значительным. В период Столыпинской реформы (1906-1914 гг.) обратное переселение из Сибири в Европейскую Россию составило около 18-20% от общего числа прибывших. В отдельные годы, например, в 1909 году, число обратных переселенцев превышало 30%.
• Основными причинами были:
  • Неудачная адаптация: Неспособность приспособиться к суровым климатическим условиям, новым агротехническим приемам, сложностям освоения целины.
  • Разорение: Недостаток средств для обустройства, неурожаи, падеж скота, болезни, отсутствие достаточной государственной поддержки или ее неэффективность приводили к потере хозяйства.
  • Тяжелые санитарно-гигиенические условия: Высокая заболеваемость и смертность, особенно среди детей, подрывали моральный дух и вынуждали возвращаться.
  • Психологические трудности: Культурный шок, одиночество, отсутствие привычного социального окружения, конфликты с местными жителями или старожилами.
  • Ошибки в планировании: Некоторые переселенцы прибывали в районы, не пригодные для земледелия, или не могли получить обещанные наделы.

Последствия обратного переселения:

• Для самих крестьян, решившихся на обратный путь, это часто означало полное разорение. Многие из них теряли все накопления, сделанные на родине и вложенные в переезд и попытки обустройства.
• Вернувшись в Европейскую Россию, они, как правило, не могли вернуть свои прежние наделы, поскольку те уже были перераспределены или проданы.
• В результате эти люди пополняли ряды безземельных пролетариев, вынужденных искать работу в городах или наниматься на сельскохозяйственные работы, что усугубляло их экономическое положение.
• На общественном уровне это усугубляло классовую борьбу в европейских губерниях, увеличивая число недовольных и радикально настроенных элементов, что противоречило одной из основных целей Столыпинской реформы – ослаблению революционных настроений.

Таким образом, обратное переселение является темной стороной колонизационной политики, демонстрирующей, что далеко не каждый мигрант смог найти свое счастье на сибирских просторах, а для многих этот путь стал дорогой к еще большему обнищанию и разочарованию.

Формирование сибирской субкультуры и идентичности

Процесс интеркультурной адаптации русского населения в Сибири, длившийся десятилетиями, неизбежно привел к формированию уникальной сибирской субкультуры и особой сибирской идентичности. Это было не просто суммой привнесенных элементов, а качественно новым социокультурным образованием, возникшим на стыке различных традиций и под влиянием специфических условий региона.

Сибирская субкультура может быть описана как относительно изолированное, но целостное образование внутри доминирующей русской культуры. Она характеризовалась собственной системой ценностей, обычаями, нормами, лексикой и даже атрибутикой, которые отличали её как от культур европейской части России, так и от культур коренных народов Сибири. Эти отличия проявлялись в:

• Хозяйственном укладе: Особое отношение к земле, готовность к тяжелому труду, умение сочетать земледелие с промыслами (охота, рыболовство, сбор дикоросов).
• Бытовых традициях: Особенности жилища, одежды, пищевой культуры, о которых говорилось ранее (широкое использование картофеля, паренок, местных продуктов, заимствование пельменей).
• Языковых особенностях: Формирование специфического сибирского диалекта, включающего элементы финно-угорских и тюркских языков, а также архаичные русские слова, сохранившиеся благодаря относительной изоляции.
• Социальной организации: Более выраженная индивидуальная предприимчивость, меньшая привязанность к общине в традиционном смысле, но высокая ценность взаимопомощи и соседской поддержки.

Однако наиболее ярким свидетельством успешной социокультурной интеграции и принятия новой среды стало формирование уникальной региональной идентичности. Потомки мигрантов конца XIX – начала XX веков в большинстве своем начали считать себя не «россейскими», а «сибиряками», выражая это в формулах: «Родители и деды были россейские, а мы то уж – сибиряки, тутошние, здесь родилися». Эта фраза несет в себе глубокий смысл: она означает не отказ от русской идентичности, а её трансформацию и обогащение новым, сибирским измерением.

Ключевые черты сибирской идентичности включали:

• Принадлежность к «земле»: Глубокая связь с сибирской землей, понимание её как своей родины, а не просто временного пристанища.
• Самостоятельность и выносливость: Необходимость выживать в суровых условиях и осваивать дикие земли развивала качества упорства, самодостаточности и устойчивости к трудностям.
• Открытость и толерантность: Взаимодействие с различными этническими и конфессиональными группами, хотя и сопровождалось трудностями, формировало определенную степень открытости и меньшей предвзятости по сравнению с более моноэтничными регионами.
• Практичность и рационализм: Необходимость быстро адаптироваться к новым условиям стимулировала развитие практического мышления и готовности к инновациям в хозяйстве и быту.

Таким образом, формирование сибирской субкультуры и идентичности стало долгосрочным последствием интеркультурной адаптации, свидетельством того, как в условиях миграции и взаимодействия рождается новое культурное качество, способное объединять людей на основе общей земли и общих испытаний.

Заключение

Исследование интеркультурной адаптации русского населения в Сибири в период с середины XIX по начало XX века убедительно демонстрирует сложность, многоаспектность и уникальность этого исторического процесса. Мы увидели, что массовое переселение было обусловлено не только стихийными демографическими и экономическими факторами, такими как малоземелье и аграрные кризисы в Европейской России, но и целенаправленной государственной политикой, кульминацией которой стала Столыпинская аграрная реформа. Эта реформа, предоставляя значительные льготы, выступила мощным катализатором миграции, способствуя освоению огромных территорий и экономическому развитию региона.

Однако переселение было лишь началом пути. Прибыв на новые земли, русские крестьяне столкнулись с необходимостью глубокой адаптации. Это проявилось в кардинальных изменениях в хозяйственной деятельности, освоении новых культур земледелия и сибирских промыслов. Бытовая и культурная адаптация отразилась в трансформации жилища, одежды и, особенно, пищевой культуры, где картофель стал «вторым хлебом», а местные продукты и заимствования обогатили рацион. Многообразие социо-демографического и конфессионального состава переселенцев, а также активные, хотя порой и конфликтные, межэтнические контакты с аборигенным населением, придавали процессу адаптации дополнительную динамику и сложность.

Социально-психологические аспекты адаптации оказались не менее важны. Тяжелые санитарно-гигиенические условия, высокая заболеваемость и смертность, а также психологические барьеры для ссыльных, выступали серьезными испытаниями. В то же время, государственная и коллективная поддержка, особенно в рамках больших семейных переселений, играла критическую роль в облегчении этих тягот. Феномен обратного переселения, когда тысячи людей, не выдержав испытаний, возвращались на родину, служит печальным напоминанием о том, что адаптация была далеко не всегда успешной и часто приводила к разорению.

В конечном итоге, все эти факторы, трудности и достижения привели к формированию самобытной сибирской субкультуры и уникальной сибирской идентичности. Потомки мигрантов, с гордостью заявлявшие: «Родители и деды были россейские, а мы то уж – сибиряки, тутошние, здесь родилися», демонстрировали глубокое укоренение в новой среде и принятие её как своей родины. Эта идентичность, характеризующаяся выносливостью, самостоятельностью, практичностью и определенной толерантностью, стала долгосрочным последствием исторической интеркультурной адаптации.

Изучение данного периода имеет непреходящую значимость для понимания не только истории России, но и общих закономерностей миграционных процессов и культурогенеза. Междисциплинарный подход и глубокая детализация, примененные в этой работе, подчеркивают, что за сухими цифрами статистики всегда стоят живые судьбы людей, их борьба, их адаптация и их вклад в формирование культурного ландшафта целого региона. Дальнейшие исследования данной проблематики могут углубить наше понимание механизмов культурного синтеза и формирования региональных идентичностей в условиях масштабных социокультурных трансформаций.

Список использованной литературы

1. Бабич И.В., Захаров В.Н., Уколова И.Е. Хрестоматия по истории России с древнейших времен до 17 века. М.: Международные отношения, 1994. 346 с.
2. Демографический энциклопедический словарь / под ред. Д.И. Валентей. М.: Советская энциклопедия, 1985. 607 с.
3. Лебедева Н. М. Новая русская диаспора: социально-психологический анализ. М., 1997.
4. Лихачев Д. С. О национальном характере русских // Вопросы философии. 1990. №4.
5. Майерс Д. Социальная психология. 6-е международное издание. С/Пб.: Питер, 2004. 687 с.
6. Русские Сибири. Культура, обычаи, обряды. Новосибирск: Изд-во «Сибирское соглашение», 2000.
7. Ромм М. В. Адаптация личности в социуме: теоретико-методологический аспект. Новосибирск, 2002.
8. Сергеева А. В. Русские. Стереотипы поведения, традиции, ментальность. М, 2004.
9. Семеникова Л.И. Россия в мировом сообществе цивилизаций. М.: Университет – Книжный дом, 2003. 749 с.
10. Флиер А.Я. Культурология для культурологов. М.: Академический проект, 2002. 458 с.
11. Шелегина О. Н. Адаптация русского населения в условиях освоения территории Сибири (Историко-этнографические аспекты. XVII–XX вв.). Вып. 1,2. М., 2001.
12. Томаева Д. М., Троянская М. А., Пруэль Н. А., Липатова Л. Н., Градусова В. Н., Клеева Л. П. Миграция населения: понятие, виды и значение для территорий // Cyberleninka.ru. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/migratsiya-naseleniya-ponyatie-vidy-i-znachenie-dlya-territoriy (дата обращения: 27.10.2025).
13. Пухова М. М., Дорошина И. П., Ходжаева И. Г. Теоретические основы миграции // Cyberleninka.ru. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/teoreticheskie-osnovy-migratsii (дата обращения: 27.10.2025).
14. Федорако Александр. Миграция населения: понятие, причины, последствия // Journal.bsu.by. URL: http://journal.bsu.by/index.php/international_law/article/view/280/275 (дата обращения: 27.10.2025).
15. Мазина Наталья Викторовна. Определение понятия «миграция», основные виды миграционных процессов // Dspace.bsu.edu.ru. URL: https://dspace.bsu.edu.ru/bitstream/123456789/19446/1/Mazina_Opredelenie_ponyatiya.pdf (дата обращения: 27.10.2025).
16. Шевченко Н. П. Переселенческая политика в Сибири после отмены крепостного права // Elib.kgau.ru. URL: http://elib.kgau.ru/document_full/11835 (дата обращения: 27.10.2025).
17. Шиловский М.В. Массовое переселение в Сибирь в XIX – начале XX в. // Bsk.nios.ru. URL: https://bsk.nios.ru/content/massovoe-pereselenie-v-sibir-v-xix-nachale-xx-v (дата обращения: 27.10.2025).
18. Бартенева Ирина Юрьевна. Переселенческое движение в Кыргызстан: во второй половине XIX — начале XX века. Дис. … канд. ист. наук. Бишкек, 2007. URL: https://www.dissercat.com/content/pereselencheskoe-dvizhenie-v-kyrgyzstan-vo-vtoroi-polovine-xix-nachale-xx-veka (дата обращения: 27.10.2025).
19. Чернов A.C. Переселенчество как миграционная политика государства // Cyberleninka.ru. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/pereselenchestvo-kak-migratsionnaya-politika-gosudarstva (дата обращения: 27.10.2025).
20. Щеклачева Т.В. Социальная и социокультурная адаптация: определение понятий и их иерархической взаимосвязи // Cyberleninka.ru. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/sotsialnaya-i-sotsiokulturnaya-adaptatsiya-opredelenie-ponyatiy-i-ih-ierarhicheskoy-vzaimosvyazi (дата обращения: 27.10.2025).
21. Лях В. И. Культурогенез как концепт теории и истории культуры // Cyberleninka.ru. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/kulturogenez-kak-kontsept-teorii-i-istorii-kultury (дата обращения: 27.10.2025).
22. Чэнь Шуаншуан. Культурогенез как концепт теории и истории культуры // Cyberleninka.ru. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/kulturogenez-kak-kontsept-teorii-i-istorii-kultury-1 (дата обращения: 27.10.2025).
23. Щавлинский Н. Б. Проблема культурогенеза и его основные теории и концепции // Jurnal.org. URL: http://jurnal.org/articles/2012/kult4.html (дата обращения: 27.10.2025).
24. Мартынов А. И., Троицкая Т. Н. Культурогенез (учебник) // Elibrary.ru. URL: https://www.elibrary.ru/item.asp?id=46049386 (дата обращения: 27.10.2025).
25. Антипова Н. Е. Субкультура: понятие и причины возникновения // Moluch.ru. URL: https://moluch.ru/archive/473/104533/ (дата обращения: 27.10.2025).
26. Алимова О. В. Современные субкультуры: понятие и особенности // Cyberleninka.ru. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/sovremennye-subkultury-ponyatie-i-osobennosti (дата обращения: 27.10.2025).
27. Аминова В. А. К вопросу о термине “субкультура” // Cyberleninka.ru. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/k-voprosu-o-termine-subkultura (дата обращения: 27.10.2025).
28. Воронова А. В. Основные теоретические подходы к исследованию феномена молодежных субкультур // Cyberleninka.ru. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/osnovnye-teoreticheskie-podhody-k-issledovaniyu-fenomena-molodezhnyh-subkultur (дата обращения: 27.10.2025).
29. Смирнова Р.В., Палаткина Г.В., Тарасова И.В., Подлипалин А.А. Сущностные характеристики девиантных субкультур подростков // Мир науки. 2020. Т. 8, № 2. URL: https://mir-nauki.com/PDF/120PDMN620.pdf (дата обращения: 27.10.2025).
30. Белянин Д.Н. Факторы крестьянских переселений в Сибирь во второй половине XIX начале XX в. // Cyberleninka.ru. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/faktory-krestyanskih-pereseleniy-v-sibir-vo-vtoroy-polovine-xix-nachale-xx-v (дата обращения: 27.10.2025).
31. Белянин Д.Н. Столыпинская аграрная реформа в Сибири // Cyberleninka.ru. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/stolypinskaya-agrarnaya-reforma-v-sibiri (дата обращения: 27.10.2025).
32. Шаламов В.Ю., Малышенко Г.И. Аграрная реформа П. А. Столыпина в Западной Сибири (предпосылки, реализация и последствия) // Cyberleninka.ru. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/agrarnaya-reforma-p-a-stolypina-v-zapadnoy-sibiri-predposylki-realizatsiya-i-posledstviya (дата обращения: 27.10.2025).
33. Акимова В.С., Яковлев А.Н. Аграрная реформа П.А. Столыпина как исторический опыт для реализации программы «Дальневосточный гектар» // Московский экономический журнал. 2019. № 2. URL: https://qje.su/ekonomicheskaya-teoriya/moskovskij-ekonomicheskij-zhurnal-2-2019-14/ (дата обращения: 27.10.2025).
34. Татарникова А. И., Загороднюк Н. И. Массовое переселение крестьян в Западную Сибирь в конце XIX — начале XX В. В санитарно-гигиеническом измерении // Cyberleninka.ru. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/massovoe-pereselenie-krestyan-v-zapadnuyu-sibir-v-kontse-xix-nachale-xx-v-v-sanitarno-gigienicheskom-izmerenii (дата обращения: 27.10.2025).
35. Жигунова М.А. Российские переселенцы в Сибири: этнокультурный аспект // Cyberleninka.ru. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/rossiyskie-pereselentsy-v-sibiri-etnokulturnyy-aspekt (дата обращения: 27.10.2025).
36. Зберовская Е.Л. Этнокультурные особенности адаптации выселенцев в Сибири (1940-1950гг.) // Cyberleninka.ru. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/etnokulturnye-osobennosti-adaptatsii-vyselentsev-v-sibiri-1940-1950gg (дата обращения: 27.10.2025).