Омская геморрагическая лихорадка: Всесторонний анализ этиологии, эпидемиологии, патогенеза, диагностики и терапии

Омская геморрагическая лихорадка (ОГЛ) — это острое вирусное зоонозное заболевание, глубоко укоренившееся в природных очагах Западной Сибири. Она представляет собой не только исторический интерес как одна из первых детально описанных вирусных геморрагических лихорадок в России, но и остается актуальной проблемой в контексте «возвращающихся» (reemerging) инфекций. Вспышки, наблюдавшиеся в прошлом, и потенциал вируса к скрытой циркуляции среди животных диктуют необходимость постоянного мониторинга и глубокого изучения. Понимание её биологических, эпидемиологических, клинических, иммунологических, диагностических и терапевтических аспектов критически важно для медицинского и биологического сообщества, ведь только всесторонний анализ позволяет разработать эффективные стратегии контроля. Настоящий реферат призван предоставить всесторонний анализ этой инфекции, опираясь на современные научные данные и достижения в вирусологии и эпидемиологии.

Биологические характеристики вируса Омской геморрагической лихорадки

Изучение вируса Омской геморрагической лихорадки (ВОГЛ) открывает дверь в понимание его уникальной биологии и эволюционной истории, ведь этот возбудитель, несмотря на свою антигенную близость к хорошо изученным флавивирусам, обладает рядом специфических черт, делающих его особым объектом для исследования.

Таксономия и морфология вируса

Вирус Омской геморрагической лихорадки относится к роду Flavivirus, который, в свою очередь, входит в обширное семейство Flaviviridae ^[3]. Это указывает на его родство с такими известными патогенами, как вирус клещевого энцефалита, вирус Западного Нила и вирус желтой лихорадки. ВОГЛ представляет собой РНК-содержащий арбовирус, что означает его передачу членистоногими (от англ. arthropod-borne virus).

Морфологически ВОГЛ является сферической вирусной частицей диаметром от 35 до 40 нм ^[6]. Эта компактная структура окружена двуслойной оболочкой, которая играет ключевую роль в жизненном цикле вируса. В состав этой липидной оболочки входят специфические антигенные белки. Именно эти белки определяют группо-, типо- и видоспецифические детерминанты вируса, влияющие на его взаимодействие с клетками хозяина и формирование иммунного ответа ^[6].

Генетические и филогенетические особенности

ВОГЛ проявляет выраженное антигенное сходство с вирусом клещевого энцефалита (КЭ), что долгое время затрудняло их дифференциальную диагностику в зонах совместного распространения ^[5]. Однако, несмотря на эту близость, исследования показывают, что ВОГЛ, по данным некоторых работ, не вызывает образования перекрёстного иммунитета с другими вирусами группы КЭ, что подчеркивает его иммунологическую уникальность и значимость в клинической практике ^[1].

Филогенетический анализ позиционирует ВОГЛ как самостоятельный геновид в составе семейства Flaviviridae рода Flavivirus, представляющий собой отдельную эволюционную ветвь. Предполагаемое время расхождения ВОГЛ с основной эволюционной ветвью вируса клещевого энцефалита составляет около 700 лет назад, то есть примерно в XIII веке нашей эры ^[3]. Это указывает на относительно недавнее, по эволюционным меркам, выделение ВОГЛ в отдельный вид. Уровень гомологии (сходства) гена E (кодирующего оболочечный белок, важный для прикрепления и проникновения вируса в клетку) ВОГЛ с наиболее близким, западным, генотипом вируса клещевого энцефалита находится в пределах 81,7-83,4% для одного набора последовательностей и 81,9-82,1% для другого ^[3]. Такая высокая гомология объясняет антигенное сходство, но не отменяет видовой специфичности.

Современные молекулярно-генетические исследования значительно расширили наше понимание генетического разнообразия ВОГЛ. Ранее считалось, что популяция вируса представлена двумя субтипами, однако определение 15 новых полных геномов ВОГЛ позволило установить наличие как минимум трех субтипов ^[3]. Это открытие имеет важное значение для понимания эволюции вируса, его адаптации к различным хозяевам и потенциальной изменчивости в патогенности. Филогенетический анализ штаммов ВОГЛ различного происхождения проводится на основании изучения первичной структуры генов E и NS5, которые являются ключевыми маркерами для видовой и внутривидовой дифференциации ^[3].

В пределах нозоареала инфекции ВОГЛ представлен двумя геновариантами ^[3]. Один из них обнаружен в южных районах Омской, а также в центральных и восточных районах Новосибирской областей. Другой геновариант выявлен в Курганской области и на крайнем западе Омской области ^[3]. Примечательно, что принадлежность штаммов к одному из этих геновариантов не связана напрямую с источником выделения или временем изоляции вируса, что указывает на сложную картину его распространения и эволюции ^[3].

Устойчивость вируса во внешней среде

Вирус Омской геморрагической лихорадки относится к числу относительно неустойчивых патогенов во внешней среде. Он высокочувствителен к обычным дезинфицирующим растворам, что упрощает дезинфекцию контаминированных поверхностей. Также ВОГЛ легко инактивируется жирорастворителями, такими как хлороформ, этиловый эфир, дезоксихолат натрия и различные детергенты. Это связано с наличием у вируса липидной оболочки, которая разрушается под воздействием этих веществ ^{[6, 9]}.

ВОГЛ быстро погибает при комнатной температуре и мгновенно инактивируется при кипячении ^[6]. При температуре 60 °С вирус теряет свою активность в течение нескольких минут, а при 55 °С — в течение 25 минут ^[6]. Несмотря на общую нестабильность, вирус демонстрирует хорошую сохранность в условиях глубокого замораживания при температуре -70 °С и может сохраняться в замороженном или лиофилизированном состоянии до 4 лет ^[6]. Эта особенность имеет практическое значение для лабораторной работы и хранения референсных штаммов. Размножение вируса происходит в цитоплазме инфицированных клеток, на мембранах аппарата Гольджи, а вирусные частицы обнаруживаются в резервуарах эндоплазматического ретикулума ^[6].

Эпидемиология Омской геморрагической лихорадки: Природные очаги, резервуары и пути передачи

Эпидемиология Омской геморрагической лихорадки (ОГЛ) представляет собой сложную картину взаимодействия вируса, его переносчиков, резервуаров и человека. Это заболевание является ярким примером природно-очаговой инфекции, где циркуляция возбудителя поддерживается в естественных экосистемах, а человек лишь эпизодически вовлекается в эпидемический процесс. Чтобы эффективно противодействовать распространению ОГЛ, нужно ясно понимать, какие факторы способствуют её устойчивости в природе и как она передаётся людям.

География и природная очаговость

Омская геморрагическая лихорадка – это острое вирусное зоонозное заболевание с природной очаговостью ^{[2, 4, 13]}. Её нозоареал, или область распространения, сравнительно ограничен и практически не выходит за пределы лесостепной зоны Западной Сибири ^{[1, 2, 4]}. Природные очаги ОГЛ были выявлены в степных и лесостепных районах таких областей, как Омская, Новосибирская, Тюменская, Курганская и Оренбургская ^{[1, 2, 4, 13]}. Заболевания отмечались в девяти районах Омской области, в восьми районах Новосибирской, а также в пяти районах Тюменской и Курганской областей ^{[1, 4]}. Такое географическое ограничение подчеркивает тесную связь вируса с конкретными ландшафтами и обитающими в них видами животных.

Природные резервуары и переносчики

Основными источниками вируса ОГЛ в природных очагах являются водяная крыса (Arvicola terrestris), ондатра (Ondatra zibethicus) и мелкие грызуны, такие как полевки и землеройки ^{[1, 2, 4, 6, 13]}. Особое значение придается узкочерепной полевке (Lasiopodomys gregalis), которая также считается основным резервуаром инфекции ^[4]. Эти животные играют ключевую роль в поддержании циркуляции вируса, часто перенося заболевание в стертой, бессимптомной форме с длительным вирусоносительством и экскрецией возбудителя в окружающую среду с мочой и испражнениями ^[6]. В циркуляции вируса также участвуют зайцы, суслики, ежи, лягушки и водоплавающие птицы, которые обладают восприимчивостью к возбудителю ^[6].

Переносчиками арбовируса служат иксодовые клещи рода Dermacentor, преимущественно виды Dermacentor pictus и Dermacentor marginatus, паразитирующие на млекопитающих ^{[1, 2, 4, 6]}. В популяциях клещей установлена вертикальная (трансовариальная) и горизонтальная (трансфазовая или трансстадийная) передача вируса ОГЛ, что обеспечивает его сохранение в природе независимо от непосредственного контакта с инфицированными позвоночными ^{[1, 6]}.

Механизмы и пути передачи инфекции

Главным механизмом передачи возбудителя исторически считался трансмиссивный, то есть через укус инфицированного клеща ^{[1, 4, 6]}. Однако современные эпидемиологические исследования показывают, что на сегодняшний день трансмиссивный путь составляет не более 7-8% от всех зарегистрированных случаев заражения ^{[1, 4]}.

Значительно более распространенным является контактный путь передачи, особенно после контакта человека с ондатрой или водяной крысой ^{[1, 4, 6]}. Этот путь передачи получил неофициальное название «ондатровая болезнь» ^[6]. Заражение может происходить при разделке и обработке тушек и шкурок ондатр, а также при уходе за этими животными ^{[1, 6]}. Вирус проникает в организм человека через поврежденную кожу (микротравмы, порезы) и слизистые оболочки дыхательного и пищеварительного трактов ^{[1, 6]}. Важно отметить, что Омская геморрагическая лихорадка неконтагиозна, то есть случаев передачи инфекции от человека к человеку не наблюдалось, что отличает её от многих других геморрагических лихорадок ^{[1, 6]}.

Динамика заболеваемости и восприимчивость населения

Высокая восприимчивость к ОГЛ отмечается во всех возрастных группах населения, однако преимущественно заболевают лица в возрасте от 20 до 40 лет ^[6]. Это объясняется их более активным участием в хозяйственной деятельности, связанной с природными очагами. Чаще всего ОГЛ выявляется среди лиц, занятых на полевых работах, у охотников и промысловиков, лесозаготовителей, геологов, то есть тех, кто по роду своей деятельности имеет прямой контакт с природными резервуарами и переносчиками вируса ^{[1, 6, 13]}.

В многолетней динамике активности природных очагов ОГЛ отчетливо выделяется несколько периодов, отличающихся интенсивностью эпидемического и эпизоотического процессов ^{[1, 4]}.

1. Первый период (1945–1958 гг. в Омской области, 1961–1962 гг. в Новосибирской, 1964–1965 гг. в Курганской, 1965 г. в Тюменской областях): Впервые интенсивные эпидемические вспышки ОГЛ возникли в 1945–1946 годах в нескольких лесостепных районах Омской области ^[1]. Максимум заболеваемости был отмечен именно в эти годы ^[1]. В период 1946–1952 годов наблюдались массовые эпидемические вспышки, которые коррелировали с эпизоотиями (вспышками среди животных) ^[1]. С 1952 по 1962 год заболеваемость у людей приобрела спорадический характер, однако эпизоотии в популяциях ондатр продолжались ^[1].
2. Межэпидемический период (после 1973 года): После 1973 года наступил так называемый межэпидемический период, когда официальная регистрация заболеваний людей ОГЛ отсутствовала ^[1]. Тем не менее, в этот период сохранялась высокая иммунная прослойка (34,7 ± 1,2%) в младших возрастных группах населения эндемичных территорий, а также ретроспективно выявлялись случаи ОГЛ ^[1]. В структуре заболеваний населения ОГЛ в этот период преобладали атипичные формы, что затрудняло диагностику ^[1].
3. Период эпизоотической активизации (конец XX – начало XXI века): В последнее десятилетие ХХ века (1987 г. в Тюменской, 1988 г. и 1999–2007 гг. в Омской, 1989–2002 гг. в Новосибирской, 1992 г. в Курганской областях) произошла эпизоотическая активизация природных очагов ОГЛ ^[1]. Интересно, что в этот период 98,1% из 125 лабораторно подтвержденных случаев заражения людей в Новосибирской области в 1989–2002 гг. были нетрансмиссивными, что подтверждает доминирование контактного пути передачи ^[1].

Эпидемиология ОГЛ находится в непосредственной зависимости от интенсивности эпизоотического процесса этой инфекции в природных очагах ^[4]. В последние годы, с 2002 года, заболеваемость Омской геморрагической лихорадкой перестала официально регистрироваться ^[1]. Тем не менее, в 1990-1991 годах в Омске и соседних районах произошло массовое заражение, что свидетельствует о потенциальной активности очагов даже в условиях отсутствия официальной статистики ^[6].

Клинические проявления и патогенез Омской геморрагической лихорадки

Клинические проявления Омской геморрагической лихорадки (ОГЛ) характеризуются разнообразием симптомов, отражающих системное поражение организма. Понимание патогенеза этого заболевания критически важно для эффективной диагностики и лечения.

Инкубационный период и острое начало

Инкубационный период ОГЛ, то есть время от момента заражения до появления первых симптомов, длится в среднем от 3 до 7 суток ^[1]. В некоторых источниках указывается более широкий диапазон — от 2 до 10 суток, но наиболее типичным считается период в 5–7 дней ^{[6, 7]}. Заболевание, как правило, начинается остро и внезапно ^[6]. Первые признаки включают резкое повышение температуры тела до высоких значений (39–40 °С), сопровождающееся ознобами ^{[6, 7]}. Пациенты жалуются на интенсивную головную боль, генерализованные мышечные боли (миалгии) и диспепсический синдром, который может проявляться тошнотой, рвотой или расстройствами стула ^{[6, 7]}.

Клинические формы и симптоматика

С первых дней болезни у пациентов наблюдается характерная отечность и резкая гиперемия (покраснение) лица и шеи, а также слизистых оболочек ротоглотки ^{[6, 7]}. Отмечается инъекция сосудов склер и конъюнктивы, придающая глазам красный, воспаленный вид ^{[6, 7]}.

Одним из ключевых признаков геморрагической лихорадки является появление геморрагической сыпи. При ОГЛ она обычно проявляется на туловище и конечностях, а также может локализоваться на слизистых оболочках ^{[6, 7]}. Важно отметить, что при ОГЛ сравнительно редко возникают обильные и продолжительные кровотечения, такие как носовые, легочные, желудочно-кишечные и маточные ^[6]. Обычно они необильны и кратковременны, что отличает ОГЛ от некоторых других, более тяжелых геморрагических лихорадок.

По характеру клинического течения выделяют две основные формы ОГЛ: острую нерецидивирующую и острую рецидивирующую ^{[1, 6]}. Рецидивы, или так называемые «вторые волны» болезни, возможны в 30-50% случаев ^[6]. Они развиваются спустя 5–20 дней после первого лихорадочного периода и продолжаются от 5 до 14 дней, сопровождаясь появлением первоначальных клинических симптомов ^[6]. Исследования, проведенные в период с 1988 по 1998 гг., показали, что у 63,3% больных отмечался одноволновый характер течения заболевания, у 33,3% — вторая волна, а у 3,3% — третья волна. При этом вторая волна, как правило, имела более легкое течение, что говорит о формировании частичного иммунитета ^[1].

Также классифицируют типичную (геморрагическую) и атипичную (без геморрагического синдрома) формы ОГЛ ^[1]. Течение болезни может быть легким, средней тяжести или тяжелым ^[6]. В тот же период 1988–1998 гг. у подавляющего большинства (93%) больных было зарегистрировано заболевание средней тяжести ^[1].

Патогенез и патоморфологические изменения

Патогенез ОГЛ характеризуется поражением эндотелия мелких кровеносных сосудов, что приводит к развитию геморрагических реакций и выраженным изменениям в различных органах и системах организма. Наиболее серьезные изменения наблюдаются в головном и спинном мозге, легких, почках, кроветворной системе, а также в желудке и кишечнике ^[6].

К патоморфологическим особенностям ОГЛ относятся:

• Очажковая пролиферация глиозных элементов в головном мозге: Это указывает на реакцию глиальных клеток, которые являются поддерживающими клетками нервной системы, на вирусное повреждение ^[1].
• Периваскулярная пролиферация клеточных элементов в головном мозге и периферических нервных ганглиях: Воспалительные клетки скапливаются вокруг кровеносных сосудов, что является признаком васкулита и нейровоспаления ^[1].
• Гиперплазия ретикулярных и эндотелиальных клеток: Увеличение количества этих клеток наблюдается в лимфоидных органах и сосудах, отражая активацию иммунной системы и повреждение сосудистой стенки ^[1].
• «Омоложение» гемопоэза в кроветворных органах: Этот феномен свидетельствует о нарушении нормального кроветворения и попытке организма компенсировать повреждение, усиливая производство молодых форм клеток крови ^[1].

После перенесенной ОГЛ, как правило, развивается длительный иммунитет ^[1]. Заболевание носит спорадический или групповой характер. Интересно, что у местных жителей эндемичных районов часто обнаруживаются антитела к ВОГЛ, что указывает на перенесенную инфекцию, возможно, в атип��чной или бессимптомной форме ^[1]. Поэтому чаще заболевают приезжие, не имеющие иммунитета к вирусу ^[6]. Как уже упоминалось, в межэпидемический период (после 1973 г.) отмечался высокий уровень иммунной прослойки (34,7 ± 1,2%) в младших возрастных группах населения эндемичных территорий, что подтверждает широкое распространение вируса в прошлом ^[1].

Иммунитет и экспериментальные модели Омской геморрагической лихорадки

Изучение иммунитета при Омской геморрагической лихорадке (ОГЛ) и реакции различных животных на вирус является краеугольным камнем в понимании патогенеза и разработке профилактических мер. Специфика иммунного ответа определяет восприимчивость и тяжесть течения заболевания.

Постинфекционный иммунитет

Одним из важнейших аспектов ОГЛ является развитие стойкого и длительного иммунитета после перенесенной инфекции ^[1]. Это означает, что человек, однажды переболевший ОГЛ, становится защищенным от повторного заражения на долгий срок. Данный факт имеет прямое отношение к эпидемиологической картине: в эндемичных районах у местного населения часто обнаруживаются антитела к ВОГЛ, что указывает на скрытую или атипичную форму инфекции и формирование естественной иммунной прослойки ^[1].

Экспериментальное заражение животных

Для изучения патогенеза и иммунного ответа на вирус Омской геморрагической лихорадки широко используются экспериментальные модели на животных. Многие позвоночные реагируют на экспериментальное заражение ВОГЛ кратковременной вирусемией (наличием вируса в крови) и развитием специфических антител, при этом видимые признаки заболевания могут отсутствовать ^[1].

Однако, для некоторых видов животных вирус высокопатогенен:

• Обезьяны нескольких видов: После внутримозгового заражения у них развивается паралитическое заболевание ^[1].
• Сосунки белых крыс и молодые узкочерепные полевки: У этих животных также наблюдается паралитическое заболевание после внутримозгового введения вируса ^[1].
• Молодые морские свинки: Примерно в 10% случаев у них развивается паралитическое заболевание ^[1].
• Новорожденные и взрослые белые мыши: Вирус высокопатогенен для них при внутримозговом и любом другом заражении. Кроме того, вирус может пассироваться (передаваться) в церебральных перевивках на молодых белых крысах, что используется в лабораторных условиях для поддержания его активности ^[1].
• Ондатры: Экспериментальное заражение ондатр пассажным вирусом ОГЛ вызывает у них высококонтагиозное, острое и тяжелое заболевание. Оно характеризуется геморрагическим энтеритом, пневмонией и часто приводит к летальному исходу ^[1]. Этот факт подтверждает роль ондатр как ключевого резервуара вируса и объясняет высокую контагиозность для человека при контактном пути передачи.

Эти данные, полученные в ходе экспериментов, имеют фундаментальное значение для понимания механизмов взаимодействия вируса с организмом хозяина и формирования различных клинических форм, а также для разработки вакцин и терапевтических средств.

Серологические реакции в иммунологии

Идентификация вируса ОГЛ и изучение специфического иммунного ответа проводится с помощью ряда серологических реакций, основанных на взаимодействии антигенов вируса с антителами:

• Реакция связывания комплемента (РСК): Этот метод позволяет обнаружить антитела к вирусу или сам вирусный антиген ^[1].
• Опыты нейтрализации иммунными и гипериммунными гомологичными сыворотками: В этих реакциях специфические антитела нейтрализуют вирусную активность, предотвращая его размножение в культурах клеток или в экспериментальных системах ^[1].
• Реакции подавления гемагглютинации (РТГА): Метод основан на способности вируса агглютинировать эритроциты и ингибировании этого процесса специфическими антителами ^[1].
• Диффузионная преципитация в агаре: Эта реакция используется для обнаружения специфических антигенов или антител путем образования преципитационных линий в геле ^[1].

Во всех этих реакциях наблюдается высокий уровень групповых антител, общих для всех представителей антигенного комплекса клещевого энцефалита ^[1]. Это подтверждает антигенное сходство между ВОГЛ и другими флавивирусами. Однако в гомологичных системах (то есть, когда используются антигены и антитела именно к ВОГЛ) отмечается заметное преобладание специфических реакций, что позволяет дифференцировать вирус ОГЛ от других представителей группы КЭ ^[1].

Современные методы диагностики Омской геморрагической лихорадки

Точная и своевременная диагностика Омской геморрагической лихорадки (ОГЛ) играет ключевую роль в эффективном лечении и контроле за распространением заболевания. Из-за схожести клинической картины с другими вирусными инфекциями и антигенного сходства с вирусом клещевого энцефалита, лабораторные методы имеют решающее значение.

Лабораторная диагностика специфических антител

Одним из основных подходов к подтверждению инфицирования ВОГЛ является обнаружение нарастания титров специфических антител или суммарных антител (иммуноглобулинов классов M и G) к антигену вируса ОГЛ ^{[5, 6]}. Критерием для диагностики считается 4-х или более кратное превышение титров к вирусу ОГЛ по сравнению с титрами к вирусу клещевого энцефалита (ВКЭ) ^[5]. Это различие позволяет дифференцировать инфекции, несмотря на их антигенную близость.

Для подтверждения диагноза традиционно используются следующие серологические реакции:

• Реакция связывания комплемента (РСК): Позволяет выявить как антигены, так и антитела ^[5].
• Реакция нейтрализации (РН): Применяется для обнаружения нейтрализующих антител, которые предотвращают инфицирование клеток вирусом ^[5].
• Реакция торможения гемагглютинации (РТГА): Удовлетворительные результаты были получены при использовании очищенных антигенов вирусов клещевого энцефалита и ОГЛ в РТГА ^[5].

Материалом для исследования служит сыворотка крови ^[5]. Важно отметить, что диагностическую ценность имеют сыворотки, взятые на второй неделе от начала заболевания, когда титры антител достигают достаточного уровня. Сыворотки, взятые на первой неделе болезни, как правило, не обладают диагностической ценностью из-за низкой концентрации антител ^[5]. Для повышения точности рекомендуется использовать парные сыворотки, взятые с интервалом в 10-14 дней, чтобы отследить динамику нарастания титров.

Молекулярно-генетические и вирусологические методы

Помимо серологических методов, активно применяются прямые методы обнаружения вируса:

• Обнаружение РНК вируса в крови: Это позволяет подтвердить наличие активной виремии. Для этих целей используется плазма или цельная кровь ^[5].
• Изоляция вируса: Вирусологический метод, при котором вирус выделяется из крови пациента. Вирус может быть выделен из крови в первые дни болезни, до появления выраженного иммунного ответа ^[6].

Особое внимание заслуживают достижения в молекулярной диагностике. В результате исследования первичной структуры генома вируса ОГЛ была разработана тест-система на основе полимеразной цепной реакции (ПЦР) в режиме реального времени ^[3]. Эта современная тест-система обеспечивает высокую чувствительность и специфичность, позволяя не только обнаруживать РНК вируса, но и проводить межвидовую дифференциацию вирусов клещевого энцефалита и ОГЛ ^[3]. Это особенно важно в зонах совместного распространения этих вирусов. Материалом для исследования могут служить биологические образцы от теплокровных (включая человека) и клещей ^[3].

Дифференциальная диагностика

Проблема дифференциальной диагностики ОГЛ и клещевого энцефалита остается крайне актуальной ^[5]. Причина кроется в уже упомянутом высоком антигенном сходстве этих вирусов, а также в перекрытии их ареалов распространения в ряде сибирских регионов. Клинические проявления также могут быть схожими на ранних стадиях, что требует применения высокоточных лабораторных методов для правильной постановки диагноза и выбора тактики лечения. Разработка ПЦР-тест-систем, способных к межвидовой дифференциации, является значительным шагом вперед в решении этой сложной диагностической задачи.

Профилактика и лечение Омской геморрагической лихорадки: Современные подходы

Профилактика и лечение Омской геморрагической лихорадки (ОГЛ) являются многокомпонентными задачами, требующими комплексного подхода, учитывающего как специфические, так и неспецифические меры, а также патогенетическую терапию ввиду отсутствия этиотропных препаратов.

Специфическая и неспецифическая профилактика

Специфическая профилактика направлена на создание активного или пассивного иммунитета.

1. Вакцинация против клещевого энцефалита: Из-за антигенной схожести возбудителей, использование вакцины против клещевого энцефалита теоретически может способствовать развитию определенного уровня иммунитета и против ОГЛ ^[5]. Однако эффективность такого подхода для специфической профилактики ОГЛ неоднозначна. Тем не менее, в Новосибирской области в период 1989–1992 гг. было отмечено некоторое снижение заболеваемости ОГЛ, что может быть связано с массовой вакцинацией населения против клещевого энцефалита ^[1].
2. Убитая формолвакцина: Исторически, для профилактики ОГЛ применялась убитая формолвакцина, разработанная на основе мозга белых мышей, инфицированных вирусом Омской геморрагической лихорадки ^{[1, 10]}. Эта вакцина была впервые успешно применена М.П. Чумаковым в 1948–1949 гг., сыграв важную роль в борьбе с эпидемиями того времени ^[1].
3. Пассивная иммунопрофилактика: В аварийных случаях (например, при лабораторных заражениях или у лиц, имевших высокий риск контакта с вирусом), проводится пассивная иммунопрофилактика. Она заключается во внутримышечном введении сыворотки крови реконвалесцентов (людей, перенесших ОГЛ) в объеме 20-50 мл ^{[5, 10]}. Сыворотку вводят по 20 мл 3 дня подряд. Раннее применение сыворотки значительно повышает ее эффективность ^{[5, 10]}.

Неспецифическая профилактика включает общие меры, направленные на предотвращение контакта с вирусом и его переносчиками:

• Защита от клещей: Использование репеллентов, акарицидов, защитной одежды при посещении природных очагов ^{[6, 13]}.
• Дератизация: Контроль численности грызунов (водяных крыс, ондатр, полевок) в природных очагах, поскольку они являются основными резервуарами вируса ^[6].
• Меры предосторожности при работе с ондатрами: Охотникам, промысловикам и лицам, занятым на разделке тушек, необходимо строго соблюдать правила личной гигиены, использовать перчатки и защитную одежду, чтобы минимизировать риск контактного заражения ^{[6, 13]}.

Этиотропная и патогенетическая терапия

К сожалению, на сегодняшний день этиотропных препаратов, то есть средств, непосредственно подавляющих вирус Омской геморрагической лихорадки, не существует ^{[6, 7]}. Лечение ОГЛ носит преимущественно патогенетический и симптоматический характер, направленный на облегчение состояния пациента и борьбу с осложнениями ^{[6, 7, 10]}.

Комплекс терапевтических мероприятий включает:

• Дезинтоксикационная терапия: Основная цель — выведение токсинов из организма. Проводится внутривенное введение 5-10% растворов глюкозы, изотонического раствора натрия хлорида в сочетании с аскорбиновой кислотой и кокарбоксилазой ^{[6, 7, 10]}. Это помогает восстановить водно-электролитный баланс и энергетический обмен.
• Гемостатическая терапия: Направлена на коррекцию нарушений свертываемости крови и уменьшение геморрагического синдрома. Применяются:
  • Дезагреганты: Пентоксифиллин, ксантинола никотинат, дипиридамол – для улучшения микроциркуляции и снижения агрегации тромбоцитов ^[10].
  • Ангиопротекторы: Кальция глюконат, этамзилат, рутозид, кальция добезилат – для укрепления сосудистой стенки и снижения ее проницаемости ^{[6, 7, 10]}.
  • Препараты крови: Свежезамороженная плазма для восполнения факторов свертывания ^{[6, 7, 10]}.
  • Ингибиторы протеаз: Апротинин – для подавления избыточной протеолитической активности, способствующей кровотечениям ^[10].
  • Антифибринолитики: Аминокапроновая кислота – для ингибирования фибринолиза ^[10].
• Гемотрансфузии: При значительных кровопотерях или выраженных гематологических нарушениях может потребоваться переливание отдельных компонентов крови. Желательно переливание эритроцитарной, тромбоцитарной и лейкоцитарной массы с учетом конкретных гематологических показателей пациента ^{[6, 7, 10]}.
• Патогенетическое лечение и витаминотерапия: Может включать антиоксиданты (витамин Е, убихинон композитум) для защиты клеток от окислительного стресса и энтеросорбенты (лигнин гидролизный, повидон) для детоксикации ^[10]. Важно обеспечить больного легкоусвояемой и высоковитаминизированной пищей для поддержания общих защитных сил организма ^{[6, 10]}.

Лечение осложнений и прогноз

При наслоении вторичной бактериальной инфекции, такой как пневмония или сепсис, назначаются антибиотики широкого спектра действия. Могут применяться препараты групп пенициллинов, цефалоспоринов, а также хлорамфеникол, офлоксацин, ципрофлоксацин, выбор которых зависит от чувствительности выделенных патогенов ^{[6, 10]}.

В случае развития тромбогеморрагического синдрома, который характеризуется как кровотечениями, так и тромбозами, используют внутривенное введение гепарина в дозе от 10 000 до 40 000 ЕД в сутки, под строгим контролем показателей свертываемости крови ^{[6, 10]}. Важно понимать, что грамотное управление дозировкой и постоянный мониторинг позволяют минимизировать риски и обеспечить максимальную эффективность терапии.

Прогноз при Омской геморрагической лихорадке, как правило, относительно благоприятный, хотя и требует серьезного подхода к лечению. Смертность от ОГЛ составляет около 1%, что значительно ниже, чем при некоторых других геморрагических лихорадках ^[6]. Это подчеркивает важность своевременной диагностики и адекватной поддерживающей терапии для снижения летальности.

Заключение

Омская геморрагическая лихорадка представляет собой уникальное природно-очаговое заболевание, глубоко укоренившееся в экосистемах Западной Сибири. Будучи «возвращающейся» инфекцией, ВОГЛ демонстрирует сложную биологию и эпидемиологию, тесно связанную с активностью грызунов и клещей, а также с хозяйственной деятельностью человека. Несмотря на антигенное сходство с вирусом клещевого энцефалита, ВОГЛ является самостоятельным геновидом с собственными генетическими вариациями и спецификой иммунного ответа.

Клиническая картина ОГЛ характеризуется лихорадкой и геморрагическим синдромом, с потенциальными рецидивами и поражением множественных органов. Отсутствие этиотропных препаратов подчеркивает важность патогенетической терапии, направленной на дезинтоксикацию, гемостаз и поддержание жизненно важных функций. Современные методы диагностики, включая высокоточные ПЦР-тест-системы, позволяют эффективно дифференцировать ОГЛ от других флавивирусных инфекций. Профилактические меры, включающие как специфическую вакцинацию (хотя и с оговорками по эффективности), так и неспецифические методы защиты, остаются основой контроля над распространением заболевания.

Дальнейшие исследования в области молекулярной эпидемиологии, филогенетики и иммунологии ВОГЛ критически важны. Они позволят глубже понять механизмы циркуляции вируса, его адаптации и эволюции, а также разработать более эффективные методы диагностики, специфической профилактики и лечения. Комплексный подход к изучению и контролю ОГЛ гарантирует защиту здоровья населения в эндемичных регионах и готовность к потенциальным эпидемическим вспышкам.

Список использованной литературы

1. Атлас по медицинской микробиологии, вирусологии и иммунологии / под ред. А.С. Быкова, А.А. Воробьева, В.В. Зверева. Москва: Медицинское информационное агентство, 2008. 272 с.
2. Борисов Л.Б. Медицинская микробиология, вирусология, иммунология. Москва: Медицинское информационное агентство, 2005. 396 с.
3. Воробьев А.В., Быков А.С., Пашков Е.П., Рыбакова А.М. Микробиология. Москва: Медицинская книга, 2003. 336 с.
4. Гусев М.В., Минеева Л.А. Микробиология. Москва: Академия, 2007. 462 с.
5. Сидоренко О.Д., Войно Л.И., Ванькова А.А. Микробиология. Москва: Инфра-М, 2005. 456 с.
6. Шуб Г.М., Швиденко И.Г., Корженевич В.И., Лунева И.О., Турковская О.В. Основы медицинской бактериологии, вирусологии и иммунологии. Москва: Логос, 2001. 596 с.
7. Эпидемиология омской геморрагической лихорадки. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/epidemiologiya-omskoy-gemorragicheskoy-lihoradki-2 (дата обращения: 16.10.2025).
8. Омская геморрагическая лихорадка: итоги исследований (1946-2013). URL: https://cyberleninka.ru/article/n/omskaya-gemorragicheskaya-lihoradka-itogi-issledovaniy-1946-2013 (дата обращения: 16.10.2025).
9. Молекулярная изменчивость и генетическая структура вируса омской геморрагической лихорадки на основе анализа полногеномных последовательностей. URL: http://elar.urfu.ru/bitstream/10995/104279/1/apern_2021_200.pdf (дата обращения: 16.10.2025).
10. Омская геморрагическая лихорадка: информационно-методическое письмо. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/omskaya-gemorragicheskaya-lihoradka-informatsionno-metodicheskoe-pismo (дата обращения: 16.10.2025).